LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Оноре де Бальзак
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Можно ли выиграть, если заключаешь сделку с дьяволом? Этот вопрос никогда не оставлял равнодушными как писателей, так и читателей. Если ты молод, влюблен и честолюбив, но знаешь, что все твои мечты обречены из-за отсутствия денег, то можно ли устоять перед искушением расплатиться сроком собственной жизни за исполнение желаний?

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Nowadays, I smile at recollections of the scruples which burdened my conscience at that epoch of innocence and virtue.	Теперь я улыбаюсь, вспоминая о предрассудках, которые смущали мою совесть в ту невинную и добродетельную пору.
"If I set foot in a restaurant, I gave myself up for lost; my fancy led me to look on a cafe as a disreputable haunt, where men lost their characters and embarrassed their fortunes; as for engaging in play, I had not the money to risk.	Переступи я порог ресторана, я почел бы себя расточителем; мое воображение превращало для меня кофейни в притон развратников, в вертеп, где люди губят свою честь и закладывают все свое состояние; а что касается азартной игры, то для этого нужны были деньги.
Oh, if I needed to send you to sleep, I would tell you about one of the most frightful pleasures of my life, one of those pleasures with fangs that bury themselves in the heart as the branding-iron enters the convict's shoulder.	О, быть может, я нагоню на тебя сон, но я должен рассказать тебе об одной из ужаснейших радостей моей жизни, о хищной радости, впивающейся в наше сердце, как раскаленное железо в плечо преступника!
I was at a ball at the house of the Duc de Navarreins, my father's cousin.	Я был на балу у герцога де Наваррена, родственника моего отца.
But to make my position the more perfectly clear, you must know that I wore a threadbare coat, ill-fitting shoes, a tie fit for a stableman, and a soiled pair of gloves.	Но чтобы ты мог ясно представить себе мое положение, я должен сказать, что на мне был потертый фрак, скверно сшитые туфли, кучерской галстук и поношенные перчатки.
I shrank into a corner to eat ices and watch the pretty faces at my leisure.	Я забился в угол, чтобы вволю полакомиться мороженым и насмотреться на хорошеньких женщин.
My father noticed me.	Отец заметил меня.
Actuated by some motive that I did not fathom, so dumfounded was I by this act of confidence, he handed me his keys and purse to keep.	По причине, которой я так и не угадал - до того поразил меня этот акт доверия, - он отдал мне на хранение свой кошелек и ключи.
Ten paces away some men were gambling.	В десяти шагах от меня шла игра в карты.
I heard the rattling of gold; I was twenty years old; I longed to be steeped for one whole day in the follies of my time of life.	Я слышал, как позвякивало золото. Мне было двадцать лет, мне хотелось хоть на один день предаться прегрешениям, свойственным моему возрасту.
It was a license of the imagination that would find a parallel neither in the freaks of courtesans, nor in the dreams of young girls.	То было умственное распутство, подобия которому не найдешь ни в прихотях куртизанок, ни в сновидениях девушек.
For a year past I had beheld myself well dressed, in a carriage, with a pretty woman by my side, playing the great lord, dining at Very's, deciding not to go back home till the morrow; but was prepared for my father with a plot more intricate than the Marriage of Figaro, which he could not possibly have unraveled.	Уже около года я мечтал, что вот я, хорошо одетый, сижу в экипаже рядом с красивой женщиной, разыгрываю роль знатного господина, обедаю у Вэри, а вечером еду в театр и возвращаюсь домой только на следующий день, придумав для отца историю более запутанную, чем интрига "Женитьбы Фигаро", - и он так ничего и не поймет в моих объяснениях.
All this bliss would cost, I estimated, fifty crowns.	Все это счастье я оценивал в пятьдесят экю.
Was it not the artless idea of playing truant that still had charms for me?	Не находился ли я все еще под наивным обаянием пропущенных уроков в школе?

"I went into a small adjoining room, and when alone counted my father's money with smarting eyes and trembling fingers-a hundred crowns!	И вот я вошел в будуар, где никого не было, глаза у меня горели, дрожащими пальцами я украдкой пересчитал деньги моего отца: сто экю!
The joys of my escapade rose before me at the thought of the amount; joys that flitted about me like Macbeth's witches round their caldron; joys how alluring! how thrilling! how delicious!	Все преступные соблазны, воскрешенные этой суммой, заплясали предо мною, как макбетовские ведьмы вокруг котла, но только обольстительные, трепетные, чудные!
I became a deliberate rascal.	Я решился на мошенничество.
I heeded neither my tingling ears nor the violent beating of my heart, but took out two twenty-franc pieces that I seem to see yet.	Не слушая, как зазвенело у меня в ушах, как бешено заколотилось сердце, я взял две двадцатифранковые монеты, - я вижу их как сейчас!
The dates had been erased, and Bonaparte's head simpered upon them.	На них кривилось изображение Бонапарта, а год уже стерся.
After I had put back the purse in my pocket, I returned to the gaming-table with the two pieces of gold in the palms of my damp hands, prowling about the players like a sparrow-hawk round a coop of chickens.	Положив кошелек в карман, я подошел к игорному столу и, зажав в потной руке две золотые монеты, стал кружить около игроков, как ястреб над курятником.
Tormented by inexpressible terror, I flung a sudden clairvoyant glance round me, and feeling quite sure that I was seen by none of my acquaintance, betted on a stout, jovial little man, heaping upon his head more prayers and vows than are put up during two or three storms at sea.	Чувствуя себя во власти невыразимой тоски, я окинул всех пронзительным и быстрым взглядом. Убедившись, что никто из знакомых меня не видит, я присоединил свои деньги к ставке низенького веселого толстяка и произнес над его головой столько молитв и обетов, что их хватило бы на три морских бури.
Then, with an intuitive scoundrelism, or Machiavelism, surprising in one of my age, I went and stood in the door, and looked about me in the rooms, though I saw nothing; for both mind and eyes hovered about that fateful green cloth.	Затем, движимый инстинктом преступности или же макиавеллизма, удивительным в мои годы, я стал у двери, устремив невидящий взгляд сквозь анфиладу зал. Моя душа и мой взор витали вокруг рокового зеленого сукна.
"That evening fixes the date of a first observation of a physiological kind; to it I owe a kind of insight into certain mysteries of our double nature that I have since been enabled to penetrate.	В тот вечер я проделал первый опыт в области физиологических наблюдений, которым я обязан чем-то вроде ясновидения, позволившего мне постигнуть некоторые тайны двойственной нашей натуры.
I had my back turned on the table where my future felicity lay at stake, a felicity but so much the more intense that it was criminal. Between me and the players stood a wall of onlookers some five feet deep, who were chatting; the murmur of voices drowned the clinking of gold, which mingled in the sounds sent up by this orchestra; yet, despite all obstacles, I distinctly heard the words of the two players by a gift accorded to the passions, which enables them to annihilate time and space. I saw the points they made; I knew which of the two turned up the king as well as if I had actually seen the cards; at a distance of ten paces, in short, the fortunes of play blanched my face.	Я повернулся спиной к столу, где решалось мое будущее счастье - счастье тем более, может быть, полное, что оно было преступным; от двух понтирующих игроков меня отделяла людская стена - четыре или пять рядов зрителей; гул голосов мешал мне различить звон золота, сливавшийся со звуками музыки; но, несмотря на все эти препятствия, пользуясь той привилегией страстей, которая наделяет их способностью преодолевать пространство и время, я ясно слышал слова обоих игроков, знал, сколько у каждого очков, понимал расчет того игрока, который открыл короля, и как будто видел его карты; словом, в десяти шагах от карточного стола я бледнел от случайностей игры.