LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Виктор Гюго
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

There existed in that light and that shadow, a complete little new and old world, comic and sad, juvenile and senile, which was rubbing its eyes; nothing resembles an awakening like a return; a group which regarded France with ill-temper, and which France regarded with irony; good old owls of marquises by the streetful, who had returned, and of ghosts, the "former" subjects of amazement at everything, brave and noble gentlemen who smiled at being in France but wept also, delighted to behold their country once more, in despair at not finding their monarchy; the nobility of the Crusades treating the nobility of the Empire, that is to say, the nobility of the sword, with scorn; historic races who had lost the sense of history; the sons of the companions of Charlemagne disdaining the companions of Napoleon.	И среди этого света и тьмы существовал особый мирок, новый и старый, смешной и грустный, юный и дряхлый, протиравший глаза; ничто так не напоминает пробуждение от сна, как возвращение на родину. Существовала группа людей, смотревшая на Францию с раздражением, на что Франция отвечала иронией. Улицы были полным -полны старыми филинами-маркизами, возвратившимися из эмиграции аристократами, выходцами с того света, "бывшими людьми", с изумлением взиравшими на окружающее; славное вельможное дворянство и радовалось и печалилось, что оно снова во Франции, испытывая упоительное счастье оттого, что снова видит родину, но и глубокое отчаяние оттого, что не находит здесь своей старой монархии. Знатные отпрыски крестоносцев оплевывали знать Империи, то есть военную знать; историческая нация перестала понимать смысл истории; потомки сподвижников Карла Великого клеймили презрением сподвижников Наполеона.
The swords, as we have just remarked, returned the insult; the sword of Fontenoy was laughable and nothing but a scrap of rusty iron; the sword of Marengo was odious and was only a sabre.	Как мы уже сказали, мечи скрестились, взаимно нанося оскорбления. Меч Фонтенуа подвергался насмешкам, как ржавое железо. Меч Маренго внушал отвращение и именовался солдатской шашкой.
Former days did not recognize Yesterday.	Давно прошедшее отрекалось от вчерашнего.
People no longer had the feeling for what was grand.	Чувство великого и чувство смешного были утеряны.
There was some one who called Bonaparte Scapin.	Нашелся даже человек, назвавший Бонапарта Скапеном.
This Society no longer exists.	Этого мира больше нет.
Nothing of it, we repeat, exists to-day.	Теперь от него, повторяем, ничего не осталось.
When we select from it some one figure at random, and attempt to make it live again in thought, it seems as strange to us as the world before the Deluge.	Когда мы извлекаем оттуда наугад какую-нибудь фигуру, пытаемся воскресить его в воображении, он кажется нам таким же чуждым, как мир допотопных времен.
It is because it, too, as a matter of fact, has been engulfed in a deluge.	Да он и в самом деле был поглощен потопом.
It has disappeared beneath two Revolutions.	Он исчез в двух революциях.
What billows are ideas!	О, как могуч поток освободительных идей!
How quickly they cover all that it is their mission to destroy and to bury, and how promptly they create frightful gulfs!	Как стремительно заливает он все, что надлежит ему разрушить и похоронить, и как быстро вырывает он глубочайшие пропасти!
Such was the physiognomy of the salons of those distant and candid times when M. Martainville had more wit than Voltaire.	Таков облик салонов тех отдаленных и простодушных времен, когда Мартенвиль считался мудрее Вольтера.

These salons had a literature and politics of their own.	У этих салонов была своя литература и своя политическая программа.
They believed in Fi?v?e.	Здесь веровали в Фьеве.
M. Agier laid down the law in them.	Здесь законодательствовал Ажье.
They commentated M. Colnet, the old bookseller and publicist of the Quay Malaquais.	Здесь занимались толкованием сочинений Кольне, публициста и букиниста с набережной Малаке.
Napoleon was to them thoroughly the Corsican Ogre.	Наполеон был здесь только "корсиканским чудовищем".
Later on the introduction into history of M. le Marquis de Bonaparte, Lieutenant-General of the King's armies, was a concession to the spirit of the age.	Позднее, в виде уступки духу времени, в историю вводится маркиз де Буонапарте, генерал-поручик королевских войск.
These salons did not long preserve their purity.	Салоны недолго сохраняли неприкосновенную чистоту своих воззрений.
Beginning with 1818, doctrinarians began to spring up in them, a disturbing shade.	Уже с 1818 года сюда начинают проникать доктринеры, что являлось тревожным признаком.
Their way was to be Royalists and to excuse themselves for being so.	Доктринеры, будучи роялистами, держались так, словно старались оправдаться в этом.
Where the ultras were very proud, the doctrinarians were rather ashamed.	То, что составляло гордость "ультра", у них вызывало смущение.
They had wit; they had silence; their political dogma was suitably impregnated with arrogance; they should have succeeded.	Они были умны; они умели молчать; они щеголяли своей в меру накрахмаленной политической догмой; успех был им обеспечен.
They indulged, and usefully too, in excesses in the matter of white neckties and tightly buttoned coats.	Они несколько злоупотребляли - впрочем, не без пользы для себя - белизной галстуков и строгостью наглухо застегнутых сюртуков.
The mistake or the misfortune of the doctrinarian party was to create aged youth.	Ошибка, или несчастье, партии доктринеров заключалась в том, что они создали поколение юных старцев.
They assumed the poses of wise men.	Они становились в позу мудрецов.
They dreamed of engrafting a temperate power on the absolute and excessive principle.	Они мечтали привить крайнему абсолютизму принципы ограниченной власти.
They opposed, and sometimes with rare intelligence, conservative liberalism to the liberalism which demolishes.	Либерализму разрушающему они противопоставляли, и порой чрезвычайно остроумно, либерализм охранительный.
They were heard to say:	От них можно было услышать такие речи:
"Thanks for Royalism!	"Пощада роялизму!
It has rendered more than one service.	Он оказал ряд услуг.
It has brought back tradition, worship, religion, respect.	Он восстановил традиции, культ, религию, взаимоуважение.
It is faithful, brave, chivalric, loving, devoted.	Ему свойственны верность, храбрость, рыцарственность, любовь, преданность.