LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Оноре де Бальзак
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Можно ли выиграть, если заключаешь сделку с дьяволом? Этот вопрос никогда не оставлял равнодушными как писателей, так и читателей. Если ты молод, влюблен и честолюбив, но знаешь, что все твои мечты обречены из-за отсутствия денег, то можно ли устоять перед искушением расплатиться сроком собственной жизни за исполнение желаний?

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The odor of the tepid water; the scent of the flowers, and the breath of the caverns which filled the lonely place gave Raphael a sensation that was almost enjoyment.	От благовонного тепла, которым дышали воды, цветы и пещеры уединенного этого приюта, у Рафаэля появилось какое-то сладостное ощущение.
Silence reigned in majesty over these woods, which possibly are unknown to the tax-collector; but the barking of a couple of dogs broke the stillness all at once; the cows turned their heads towards the entrance of the valley, showing their moist noses to Raphael, stared stupidly at him, and then fell to browsing again.	Торжественную тишину, которая царила в этой рощице, по всей вероятности, не попавшей в списки сборщика податей, внезапно нарушил лай двух собак. Коровы повернули головы ко входу в долину, а затем, показав Рафаэлю свои мокрые морды и, тупо посмотрев на него, продолжали щипать траву.
A goat and her kid, that seemed to hang on the side of the crags in some magical fashion, capered and leapt to a slab of granite near to Raphael, and stayed there a moment, as if to seek to know who he was.	Коза с козленком, точно каким-то волшебством повисшие на скалах, спрыгнули на гранитную площадку неподалеку от Рафаэля и остановились, вопросительно поглядывая на него.
The yapping of the dogs brought out a plump child, who stood agape, and next came a white-haired old man of middle height.	На тявканье собак выбежал из дома толстый мальчуган и замер с разинутым ртом, затем появился седой старик среднего роста.
Both of these two beings were in keeping with the surroundings, the air, the flowers, and the dwelling.	Оба эти существа гармонировали с окрестным видом, воздухом, цветами и домом.
Health appeared to overflow in this fertile region; old age and childhood thrived there.	Здоровье било через край среди этой изобильной природы, старость и детство были здесь прекрасны.
There seemed to be, about all these types of existence, the freedom and carelessness of the life of primitive times, a happiness of use and wont that gave the lie to our philosophical platitudes, and wrought a cure of all its swelling passions in the heart.	Словом, от всех разновидностей живых существ здесь веяло первобытной непосредственностью, привычным счастьем, перед лицом которого обнажалась вся ложь ханжеского нашего философствования и сердце излечивалось от искусственных страстей.
The old man belonged to the type of model dear to the masculine brush of Schnetz. The countless wrinkles upon his brown face looked as if they would be hard to the touch; the straight nose, the prominent cheek-bones, streaked with red veins like a vine-leaf in autumn, the angular features, all were characteristics of strength, even where strength existed no longer. The hard hands, now that they toiled no longer, had preserved their scanty white hair, his bearing was that of an absolutely free man; it suggested the thought that, had he been an Italian, he would have perhaps turned brigand, for the love of the liberty so dear to him.	Старик, казалось, мог бы служить излюбленной натурой для мужественной кисти Шнетца: загорелое лицо с сетью морщин, вероятно, жестких на ощупь; прямой нос, выдающиеся скулы, все в красных жилках, как старый виноградный лист, резкие черты - все признаки силы, хотя сила уже иссякла; руки, все еще мозолистые, хотя они уже не работали, были покрыты редким седым волосом; старик держался, как человек воистину свободный, так что можно было вообразить, что в Италии он стал бы разбойником из любви к бесценной свободе.
The child was a regular mountaineer, with the black eyes that can face the sun without flinching, a deeply tanned complexion, and rough brown hair.	У ребенка, настоящего горца, были черные глаза, которыми он мог смотреть на солнце не щурясь, коричневый цвет лица, темные растрепанные волосы.
His movements were like a bird's-swift, decided, and unconstrained; his clothing was ragged; the white, fair skin showed through the rents in his garments.	Он был ловок, решителен, естествен в движениях, как птица; одет он был в лохмотья, и сквозь них просвечивала белая, свежая кожа.

There they both stood in silence, side by side, both obeying the same impulse; in both faces were clear tokens of an absolutely identical and idle life.	Оба молча стояли рядом, с одним и тем же выражением на лице, и взгляд их говорил о совершенной тождественности их одинаково праздной жизни.
The old man had adopted the child's amusements, and the child had fallen in with the old man's humor; there was a sort of tacit agreement between two kinds of feebleness, between failing powers well-nigh spent and powers just about to unfold themselves.	Старик перенял у ребенка его игры, а ребенок у старика - его прихоти, по особому договору между двумя видами слабости - между силой, уже иссякающей, и силой, еще не развившейся.
Very soon a woman who seemed to be about thirty years old appeared on the threshold of the door, spinning as she came.	Немного погодя на пороге появилась женщина лет тридцати. Она на ходу сучила нитку.
She was an Auvergnate, a high-colored, comfortable-looking, straightforward sort of person, with white teeth; her cap and dress, the face, full figure, and general appearance, were of the Auvergne peasant stamp. So was her dialect; she was a thorough embodiment of her district; its hardworking ways, its thrift, ignorance, and heartiness all met in her.	Это была овернка; у нее были белые зубы, смуглое, веселое и открытое лицо, лицо настоящей овернки, стан овернки, платье и прическа овернки, высокая грудь овернки и овернский выговор, трудолюбие, невежество, бережливость, сердечность - словом, все вместе взятое олицетворяло овернский край.
She greeted Raphael, and they began to talk.	Она поклонилась Рафаэлю; завязался разговор.
The dogs quieted down; the old man went and sat on a bench in the sun; the child followed his mother about wherever she went, listening without saying a word, and staring at the stranger.	Собаки успокоились, старик сел на скамью на солнышке, а ребенок ходил за матерью по пятам, молча прислушивался и во все глаза смотрел на незнакомого человека.
"You are not afraid to live here, good woman?"	- Вы не боитесь здесь жить, голубушка?
"What should we be afraid of, sir?	- А чего бояться?
When we bolt the door, who ever could get inside?	Когда загородим вход, кто сюда может войти?
Oh, no, we aren't afraid at all.	Нет, мы ничего не боимся!
And besides," she said, as she brought the Marquis into the principal room in the house, "what should thieves come to take from us here?"	И то сказать, - добавила она, приглашая маркиза войти в самую большую комнату в доме, - что ворам и взять-то у нас?
She designated the room as she spoke; the smoke-blackened walls, with some brilliant pictures in blue, red, and green, an	Она обвела рукой закопченные стены, единственным украшением которых служили разрисованные голубой, красной и зеленой красками картины:
"End of Credit," a Crucifixion, and the	"Смерть Кредита", "Страсти господни" и
"Grenadiers of the Imperial Guard" for their sole ornament; the furniture here and there, the old wooden four-post bedstead, the table with crooked legs, a few stools, the chest that held the bread, the flitch that hung from the ceiling, a jar of salt, a stove, and on the mantleshelf a few discolored yellow plaster figures.	"Гренадеры императорской гвардии"; да еще была в комнате старая ореховая кровать с колонками, стол на витых ножках, скамьи, квашня, свиное сало, подвешенное к потолку, соль в горшке, печка и на полке очага пожелтевшие раскрашенные гипсовые фигуры.
As he went out again Raphael noticed a man half-way up the crags, leaning on a hoe, and watching the house with interest.	Выйдя из дома, Рафаэль заметил среди скал мужчину с мотыгой в руках, который, нагнувшись, с любопытством посматривал на дом.