LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Теодор Драйзер - Титан - английский и русский параллельные тексты

Теодор Драйзер - Титан - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Теодор Драйзер - Титан - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Титан - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Теодор Драйзер
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
3 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 60
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Титан - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Титан - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

«Титан» — вторая книга «Трилогии желания» известного американского писателя Теодора Драйзера (1871–1945). Взлеты и падения в деловой сфере преследуют главного героя романа Фрэнка Каупервуда, а пренебрежение нормами поведения общества становится еще более ярко выраженной его характерной чертой.

Титан - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Титан - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Consider the great house in upper Fifth Avenue, its magnificent chambers aglow, of a stormy Sunday night.	Представьте себе воскресный вечер. За ярко освещенными окнами дворца на Пятой авеню бушует непогода.
Cowperwood was lingering in the city at this time, busy with a group of Eastern financiers who were influencing his contest in the state legislature of Illinois.	Каупервуд уже несколько дней не отлучался из города и почти все время проводил в совещаниях с местными финансистами, которые отстаивали его интересы в законодательном собрании Иллинойса.
Aileen was momentarily consoled by the thought that for him perhaps love might, after all, be a thing apart-a thing no longer vital and soul-controlling.	И Эйлин уже опять тешила себя мыслью, что, быть может, любовь не занимает главного места в жизни Каупервуда, быть может, чувство не имеет больше власти над ним.
To-night he was sitting in the court of orchids, reading a book-the diary of Cellini, which some one had recommended to him-stopping to think now and then of things in Chicago or Springfield, or to make a note.	В этот вечер Каупервуд был дома; он сидел в зимнем саду, среди своих любимых орхидей, и читал книгу, которую кто-то посоветовал ему прочесть, - дневники Бенвенуто Челлини. Временами он отрывался от чтения - мысли о его чикагских делах не давали ему покоя.
Outside the rain was splashing in torrents on the electric-lighted asphalt of Fifth Avenue-the Park opposite a Corot-like shadow.	За окнами хлестал дождь, ярко освещенный асфальт Пятой авеню был залит потоками воды, а сумрачный парк за решеткой казался эскизом в манере Коро.
Aileen was in the music-room strumming indifferently.	Эйлин в музыкальной комнате лениво наигрывала что-то на рояле.
She was thinking of times past-Lynde, from whom she had not heard in half a year; Watson Skeet, the sculptor, who was also out of her ken at present.	Ее мысли бродили в прошлом. Польк Линд... вот уже пол год а, как она ничего не слышала о нем. Уотсон Скит, скульптор, - он тоже исчез с ее горизонта.
When Cowperwood was in the city and in the house she was accustomed from habit to remain indoors or near.	Когда Каупервуд проводил вечер дома, Эйлин в силу давней привычки тоже никуда не уезжала и старалась быть поближе к нему.
So great is the influence of past customs of devotion that they linger long past the hour when the act ceases to become valid.	Такова власть уклада, созданного привязанностью, - мы продолжаем подчиняться ему даже тогда, когда он уже утратил всякий смысл и цену.
"What an awful night!" she observed once, strolling to a window to peer out from behind a brocaded valance.	- Какая страшная ночь! - сказала Эйлин, входя в зимний сад и слегка отодвигая парчовую штору.
"It is bad, isn't it?" replied Cowperwood, as she returned.	- Да-а, скверная погода, - отвечал Каупервуд, когда она отошла от окна.
"Hadn't you thought of going anywhere this evening?"	- Ты собиралась сегодня куда-нибудь?
"No-oh no," replied Aileen, indifferently.	- Нет, - отвечала Эйлин равнодушно.
She rose restlessly from the piano, and strolled on into the great picture-gallery.	Она снова вернулась было к роялю, но тотчас же встала, охваченная непонятной тревогой, и вышла в картинную галерею.

Stopping before one of Raphael Sanzio's Holy Families, only recently hung, she paused to contemplate the serene face-medieval, Madonnaesque, Italian.	Остановившись перед "Святым семейством" Рафаэля, одним из последних приобретений Каупервуда, она задумалась, глядя на безмятежное лицо средневековой итальянской мадонны.
The lady seemed fragile, colorless, spineless-without life.	Богоматерь показалась ей хрупкой, бесцветной, бескостной - совсем безжизненной.
Were there such women?	Разве есть на свете такие женщины?
Why did artists paint them?	И что в них находят художники?
Yet the little Christ was sweet.	Правда, младенец Христос очень мил!
Art bored Aileen unless others were enthusiastic.	Живопись нагоняла на Эйлин скуку; ей нравились лишь те картины, которые вызывали бурный восторг окружающих.
She craved only the fanfare of the living-not painted resemblances.	Эйлин интересовала только сама жизнь и в наиболее ярких своих проявлениях, а никак не бледные ее подобия.
She returned to the music-room, to the court of orchids, and was just about to go up-stairs to prepare herself a drink and read a novel when Cowperwood observed:	Она вернулась в гостиную, прошла оттуда в зимний сад и хотела было подняться наверх, чтобы, приготовив себе виски с содой, взяться за чтение романа, когда услышала за своей спиной голос Каупервуда:
"You're bored, aren't you?"	- Ты очень скучаешь, скажи по правде?
"Oh no; I'm used to lonely evenings," she replied, quietly and without any attempt at sarcasm.	- Нет. Я уже привыкла к одиноким вечерам, -ответила Эйлин просто, без всякой колкости.
Relentless as he was in hewing life to his theory-hammering substance to the form of his thought-yet he was tender, too, in the manner of a rainbow dancing over an abyss.	Каупервуд, безжалостно подчинявший своим желаниям всех и вся, был порою не чужд сострадания - впрочем, столь же эфемерного, как мост, перекинутый радугой через пропасть.
For the moment he wanted to say,	Ему вдруг захотелось сказать Эйлин:
"Poor girlie, you do have a hard time, don't you, with me?" but he reflected instantly how such a remark would be received.	"Бедная девочка, нелегко тебе со мной!" Но мысль о том, как она истолкует эти слова, остановила его.
He meditated, holding his book in his hand above his knee, looking at the purling water that flowed and flowed in sprinkling showers over the sportive marble figures of mermaids, a Triton, and nymphs astride of fishes.	Он задумался, держа раскрытую книгу на коленях и глядя на серебристые струи, которые с легким журчанием падали в бассейн и осыпали искристыми брызгами тритона и восседающих на рыбах мраморных наяд.
"You're really not happy in this state, any more, are you?" he inquired.	- Ты несчастлива со мной, Эйлин, - произнес он.
"Would you feel any more comfortable if I stayed away entirely?"	- Может быть, тебе будет лучше, если я совсем уйду из твоей жизни?
His mind had turned of a sudden to the one problem that was fretting him and to the opportunities of this hour.	Мысли его внезапно снова обратились к той единственной цели, которая никогда не давала ему теперь покоя, и он подумал, что сейчас представляется удобный случай высказать все.