LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Оноре де Бальзак
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Можно ли выиграть, если заключаешь сделку с дьяволом? Этот вопрос никогда не оставлял равнодушными как писателей, так и читателей. Если ты молод, влюблен и честолюбив, но знаешь, что все твои мечты обречены из-за отсутствия денег, то можно ли устоять перед искушением расплатиться сроком собственной жизни за исполнение желаний?

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"Very good; we must not commit ourselves; so we will drink the celebrated toast, Diis ignotis!"	- Ладно, чтобы нам себя не компрометировать, провозгласим знаменитый тост: Diis ignotis (Неведомым богам (лат. )).
And they drained the chalice filled up with science, carbonic acid gas, perfumes, poetry, and incredulity.	И они осушили чаши - чаши науки, углекислого газа, благовоний, поэзии и неверия.
"If the gentlemen will go to the drawing-room, coffee is ready for them," said the major-domo.	- Пожалуйте в гостиную, кофе подан, - объявил дворецкий.
There was scarcely one of those present whose mind was not floundering by this time in the delights of chaos, where every spark of intelligence is quenched, and the body, set free from its tyranny, gives itself up to the frenetic joys of liberty.	В этот момент почти все гости блуждали в том сладостном преддверии рая, где свет разума гаснет, где тело, освободившись от своего тирана, предается на свободе бешеным радостям.
Some who had arrived at the apogee of intoxication were dejected, as they painfully tried to arrest a single thought which might assure them of their own existence; others, deep in the heavy morasses of indigestion, denied the possibility of movement.	Одни, достигнув апогея опьянения, хмурились, усиленно пытаясь ухватиться за мысль, которая удостоверила бы им собственное их существование; другие, осовевшие оттого, что пища у них переваривалась с трудом, отвергали всякое движение. Отважные ораторы еще произносили неясные слова, смысл которых ускользал от них самих. Кое-какие припевы еще звучали, точно постукивала машина, по необходимости завершающая свое движение - это бездушное подобие жизни.
The noisy and the silent were oddly assorted.	Суматоха причудливо сочеталась с молчанием.
For all that, when new joys were announced to them by the stentorian tones of the servant, who spoke on his master's behalf, they all rose, leaning upon, dragging or carrying one another.	Тем не менее, услыхав голос слуги, который вместо хозяина возвещал новые радости, гости направились в залу, увлекая и поддерживая друг друга, а кое-кого даже неся на руках.
But on the threshold of the room the entire crew paused for a moment, motionless, as if fascinated.	На мгновение толпа остановилась в дверях, неподвижная и очарованная.
The intemperate pleasures of the banquet seemed to fade away at this titillating spectacle, prepared by their amphitryon to appeal to the most sensual of their instincts.	Все наслаждения пира побледнели перед тем возбуждающим зрелищем, которое предлагал амфитрион в утеху самых сладострастных из человеческих чувств.
Beneath the shining wax-lights in a golden chandelier, round about a table inlaid with gilded metal, a group of women, whose eyes shone like diamonds, suddenly met the stupefied stare of the revelers.	При свете горящих в золотой люстре свечей, вокруг стола, уставленного золоченым серебром, группа женщин внезапно предстала перед остолбеневшими гостями, у которых глаза заискрились, как бриллианты.
Their toilettes were splendid, but less magnificent than their beauty, which eclipsed the other marvels of this palace.	Богаты были уборы, но еще богаче -ослепительная женская красота, перед которой меркли все чудеса этого дворца.
A light shone from their eyes, bewitching as those of sirens, more brilliant and ardent than the blaze that streamed down upon the snowy marble, the delicately carved surfaces of bronze, and lit up the satin sheen of the tapestry.	Страстные взоры дев, пленительных, как феи, сверкали ярче потоков света, зажигавшего отблески на штофных обоях, на белизне мрамора и красивых выпуклостях бронзы.

The contrasts of their attitudes and the slight movements of their heads, each differing in character and nature of attraction, set the heart afire.	Сердца пламенели при виде развевающихся локонов и по-разному привлекательных, по-разному характерных поз.
It was like a thicket, where blossoms mingled with rubies, sapphires, and coral; a combination of gossamer scarves that flickered like beacon-lights; of black ribbons about snowy throats; of gorgeous turbans and demurely enticing apparel. It was a seraglio that appealed to every eye, and fulfilled every fancy.	Глаза окидывали изумленным взглядом пеструю гирлянду цветов, вперемежку с сапфирами, рубинами и кораллами, цепь черных ожерелий на белоснежных шеях, легкие шарфы, колыхающиеся, как пламя маяка, горделивые тюрбаны, соблазнительно скромные туники... Этот сераль обольщал любые взоры, услаждал любые прихоти.
Each form posed to admiration was scarcely concealed by the folds of cashmere, and half hidden, half revealed by transparent gauze and diaphanous silk.	Танцовщица, застывшая в очаровательной позе под волнистыми складками кашемира, казалась обнаженной. Там - прозрачный газ, здесь -переливающийся шелк скрывал или обнаруживал таинственные совершенства.
The little slender feet were eloquent, though the fresh red lips uttered no sound.	Узенькие ножки говорили о любви, уста безмолвствовали, свежие и алые.
Demure and fragile-looking girls, pictures of maidenly innocence, with a semblance of conventional unction about their heads, were there like apparitions that a breath might dissipate.	Юные девицы были такой тонкой подделкой под невинных, робких дев, что, казалось, даже прелестные их волосы дышат богомольной чистотою, а сами они - светлые видения, которые вот-вот развеются от одного дуновения.
Aristocratic beauties with haughty glances, languid, flexible, slender, and complaisant, bent their heads as though there were royal protectors still in the market.	А там красавицы аристократки с надменным выражением лица, но в сущности вялые, в сущности хилые, тонкие, изящные, склоняли головы с таким видом, как будто еще не все королевские милости были ими распроданы.
An English-woman seemed like a spirit of melancholy-some coy, pale, shadowy form among Ossian's mists, or a type of remorse flying from crime.	Англичанка - белый и целомудренный воздушный образ, сошедший с облаков Оссиана , походила на ангела печали, на голос совести, бегущей от преступления.
The Parisienne was not wanting in all her beauty that consists in an indescribable charm; armed with her irresistible weakness, vain of her costume and her wit, pliant and hard, a heartless, passionless siren that yet can create factitious treasures of passion and counterfeit emotion. Italians shone in the throng, serene and self-possessed in their bliss; handsome Normans, with splendid figures; women of the south, with black hair and well-shaped eyes.	Парижанка, вся красота которой в ее неописуемой грации, гордая своим туалетом и умом, во всеоружии всемогущей своей слабости, гибкая и сильная, сирена бессердечная и бесстрастная, но умеющая искусственно создавать все богатство страсти и подделывать все оттенки нежности, - и она была на этом опасном собрании, где блистали также итальянки, с виду беспечные, дышащие счастьем, но никогда не теряющие рассудка, и пышные нормандки с великолепными формами, и черноволосые южанки с прекрасным разрезом глаз.
Lebel might have summoned together all the fair women of Versailles, who since morning had perfected all their wiles, and now came like a troupe of Oriental women, bidden by the slave merchant to be ready to set out at dawn.	Можно было подумать, что созванные Лебелем версальские красавицы, уже с утра приведя в готовность все свои приманки, явились сюда, словно толпа восточных рабынь, пробужденных голосом купца и готовых на заре исчезнуть.