LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Ги Мопассан - Пьер и Жан - английский и русский параллельные тексты

Ги Мопассан - Пьер и Жан - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Ги Мопассан - Пьер и Жан - английский и русский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Пьер и Жан - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Ги де Мопассан
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Пьер и Жан - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Пьер и Жан - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Роман, основанный на злодеяниях и шутках судьбы, на контрасте, затмевающемся привычкой, о трагизме человеческих чувств..

Пьер и Жан - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Пьер и Жан - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

If you are born poor you must work; well, so much the worse; and you do work.	Когда родишься бедняком, нужно работать, и, что поделаешь, приходится работать!
But where you have dividends!	Но когда имеешь ренту -- черта с два!
You must be a flat if you grind yourself to death."	Каким нужно быть дуралеем, чтобы лезть из кожи вон.
Pierre replied haughtily:	Пьер ответил свысока:
"Our notions differ.	-- У нас разные взгляды!
For my part, I respect nothing on earth but learning and intellect; everything else is beneath contempt."	Я уважаю только знание и ум и презираю все остальное.
Mme. Roland always tried to deaden the constant shocks between father and son; she turned the conversation, and began talking of a murder committed the week before at Bolbec Nointot.	Г оспожа Ролан всегда старалась смягчить постоянные стычки между отцом и сыном, поэтому она переменила разговор и стала рассказывать об убийстве в БольбекНуанто, происшедшем на прошлой неделе.
Their minds were immediately full of the circumstances under which the crime had been committed, and absorbed by the interesting horror, the attractive mystery of crime, which, however commonplace, shameful, and disgusting, exercises a strange and universal fascination over the curiosity of mankind.	Все тотчас же с увлечением занялись подробностями этого злодеяния, захваченные тайной преступлений; ведь как бы ни были жестоки, позорны и отвратительны преступления, они всегда возбуждают в людях любопытство и обладают непонятной, но, бесспорно, притягательной силой.
Now and again, however, old Roland looked at his watch.	Однако старик Ролан то и дело смотрел на часы.
"Come," said he, "it is time to be going."	-- Ну, -- сказал он, -- пора отправляться.
Pierre sneered.	Пьер усмехнулся.
"It is not yet one o'clock," he said.	-- Еще нет и часа.
"It really was hardly worth while to condemn me to eat a cold cutlet."	По правде говоря, незачем было заставлять меня есть холодную котлету.
"Are you coming to the lawyer's?" his mother asked.	-- Ты пойдешь к нотариусу? -- спросила г-жа Ролан.
"I? No. What for?" he replied dryly.	Он сухо ответил: -- Нет. Зачем?
"My presence is quite unnecessary."	Мое присутствие там совершенно лишнее.
Jean sat silent, as though he had no concern in the matter.	Жан молчал, словно дело вовсе его не касалось.
When they were discussing the murder at Bolbec he, as a legal authority, had put forward some opinions and uttered some reflections on crime and criminals.	Когда говорили об убийстве в Больбеке, он, как юрист, высказал кое-какие замечания и развил некоторые соображения о преступности.
Now he spoke no more; but the sparkle in his eye, the bright colour in his cheeks, the very gloss of his beard seemed to proclaim his happiness.	Теперь он умолк, но блеск его глаз, яркий румянец щек-все, вплоть до лоснящейся бороды, казалось, кричало о его торжестве.
When the family had gone, Pierre, alone once more, resumed his investigations in the apartments to let.	После ухода родных Пьер, снова оставшись в одиночестве, возобновил утренние поиски квартиры.

After two or three hours spent in going up and down stairs, he at last found, in the Boulevard Francois, a pretty set of rooms; a spacious entresol with two doors on two different streets, two drawing-rooms, a glass corridor, where his patients while they waited, might walk among flowers, and a delightful dining-room with a bow-window looking out over the sea.	В течение двух-трех часов он поднимался и спускался по лестницам, пока не обнаружил наконец на бульваре Франциска I очаровательное помещение: просторный бельэтаж с двумя выходами на разные улицы, с двумя гостиными, с застекленной галереей, где больные в ожидании своей очереди могли бы прогуливаться среди цветов, и с восхитительной круглой столовой, обращенной окнами к морю.
When it came to taking it, the terms-three thousand francs-pulled him up; the first quarter must be paid in advance, and he had nothing, not a penny to call his own.	Он уже решил было нанять эту квартиру, но цена в три тысячи франков остановила его, тем более что нужно было заплатить вперед за первый квартал, а у него не было ничего и впредь не предвиделось ни единого су.
The little fortune his father had saved brought him in about eight thousand francs a year, and Pierre had often blamed himself for having placed his parents in difficulties by his long delay in deciding on a profession, by forfeiting his attempts and beginning fresh courses of study.	Скромное состояние, накопленное отцом, едва приносило восемь тысяч франков ренты, и Пьер упрекал себя за то, что нередко ставил родителей в стесненное положение своими колебаниями в выборе профессии, своими планами, никогда не доводимыми до конца, и постоянными переменами факультетов.
So he went away, promising to send his answer within two days, and it occurred to him to ask Jean to lend him the amount of this quarter's rent, or even of a half-year, fifteen hundred francs, as soon as Jean should have come into possession.	И он ушел, пообещав дать ответ не позже чем через два дня: он решил, как только Жана введут в права наследства, попросить у него денег на уплату за первый квартал или даже за полугодие, что составило бы полторы тысячи франков.
"It will be a loan for a few months at most," he thought. "I shall repay him, very likely before the end of the year.	"Ведь это всего на несколько месяцев, -- думал он -- Быть может, я возвращу долг до конца года.
It is a simple matter, and he will be glad to do so much for me."	Это так просто, он с удовольствием даст мне взаймы".
As it was not yet four o'clock, and he had nothing to do, absolutely nothing, he went to sit in the public gardens; and he remained a long time on a bench, without an idea in his brain, his eyes fixed on the ground, crushed by weariness amounting to distress.	Так как еще не было четырех часов, а делать ему было решительно нечего, он пошел в городской сад и долго сидел там на скамье, ни о чем не думая, устремив глаза в землю, подавленный и удрученный.
And yet this was how he had been living all these days since his return home, without suffering so acutely from the vacuity of his existence and from inaction.	Между тем все предыдущие дни, с самого своего возвращения в отчий дом, он проводил совершенно так же, но вовсе не страдал так жестоко от пустоты своего существования и от собственного бездействия.
How had he spent his time from rising in the morning till bed-time?	Чем же он заполнял свой день с утра до вечера?
He had loafed on the pier at high tide, loafed in the streets, loafed in the cafes, loafed at Marowsko's, loafed everywhere.	В часы прилива он слонялся по молу, по улицам, по кафе, сидел у Маровско, -- словом, не делал ровно ничего.
And on a sudden this life, which he had endured till now, had become odious, intolerable.	И вдруг эта жизнь, до сих пор нисколько не тяготившая его, представилась ему отвратительной, невыносимой.