LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Оноре де Бальзак
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Можно ли выиграть, если заключаешь сделку с дьяволом? Этот вопрос никогда не оставлял равнодушными как писателей, так и читателей. Если ты молод, влюблен и честолюбив, но знаешь, что все твои мечты обречены из-за отсутствия денег, то можно ли устоять перед искушением расплатиться сроком собственной жизни за исполнение желаний?

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

I met, among young men of my own age, a set of swaggerers who held their heads high, and talked about trifles as they seated themselves without a tremor beside women who inspired awe in me. They chattered nonsense, sucked the heads of their canes, gave themselves affected airs, appropriated the fairest women, and laid, or pretended that they had laid their heads on every pillow. Pleasure, seemingly, was at their beck and call; they looked on the most virtuous and prudish as an easy prey, ready to surrender at a word, at the slightest impudent gesture or insolent look.	Среди моих сверстников я встретил кружок фанфаронов, которые ходили задрав нос, болтали о пустяках, безбоязненно подсаживались к тем женщинам, что казались мне особенно недоступными, всем говорили дерзости, покусывая набалдашник трости, кривлялись, поносили самых хорошеньких женщин, уверяли, правдиво или лживо, что им доступна любая постель, напускали на себя такой вид, как будто они пресыщены наслаждениями и сами от них отказываются, смотрели на женщин самых добродетельных и стыдливых как на легкую добычу, готовую отдаться с первого же слова, при мало-мальски смелом натиске, в ответ на первый бесстыдный взгляд!
I declare, on my soul and conscience, that the attainment of power, or of a great name in literature, seemed to me an easier victory than a success with some young, witty, and gracious lady of high degree.	Говорю тебе по чистой совести и положа руку на сердце, что завоевать власть или крупное литературное имя представлялось мне победой менее трудной, чем иметь успех у женщины из высшего света, молодой, умной и изящной.
"So I found the tumult of my heart, my feelings, and my creeds all at variance with the axioms of society.	Словом, сердечная моя тревога, мои чувства, мои идеалы не согласовывались с правилами светского общества.
I had plenty of audacity in my character, but none in my manner.	Я был смел, но в душе, а не в обхождении.
Later, I found out that women did not like to be implored. I have from afar adored many a one to whom I devoted a soul proof against all tests, a heart to break, energy that shrank from no sacrifice and from no torture; they accepted fools whom I would not have engaged as hall porters.	Позже я узнал, что женщины не любят, когда у них вымаливают взаимность; многих обожал я издали, ради них я пошел бы на любое испытание, отдал бы свою душу на любую муку, отдал бы все свои силы, не боясь ни жертв, ни страданий, а они избирали любовниками дураков, которых я не взял бы в швейцары.
How often, mute and motionless, have I not admired the lady of my dreams, swaying in the dance; given up my life in thought to one eternal caress, expressed all my hopes in a look, and laid before her, in my rapture, a young man's love, which should outstrip all fables.	Сколько раз, немой и неподвижный, любовался я женщиной моих мечтаний, появлявшейся на балу; мысленно посвящая свою жизнь вечным ласкам, я в едином взоре выражал все свои надежды, предлагал ей в экстазе юношескую свою любовь, стремившуюся навстречу обманам.
At some moments I was ready to barter my whole life for one single night.	В иные минуты я жизнь свою отдал бы за одну ночь.
Well, as I could never find a listener for my impassioned proposals, eyes to rest my own upon, a heart made for my heart, I lived on in all the sufferings of impotent force that consumes itself; lacking either opportunity or courage or experience.	И что же? Не находя ушей, готовых выслушать страстные мои признания, взоров, в которые я мог бы погрузить свои взоры, сердца, бьющегося в ответ моему сердцу, я, то ли по недостатку смелости, то ли потому, что не представлялось случая, то ли по своей неопытности, испытывал все муки бессильной энергии, пожиравшей самое себя.

I despaired, maybe, of making myself understood, or I feared to be understood but too well; and yet the storm within me was ready to burst at every chance courteous look.	Быть может, я потерял надежду, что меня поймут, или боялся, что меня слишком хорошо поймут. А между тем в душе у меня поднималась буря при первом же любезном взгляде, обращенном на меня.
In spite of my readiness to take the semblance of interest in look or word for a tenderer solicitude, I dared neither to speak nor to be silent seasonably.	Несмотря на свою готовность сразу же истолковать этот взгляд или слова, по видимости благосклонные, как зов нежности, я то не осмеливался заговорить, то не умел вовремя умолкнуть.
My words grew insignificant, and my silence stupid, by sheer stress of emotion.	От избытка глубокого чувства я говорил ничего не значащие слова и даже молчание мое становилось глупым.
I was too ingenuous, no doubt, for that artificial life, led by candle-light, where every thought is expressed in conventional phrases, or by words that fashion dictates; and not only so, I had not learned how to employ speech that says nothing, and silence that says a great deal.	Разумеется, я был слишком наивен для того искусственного общества, где люди живут напоказ, выражают свои мысли условными фразами или же словами, продиктованными модой. К тому же я совсем неспособен был к ничего не говорящему красноречию и красноречивому молчанию.
In short, I concealed the fires that consumed me, and with such a soul as women wish to find, with all the elevation of soul that they long for, and a mettle that fools plume themselves upon, all women have been cruelly treacherous to me.	Словом, хотя во мне кипели страсти, хотя я и обладал именно такой душой, встретить которую обычно мечтают женщины, хотя я находился в экзальтации, которой они так жаждут, и полон был той энергии, которой хвалятся глупцы, - все женщины были со мной предательски жестоки.
"So in my simplicity I admired the heroes of this set when they bragged about their conquests, and never suspected them of lying.	Вот почему я наивно восхищался всеми, кто в дружеской беседе трубил о своих победах, и не подозревал их во лжи.
No doubt it was a mistake to wish for a love that springs for a word's sake; to expect to find in the heart of a vain, frivolous woman, greedy for luxury and intoxicated with vanity, the great sea of passion that surged tempestuously in my own breast.	Конечно, я был не прав, ожидая столкнуться в этом кругу с искренним чувством, желая найти сильную и глубокую страсть в сердце женщины легкомысленной и пустой, жадной до роскоши и опьяненной светской суетой - найти ту безбрежную страсть, тот океан, волны которого бушевали в моем сердце.
Oh! to feel that you were born to love, to make some woman's happiness, and yet to find not one, not even a noble and courageous Marceline, not so much as an old Marquise!	О, чувствовать, что ты рожден для любви, что можешь составить счастье женщины, и никого не найти, даже смелой и благородной Марселины , даже какой-нибудь старой маркизы!
Oh! to carry a treasure in your wallet, and not find even some child, or inquisitive young girl, to admire it!	Нести в котомке сокровища и не встретить ребенка, любопытной девушки, которая полюбовалась бы ими!
In my despair I often wished to kill myself."	В отчаянии я не раз хотел покончить с собой.
"Finely tragical to-night!" cried Emile.	- Ну и трагичный выдался вечер! - заметил Эмиль.
"Let me pass sentence on my life," Raphael answered.	- Ах, не мешай мне вершить суд над моей жизнью! - воскликнул Рафаэль.