LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты

Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Эрих Ремарк - На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Эрих Мария Ремарк
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 2
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

В романе «На Западном фронте без перемен», одном из самых характерных произведений литературы «потерянного поколения», Ремарк изобразил фронтовые будни, сохранившие солдатам лишь элементарные формы солидарности, сплачивающей их перед лицом смерти.

На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «На Западном фронте без перемен - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

We have lost all sense of other considerations, because they are artificial.	Мы разучились рассуждать иначе, ибо все другие рассуждения искусственны.
Only the facts are real and important for us.	Мы придаем значение только фактам, только они для нас важны.
And good boots are scarce.	А хорошие ботинки не так-то просто найти.
Once it was different.	Раньше и это было не так.
When we went to the district-commandant to enlist, we were a class of twenty young men, many of whom proudly shaved for the first time before going to the barracks. We had no definite plans for our future.	Когда мы шли в окружное военное управление, мы еще представляли собой школьный класс, двадцать юношей, и прежде чем переступить порог казармы, вся наша веселая компания отправилась бриться в парикмахерскую, причем многие делали это в первый раз.
Our thoughts of a career and occupation were as yet of too unpractical a character to furnish any scheme of life. We were still crammed full of vague ideas which gave to life, and to the war also an ideal and almost romantic character.	У нас не было твердых планов на будущее, лишь у очень немногих мысли о карьере и призвании приняли уже настолько определенную форму, чтобы играть какую-то практическую роль в их жизни; зато у нас было множество неясных идеалов, под влиянием которых и жизнь, и даже война представлялись нам в идеализированном, почти романтическом свете.
We were trained in the army for ten weeks and in this time more profoundly influenced than by ten years at school.	В течение десяти недель мы проходили военное обучение, и за это время нас успели перевоспитать более основательно, чем за десять школьных лет.
We learned that a bright button is weightier than four volumes of Schopenhauer.	Нам внушали, что начищенная пуговица важнее, чем целых четыре тома Шопенгауэра.
At first astonished, then embittered, and finally indifferent, we recognized that what matters is not the mind but the boot brush, not intelligence but the system, not freedom but drill.	Мы убедились - сначала с удивлением, затем с горечью и наконец с равнодушием - в том, что здесь все решает, как видно, не разум, а сапожная щетка, не мысль, а заведенный некогда распорядок, не свобода, а муштра.
We became soldiers with eagerness and enthusiasm, but they have done everything to knock that out of us.	Мы стали солдатами по доброй воле, из энтузиазма; но здесь делалось все, чтобы выбить из нас это чувство.
After three weeks it was no longer incomprehensible to us that a braided postman should have more authority over us than had formerly our parents, our teachers, and the whole gamut of culture from Plato to Goethe.	Через три недели нам уже не казалось непостижимым, что почтальон с лычками унтера имеет над нами больше власти, чем наши родители, наши школьные наставники и все носители человеческой культуры от Платона до Гете, вместе взятые.

With our young, awakened eyes we saw that the classical conception of the Fatherland held by our teachers resolved itself here into a renunciation of personality such as one would not ask of the meanest servants-salutes, springing to attention, parade-marches, presenting arms, right wheel, left wheel, clicking the heels, insults, and a thousand pettifogging details. We had fancied our task would be different, only to find we were to be trained for heroism as though we were circus-ponies.	Мы видели своими молодыми, зоркими глазами, что классический идеал отечества, который нам нарисовали наши учителя, пока что находил здесь реальное воплощение в столь полном отречении от своей личности, какого никто и никогда не вздумал бы потребовать даже от самого последнего слуги. Козырять, стоять навытяжку, заниматься шагистикой, брать на караул, вертеться направо и налево, щелкать каблуками, терпеть брань и тысячи придирок, - мы мыслили себе нашу задачу совсем иначе и считали, что нас готовят к подвигам, как цирковых лошадей готовят к выступлению.
But we soon accustomed ourselves to it.	Впрочем, мы скоро привыкли к этому.
We learned in fact that some of these things were necessary, but the rest merely show.	Мы даже поняли, что кое-что из этого было действительно необходимо, зато все остальное, безусловно, только мешало.
Soldiers have a fine nose for such distinctions.	На эти вещи у солдата тонкий нюх.
By threes and fours our class was scattered over the platoons amongst Frisian fishermen, peasants, and labourers with whom we soon made friends.	Группами в три-четыре человека наш класс разбросали по отделениям, вместе с фрисландскими рыбаками, крестьянами, рабочими и ремесленниками, с которыми мы вскоре подружились.
Kropp, M?ller, Kemmerich, and I went to No. 9 platoon under Corporal Himmelstoss.	Кропп, Мюллер, Кеммерих и я попали в девятое отделение, которым командовал унтерофицер Химмельштос.
He had the reputation of being the strictest disciplinarian in the camp, and was proud of it.	Он слыл за самого свирепого тирана в наших казармах и гордился этим.
He was a small undersized fellow with a foxy, waxed moustache, who had seen twelve years' service and was in civil life a postman.	Маленький, коренастый человек, прослуживший двенадцать лет, с ярко-рыжими, подкрученными вверх усами, в прошлом почтальон.
He had a special dislike of Kropp, Tjaden, Westhus, and me, because he sensed a quiet defiance.	С Кроппом, Тьяденом, Вестхусом и со мной у него были особые счеты, так как он чувствовал наше молчаливое сопротивление.
I have remade his bed fourteen times in one morning.	Однажды утром я четырнадцать раз заправлял его койку.
Each time he had some fault to find and pulled it to pieces.	Каждый раз он придирался к чему-нибудь и сбрасывал постель на пол.
I have kneaded a pair of prehistoric boots that were as hard as iron for twenty hours-with intervals of course-until they became as soft as butter and not even Himmelstoss could find anything more to do to them; under his orders I have scrubbed out the Corporals' Mess with a tooth-brush.	Проработав двадцать часов, - конечно, с перерывами, - я надраил пару допотопных, твердых, как камень, сапог до такого зеркального блеска, что даже Химмельштосу не к чему было больше придраться. По его приказу я дочиста выскоблил зубной щеткой пол нашей казармы.