LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Оноре де Бальзак
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Можно ли выиграть, если заключаешь сделку с дьяволом? Этот вопрос никогда не оставлял равнодушными как писателей, так и читателей. Если ты молод, влюблен и честолюбив, но знаешь, что все твои мечты обречены из-за отсутствия денег, то можно ли устоять перед искушением расплатиться сроком собственной жизни за исполнение желаний?

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

With a pleasure in which compunction mingled, I gave her a bouquet. I learned from its price the extravagance of superficial gallantry in the world.	Я одновременно и радовался и испытывал угрызения совести, подавая ей букет, цена которого показала мне, до какой степени разорительны условные любезности, принятые в обществе.
But very soon she complained of the heavy scent of a Mexican jessamine. The interior of the theatre, the bare bench on which she was to sit, filled her with intolerable disgust; she upbraided me for bringing her there.	Скоро она пожаловалась на слишком сильный запах мексиканского жасмина, ей тошно стало смотреть на зрительный зал, сидеть на жесткой скамье; она упрекнула меня за то, что я привел ее сюда.
Although she sat beside me, she wished to go, and she went.	Она сидела рядом со мной, и все же ей захотелось уехать; она уехала.
I had spent sleepless nights, and squandered two months of my life for her, and I could not please her.	Обречь себя на бессонные ночи, расточить два месяца жизни - и не угодить ей!
Never had that tormenting spirit been more unfeeling or more fascinating.	Никогда еще этот демон не был таким прелестным и таким бесчувственным.
"I sat beside her in the cramped back seat of the vehicle; all the way I could feel her breath on me and the contact of her perfumed glove; I saw distinctly all her exceeding beauty; I inhaled a vague scent of orris-root; so wholly a woman she was, with no touch of womanhood.	По дороге, сидя с ней в тесной карете, я чувствовал ее дыхание, касался ее надушенной перчатки, видел рядом с собой сокровище ее красоты, ощущал благоухание сладкое, как благоухание ириса - всю женщину и вместе с тем нисколько не женщину.
Just then a sudden gleam of light lit up the depths of this mysterious life for me.	И вдруг на одно мгновение глубины этой таинственной жизни озарились для меня.
I thought all at once of a book just published by a poet, a genuine conception of the artist, in the shape of the statue of Polycletus.	Я вспомнил о недавно вышедшей книге поэта, где замысел истинного художника был осуществлен с искусством Поликлета.
"I seemed to see that monstrous creation, at one time an officer, breaking in a spirited horse; at another, a girl, who gives herself up to her toilette and breaks her lovers' hearts; or again, a false lover driving a timid and gentle maid to despair.	Мне казалось, что я вижу это чудовище, которое, в облике офицера, способно было укротить бешеную лошадь, а в облике молодой девушки садилось за туалет; то доводило до отчаяния своих любовников; то, в образе любовника, доводило до отчаяния деву нежную и скромную.
Unable to analyze Foedora by any other process, I told her this fanciful story; but no hint of her resemblance to this poetry of the impossible crossed her-it simply diverted her; she was like a child over a story from the Arabian Nights.	Не будучи в силах каким-либо иным способом разгадать Феодору, я рассказал ей эту фантастическую историю, но она ничем не обнаружила, что в этой поэме о невероятном видит сходство со своей жизнью, и лишь позабавилась ею от чистого сердца, как ребенок сказкой из "Тысячи и одной ночи".
"'Foedora must be shielded by some talisman,' I thought to myself as I went back, 'or she could not resist the love of a man of my age, the infectious fever of that splendid malady of the soul.	"Верно, какое-нибудь тайное обстоятельство дает Феодоре силу противиться любви молодого, как я, человека, противиться заразительному пылу прекрасного душевного недуга, - рассуждал я по дороге домой.
Is Foedora, like Lady Delacour, a prey to a cancer?	- Быть может, подобно леди Делакур, ее снедает рак?
Her life is certainly an unnatural one.'	Конечно, в ее жизни есть что-то искусственное".

"I shuddered at the thought.	Дрожь охватила меня при этой мысли.
Then I decided on a plan, at once the wildest and the most rational that lover ever dreamed of.	И тут же у меня возник план, самый безрассудный и самый в то же время разумный, какой только может придумать влюбленный.
I would study this woman from a physical point of view, as I had already studied her intellectually, and to this end I made up my mind to spend a night in her room without her knowledge.	Чтобы изучить эту женщину в ее телесной природе, как я изучил ее духовную сущность, чтобы, наконец, знать ее всю, я решил без ее ведома провести ночь у нее в спальне.
This project preyed upon me as a thirst for revenge gnaws at the heart of a Corsican monk. This is how I carried it out.	Вот как я осуществил это намерение, пожиравшее мне душу, как жажда мщения грызет сердце корсиканского монаха.
On the days when Foedora received, her rooms were far too crowded for the hall-porter to keep the balance even between goers and comers; I could remain in the house, I felt sure, without causing a scandal in it, and I waited the countess' coming soiree with impatience.	В приемные дни у Феодоры собиралось общество настолько многолюдное, что швейцар не мог уследить, сколько человек пришло и сколько ушло. Уверенный в том, что мне удастся незаметно остаться в доме, я с нетерпением ждал ближайшего вечера у графини.
As I dressed I put a little English penknife into my waistcoat pocket, instead of a poniard.	Одеваясь, я за неимением кинжала сунул в жилетный карман английский перочинный нож.
That literary implement, if found upon me, could awaken no suspicion, but I knew not whither my romantic resolution might lead, and I wished to be prepared.	Если бы у меня нашли это оружие литератора, оно не внушило бы никаких подозрений, а не зная, куда заведет меня мой романический замысел, я хотел быть вооруженным.
"As soon as the rooms began to fill, I entered the bedroom and examined the arrangements. The inner and outer shutters were closed; this was a good beginning; and as the waiting-maid might come to draw back the curtains that hung over the windows, I pulled them together. I was running great risks in venturing to manoeuvre beforehand in this way, but I had accepted the situation, and had deliberately reckoned with its dangers.	Когда гостиные начали наполняться, я прошел в спальню, чтобы все там исследовать, и увидел, что жалюзи и ставни закрыты, - начало было удачным; так как могла войти горничная, чтобы задернуть занавеси на окнах, то я сам их развязал: я подвергал себя большому риску, отважившись опередить служанку в ее работе по дому, однако, спокойно взвесив опасность своего намерения, я примирился с нею.
"About midnight I hid myself in the embrasure of the window.	Около полуночи я спрятался в амбразуре окна.
I tried to scramble on to a ledge of the wainscoting, hanging on by the fastening of the shutters with my back against the wall, in such a position that my feet could not be visible.	Чтобы не было видно ног, я попробовал, прислонясь к стене и уцепившись за оконную задвижку, взобраться на плинтус панели.
When I had carefully considered my points of support, and the space between me and the curtains, I had become sufficiently acquainted with all the difficulties of my position to stay in it without fear of detection if undisturbed by cramp, coughs, or sneezings.	Изучив условия равновесия в этом положении и точку опоры, вымерив отделявшее меня от занавесок расстояние, я, наконец, освоился с трудностями настолько, что мог оставаться там, не рискуя быть обнаруженным, если только меня не выдадут судороги, кашель или чихание.
To avoid useless fatigue, I remained standing until the critical moment, when I must hang suspended like a spider in its web.	Чтобы не утомлять себя без пользы, я стоял на полу, ожидая критического момента, когда мне придется повиснуть, как пауку на паутине.