LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Виктор Гюго
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

He did not think he discerned God in this manner of dying; let us say the whole, for these petty contradictions of great hearts must be indicated like the rest: he, who on occasion, was so fond of laughing at "His Grace," was rather shocked at not being addressed as Monseigneur, and he was almost tempted to retort "citizen."	В подобном расставании с жизнью он не ощущал присутствия бога. Скажем прямо - ибо и мелкие противоречия великих душ должны быть отмечены так же, как все остальное, -епископ, который при случае так любил подшутить над своим "высокопреосвященством", был слегка задет чем, что здесь его не называли "монсеньером", и ему хотелось ответить на это обращением: "гражданин".
He was assailed by a fancy for peevish familiarity, common enough to doctors and priests, but which was not habitual with him.	Он вдруг почувствовал, что склонен к грубоватой бесцеремонности, довольно обычной для врачей и священников, но ему совсем несвойственной.
This man, after all, this member of the Convention, this representative of the people, had been one of the powerful ones of the earth; for the first time in his life, probably, the Bishop felt in a mood to be severe.	В конце концов этот человек, этот член Конвента, этот представитель народа, был когда-то одним из сильных мира, и, пожалуй, впервые в жизни епископ ощутил прилив суровости.
Meanwhile, the member of the Convention had been surveying him with a modest cordiality, in which one could have distinguished, possibly, that humility which is so fitting when one is on the verge of returning to dust.	Между тем член Конвента взирал на него со скромным радушием, в котором, пожалуй, можно было уловить оттенок смирения, вполне уместного в человеке, стоящем на краю могилы.
The Bishop, on his side, although he generally restrained his curiosity, which, in his opinion, bordered on a fault, could not refrain from examining the member of the Convention with an attention which, as it did not have its course in sympathy, would have served his conscience as a matter of reproach, in connection with any other man.	Епископ обычно воздерживался от любопытства, ибо в его понимании оно граничило с оскорблением, но теперь он внимательно разглядывал члена Конвента, хотя такое внимание, проистекавшее не из сочувствия, наверное, вызвало бы в нем угрызения совести, будь оно направлено на любого другого человека.
A member of the Convention produced on him somewhat the effect of being outside the pale of the law, even of the law of charity.	Член Конвента представлялся ему как бы существом вне закона, даже вне закона милосердия.
G--, calm, his body almost upright, his voice vibrating, was one of those octogenarians who form the subject of astonishment to the physiologist.	Ж., державшийся почти совершенно прямо и говоривший спокойным, звучным голосом, был одним из тех восьмидесятилетних старцев, которые у физиологов возбуждают удивление.
The Revolution had many of these men, proportioned to the epoch.	Революция видела немало таких людей, созданных по образу и подобию своей эпохи.
In this old man one was conscious of a man put to the proof.	В этом старике чувствовался человек, выдержавший все испытания.
Though so near to his end, he preserved all the gestures of health.	Близкий к кончине, он сохранил все движения, присущие здоровью.
In his clear glance, in his firm tone, in the robust movement of his shoulders, there was something calculated to disconcert death.	Его ясный взгляд, твердый голос, могучий разворот плеч могли бы привести в замешательство самое смерть.
Azrael, the Mohammedan angel of the sepulchre, would have turned back, and thought that he had mistaken the door.	Магометанский ангел смерти Азраил отлетел бы от него, решив, что ошибся дверью.
G-- seemed to be dying because he willed it so.	Казалось, что Ж. умирает потому, что он сам этого хочет.

There was freedom in his agony.	В его агонии чувствовалась свободная воля.
His legs alone were motionless.	Только ноги его были неподвижны.
It was there that the shadows held him fast.	Отсюда начиналась крепкая хватка смерти.
His feet were cold and dead, but his head survived with all the power of life, and seemed full of light.	Ноги были мертвы и холодны, в то время как голова жила со всей мощью жизни и, видимо, сохранила полную ясность.
G--, at this solemn moment, resembled the king in that tale of the Orient who was flesh above and marble below.	В эту торжественную минуту Ж. походил на того царя из восточной сказки, у которого верхняя половина тела была плотью, а нижняя мрамором.
There was a stone there.	Неподалеку от кресла лежал камень.
The Bishop sat down.	Епископ сел на него.
The exordium was abrupt.	Вступление было ex abrupto. Внезапно; без предисловий (лат.)
"I congratulate you," said he, in the tone which one uses for a reprimand.	- Я рад за вас, - сказал епископ тоном, в котором чувствовалось осуждение.
"You did not vote for the death of the king, after all."	- Вы все же не голосовали за смерть короля.
The old member of the Convention did not appear to notice the bitter meaning underlying the words "after all."	Член Конвента, казалось, не заметил оттенка горечи, скрывавшегося в словах "все же".
He replied. The smile had quite disappeared from his face.	Однако улыбка исчезла с его лица, когда он ответил:
"Do not congratulate me too much, sir. I did vote for the death of the tyrant."	- Не радуйтесь за меня, сударь, я голосовал за уничтожение тирана.
It was the tone of austerity answering the tone of severity.	Его суровый тон явился ответом на тон строгий.
"What do you mean to say?" resumed the Bishop.	- Что вы хотите этим сказать? - спросил епископ.
"I mean to say that man has a tyrant,-ignorance.	- Я хочу сказать, что у человека есть только один тиран - невежество.
I voted for the death of that tyrant.	Вот за уничтожение этого тирана я и голосовал.
That tyrant engendered royalty, which is authority falsely understood, while science is authority rightly understood.	Этот тиран породил королевскую власть, то есть власть, источник которой - ложь, тогда как знание - это власть, источник которой - истина.
Man should be governed only by science."	Управлять человеком может одно лишь знание.
"And conscience," added the Bishop.	- И совесть, - добавил епископ.
"It is the same thing.	- Это одно и то же.
Conscience is the quantity of innate science which we have within us."	Совесть - это та сумма знаний, которая заложена в нас от природы.
Monseigneur Bienvenu listened in some astonishment to this language, which was very new to him.	Монсеньор Бьенвеню с некоторым удивлением слушал эти речи, совершенно новые для него.
The member of the Convention resumed:-	Член Конвента продолжал:
"So far as Louis XVI. was concerned, I said 'no.'	- Что касается Людовика Шестнадцатого, то я сказал: "Нет".