LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Джордж Мередит - Испытание Ричарда Феверела [английский и русский параллельные тексты]

Джордж Мередит - Испытание Ричарда Феверела [английский и русский параллельные тексты]

Здесь есть возможность читать онлайн «Джордж Мередит - Испытание Ричарда Феверела [английский и русский параллельные тексты]» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Испытание Ричарда Феверела [английский и русский параллельные тексты]
Автор:
Джордж Мередит
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
3 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 60
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Испытание Ричарда Феверела [английский и русский параллельные тексты]: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Испытание Ричарда Феверела [английский и русский параллельные тексты]»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Роман «Испытание Ричарда Феверела» (1859) посвящен проблеме становления личности героя, теме взаимоотношений «отцов и детей». Вслед за Диккенсом Дж. Мередит выступает сторонником гуманистических принципов воспитания молодого человека.

Испытание Ричарда Феверела [английский и русский параллельные тексты] — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Испытание Ричарда Феверела [английский и русский параллельные тексты]», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

"Bless you for a darling! you innocent lamb!	- Да благословит тебя господь, моя дорогая! Агнец ты мой невинный!
You shall be happy!	Будешь ты у меня счастлива!
You shall!"	Будешь!
Old Time gazes grimly ahead.	Заглянув вперед, Время хмурит свои брови.
CHAPTER XXIX	ГЛАВА XXIX, в которой последнее действие комедии идет на место первого
Although it blew hard when Caesar crossed the Rubicon, the passage of that river is commonly calm; calm as Acheron.	В тот день, когда Цезарь переходил Рубикон, дул, правда, сильный ветер, но в обычное время реку эту перейти бывает нетрудно: она спокойна, так же спокойна, как Ахерон.
So long as he gets his fare, the ferryman does not need to be told whom he carries: he pulls with a will, and heroes may be over in half-an-hour.	Поелику лодочник всякий раз получает положенную плату, незачем говорить ему, кого именно он повезет: он налегает на весла, и за какие-нибудь полчаса вы перебираетесь на другой берег.
Only when they stand on the opposite bank, do they see what a leap they have taken.	Только когда люди уже находятся по ту сторону, они видят, как они далеко уплыли.
The shores they have relinquished shrink to an infinite remoteness.	Оставленный ими берег канул в бесконечную даль.
There they have dreamed: here they must act.	Там они только мечтали - здесь они должны действовать.
There lie youth and irresolution: here manhood and purpose.	Юность и нерешительность остаются там; здесь -приходят мужество и устремленность к цели.
They are veritably in another land: a moral Acheron divides their life.	Они и на. самом деле на совершенно иной земле: духовный Ахерон делит их жизнь надвое.
Their memories scarce seem their own!	Им трудно даже поверить, что привезенные ими с собою воспоминания относятся к их жизни, а не к чужой.
The Philosophical Geography (about to be published) observes that each man has, one time or other, a little Rubicon-a clear or a foul water to cross.	Философская география (а такая вот-вот выйдет в свет) замечает, что у каждого человека в тот или иной период его жизни есть свой Рубикон - ему приходится перебираться через поток либо чистой, либо грязной воды.
It is asked him:	Его спрашивают:
"Wilt thou wed this Fate, and give up all behind thee?"	- Согласен ли ты обручиться с начертанной тебе судьбой и отречься от всего, что там, позади?
And "I will," firmly pronounced, speeds him over.	- Да, согласен, - решительно отвечает он и мгновенно переносится на другой берег.
The above-named manuscript authority informs us, that by far the greater number of caresses rolled by this heroic flood to its sister stream below, are those of fellows who have repented their pledge, and have tried to swim back to the bank they have blotted out.	В упомянутой нами авторитетной рукописи говорится, что подавляющее большинство человеческих тел, которые этот, созданный для героев поток сбрасывает вниз, в другой, - это тела молодых людей, раскаявшихся в данном ими обете и попытавшихся вернуться вплавь к берегу, с которым поначалу решили расстаться.

For though every man of us may be a hero for one fatal minute, very few remain so after a day's march even: and who wonders that Madam Fate is indignant, and wears the features of the terrible Universal Fate to him?	Ибо, хотя каждый из нас, мужчин, может стать героем в некую роковую минуту, очень мало таких, кто остался бы им на протяжении одного дня; так можно ли после этого удивляться, что госпожа Судьба негодует и становится для него не знающим жалости роком?
Fail before her, either in heart or in act, and lo, how the alluring loves in her visage wither and sicken to what it is modelled on!	Стоит только сплоховать перед ней - в мыслях или в поступках, - и вы увидите, как ее притягательное, дышащее любовью лицо меняет свое выражение, как мрачнеет взгляд, как все непохоже на то, что было!
Be your Rubicon big or small, clear or foul, it is the same: you shall not return.	Велик или мал ваш Рубикон, чисты или грязны его воды - все равно: возврата нет.
On-or to Acheron!-I subscribe to that saying of The Pilgrim's Scrip:	Либо вперед, либо - в Ахерон! В "Котомке пилигрима" говорится:
"The danger of a little knowledge of things is disputable: but beware the little knowledge of one's self!"	"Можно спорить по поводу того, насколько опасно неполное знание вообще, но нет ничего страшнее неполного знания самого себя!" - Под этим изречением я готов подписаться.
Richard Feverel was now crossing the River of his Ordeal.	Ричард Феверел перебирался сейчас через Реку своего Испытания.
Already the mists were stealing over the land he had left: his life was cut in two, and he breathed but the air that met his nostrils.	Оставленный им берег уже заволокло туманом; его жизнь разделилась на две части, и для него уже не существовало другого воздуха, кроме того, который он вбирал в эту минуту ноздрями.
His father, his father's love, his boyhood and ambition, were shadowy.	Воспоминание об отце, об отцовской любви, о детстве, о совсем недавних честолюбивых замыслах - все теперь подернулось дымкой.
His poetic dreams had taken a living attainable shape.	Его поэтические мечты обрели теперь плоть и кровь.
He had a distincter impression of the Autumnal Berry and her household than of anything at Raynham.	Престарелая Берри и весь ее дом были для него более реальны, чем что бы то ни было в Рейнеме.
And yet the young man loved his father, loved his home: and I daresay Caesar loved Rome: but whether he did or no, Caesar when he killed the Republic was quite bald, and the hero we are dealing with is scarce beginning to feel his despotic moustache.	И тем не менее, юноша по-прежнему любил отца, любил родной дом; добавлю при этом, что и Цезарь любил Рим. Однако любил Цезарь или нет, а, когда он уничтожил Республику, он был уже совершенно лыс, тогда как наш герой недавно лишь начал ощущать деспотический пушок, пробивавшийся у него над губою.
Did he know what he was made of?	Знал ли он себя?
Doubtless, nothing at all.	Разумеется, совершенно не знал.
But honest passion has an instinct that can be safer than conscious wisdom.	Однако высокое чувство пробуждает в человеке особый инстинкт, который может оказаться надежнее, чем трезвый разум.
He was an arrow drawn to the head, flying from the bow.	Ричард был выпущенной из лука стрелою.