LibCat » Книги » Поэзия » Александр Пушкин - Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты

Александр Пушкин - Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Александр Пушкин - Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Поэзия, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты
Автор:
Александр Сергеевич Пушкин
Жанр:
Поэзия / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Роман в стихах «Евгений Онегин» стал центральным событием в литературной жизни пушкинской поры. И с тех пор шедевр А. С. Пушкина не утратил своей популярности, по-прежнему любим и почитаем миллионами читателей.

Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Евгений Онегин - русский и английский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

She's trembling like persued a doe, Her darkening eyes she hides away	И трепетней гонимой лани, Она темнеющих очей
From them: she new blazes greatly, She feels herself in passion badly;	Не подымает: пышет бурно В ней страстный жар; ей душно, дурно;
She's deaf for greetings of the friends; To hide her tears quickly bends	Она приветствий двух друзей Не слышит, слезы из очей
Her head; is seeming to be ready For deep a faint, this being mild;	Хотят уж капать; уж готова Бедняжка в обморок упасть;
But will and power of mind All overcame, and she already	Но воля и рассудка власть Превозмогли. Она два слова
Some words, yet stilly, tries to say, But at the table could she stay.	Сквозь зубы молвила тишком И усидела за столом.
XXXI	XXXI
For long Onegin couldn't bear That tragical and nervous mood	Траги-нервичсских явлений, Девичьих обмороков, слез
Of girls, the tears, faints not rare: Enough he had them all en route.	Давно терпеть не мог Евгений: Довольно их он перенес.
Like crank by chance at feast enormous He's angry.	Чудак, попав на пир огромный, Уж был сердит.
And Tatyana's nervous	Но девы томной
And trembling state is seen by him; All vexed, he's being in a whim.	Заметя трепетный порыв, С досады взоры опустив,
He's puffing, he is remonstrating, He swore to devil Lensky's head For sufferings, he here had.	Надулся он и, негодуя, Поклялся Ленского взбесить И уж порядком отомстить.
Already for triumph he's waiting,	Теперь, заране торжествуя,
And he invents by whim's requests Caricatures of the guests.	Он стал чертить в душе своей Карикатуры всех гостей.
XXXII	XXXII
Of course, Onegin's not alone, Who saw her disarray in eyes,	Конечно, не один Евгений Смятенье Тани видеть мог;
But aim of looks and talks on whole That time at feast are fatty pies	Но целью взоров и суждений В то время жирный был пирог
(Unhappily, too much all salted). But. with the help of resin bottled,	(К несчастию, пересоленный); Да вот в бутылке засмоленной,
Between blancmanger and roasts fine They now bring the Tsimlyan wine.	Между жарким и блан-манже, Цимлянское несут уже;
With narrow and long wine-glasses, Reminding slander waist of yours,	За ним строй рюмок узких, длинных, Подобно талии твоей,
Zhizhi, my soul's crystal first, The subject of naive my passes,	Зизи, кристалл души моей, Предмет стихов моих невинных,
Enticing goblet for my love, Its you, who made me drunk with love,	Любви приманчивый фиал, Ты, от кого я пьян бывал!
XXXIII	XXXIII

And now, free from humid stopper, Each bottle bangs and all the wine	Освободясь от пробки влажной, Бутылка хлопнула; вино
Can hiss; with bearings important, By couplets tortured all the time,	Шипит; и вот с осанкой важной, Куплетом мучимый давно,
Triquet gets up; the whole meeting The deepest silence now's keeping.	Трике встает; пред ним собранье Хранит глубокое молчанье.
Tatyana hardly sighs, the man Addresses her with verse in hand	Татьяна чуть жива; Трике, К ней обратясь с листком в руке,
And falsely sings, Applauds and crying Are greeting him.	Запел, фальшивя. Плески, клики Его приветствуют.
And she has had	Она
To reverence for singing that; The poet, such great but shying.	Певцу присесть принуждена; Поэт же скромный, хоть великий,
To her is drinking first, his rhyme He gives to Tanya at that time.	Ее здоровье первый пьет И ей куплет передает.
XXXIV	XXXIV
For greetings and congratulations She gives each one her thankful look.	Пошли приветы, поздравленья; Татьяна всех благодарит.
But when her thanks for termination To Eugene came, tier languid mood,	Когда же дело до Евгенья Дошло, то девы томный вид,
Embarrassment, her being tired Arosed pity, he's admired;	Ее смущение, усталость В его душе родили жалость:
He mutely bowed to the girl, His gaze somehow was in all	Он молча поклонился ей, Но как-то взор его очей
Such charming, tender.	Был чудно нежен.
Was she feeling; That he then really was moved,	Оттого ли, Что он и вправду тронут был,
Or, like coquette, he simply boomed? By his good will Or willy-nilly	Иль он, кокетствуя, шалил, Невольно ль, иль из доброй воли,
He showed tenderness. Such start Enlivens poor Tama's heart.	Но взор сей нежность изъявил: Он сердце Тани оживил.
XXXV	XXXV
The driven chairs noise arouse; All throng has rushed to anter-room	Гремят отдвинутые стулья; Толпа в гостиную валит:
As well as bees from tasty house With noise are flying for the bloom	Так пчел из лакомого улья На ниву шумный рой летит.
All satisfied at feast by dinner The neighbours puff in room, the inner;	Довольный праздничным обедом, Сосед сопит перед соседом;
The ladies sit at fire-place; You see in corners whispering maids;.	Подсели дамы к камельку; Девицы шепчут в уголку;
Green tables are prepaired now, All active players they invite:	Столы зеленые раскрыты: Зовут задорных игроков

For boston, lomber come in sight, For whist, well famous until now.	Бостон и ломбер стариков, И вист, доныне знаменитый,
They all are family the same, The sons of greedy bore at game.	Однообразная семья, Все жадной скуки сыновья.
XXXVI	XXXVI
They now play the eighth of roberts, Of whist the braves; eight times in line	Уж восемь робертов сыграли Герои виста; восемь раз
They all replaced for each of roberts; The tea's been brought.	Они места переменяли; И чай несут.
I could define	Люблю я час
The time of day by tea or dinner, Or supper.	Определять обедом, чаем И ужином.
Every country eater	Мы время знаем
Can know time without fuss: The stomach is the watch for us.	В деревне без больших сует: Желудок - верный наш брегет;
In brackets to the point I'd note: In all my verses, by my rhyme	И кстати я замечу в скобках, Что речь веду в моих строфах
About feasts, enormous, fine, About meals and corks I wrote	Я столь же часто о пирах, О разных кушаньях и пробках,
Like idol, - you, Omir divine, - For three millenniums in line,	Как ты, божественный Омир, Ты, тридцати веков кумир!
XXXVII, XXXVIII, XXXIX	XXXVII. XXXVIII. XXXIX
The tea's been brought; the quiet maidens Are taking saucers into hand,	Но чай несут; девицы чинно Едва за блюдички взялись,
At once behind the door awakens The sound of bassoon from band:	Вдруг из-за двери в зале длинной Фагот и флейта раздались.
Enjoyed by thunder of the music From tea with rum at once refusing,	Обрадован музыки громом, Оставя чашку чаю с ромом,
The Pans of the district girls, With Olga Petushk?v then whirls,	Парис окружных городков, Подходит к Ольге Петушков,
With Tanya Lensky; Kharlik?va, The bride of more than ripening age,	К Татьяне Ленский; Харликову, Невесту переспелых лет,
By hard from big Tamb?v's engaged; Buyh?nov whirls with Pustyak?va,	Берет тамбовский мой поэт, Умчал Буянов Пустякову,
The rest all gathered at the hail: Of ball the beuaty shines for all.	И в залу высыпали все. И бал блестит во всей красе.
XL	ХL
At the beginning of my novel (In chapter first you look it all)	В начале моего романа (Смотрите первую тетрадь)
I'd like to use the Alban's model: In Petersburg to show ball.	Хотелось вроде мне Альбана Бал петербургский описать;
But then, amused by idle dreamings, Attended to my better feelings	Но, развлечен пустым мечтаньем, Я занялся воспоминаньем