LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Виктор Гюго
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

His indifference loved.	При всем своем равнодушии он умел любить.
His mind could get along without belief, but his heart could not get along without friendship.	Ум его обходился без веры, но сердце не могло обойтись без привязанности.
A profound contradiction; for an affection is a conviction.	Явление противоречивое, ибо привязанность - та же вера.
His nature was thus constituted.	Такова была его натура.
There are men who seem to be born to be the reverse, the obverse, the wrong side.	Есть люди, как бы рожденные служить изнанкой, оборотной стороной другого.
They are Pollux, Patrocles, Nisus, Eudamidas, Ephestion, Pechmeja.	К ним принадлежат Поллуксы, Патроклы, Низусы, Эвдамидасы, Гефестионы, Пехмейи.
They only exist on condition that they are backed up with another man; their name is a sequel, and is only written preceded by the conjunction and; and their existence is not their own; it is the other side of an existence which is not theirs.	Они могут жить, лишь прислонившись к кому-нибудь; их имена -только продолжение чужих имен и пишутся всегда с союзом "и" впереди; у них нет своей жизни, их жизнь-изнанка чужой судьбы.
Grantaire was one of these men.	Грантер был один из таких людей.
He was the obverse of Enjolras.	Он представлял собою оборотную сторону Анжольраса.
One might almost say that affinities begin with the letters of the alphabet.	Можно утверждать с известным основанием, что в самих буквах алфавита заложено начало такой близости.
In the series O and P are inseparable. You can, at will, pronounce O and P or Orestes and Pylades.	В алфавите О и П неразрывны; сказать О и П это все равно что сказать Орест и Пилад.
Grantaire, Enjolras' true satellite, inhabited this circle of young men; he lived there, he took no pleasure anywhere but there; he followed them everywhere.	Г рантер, подлинный сателлит Анжольраса, дневал и ночевал в кружке молодежи. Там он жил, только там чувствовал себя хорошо и не отставал от молодых людей ни на шаг.
His joy was to see these forms go and come through the fumes of wine.	Для него не было большей радости, чем следить, как в винном тумане перед ним мелькают их силуэты.
They tolerated him on account of his good humor.	А его терпели за покладистость.
Enjolras, the believer, disdained this sceptic; and, a sober man himself, scorned this drunkard.	Верующий, трезвенник, Анжольрас презирал этого скептика и пьяницу.
He accorded him a little lofty pity.	Он снисходительно уделял ему немного жалости.
Grantaire was an unaccepted Pylades.	Грантер оставался на положении непризнанного Пилада.
Always harshly treated by Enjolras, roughly repulsed, rejected yet ever returning to the charge, he said of Enjolras:	Вечно терпя от суровости Анжольраса, грубо отталкиваемый и отвергаемый, он неизменно возвращался к Анжольрасу и говорил про него:
"What fine marble!"	"Кремень, а не человек!"
CHAPTER II-BLONDEAU'S FUNERAL ORATION BY BOSSUET	Глава вторая НАДГРОБНОЕ СЛОВО БОССЮЭ ПРОФЕССОРУ БЛОНДО

On a certain afternoon, which had, as will be seen hereafter, some coincidence with the events heretofore related, Laigle de Meaux was to be seen leaning in a sensual manner against the doorpost of the Caf? Musain.	Однажды, в тот час, когда уже перевалило за полдень и, как увидят читатели, почти одновременно с описанными выше событиями, Легль из Мо стоял у кафе "Мюзен", с томным видом прислонившись к дверному косяку.
He had the air of a caryatid on a vacation; he carried nothing but his reverie, however.	Он напоминал отдыхающую кариатиду и нес единственный груз - груз собственных мыслей.
He was staring at the Place Saint-Michel.	Взор его был устремлен на площадь Сен -Мишель.
To lean one's back against a thing is equivalent to lying down while standing erect, which attitude is not hated by thinkers.	Стоять прислонившись к чему-нибудь -это один из способов, оставаясь на ногах, чувствовать себя развалившимся в постели. Мечтатели этим не пренебрегают.
Laigle de Meaux was pondering without melancholy, over a little misadventure which had befallen him two days previously at the law-school, and which had modified his personal plans for the future, plans which were rather indistinct in any case.	Легль из Мо раздумывал, без всякой, впрочем, грусти, над маленькой неприятностью, приключившейся с ним два дня назад на юридическом факультете и спутавшей и без того достаточно неясные его планы на будущее.
Reverie does not prevent a cab from passing by, nor the dreamer from taking note of that cab.	Наши мечты не могут помешать кабриолету ехать своим путем, а нам, мечтателям, - обратить на него внимание.
Laigle de Meaux, whose eyes were straying about in a sort of diffuse lounging, perceived, athwart his somnambulism, a two-wheeled vehicle proceeding through the place, at a foot pace and apparently in indecision.	Легль из Мо, в полудремотном состоянии рассеянно глядя по сторонам, вдруг заметил двуколку, еле-еле, как бы нерешительно тащившуюся по площади.
For whom was this cabriolet?	Зачем ее сюда занесло?
Why was it driving at a walk?	И почему она так медленно едет?
Laigle took a survey.	Легль заглянул внутрь.
In it, beside the coachman, sat a young man, and in front of the young man lay a rather bulky hand-bag.	Рядом с извозчиком сидел молодой человек, а подле молодого человека лежал довольно большой дорожный мешок.
The bag displayed to passers-by the following name inscribed in large black letters on a card which was sewn to the stuff: MARIUS PONTMERCY.	К мешку была пришита карточка, а на ней бросались в глаза написанные крупными черными буквами имя и фамилия: Мариус Понмерси.
This name caused Laigle to change his attitude.	Это заставило Легля изменить позу.
He drew himself up and hurled this apostrophe at the young man in the cabriolet:-	Он выпрямился и крикнул, обращаясь к молодому человеку, сидевшему в двуколке:
"Monsieur Marius Pontmercy!"	- Господин Мариус Понмерси!
The cabriolet thus addressed came to a halt.	Двуколка остановилась.
The young man, who also seemed deeply buried in thought, raised his eyes:-	Молодой человек, по-видимому тоже пребывавший в глубокой задумчивости, вскинул глаза.
"Hey?" said he.	- Что? - сказал он.
"You are M. Marius Pontmercy?"	- Вы господин Мариус Понмерси?