LibCat » Книги » Проза » Современная проза » Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты

Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Современная проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Артур Кестлер
Жанр:
Современная проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Широко известный политический роман Артура Кестлера «Слепящая тьма». Любопытна судьба этого произведения: рукопись книги, написанная на немецком языке, пропала. К счастью, уже был готов английский перевод, названный «Мрак в полдень» (по-французски роман называется «Ноль и бесконечность»).
Артур Кестлер (1905-1983) прожил сложную, исполненную трагических потрясений жизнь. Еврей по национальности, Кестлер родился в Будапеште, детство и юность провел в Венгрии, Австрии и Германии. Европейскую известность как журналист Артур Кестлер завоевал совсем молодым человеком: с 1926 по 1929 год он был корреспондентом немецкого издательского концерна Ульштайна на Ближнем Востоке, в 1929-1930-годах работал в Париже. Кестлер — единственный журналист Европы, совершивший в 1931 году на немецком дирижабле «Граф Цеппелин» полет к Северному полюсу. В середине тридцатых годов писатель предпринял большое путешествие по Центральной Азии и год прожил в Советском Союзе.
Написанный много лет назад, роман «Слепящая тьма» Артура Кестлера представляет интерес и сегодня. Он дает представление о том, как воспринимались за пределами СССР события внутренней жизни страны, какой огромный, до сих пор трудновосполнимый ущерб был нанесен сталинским террором международному престижу родины социализма и единству мирового коммунистического движения.

Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

When the accursed inner voice speaks to you, hold your hands over your ears. ..."	Когда проклятый внутренний голос начинает искушать тебя - заткни свои уши...
He felt for the bottle behind him and poured out an other glass.	Иванов, не глядя, нащупал бутылку и плеснул себе в стакан еще коньяка.
Rubashov noticed that the bottle was already half empty.	Бутылка была уже наполовину пустой.
You also could do with a little solace, he thought.	"А забыться тебе все-таки хочется, очень хочется", - подумал Рубашов.
"The greatest criminals in history," Ivanov went on, "are not of the type Nero and Fouch?, but of the type Gandhi and Tolstoy.	- Величайшими преступниками, - продолжал Иванов, - надо считать не Фуше и Нерона: величайшие преступники - это Ганди и Толстой.
Gandhi's inner voice has done more to prevent the liberation of India than the British guns.	Пресловутый внутренний голос Ганди мешал индусам обрести свободу гораздо сильней, чем английские пушки.
To sell oneself for thirty pieces of silver is an honest transaction; but to sell oneself to one's own conscience is to abandon mankind.	Тот, кто продает своего господина - ну, хотя бы за тридцать сребреников, - совершает обычную торговую сделку; а вот тот, кто продается собственной совести, предает весь человеческий род.
History is a priori amoral; it has no conscience.	История по существу своему аморальна: совесть никак не соотносится с Историей.
To want to conduct history according to the maxims of the Sunday school means to leave everything as it is.	Если ты попытаешься вершить Историю, не нарушая заповедей воскресной школы, ты просто пустишь ее на самотек.
You know that as well as I do.	И тебе это известно не хуже, чем мне.
You know the stakes in this game, and here you come talking about Bogrov's whimpering. ..."	Ты прекрасно знаешь правила игры, а туда же -толкуешь о стенаниях Богрова...
He emptied his glass and added:	Иванов выпил еще коньяка.
"Or with conscience pricks because of your fat Arlova."	- ...Или совестишься по поводу Арловой.
Rubashov knew from before that Ivanov could hold a lot; one did not notice any change in his behaviour, beyond a slightly more emphatic way of speaking than usual.	Рубашову было не в диковинку наблюдать, как Иванов пьет, почти не пьянея: внешне он при этом совершенно не менялся и только говорил чуть взволнованней обычного.
You do need consolation, thought Rubashov again, perhaps more than I do.	"А одурманивать себя тебе все же приходится, - с невольной иронией подумал Рубашов, - и, пожалуй, тебе это нужнее, чем мне".
He sat down on the narrow stool opposite Ivanov and listened.	Он сел на табуретку, продолжая слушать; табуретка стояла напротив койки.
All this was not new to him; he had defended the same point of view for years, with the same or similar words.	Ивановские рассуждения не удивляли его: он всю жизнь защищал те же идеи - такими же, похожими словами.

The difference was that at that time he had known those inner processes of which Ivanov spoke so contemptuously, merely as an abstraction; but since then he had experienced the "grammatical fiction" as a physical reality in his own body.	Однако раньше внутренний голос, о котором столь презрительно говорил Иванов, представлялся ему абстрактной условностью; а теперь он ощущал Немого Собеседника как реальную часть собственной личности.
But had these irrational processes become more admissible merely because he had a personal acquaintance with them now?	Впрочем, обитал-то он за пределами логики -поэтому стоило ли ему доверять?
Was it any the less necessary to fight the "mystical intoxication" merely because one had oneself become intoxicated by it?	Не следует ли противиться мистическому дурману, даже если ты уже частично одурманен?
When a year ago he had sent Arlova to her death, he had not had enough imagination to picture the details of an execution.	Когда он пожертвовал жизнью Арловой, у него просто-напросто не хватило воображения, чтоб представить себе ее смерть в подробностях.
Would he now behave differently merely because he now knew some of its aspects?	Выходит, теперь он поступил бы иначе, потому что познакомился с этими подробностями?
Either it was right-or it was wrong to sacrifice Richard, Arlova and Little Loewy.	Но ведь важно другое: объективная правильность - или неправильность - принесенной жертвы, будь то Арлова, Леви или Рихард.
But what had Richard's stutter, the shape of Arlova's breast or Bogrov's whimpering to do with the objective rightness or wrongness of the measure itself?	То, что Арлова постоянно молчала, Рихард заикался, а Богров хныкал, никак не отменяет объективной правоты - или неправоты -совершенных действий.
Rubashov began again to walk up and down his cell.	Рубашов порывисто встал с табуретки и опять принялся шагать по камере.
He felt that everything he had experienced since his imprisonment had been only a prelude; that his cogitations had led him to a dead end-on to the threshold of what Ivanov called the "metaphysical brothel"-and that he must begin again from the beginning.	Он вдруг осознал, что его переживания с самого первого дня в тюрьме были только началом пути, и однако же новый образ мыслей уже завел его в логический тупик - на порог "притона для чувствительных мистиков"; он понял, что надо вернуться к началу и обдумать все случившееся заново.
But how much time was there left?	Только вот осталось ли для этого время?..
He stopped, took the glass out of Ivanov's hand and drained it.	Иванов внимательно смотрел на него. Он взял у Иванова стакан и выпил.
Ivanov watched him. "That's better," he said with a fleeting smile.	- Так-то лучше, - сказал Иванов, на его губах промелькнула ухмылка.
"Monologues in the form of a dialogue are a useful institution.	Диалог, даже и в форме монолога, иногда оказывается очень полезным.
I hope I reproduced the voice of the tempter effectively.	Надеюсь, я не посрамил Искусителя?
A pity that the opposite party is not represented.	Жаль, что молчал второй собеседник.
But that is part of its tricks, that it never lets itself be drawn into a rational discussion.	Но это обычная его уловка - уклоняться от участия в логическом споре.