LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Виктор Гюго
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"Then my brother, while urging the man to eat, explained to him, with great minuteness, what these fruiti?res of Pontarlier were; that they were divided into two classes: the big barns which belong to the rich, and where there are forty or fifty cows which produce from seven to eight thousand cheeses each summer, and the associated fruiti?res, which belong to the poor; these are the peasants of mid-mountain, who hold their cows in common, and share the proceeds.	Тут мой брат, не забывая угощать этого человека, подробно разъяснил ему, что такое понтарлийские общественные сыроварни. Он рассказал, что они бывают двух родов: "большие сараи", принадлежащие богатым, где держат по сорок-пятьдесят коров и где за лето выделывают от семи до восьми тысяч сыров, и "артельные сыроварни", принадлежащие беднякам, - то есть крестьянам с предгорий, которые содержат коров сообща и делят доход между собой.
'They engage the services of a cheese-maker, whom they call the grurin; the grurin receives the milk of the associates three times a day, and marks the quantity on a double tally.	Они сообща нанимают сыровара, который у них называется "сыроделом"; сыродел три раза в день принимает от членов артели молоко, отмечая полученное количество нарезками на бирке.
It is towards the end of April that the work of the cheese-dairies begins; it is towards the middle of June that the cheese-makers drive their cows to the mountains.'	Работа сыроварни начинается в конце апреля, а около середины июня сыровары выгоняют коров в горы.
"The man recovered his animation as he ate.	За едой этот человек стал понемногу приходить в себя.
My brother made him drink that good Mauves wine, which he does not drink himself, because he says that wine is expensive.	Брат подливал ему отличного мовского вина, которое сам он не пьет, считая, что оно слишком дорого.
My brother imparted all these details with that easy gayety of his with which you are acquainted, interspersing his words with graceful attentions to me. He recurred frequently to that comfortable trade of grurin, as though he wished the man to understand, without advising him directly and harshly, that this would afford him a refuge.	Все эти подробности он рассказывал с той непринужденной веселостью, которая вам хорошо знакома, и время от времени прерывал свой рассказ, ласково обращаясь ко мне Он много раз принимался хвалить ремесло "сыродела", словно желая натолкнуть нашего гостя на мысль, что это занятие было бы для него спасением, но не советуя ему это прямо и грубо.
One thing struck me.	Меня поразило вот что.
This man was what I have told you.	Я уже сказала вам, кто был этот человек.
Well, neither during supper, nor during the entire evening, did my brother utter a single word, with the exception of a few words about Jesus when he entered, which could remind the man of what he was, nor of what my brother was.	Так вот, за исключением нескольких фраз об Иисусе Христе, сказанных сразу по приходе незнакомца, брат в продолжение всего ужина и даже всего вечера не обмолвился ни одним словом, которое могло бы напомнить этому человеку о том, кто он такой и кто такой мой брат.
To all appearances, it was an occasion for preaching him a little sermon, and of impressing the Bishop on the convict, so that a mark of the passage might remain behind.	Казалось бы, для него, как для епископа, это был самый подходящий случай сказать небольшую проповедь и воздействовать на каторжника, чтобы навсегда запечатлеть в его душе эту встречу.

This might have appeared to any one else who had this, unfortunate man in his hands to afford a chance to nourish his soul as well as his body, and to bestow upon him some reproach, seasoned with moralizing and advice, or a little commiseration, with an exhortation to conduct himself better in the future.	Возможно, всякий другой на месте брата, увидев этого несчастного у себя в доме, счел бы уместным дать ему пищу не только телесную, но и духовную, заставил бы его выслушать слова укоризны, приправленной советами и моралью, а может быть, уделил бы ему немного сострадания, увещевая вести в будущем более нравственную жизнь.
My brother did not even ask him from what country he came, nor what was his history.	Брат не спросил у него даже о том, откуда он родом, не спросил о его прошлом.
For in his history there is a fault, and my brother seemed to avoid everything which could remind him of it.	Ведь в прошлом он и совершил проступок, а брат явно избегал всего, что могло бы вызвать это воспоминание.
To such a point did he carry it, that at one time, when my brother was speaking of the mountaineers of Pontarlier, who exercise a gentle labor near heaven, and who, he added, are happy because they are innocent, he stopped short, fearing lest in this remark there might have escaped him something which might wound the man.	Говоря о горных жителях Понтарлье, "которые мирно трудятся под самыми облаками" и которые, - добавил он, - "счастливы, потому что безгрешны", брат вдруг остановился, испугавшись, как бы эти нечаянно вырвавшиеся у него слова не оскорбили нашего гостя.
By dint of reflection, I think I have comprehended what was passing in my brother's heart.	Хорошенько поразмыслив, я, кажется, поняла, что происходило в сердце моего брата.
He was thinking, no doubt, that this man, whose name is Jean Valjean, had his misfortune only too vividly present in his mind; that the best thing was to divert him from it, and to make him believe, if only momentarily, that he was a person like any other, by treating him just in his ordinary way.	Очевидно, он решил, что этот человек, по имени Жан Вальжан, и без того слишком много думает о своем позоре и что наилучший способ отвлечь его от этих мыслей и внушить ему, хотя бы на миг, что он такой же человек, как все, - это обращаться с ним как со всеми.
Is not this indeed, to understand charity well?	Не в этом ли и состоит правильно понятое милосердие?
Is there not, dear Madame, something truly evangelical in this delicacy which abstains from sermon, from moralizing, from allusions? and is not the truest pity, when a man has a sore point, not to touch it at all?	Не находите ли вы, моя дорогая, что в этой деликатности, которая воздерживается от нравоучений, морали и намеков, есть что-то поистине евангельское и что подлинное сострадание заключается именно в том, чтобы вовсе не касаться больного места человека, когда он страдает?
It has seemed to me that this might have been my brother's private thought.	Мне кажется, что такова была тайная мысль моего брата.
In any case, what I can say is that, if he entertained all these ideas, he gave no sign of them; from beginning to end, even to me he was the same as he is every evening, and he supped with this Jean Valjean with the same air and in the same manner in which he would have supped with M. G?d?on le Pr?vost, or with the curate of the parish.	Так или иначе, если у него и были эти мысли, то он не поделился ими ни с кем, даже со мной; весь вечер он был таким же, как всегда, и, ужиная с этим Жаном Вальжаном, вел себя точно так же, как если бы ужинал с великим библейским судией Гедеоном или с нашим приходским священником.
"Towards the end, when he had reached the figs, there came a knock at the door.	К концу ужина, когда мы ели смокву, кто-то постучал в дверь.
It was Mother Gerbaud, with her little one in her arms.	Это пришла тетушка Жербо с малышом на руках.