LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Виктор Гюго
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

He did not attempt to impart to his chasuble the folds of Elijah's mantle; he projected no ray of future upon the dark groundswell of events; he did not see to condense in flame the light of things; he had nothing of the prophet and nothing of the magician about him.	Он не делал никаких попыток расположить складки своего облачения так, чтобы оно походило на плащ Илии, не старался осветить лучом предвидения туманную зыбь совершающихся событий, не стремился слить в единое пламя мерцающие огоньки малых дел, в нем не было ничего от пророка и ничего от мага.
This humble soul loved, and that was all.	Эта смиренная душа любила - вот и все.
That he carried prayer to the pitch of a superhuman aspiration is probable: but one can no more pray too much than one can love too much; and if it is a heresy to pray beyond the texts, Saint Theresa and Saint Jerome would be heretics.	Быть может, он и доводил молитву до какого-то сверхчеловеческого устремления ввысь, но как любовь, так и молитва никогда не могут быть чрезмерны, и если бы молитва, которой нет в текстах Священного писания, являлась ересью, то и св. Тереза и св. Иероним были бы еретиками.
He inclined towards all that groans and all that expiates.	Он склонялся к страждущим и кающимся.
The universe appeared to him like an immense malady; everywhere he felt fever, everywhere he heard the sound of suffering, and, without seeking to solve the enigma, he strove to dress the wound.	Вселенная представлялась ему огромным недугом; он везде угадывал лихорадку, в каждой груди он прослушивал страдание и, не доискиваясь причины болезни, старался врачевать раны.
The terrible spectacle of created things developed tenderness in him; he was occupied only in finding for himself, and in inspiring others with the best way to compassionate and relieve.	Грозное зрелище вызванных к жизни творений умиляло его. Он стремился лишь к одному -найти самому и передать другим наилучший способ жалеть и поддерживать.
That which exists was for this good and rare priest a permanent subject of sadness which sought consolation.	Все сущее было для этого редкого по свой доброте священнослужителя неисчерпаемым источником печали, жаждущей утешить.
There are men who toil at extracting gold; he toiled at the extraction of pity.	Есть люди, которые трудятся, извлекая из недр земли золото; он же трудился, извлекая из душ сострадание.
Universal misery was his mine.	Его рудником были несчастия мира.
The sadness which reigned everywhere was but an excuse for unfailing kindness.	Рассеянные повсюду горести являлись для него лишь постоянным поводом творить добро.
Love each other; he declared this to be complete, desired nothing further, and that was the whole of his doctrine.	"Любите друг друга!" -говорил он, считая, что этим сказано все, и ничего больше не желая; в этом и заключалось все его учение.
One day, that man who believed himself to be a "philosopher," the senator who has already been alluded to, said to the Bishop: "Just survey the spectacle of the world: all war against all; the strongest has the most wit.	"Послушайте, сказал ему однажды сенатор, о котором мы уже упоминали, человек, считавший себя философом. -Да взгляните же вы на то, что происходит в мире: война всех против каждого; кто сильнее -тот и умнее.
Your love each other is nonsense."-"Well," replied Monseigneur Welcome, without contesting the point, "if it is nonsense, the soul should shut itself up in it, as the pearl in the oyster."	Ваше "любите друг друга" -глупость". "Что ж, -ответил епископ, не вступая в спор, - если это глупость, то душа должна замкнуться в ней, как жемчужина в раковине".

Thus he shut himself up, he lived there, he was absolutely satisfied with it, leaving on one side the prodigious questions which attract and terrify, the fathomless perspectives of abstraction, the precipices of metaphysics-all those profundities which converge, for the apostle in God, for the atheist in nothingness; destiny, good and evil, the way of being against being, the conscience of man, the thoughtful somnambulism of the animal, the transformation in death, the recapitulation of existences which the tomb contains, the incomprehensible grafting of successive loves on the persistent I, the essence, the substance, the Nile, and the Ens, the soul, nature, liberty, necessity; perpendicular problems, sinister obscurities, where lean the gigantic archangels of the human mind; formidable abysses, which Lucretius, Manou, Saint Paul, Dante, contemplate with eyes flashing lightning, which seems by its steady gaze on the infinite to cause stars to blaze forth there.	И он замкнулся в ней, жил в ней и вполне удовлетворялся ею, отстраняя от себя грозные проблемы, притягивающие нас и в то же время повергающие в ужас. Он отстранял от себя неизмеримые высоты отвлеченного, бездны метафизики, все те глубины, которые сходятся в одной точке -для апостола в боге, для атеиста в небытии: судьбу, добро и зло, борьбу всех живых существ между собою, самосознание человека и дремотную созерцательность животных, преображение через смерть, повторение существований, берущее начало в могиле, непостижимую власть преходящих чувств над неизменным "я", сущность, субстанцию. Nil и Ens, душу, природу, свободу, необходимость; те острые проблемы, те зловещие толщи, над которыми склоняются гиганты человеческой мысли; те страшные пропасти, которые Лукреций, Ману, св. Павел и Данте созерцают таким сверкающим взором, что, будучи устремлен в бесконечность, он, кажется, способен возжечь там звезды.
Monseigneur Bienvenu was simply a man who took note of the exterior of mysterious questions without scrutinizing them, and without troubling his own mind with them, and who cherished in his own soul a grave respect for darkness.	Монсеньер Бьенвеню был просто человек, который наблюдал таинственные явления со стороны и, не исследуя их, не подходя к ним вплотную, не тревожа ими свой ум. строго хранил в душе благоговение перед неведомым.
BOOK SECOND-THE FALL	Книга вторая ПАДЕНИЕ
CHAPTER I-THE EVENING OF A DAY OF WALKING	Глава первая ПОСЛЕ ЦЕЛОГО ДНЯ ХОДЬБЫ
Early in the month of October, 1815, about an hour before sunset, a man who was travelling on foot entered the little town of D-- The few inhabitants who were at their windows or on their thresholds at the moment stared at this traveller with a sort of uneasiness.	В первых числах октября 1815 года, приблизительно за час до захода солнца, в городок Динь вошел путник. Те немногочисленные обитатели, которые в это время смотрели в окна или стояли на пороге своих домов, не без тревоги поглядывали на этого прохожего.
It was difficult to encounter a wayfarer of more wretched appearance.	Трудно было встретить пешехода более нищенского вида.
He was a man of medium stature, thickset and robust, in the prime of life.	Это был человек среднего роста, коренастый и крепкий, в расцвете сил.
He might have been forty-six or forty-eight years old.	Ему можно было дать лет сорок шесть, сорок семь.
A cap with a drooping leather visor partly concealed his face, burned and tanned by sun and wind, and dripping with perspiration.	Надвинутая на лоб фуражка с кожаным козырьком наполовину закрывала его загорелое от солнца, обветренное лицо, по которому струился пот.