LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Оноре де Бальзак
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Можно ли выиграть, если заключаешь сделку с дьяволом? Этот вопрос никогда не оставлял равнодушными как писателей, так и читателей. Если ты молод, влюблен и честолюбив, но знаешь, что все твои мечты обречены из-за отсутствия денег, то можно ли устоять перед искушением расплатиться сроком собственной жизни за исполнение желаний?

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

'If he were, could he be so light-hearted and animated?' Yet in Foedora's presence I was as dull as love could make me.	- Если б он любил, разве был бы у него такой подъем, такая веселость? " А между тем, как истый влюбленный, я был донельзя глуп в присутствии Феодоры!
When I was alone with her, I had not a word to say, or if I did speak, I renounced love; and I affected gaiety but ill, like a courtier who has a bitter mortification to hide.	Наедине с ней я не знал, что сказать, а если говорил, то лишь злословил о любви; я бывал жалок в своей веселости, как придворный, который хочет скрыть жестокую досаду.
I tried in every way to make myself indispensable in her life, and necessary to her vanity and to her comfort; I was a plaything at her pleasure, a slave always at her side.	Словом, я старался стать необходимым для ее жизни, для ее счастья, для ее тщеславия; вечно подле нее, я был ее рабом, игрушкой, всегда готов был к ее услугам.
And when I had frittered away the day in this way, I went back to my work at night, securing merely two or three hours' sleep in the early morning.	Растратив таким образом свой день, я возвращался домой и, проработав всю ночь, засыпал лишь под утро на два, на три часа.
"But I had not, like Rastignac, the 'English system' at my finger-ends, and I very soon saw myself without a penny.	Однако опыта в английской системе Растиньяка у меня не было, и вскоре я оказался без гроша.
I fell at once into that precarious way of life which industriously hides cold and miserable depths beneath an elusive surface of luxury; I was a coxcomb without conquests, a penniless fop, a nameless gallant.	Тогда, милый мой друг, для меня, для фата без любовных побед, франта без денег, влюбленного, затаившего свою страсть, снова началась жизнь, полная случайностей; я снова впал в нужду, ту холодную и глубокую нужду, которую тщательно скрывают под обманчивой видимостью роскоши.
The old sufferings were renewed, but less sharply; no doubt I was growing used to the painful crisis.	Я вновь переживал свои первоначальные муки, -правда, с меньшею остротою: должно быть, я уже привык к их жестоким приступам.
Very often my sole diet consisted of the scanty provision of cakes and tea that is offered in drawing-rooms, or one of the countess' great dinners must sustain me for two whole days.	Сладкие пирожки и чай, столь скупо предлагаемые в гостиных, часто бывали единственной моей пищей. Случалось, что роскошные обеды графини служили мне пропитанием на два дня.
I used all my time, and exerted every effort and all my powers of observation, to penetrate the impenetrable character of Foedora.	Все свое время, все свои старания, всю наблюдательность я употреблял на то, чтобы глубже постигнуть непостижимый характер Феодоры.
Alternate hope and despair had swayed my opinions; for me she was sometimes the tenderest, sometimes the most unfeeling of women. But these transitions from joy to sadness became unendurable; I sought to end the horrible conflict within me by extinguishing love.	До сих пор на мои суждения влияла надежда или отчаяние: я видел в ней то женщину, страстно любящую, то самую бесчувственную представительницу своего пола; но эти смены радости и печали становились невыносимыми: я жаждал исхода ужасной этой борьбы, мне хотелось убить свою любовь.
By the light of warning gleams my soul sometimes recognized the gulfs that lay between us.	Мрачный свет горел порою у меня в душе, и тогда я видел между нами пропасть.
The countess confirmed all my fears; I had never yet detected any tear in her eyes; an affecting scene in a play left her smiling and unmoved.	Графиня оправдывала все мои опасения; ни разу не удалось мне подметить хотя бы слезинку у нее на глазах; в театре, во время самой трогательной сцены, она оставалась холодной и насмешливой.

All her instincts were selfish; she could not divine another's joy or sorrow.	Всю тонкость своего ума она хранила для себя и никогда не догадывалась ни о чужой радости, ни о чужом горе.
She had made a fool of me, in fact!	Словом, она играла мной.
"I had rejoiced over a sacrifice to make for her, and almost humiliated myself in seeking out my kinsman, the Duc de Navarreins, a selfish man who was ashamed of my poverty, and had injured me too deeply not to hate me.	Радуясь, что я могу принести ей жертву, я почти унизился ради нее, отправившись к своему родственнику, герцогу де Наваррену, человеку эгоистическому, который стыдился моей бедности и, так как был очень виноват передо мною, ненавидел меня.
He received me with the polite coldness that makes every word and gesture seem an insult; he looked so ill at ease that I pitied him.	Он принял меня с той холодной учтивостью, от которой и в словах и в движениях появляется нечто оскорбительное.
I blushed for this pettiness amid grandeur, and penuriousness surrounded by luxury.	Его беспокойный взгляд возбудил во мне чувство жалости: мне стало стыдно, что он так мелок в своем величии, что он так ничтожен среди своей роскоши.
He began to talk to me of his heavy losses in the three per cents, and then I told him the object of my visit.	Он завел речь об убытках, понесенных им на трехпроцентном займе; тогда я заговорил о цели моего визита.
The change in his manners, hitherto glacial, which now gradually, became affectionate, disgusted me.	Перемена в его обращении, которое из ледяного мало-помалу превратилось в сердечное, была мне отвратительна.
"Well, he called upon the countess, and completely eclipsed me with her.	И что же, мой друг? Он пошел к графине и уничтожил меня.
"On him Foedora exercised spells and witcheries unheard of; she drew him into her power, and arranged her whole mysterious business with him; I was left out, I heard not a word of it; she had made a tool of me!	Феодора нашла для него неведомые чары и обольщения; она пленила его и без моего участия устроила таинственное свое дело, о котором я так ничего и не узнал. Я послужил для нее только средством!..
She did not seem to be aware of my existence while my cousin was present; she received me less cordially perhaps than when I was first presented to her.	Когда мой родственник бывал у нее, она, казалось, не замечала меня и принимала, пожалуй, еще с меньшим удовольствием, чем в тот день, когда я был ей представлен.
One evening she chose to mortify me before the duke by a look, a gesture, that it is useless to try to express in words.	Раз вечером она унизила меня перед герцогом одним из тех жестов, одним из тех взглядов, которые никакие слова не могли бы описать.
I went away with tears in my eyes, planning terrible and outrageous schemes of vengeance without end. "I often used to go with her to the theatre. Love utterly absorbed me as I sat beside her; as I looked at her I used to give myself up to the pleasure of listening to the music, putting all my soul into the double joy of love and of hearing every emotion of my heart translated into musical cadences.	Я вышел в слезах, я строил планы мщения, обдумывая самые ужасные виды насилия... Я часто ездил с ней в Итальянский театр; там, возле нее, весь отдавшись любви, я созерцал ее, предаваясь очарованию музыки, истощая душу двойным наслаждением - любить и обретать в музыкальных фразах искусную передачу движений своего сердца.
It was my passion that filled the air and the stage, that was triumphant everywhere but with my mistress.	Моя страсть была в самом воздухе, вокруг нас, на сцене; она царила всюду, только не в сердце моего кумира.