LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Виктор Гюго - Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Виктор Гюго
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.

Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Отверженные (часть 1) - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

King Louis XVIII., regarding all that which had taken place during the Hundred Days as not having occurred at all, did not recognize his quality as an officer of the Legion of Honor, nor his grade of colonel, nor his title of baron.	Людовик XVIII, сочтя все, имевшее место в течение Ста дней, недействительным, не признал ни его звания кавалера ордена Почетного легиона, ни его чина полковника, ни его баронского титула.
He, on his side, neglected no occasion of signing himself	А Понмерси не упускал случая подписаться:
"Colonel Baron Pontmercy."	"Полковник барон Понмерси".
He had only an old blue coat, and he never went out without fastening to it his rosette as an officer of the Legion of Honor.	Выходя из дому, он прикреплял к своему старому синему, и к тому же единственному, сюртуку ленточку ордена Почетного легиона.
The Attorney for the Crown had him warned that the authorities would prosecute him for "illegal" wearing of this decoration.	Королевский прокурор велел предупредить его, что возбудит против него судебное преследование за "незаконное ношение этого знака отличия".
When this notice was conveyed to him through an officious intermediary, Pontmercy retorted with a bitter smile:	Выслушав предупреждение, переданное ему через чиновника, Понмерси ответил с горькой усмешкой:
"I do not know whether I no longer understand French, or whether you no longer speak it; but the fact is that I do not understand."	"Не знаю, я ли перестал понимать по-французски, вы ли разучились говорить на французском языке, но я решительно ничего не понял".
Then he went out for eight successive days with his rosette.	После этого целую неделю он изо дня в день появлялся в городе с орденской ленточкой.
They dared not interfere with him.	Больше его не посмели тревожить.
Two or three times the Minister of War and the general in command of the department wrote to him with the following address:	Два-три раза военному министру и начальнику военного округа случилось направлять ему письма с надписью:
"A Monsieur le Commandant Pontmercy."	"Господину майору Понмерси".
He sent back the letters with the seals unbroken.	Он отсылал письма обратно нераспечатанными.
At the same moment, Napoleon at Saint Helena was treating in the same fashion the missives of Sir Hudson Lowe addressed to General Bonaparte.	Подобным образом поступал в это самое время на острове св. Елены и Наполеон с посланиями Гудсона Лоу, адресованными "Генералу Бонапарту".
Pontmercy had ended, may we be pardoned the expression, by having in his mouth the same saliva as his Emperor.	Понмерси отвечал - да простят нам это выражение плевком, как и его император.
In the same way, there were at Rome Carthaginian prisoners who refused to salute Flaminius, and who had a little of Hannibal's spirit.	Вот так же в Риме среди пленных карфагенских солдат попадались воины, в которых жила частичка души Ганнибала, и они отказывались приветствовать Фламиния.
One day he encountered the district-attorney in one of the streets of Vernon, stepped up to him, and said:	В одно прекрасное утро, встретив на улице Вернона королевского прокурора, Понмерси подошел к нему и задал вопрос:
"Mr. Crown Attorney, am I permitted to wear my scar?"	"Скажите, господин королевский прокурор, разрешается ли мне носить шрам на лице?"

He had nothing save his meagre half-pay as chief of squadron. He had hired the smallest house which he could find at Vernon.	Никаких средств, кроме жалкого половинного оклада эскадронного командира, он не имел Он нанимал в Верноне самый маленький домишко, какой только можно было сыскать.
He lived there alone, we have just seen how.	Он жил один, с его образом жизни мы уже познакомились.
Under the Empire, between two wars, he had found time to marry Mademoiselle Gillenormand.	При Империи он успел между двумя войнами жениться на девице Жильнорман.
The old bourgeois, thoroughly indignant at bottom, had given his consent with a sigh, saying: "The greatest families are forced into it."	Старый буржуа, в глубине души крайне недовольный, дал скрепя сердце согласие на брак, заявив, что и "самые знаменитые семьи бывают подчас вынуждены к этому".
In 1815, Madame Pontmercy, an admirable woman in every sense, by the way, lofty in sentiment and rare, and worthy of her husband, died, leaving a child.	В 1815 году г-жа Понмерси, женщина во всех отношениях превосходная, редких душевных качеств и вполне достойная своего мужа, умерла, оставив ребенка.
This child had been the colonel's joy in his solitude; but the grandfather had imperatively claimed his grandson, declaring that if the child were not given to him he would disinherit him.	Этот ребенок мог бы скрасить одинокую жизнь полковника. Но дед потребовал внука к себе, заявив, что лишит мальчика наследства, если ему не отдадут его.
The father had yielded in the little one's interest, and had transferred his love to flowers.	Отец уступил, блюдя интересы сына, и, потеряв возможность удержать подле себя ребенка, пристрастился к цветам.
Moreover, he had renounced everything, and neither stirred up mischief nor conspired.	Он не занимался политикой, не бунтовал и не принимал участия в заговорах.
He shared his thoughts between the innocent things which he was then doing and the great things which he had done.	Его мысли были сосредоточены либо на невинных делах, которыми он занимался теперь, либо на великих делах, которые совершал ранее.
He passed his time in expecting a pink or in recalling Austerlitz.	Его время делилось между ожиданием цветения гвоздики и воспоминаниями об Аустерлице.
M. Gillenormand kept up no relations with his son-in-law.	Жильнорман не поддерживал с зятем никаких отношений.
The colonel was "a bandit" to him.	В его глазах полковник был "бандитом", а сам он в глазах полковника - "бестолочью".
M. Gillenormand never mentioned the colonel, except when he occasionally made mocking allusions to "his Baronship."	Жильнорман никогда не упоминал о полковнике, если не считать иронических намеков на его "баронство".
It had been expressly agreed that Pontmercy should never attempt to see his son nor to speak to him, under penalty of having the latter handed over to him disowned and disinherited.	Они раз навсегда уговорились, что Понмерси не станет делать никаких попыток видеться или говорить с сыном, под угрозой, что мальчика возвратят ему, изгнав и лишив наследства.
For the Gillenormands, Pontmercy was a man afflicted with the plague.	Понмерси представлялся Жильнорманам зачумленным.
They intended to bring up the child in their own way.	Им хотелось воспитать ребенка по-своему.