LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Виктор Гюго
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Duch?ne senior is ferocious; but what epithet will you allow me for the elder Letellier?	Отец Дюшен кровожаден, но какой эпитет подобрали бы вы для отца Летелье?
Jourdan-Coupe-Tet? is a monster; but not so great a one as M. the Marquis de Louvois.	Журдаи -Головорез чудовище, но все же не такое чудовище, как маркиз де Лувуа.
Sir, sir, I am sorry for Marie Antoinette, archduchess and queen; but I am also sorry for that poor Huguenot woman, who, in 1685, under Louis the Great, sir, while with a nursing infant, was bound, naked to the waist, to a stake, and the child kept at a distance; her breast swelled with milk and her heart with anguish; the little one, hungry and pale, beheld that breast and cried and agonized; the executioner said to the woman, a mother and a nurse,	О сударь, сударь, мне жаль Марию -Антуанетту, эрцгерцогиню и королеву, но мне не менее жаль и ту несчастную гугенотку, которую в 1685 году, при Людовике Великом, сударь, привязали к столбу, обнаженную до пояса, причем ее грудного ребенка держали неподалеку. Грудь женщины была переполнена молоком, а сердце полно мучительной тревоги. Изголодавшийся и бледный малютка видел эту грудь и надрывался от крика. А палач говорил женщине-матери и кормилице;
'Abjure!' giving her her choice between the death of her infant and the death of her conscience.	"Отрекись!", предоставляя ей выбор между гибелью ее ребенка и гибелью души.
What say you to that torture of Tantalus as applied to a mother?	Что вы скажете об этой пытке Тантала, примененной к матери?
Bear this well in mind sir: the French Revolution had its reasons for existence; its wrath will be absolved by the future; its result is the world made better.	Запомните, сударь, Французская революция имела свои причины. Будущее оправдает ее гнев. Мир, сделавшийся лучше, - вот ее последствия.
From its most terrible blows there comes forth a caress for the human race.	Из самых страшных ее ударов рождается ласка для всего человечества.
I abridge, I stop, I have too much the advantage; moreover, I am dying."	Довольно. Я умолкаю. У меня на руках слишком хорошие карты. К тому же - я умираю.
And ceasing to gaze at the Bishop, the conventionary concluded his thoughts in these tranquil words:-	Уже не глядя на епископа, член Конвента спокойно закончил свою мысль:
"Yes, the brutalities of progress are called revolutions.	- Да, грубые проявления прогресса носят название революций.
When they are over, this fact is recognized,-that the human race has been treated harshly, but that it has progressed."	После того как они закончены, становится ясно, что человечество получило жестокую встряску, но сделало шаг вперед.
The conventionary doubted not that he had successively conquered all the inmost intrenchments of the Bishop.	Член Конвента не подозревал, что он последовательно сбивает епископа со всех позиций.
One remained, however, and from this intrenchment, the last resource of Monseigneur Bienvenu's resistance, came forth this reply, wherein appeared nearly all the harshness of the beginning:-	Однако .оставалась еще одна, и, опираясь на этот последний оплот сопротивления, монсеньор Бьенвеню возразил почти с тою же резкостью, с какой он начал разговор:
"Progress should believe in God.	- Прогресс должен верить в бога.
Good cannot have an impious servitor.	У добра не может быть нечестивых слуг.
He who is an atheist is but a bad leader for the human race."	Атеист - плохой руководитель человечества.
The former representative of the people made no reply.	Старый представитель народа ничего не ответил.

He was seized with a fit of trembling.	По его телу пробежала дрожь.
He looked towards heaven, and in his glance a tear gathered slowly.	Он посмотрел на небо, и слеза затуманила его взор.
When the eyelid was full, the tear trickled down his livid cheek, and he said, almost in a stammer, quite low, and to himself, while his eyes were plunged in the depths:-	Потом она медленно покатилась по мертвенно-бледной щеке, и едва слышно, прерывающимся голосом, словно говоря сам с собой, умирающий произнес, не отрывая глаз от беспредельной глубины небес:
"O thou!	- О ты!
O ideal!	О идеал!
Thou alone existest!"	Ты один существуешь!
The Bishop experienced an indescribable shock.	Епископ был охвачен невыразимым душевным волнением.
After a pause, the old man raised a finger heavenward and said:-	Немного помолчав, член Конвента поднял руку и, указав на небо, сказал:
"The infinite is.	- Бесконечное существует.
He is there.	Оно там.
If the infinite had no person, person would be without limit; it would not be infinite; in other words, it would not exist.	Если бы бесконечное не имело своего "я", тогда мое "я" было бы его пределом, и оно бы не было бесконечным; другими словами, бесконечное не существовало бы.
There is, then, an I.	Но оно существует. Следовательно, оно имеет свое "я".
That I of the infinite is God."	Это "я" бесконечного и есть бог.
The dying man had pronounced these last words in a loud voice, and with the shiver of ecstasy, as though he beheld some one.	Последние слова умирающий произнес громким голосом, трепеща от восторга; казалось, пред ним стоит некто, видимый только ему одному.
When he had spoken, his eyes closed.	Когда он кончил, глаза его закрылись.
The effort had exhausted him.	Напряжение истощило его силы.
It was evident that he had just lived through in a moment the few hours which had been left to him.	Было ясно, что в одно это мгновение он прожил те несколько часов, которые ему оставались.
That which he had said brought him nearer to him who is in death.	Оно приблизило его к тому, кто ожидал его за порогом смерти.
The supreme moment was approaching.	Наступала последняя минута.
The Bishop understood this; time pressed; it was as a priest that he had come: from extreme coldness he had passed by degrees to extreme emotion; he gazed at those closed eyes, he took that wrinkled, aged and ice-cold hand in his, and bent over the dying man.	Епископ понял это, мешкать долее было нельзя; ведь он пришел сюда как священнослужитель. От крайней холодности он постепенно дошел до крайнего волнения; он взглянул на эти сомкнутые глаза, он взял эту старую, морщинистую, похолодевшую руку и наклонился к умирающему.
"This hour is the hour of God.	- Этот час принадлежит богу.
Do you not think that it would be regrettable if we had met in vain?"	Разве вам не было бы горько, если б наша встреча оказалась напрасной?