Elizabeth Cleghorn Gaskell |
Элизабет Гаскелл |
North and South |
СЕВЕР И ЮГ |
Chapter 1 |
ТОМ ПЕРВЫЙ Глава I |
Haste to the Wedding |
Предсвадебная суета |
'Wooed and married and a'.' |
"Ухаживал, женился, и все" |
|
|
' Edith!' said Margaret, gently, |
- Эдит! - тихо позвала Маргарет. |
' Edith!' |
- Эдит! |
But, as Margaret half suspected, Edith had fallen asleep. |
Как и подозревала Маргарет, Эдит уснула. |
She lay curled up on the sofa in the back drawing-room in Harley Street, looking very lovely in her white muslin and blue ribbons. |
Она лежала, свернувшись на диване, в гостиной дома на Харли-стрит и выглядела прелестно в своем белом муслиновом платье с голубыми лентами. |
If Titania had ever been dressed in white muslin and blue ribbons, and had fallen asleep on a crimson damask sofa in a back drawing-room, Edith might have been taken for her. |
Если бы Титания оделась в белое муслиновое платье с голубыми лентами и задремала на темно-красной дамасской софе в гостиной, она выглядела бы точь-в-точь как Эдит. |
Margaret was struck afresh by her cousin's beauty. |
Маргарет снова залюбовалась красотой своей кузины. |
They had grown up together from childhood, and all along Edith had been remarked upon by every one, except Margaret, for her prettiness; but Margaret had never thought about it until the last few days, when the prospect of soon losing her companion seemed to give force to every sweet quality and charm which Edith possessed. |
Они росли вместе, и окружающие не раз отмечали миловидность Эдит, но Маргарет никогда не думала об этом до последних дней, когда перспектива вскоре потерять подругу, казалось, усилила действие чар, которыми обладала Эдит. |
They had been talking about wedding dresses, and wedding ceremonies; and Captain Lennox, and what he had told Edith about her future life at Corfu, where his regiment was stationed; and the difficulty of keeping a piano in good tune (a difficulty which Edith seemed to consider as one of the most formidable that could befall her in her married life), and what gowns she should want in the visits to Scotland, which would immediately succeed her marriage; but the whispered tone had latterly become more drowsy; and Margaret, after a pause of a few minutes, found, as she fancied, that in spite of the buzz in the next room, Edith had rolled herself up into a soft ball of muslin and ribbon, and silken curls, and gone off into a peaceful little after-dinner nap. |
Девушки разговаривали о свадебных платьях и церемонии. И о капитане Ленноксе, и о том, как он описывал Эдит ее будущую жизнь на Корфу, где был расквартирован его полк. И еще о том, как трудно поддерживать пианино в хорошем состоянии (эту трудность Эдит, кажется, считала самым ужасным испытанием из всех, что ждали ее в замужней жизни), и о платьях, которые необходимо приготовить для медового месяца в Шотландии. Но шепот под конец стал затихать, и Маргарет после небольшой паузы обнаружила, что, несмотря на гул в соседней комнате, Эдит свернулась в комок из муслина, лент, и шелковых локонов и уснула мирным послеобеденным сном. |
Margaret had been on the point of telling her cousin of some of the plans and visions which she entertained as to her future life in the country parsonage, where her father and mother lived; and where her bright holidays had always been passed, though for the last ten years her aunt Shaw's house had been considered as her home. |
Маргарет хотела поговорить и о собственных планах и мечтах, о своей будущей жизни в деревне, в доме священника, где жили ее отец и мать, и где она проводила незабываемые каникулы, хотя последние десять лет дом тети Шоу считался и ее домом. |
But in default of a listener, she had to brood over the change in her life silently as heretofore. |
Но за неимением слушателя ей пришлось размышлять о переменах в своей жизни в тишине, как и прежде. |
It was a happy brooding, although tinged with regret at being separated for an indefinite time from her gentle aunt and dear cousin. |
Это были приятные мысли, хотя и с оттенком сожаления: ей грустно было расставаться на неопределенный срок со своей доброй тетей и дорогой кузиной. |
As she thought of the delight of filling the important post of only daughter in Helstone parsonage, pieces of the conversation out of the next room came upon her ears. |
В то время как она с удовольствием размышляла о важных обязанностях, лежащих на плечах единственной дочери Хелстонского священника, обрывки разговора из соседней комнаты достигли ее ушей. |
Her aunt Shaw was talking to the five or six ladies who had been dining there, and whose husbands were still in the dining-room. |
Тетя Шоу беседовала с пятью-шестью леди, которые приехали сегодня на обед, и чьи мужья были все еще в столовой. |
They were the familiar acquaintances of the house; neighbours whom Mrs. Shaw called friends, because she happened to dine with them more frequently than with any other people, and because if she or Edith wanted anything from them, or they from her, they did not scruple to make a call at each other's houses before luncheon. |
Все они были близкими знакомыми дома, соседями, которых миссис Шоу звала друзьями, потому что ей случалось обедать с ними чаще, чем с другими людьми, а также потому, что если ей или Эдит нужно было что-то от них, или им от нее, они не стеснялись наносить друг другу визиты перед ланчем. |
These ladies and their husbands were invited, in their capacity of friends, to eat a farewell dinner in honour of Edith's approaching marriage. |
Эти леди и их мужья были приглашены на прощальный обед в честь предстоящего замужества Эдит. |