LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Оноре Бальзак - Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты

Оноре Бальзак - Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Оноре Бальзак - Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Оноре де Бальзак
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Над романом «Блеск и нищета куртизанок» Бальзак работал более десяти лет, с 1836 по 1847 год. Роман занимает значительное место в многотомном цикле произведений, объединенных писателем под общим названием «Человеческая комедия». Этим романом Бальзак заканчивает своеобразную трилогию («Отец Горио», «Утраченные иллюзии», «Блеск и нищета куртизанок»). Через все три произведения проходят основные персонажи «Человеческой комедии». В романе завершается история героя «Утраченных иллюзий» поэта Люсьена Шардона (де Рюбампре), растратившего талант и погубившего себя в погоне за богатством и соблазнами светской жизни. Здесь читатель вновь встречает преуспевающего карьериста Растиньяка и беглого каторжника Жака Коллена, знакомых по роману «Отец Горио».Действие романа происходит во время Реставрации и охватывает 1824—1830 годы. Писатель создает широкое социальное обобщение жизни Франции накануне Июльской революции 1830 года.

Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The rapid calculation plainly proves that if the man's heart was in possession of love, his head was still that of the lynx stock-jobber.	Столь быстрая сообразительность доказывает достаточно убедительно, что, если сердце этого человека и поглощено любовью, голова его все же по-прежнему была головой биржевика.
"Go your own self, mensieur," said the Baron to his secretary, "to Contenson, dat spy of Louchart's de bailiff man - but go in one capriolette, very qvick, and pring him here qvick to me.	- Ви, сутарь мой, дольжен идти, - сказал барон секретарю, - к Г онданзон, шпион Люшара, торгови пристав. Надо брать экипаж, одшень бистро. И надо привозить его неметленно.
I shall vait.	Я ожидаю!..
- Go out trough de garten. - Here is dat key, for no man shall see dat man in here.	Обратно вам надо пройти садовой калитка, вот клютш, потому никто не дольжен видеть этот персон здесь.
You shall take him into dat little garten-house.	Провожайт гость в малый садовый пафильон.
Try to do dat little business very clefer."	Старайтесть делать мой порушень з умом.
Visitors called to see Nucingen on business; but he waited for Contenson, he was dreaming of Esther, telling himself that before long he would see again the woman who had aroused in him such unhoped-for emotions, and he sent everybody away with vague replies and double-edged promises.	К Нусингену приходили деловые люди, но он ожидал Контансона, он мечтал об Эстер, он воображал, что скоро увидит женщину, нечаянно пробудившую в нем чувства, на которые он уже не считал себя способным. И он всех выпроваживал, бормоча нечто невнятное и отделываясь двусмысленными обещаниями.
Contenson was to him the most important person in Paris, and he looked out into the garden every minute.	Контансон представлялся ему самым важным существом в Париже, и он поминутно выглядывал в сад.
Finally, after giving orders that no one else was to be admitted, he had his breakfast served in the summer-house at one corner of the garden.	Наконец, распорядившись никого не принимать, он приказал накрыть для себя завтрак в беседке, в одном из укромных уголков сада.
In the banker's office the conduct and hesitancy of the most knowing, the most clearsighted, the shrewdest of Paris financiers seemed inexplicable.	Необъяснимое поведение и рассеянность, проявленные самым прожженным, самым хитрым парижским банкиром, вызывали в его конторах удивление.
"What ails the chief?" said a stockbroker to one of the head-clerks.	- Что случилось с патроном? - говорил какой-то биржевой маклер старшему конторщику.
"No one knows; they are anxious about his health, it would seem.	- Никто не понимает, что с ним. Начинают тревожиться, не болен ли он?
Yesterday, Madame la Baronne got Desplein and Bianchon to meet."	Баронесса вчера приглашала на консилиум врачей: Деплона и Бьяншона...
One day, when Sir Isaac Newton was engaged in physicking one of his dogs, named "Beauty" (who, as is well known, destroyed a vast amount of work, and whom he reproved only in these words,	Однажды иностранцы пожелали видеть Ньютона, но он в тот момент был занят лечением одной из своих собак по кличке Beauty, которая (Beauty была сука), как известно, погубила огромный труд Ньютона, причем он лишь сказал:
"Ah! Beauty, you little know the mischief you have done!"), some strangers called to see him; but they at once retired, respecting the great man's occupation.	"Ах Beauty, если бы ты знала, что ты натворила..." Иностранцы, уважая занятость великого человека, удалились.
In every more or less lofty life, there is a little dog "Beauty."	В жизни всех величайших людей находишь какую-нибудь свою Beauty.

When the Marechal de Richelieu came to pay his respects to Louis XV. after taking Mahon, one of the greatest feats of arms of the eighteenth century, the King said to him, "Have you heard the great news?	Когда маршал Ришелье явился к Людовику XV поздравить его по случаю крупнейшего военного события восемнадцатого века - взятия Магона, -король ему сказал: Вы слышали важную новость?..
Poor Lansmatt is dead."- Lansmatt was a gatekeeper in the secret of the King's intrigues.	Умер бедняго Лансмат!.." Лансмат был привратник, посвященный в похождения короля.
The bankers of Paris never knew how much they owed to Contenson.	Никогда парижские банкиры не узнают, чем они обязаны Контансону.
That spy was the cause of Nucingen's allowing an immense loan to be issued in which his share was allotted to him, and which he gave over to them.	Этот шпион был причиной того, что Нусинген позволил провести одно крупное дело без своего прямого участия, предоставив им всю прибыль.
The stock-jobber could aim at a fortune any day with the artillery of speculation, but the man was a slave to the hope of happiness.	Как крупный хищник, он мог биржевой артиллерией обстрелять любое состояние, но, как человек, он сам зависел от счастья!
The great banker drank some tea, and was nibbling at a slice of bread and butter, as a man does whose teeth have for long been sharpened by appetite, when he heard a carriage stop at the little garden gate.	Знаменитый банкир пил чай, лениво ел хлеб с маслом, обнаруживая тем самым, что зубы его давно уже не оттачиваются аппетитом, как вдруг послышался стук экипажа, остановившегося у садовой калитки.
In a few minutes his secretary brought in Contenson, whom he had run to earth in a cafe not far from Sainte-Pelagie, where the man was breakfasting on the strength of a bribe given to him by an imprisoned debtor for certain allowances that must be paid for.	Спустя некоторое время секретарь Нусингена предстал перед ним вместе с Контансоном, которого после долгих розысков нашел в кафе Сент-Пелажи, где агент завтракал на чаевые, полученные им от должника, заключенного в тюрьму с известными, особо оплачиваемыми послаблениями.
Contenson, you must know, was a whole poem - a Paris poem.	Контансон, следует сказать, представлял собою настоящую поэму, парижскую поэму.
Merely to see him would have been enough to tell you that Beaumarchais' Figaro, Moliere's Mascarille, Marivaux's Frontin, and Dancourt's Lafleur- those great representatives of audacious swindling, of cunning driven to bay, of stratagem rising again from the ends of its broken wires - were all quite second-rate by comparison with this giant of cleverness and meanness.	По его виду вы тотчас догадались бы, что Фигаро Бомарше, Маскариль Мольера, Фронтены Мариво и Лафлеры Данкура, эти великие образы дерзновения в плутовстве, изворотливости в отчаянном положении, хитрости, не складывающей свое оружия при любых неудачах, - все они бледнеют рядом с титаном ума и убожества.
When in Paris you find a real type, he is no longer a man, he is a spectacle; no longer a factor in life, but a whole life, many lives.	Если доведется вам в Париже встретить воплощение типического в живом существе, то это будет уже не человек, а явление! В нем будет запечатлен не отдельный момент жизни, но все его существование в целом, более того -множество существований!
Bake a plaster cast four times in a furnace, and you get a sort of bastard imitation of Florentine bronze.	Обожгите трижды гипсовый бюст в печи, и вы получите некое подобие флорентийской бронзы.
Well, the thunderbolts of numberless disasters, the pressure of terrible necessities, had bronzed Contenson's head, as though sweating in an oven had three times over stained his skin.	Так вот, неисчислимые удары судьбы, годы жесточайшей нужды, подобно троекратному обжиганию в печи, придали вид бронзы голове Контансона, опалив его лицо.