LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты

Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Томас Гарди - Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Томас Гарди
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Романтическая драма, первый литературный успех английского писателя Томаса Гарди, одна из первых книг о героине с чертами феминистки — независимой хозяйке фермы, внимания которой добиваются трое: богатый джентльмен, отчаянный сержант и рассудительный фермер. Нелегкая проблема женского выбора и все «прелести» сельской жизни — в романе «Вдали от обезумевшей толпы».

Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Вдали от обезумевшей толпы - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Bathsheba continued walking.	Батшеба продолжала ходить.
The horse was seen descending the hill, and the wearisome series had to be repeated in reverse order: Whitepits, Springmead, Cappel's Piece, The Flats, Middle Field, Sheeplands, Sixteen Acres.	Лошадь уже повернула назад и стала спускаться с холма, и казалось томительно долго снова следить в обратном порядке весь этот дальний путь: Белый овраг, Родниковая балка, участок Кэмпля, Пустоши, Среднее поле, Овечий луг, Шестнадцатиакровый выпас.
She hoped Tall had had presence of mind enough to give the mare up to Gabriel, and return himself on foot.	Батшеба надеялась, что у Лейбена хватит сообразительности дать Г абриэлю кобылу, а самому вернуться пешком.
The rider neared them.	Всадник приближался.
It was Tall.	Это был Толл.
"O, what folly!" said Bathsheba.	- Ах, какая тупость! - воскликнула Батшеба.
Gabriel was not visible anywhere.	Габриэля нигде не было видно.
"Perhaps he is already gone!" she said.	- Может быть, он уже совсем уехал из наших мест, - сказала она.
Tall came into the inclosure, and leapt off, his face tragic as Morton's after the battle of Shrewsbury.	Толл въехал в ворота и соскочил с лошади с трагическим видом Мортона после битвы у Шрюсбери.
"Well?" said Bathsheba, unwilling to believe that her verbal lettre-de-cachet could possibly have miscarried.	- Ну? - сказала Батшеба, не допуская и мысли, что ее устный приказ мог не возыметь действия.
"He says beggars mustn't be choosers." replied Laban.	- Он говорит, раз просят, нечего чваниться, -ответил Лейбен.
"What!" said the young farmer, opening her eyes and drawing in her breath for an outburst.	- Что-о? - грозно протянула юная фермерша, широко раскрыв глаза и чуть не задыхаясь от возмущения.
Joseph Poorgrass retired a few steps behind a hurdle.	Джозеф Пурграс попятился на несколько шагов и поспешно юркнул за плетеную загородку.
"He says he shall not come unless you request en to come civilly and in a proper manner, as becomes any "woman begging a favour."	- Он говорит, что не придет до тех пор, покуда вы его не попросите как следует, вежливо, как оно подобает, когда обращаются за помощью.
"Oh, oh, that's his answer!	- О-о-о! Это его ответ?
Where does he get his airs?	Откуда у него такие замашки?
Who am I, then, to be treated like that?	Кто я ему, что он смеет так со мной обращаться?
Shall I beg to a man who has begged to me?"	Чтобы я стала кланяться человеку, который сам пришел ко мне кланяться, чтобы его взяли!
Another of the flock sprang into the air, and fell dead.	Еще одна овца подпрыгнула и упала мертвая.
The men looked grave, as if they suppressed opinion. Bathsheba turned aside, her eyes full of tears.	Работники стояли удрученные и, казалось, не решались высказать свое мнение.

The strait she was in through pride and shrewishness could not be disguised longer: she burst out crying bitterly; they all saw it; and she attempted no further concealment.	Батшеба отвернулась, слезы застилали ей глаза: сама же она довела до этого своей гордостью и запальчивостью, и все это понимают. Она горько разрыдалась на глазах у всех; она уж и не пыталась сдержаться.
"I wouldn't cry about it, miss." said William Small-bury, compassionately.	- Я бы на вашем месте, мисс, не стал из-за этого плакать, - участливо сказал Уильям Смолбери.
"Why not ask him softer like?	- Почему бы вам не попросить его помягче.
I'm sure he'd come then.	Ручаюсь, что он тогда придет.
Gable is a true man in that way."	Гэб, ежели с ним по-хорошему, очень справедливый человек.
Bathsheba checked her grief and wiped her eyes.	Батшеба подавила обиду и вытерла глаза.
"O, it is a wicked cruelty to me - it is - it is!" she murmured.	- Это гадко и жестоко так поступить со мной, да, гадко и жестоко, прошептала она.
"And he drives me to do what I wouldn't; yes, he does!	- И он просто вынуждает меня, сама бы я никогда этого не сделала.
- Tall, come indoors."	Толл, идемте со мной.
After this collapse, not very dignified for the head of an establishment, she went into the house, Tall at her heels.	И после этого самоуничижительного признания, мало достойного солидной хозяйки, она пошла домой, а за нею по пятам Толл.
Here she sat down and hastily scribbled a note between the small convulsive sobs of convalescence which follow a fit of crying as a ground-swell follows a storm.	Придя к себе, она села за стол и поспешно нацарапала записку, время от времени тихонько всхлипывая, что после ее горючих слез было, пожалуй, благодатным признаком, как набухание земли после грозового дождя.
The note was none the less polite for being written in a hurry.	Записка была написана учтиво хотя она писала второпях.
She held it at a distance, was about to fold it, then added these words at the bottom: -	Она взяла ее в руки и, прежде чем сложить, еще раз пробежала глазами, потом снова положила и приписала внизу:
"Do not desert me, Gabriel!"	"Не покидайте меня, Габриэль".
She looked a little redder in refolding it, and closed her lips, as if thereby to suspend till too late the action of conscience in examining whether such strategy were justifiable.	Она чуть-чуть покраснела, складывая записку, и закусила губу, словно запрещая себе думать сейчас, допустим ли такой ход с ее стороны, и откладывая это до тех пор, когда думать будет уже поздно.
The note was despatched as the message had been, and Bathsheba waited indoors for the result.	Записка отправилась с тем же гонцом, что и устное поручение. Батшеба осталась дома дожидаться результата.
It was an anxious quarter of an hour that intervened between the messenger's departure and the sound of the horse's tramp again outside.	Это были мучительные четверть часа с того момента, как уехал гонец, и до того, как снаружи снова послышался топот коня.
She could not watch this time, but, leaning over the old bureau at which she had written the letter, closed her eyes, as if to keep out both hope and fear.	На этот раз Батшеба была не в силах стоять и следить; облокотившись на старый письменный стол, за которым она писала записку, она закрыла глаза, как бы гоня от себя и надежду и страх.