LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Теодор Драйзер - Финансист - английский и русский параллельные тексты

Теодор Драйзер - Финансист - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Теодор Драйзер - Финансист - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Финансист - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Теодор Драйзер
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 2
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Финансист - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Финансист - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

«Финансист»љ блистательный в своей исторической достоверности роман Теодора Драйзера об элите американского бизнеса, создававшей огромные состояния во второй половине XIX века.
Роман о мире, в котором выживают только сильнейшие те, кто способен выстоять под ударами судьбы и неуклонно двигаться к цели обретению богатства и власти

Финансист - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Финансист - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Once, not unlike the Chicago fire map, Cowperwood had seen a grand prospectus and map of the location of the Northern Pacific land-grant which Cooke had controlled, showing a vast stretch or belt of territory extending from Duluth-"The Zenith City of the Unsalted Seas," as Proctor Knott, speaking in the House of Representatives, had sarcastically called it-through the Rockies and the headwaters of the Missouri to the Pacific Ocean.	Каупервуду как-то случилось видеть роскошный рекламный проспект с картой, чем-то напомнивший ему план горящего Чикаго, и там была нанесена территория, контролируемая Куком, с проходившей по ней Северной Тихоокеанской железной дорогой, опоясывавшей огромные пространства; она начиналась от Дулута - "столицы пресных морей" (как саркастически выразился в своей речи в конгрессе доктор Проктор Нотт) и через верховья Миссури и Скалистые Горы подходила к Тихому океану.
He had seen how Cooke had ostensibly managed to get control of this government grant, containing millions upon millions of acres and extending fourteen hundred miles in length; but it was only a vision of empire.	Каупервуд понимал, что Кук только делает вид, будто осваивает эту предоставленную ему правительством гигантскую территорию протяжением в тысячу четыреста миль; это была всего-навсего грандиозная игра.
There might be silver and gold and copper mines there.	Не исключено, конечно, что там имеются месторождения золота, серебра и меди.
The land was usable-would some day be usable.	И земля годна для обработки - вернее, будет годна со временем.
But what of it now?	Но сейчас-то какой от нее толк?
It would do to fire the imaginations of fools with-nothing more.	Сейчас все это годилось разве на то, чтобы распалять воображение глупцов - не больше.
It was inaccessible, and would remain so for years to come.	Эти земли не освоены и не будут освоены еще в течение многих лет.
No doubt thousands had subscribed to build this road; but, too, thousands would now fail if it had failed.	Тысячи людей отдали свои сбережения на постройку дороги, тысячи должны были разориться, если предприятие Кука потерпит крах.
Now the crash had come.	И вот это случилось!
The grief and the rage of the public would be intense.	Отчаяние и злоба пострадавших будут беспредельны.
For days and days and weeks and months, normal confidence and courage would be gone.	Пройдут долгие, очень долгие годы, прежде чем в людях восстановится уверенность, исчезнет страх.
This was his hour.	Теперь настал его час!
This was his great moment.	Представился долгожданный случай.
Like a wolf prowling under glittering, bitter stars in the night, he was looking down into the humble folds of simple men and seeing what their ignorance and their unsophistication would cost them.	Словно волк, рыщущий в ночи при холодном и мертвенном свете звезд, всматривался Каупервуд в смирную толпу простаков, зная, какой ценой они расплатятся за свою доверчивость и наивность.
He hurried back to the exchange, the very same room in which only two years before he had fought his losing fight, and, finding that his partner and his brother had not yet come, began to sell everything in sight.	Каупервуд поспешил обратно на биржу, в тот самый зал, где два года назад он вел такую безнадежную борьбу. Увидев, что братьев и компаньона еще нет на месте, он сам стал продавать что только мог.
Pandemonium had broken loose.	Вокруг уже был сущий ад.

Boys and men were fairly tearing in from all sections with orders from panic-struck brokers to sell, sell, sell, and later with orders to buy; the various trading-posts were reeling, swirling masses of brokers and their agents.	Мальчишки-посыльные и агенты врывались со всех сторон с приказами от перепуганных биржевиков продавать, продавать и продавать, но вскоре наоборот: покупать. Столбы, возле которых совершались сделки, трещали и шатались под напором суетящихся биржевиков и маклеров.
Outside in the street in front of Jay Cooke & Co., Clark & Co., the Girard National Bank, and other institutions, immense crowds were beginning to form.	На улице перед зданиями банкирских домов "Джей Кук и К°", "Кларк и К°", Джирардского национального банка и других финансовых учреждений уже скопились огромные толпы.
They were hurrying here to learn the trouble, to withdraw their deposits, to protect their interests generally.	Каждый спешил узнать, что случилось, забрать вклад, хоть как-то защитить свои интересы.
A policeman arrested a boy for calling out the failure of Jay Cooke & Co., but nevertheless the news of the great disaster was spreading like wild-fire.	Полисмен арестовал мальчишку-газетчика, выкрикивавшего весть о банкротстве "Джея Кука", но все равно слух о великом бедствии распространялся со скоростью степного пожара.
Among these panic-struck men Cowperwood was perfectly calm, deadly cold, the same Cowperwood who had pegged solemnly at his ten chairs each day in prison, who had baited his traps for rats, and worked in the little garden allotted him in utter silence and loneliness.	Среди всех этих охваченных паникой людей Каупервуд оставался спокойным, холодным и невозмутимым; это был все тот же Каупервуд, который с серьезным лицом исполнял в тюрьме свое дневное задание - десять плетеных сидений, расставлял капканы для крыс и в полном безмолвии и одиночестве возделывал крохотный садик при камере.
Now he was vigorous and energetic.	Только теперь он был исполнен сил и внутренней энергии.
He had been just sufficiently about this exchange floor once more to have made his personality impressive and distinguished.	Он уже достаточно долго вновь пробыл на бирже, чтобы успеть внушить уважение всем, кто его знал.
He forced his way into the center of swirling crowds of men already shouting themselves hoarse, offering whatever was being offered in quantities which were astonishing, and at prices which allured the few who were anxious to make money out of the tumbling prices to buy.	С трудом пробравшись в самую гущу взволнованной и охрипшей от криков толпы, он начал предлагать те же ценности, что предлагали другие, но в огромных количествах и по таким низким ценам, которые не могли не ввести в соблазн всякого, кто хотел нажиться на разнице в биржевых курсах.
New York Central had been standing at 104 7/8 when the failure was announced; Rhode Island at 108 7/8; Western Union at 92 1/2; Wabash at 70 1/4; Panama at 117 3/8; Central Pacific at 99 5/8; St. Paul at 51; Hannibal & St. Joseph at 48; Northwestern at 63; Union Pacific at 26 3/4; Ohio and Mississippi at 38 3/4.	К моменту объявления о крахе акции Центральной Нью-Йоркской линии котировались по 104 7/8, Род-Айленд - по 108 7/8, Уэстерн-Юнион - по 92 1/2, Уобеш - по 70 1/4, Панамские - по 117 3/8, Центральные Тихоокеанские - 99 5/8, Сент-Поль - 51, Ганнибал и Сент-Джозеф - 48, Северо-западные - 63, Тихоокеанские - 26 3/4 и, наконец, Огайо -Миссисипи по 38 3/4.
Cowperwood's house had scarcely any of the stocks on hand.	Фирма, за которой скрывался Каупервуд, располагала не очень большим количеством этих акций.