, — раздался голос из динамиков.
| Sitting up, Aringarosa straightened his black cassock and allowed himself a rare smile. This was one trip he had been happy to make. I have been on the defensive for too long. Tonight, however, the rules had changed. Only five months ago, Aringarosa had feared for the future of the Faith. Now, as if by the will of God, the solution had presented itself. | Арингароса поднялся из кресла, расправил складки сутаны и позволил себе улыбнуться, что делал крайне редко. Он был рад, что отправился в это путешествие. Слишком долго отсиживался в окопах. Сегодня правила игры изменились. Всего пять месяцев назад Арингароса опасался за будущее своей веры. Отныне, с Божьей помощью, все будет складываться иначе. |
| CHAPTER 23 | ГЛАВА 23 |
| Sophie arrived breathless outside the large wooden doors of the Salle des Etats—the room that housed the Mona Lisa. Before entering, she gazed reluctantly farther down the hall, twenty yards or so, to the spot where her grandfather's body still lay under the spotlight. | Софи, запыхавшись, остановилась перед высокими деревянными дверьми в Саль де Эта, маленький зал, где хранилась "Мона Лиза". Перед тем как войти, невольно оглянулась на то место, где ярдах в двадцати от нее лежало на полу все еще освещенное прожектором бездыханное тело деда. |
| The remorse that gripped her was powerful and sudden, a deep sadness laced with guilt. The man had reached out to her so many times over the past ten years, and yet Sophie had remained immovable— leaving his letters and packages unopened in a bottom drawer and denying his efforts to see her. He lied to me! Kept appalling secrets! What was I supposed to do? And so she had blocked him out. Completely. | Софи пронзила острая тоска, смешанная с чувством вины. За последние десять лет этот человек много раз протягивал ей руку для примирения, но она отталкивала ее. Письма и посылки так и остались невскрытыми и лежали в ящике комода — немые свидетели ее нежелания увидеться с дедом. Он лгал мне! Он скрывал от меня свои постыдные тайны! Что я должна была делать? Она выбросила его из своей жизни. Полностью и окончательно. |
| Now her grandfather was dead, and he was talking to her from the grave. | И вот теперь дед мертв и пытается говорить с ней уже из могилы. |
| The Mona Lisa. | "Мона Лиза"... |
| She reached for the huge wooden doors, and pushed. The entryway yawned open. Sophie stood on the threshold a moment, scanning the large rectangular chamber beyond. It too was bathed in a soft red light. The Salle des Etats was one of this museum's rare culs-de-sac—a dead end and the only room off the middle of the Grand Gallery. This door, the chamber's sole point of entry, faced a dominating fifteen-foot Botticelli on the far wall. Beneath it, centered on the parquet floor, an immense octagonal viewing divan served as a welcome respite for thousands of visitors to rest their legs while they admired the Louvre's most valuable asset. | Софи толкнула тяжелые двустворчатые двери. Они распахнулись. Секунду она неподвижно стояла на пороге, осматривая небольшой зал прямоугольной формы. И он тоже купался в тусклом красноватом свете. Саль де Эта являлся одним из немногих тупиков в музее и единственным закрытым со всех сторон помещением в самом центре Большой галереи. Напротив двери, на стене, висело большое полотно Боттичелли. Под ним, на блестящем паркетном полу, восьмиугольный диван, казалось, так и звал многочисленных посетителей присесть и передохнуть перед тем, как увидеть и восхититься самым ценным экспонатом Лувра. |
| Even before Sophie entered, though, she knew she was missing something. A black light. She gazed down the hall at her grandfather under the lights in the distance, surrounded by electronic gear. If he had written anything in here, he almost certainly would have written it with the watermark stylus. | И тут Софи поняла, что ей не хватает одной важной детали. Черный свет. Она снова взглянула на то место, где лежал дед, вокруг были разбросаны различные приспособления, которыми пользовались полицейские. Если дед оставил ей какую-то надпись в зале "Моны Лизы", то она наверняка сделана специальным "невидимым" маркером. |
| Taking a deep breath, Sophie hurried down to the well-lit crime scene. Unable to look at her grandfather, she focused solely on the PTS tools. Finding a small ultraviolet penlight, she slipped it in the pocket of her sweater and hurried back up the hallway toward the open doors of the Salle des Etats. | Собравшись с духом, Софи зашагала к месту преступления. Стараясь не смотреть на деда, порылась в коробке с инструментами и нашла маленький ультрафиолетовый фонарик. Сунула его в карман свитера и поспешила обратно, к распахнутым настежь дверям в Саль де Эта. |
| Sophie turned the corner and stepped over the threshold. Her entrance, however, was met by an unexpected sound of muffled footsteps racing toward her from inside the chamber. There's someone in here! A ghostly figure emerged suddenly from out of the reddish haze. Sophie jumped back. | И едва переступила порог, как в коридоре послышался приглушенный топот. Шум приближался. Здесь кто-то еще! В следующее мгновение из красноватого полумрака вынырнула фигура. Софи отпрянула. |
| "There you are!" Langdon's hoarse whisper cut the air as his silhouette slid to a stop in front of her. | — Вот вы где! — послышался хрипловатый шепот Роберта Лэнгдона, и он материализовался прямо перед ней. Облегчение было лишь секундным. |
| Her relief was only momentary. "Robert, I told you to get out of here! If Fache—" | — Роберт, я же сказала вам, вы должны убраться из музея немедленно! Если Фаш... |
| "Where were you?" | — Где вы были? |
| "I had to get the black light," she whispered, holding it up. "If my grandfather left me a message—" | — Ходила за фонариком, — прошептала она в ответ и покачала фонарик. — Если дед оставил мне сообщение, оно... |
| "Sophie, listen." Langdon caught his breath as his blue eyes held her firmly. "The letters P.S.... do they mean anything else to you? Anything at all?" | — Послушайте, Софи! — Лэнгдон впился в нее голубыми глазами. — Эти буквы, P. S., они вам ничего не говорят? Хоть что-нибудь они для вас значат? |
| Afraid their voices might echo down the hall, Sophie pulled him into the Salle des Etats and closed the enormous twin doors silently, sealing them inside. "I told you, the initials mean Princess Sophie." | Опасаясь, что звуки их голосов эхо разнесет по всей галерее, Софи схватила Лэнгдона за рукав и втянула в маленький зал, а затем тихо притворила высокие двойные двери.— Я же вам уже говорила. Это инициалы от прозвища Принцесса Софи. |
| "I know, but did you ever see them anywhere else? Did your grandfather ever use P.S. in any other way? As a monogram, or maybe on stationery or a personal item?" | — Да, помню, но вы нигде с ними больше не сталкивались? Может, ваш дед использовал эти две буквы как-то еще? Ну, скажем, в виде монограммы? |
| The question startled her. How would Robert know that? Sophie had indeed seen the initials P.S. once before, in a kind of monogram. It was the day before her ninth birthday. She was secretly combing the house, searching for hidden birthday presents. Even then, she could not bear secrets kept from her. What did Grand-pere get for me this year? She dug through cupboards and drawers. Did he get me the doll I wanted? Where would he hide it? | Вопрос удивил Софи. Как только Роберт догадался? Она действительно видела эти буквы в виде монограммы. То было накануне ее дня рождения, ей исполнялось девять. Втайне от деда она обыскивала дом в надежде найти спрятанные подарки. С тех самых пор она и невзлюбила всякие там секреты. Любопытно, что же дедушка приготовил для меня на сей раз? Она рылась в шкафах и ящиках комодов. Может, купил куклу, которую мне так хотелось? Если да, то где он ее спрятал? |
| Finding nothing in the entire house, Sophie mustered the courage to sneak into her grandfather's bedroom. The room was off-limits to her, but her grandfather was downstairs asleep on the couch. | Обшарив весь дом, но так ничего и не найдя, Софи покусилась на святая святых — дедову спальню. Собравшись с духом, тихонько приотворила двери и скользнула в комнату. Вход сюда ей строжайше воспрещался, но сам дед спал в это время внизу, и гостиной, на диване. |
| I'll just take a fast peek! | Только гляну одним глазком — и все! |
| Tiptoeing across the creaky wood floor to his closet, Sophie peered on the shelves behind his clothing. Nothing. Next she looked under the bed. Still nothing. Moving to his bureau, she opened the drawers and one by one began pawing carefully through them. There must be something for me here! As she reached the bottom drawer, she still had not found any hint of a doll. Dejected, she opened the final drawer and pulled aside some black clothes she had never seen him wear. She was about to close the drawer when her eyes caught a glint of gold in the back of the drawer. It looked like a pocket watch chain, but she knew he didn't wear one. Her heart raced as she realized what it must be. | Подкравшись по скрипучему полу к большому встроенному шкафу, Софи проверила полки за одеждой. Ничего. Потом заглянула под кровать. Тоже ничего. Подошла к бюро, стала по очереди выдвигать ящики и заглядывать в них. Если уже и спрятал, так только здесь! Но вот она добралась до самого нижнего ящика, но не обнаружила и намека на куклу. Сердито выдвинув последний ящик, Софи увидела там ворох какой-то черной одежды — она никогда не замечала, чтобы дед носил такую. Сдвинула и сторону тряпки, и тут вдруг в дальнем углу что-то блеснуло. Золото! Сначала ей показалось, что это карманные часы на цепочке, но дед никогда не носил их. И тут она поняла, и сердечко ее бешено забилось. |
| A necklace! | Ожерелье! |
| Sophie carefully pulled the chain from the drawer. To her surprise, on the end was a brilliant gold key. Heavy and shimmering. Spellbound, she held it up. It looked like no key she had ever seen. Most keys were flat with jagged teeth, but this one had a triangular column with little | Софи осторожно вытянула его из ящика. И увидела, что на одном конце подвешен золотой ключик, усыпанный бриллиантами. Тяжелый, сверкающий. Затаив дыхание, она рассматривала |
| pockmarks all over it. Its large golden head was in the shape of a cross, but not a normal cross. This was an evenarmed one, like a plus sign. Embossed in the middle of the cross was a strange symbol—two letters intertwined with some kind of flowery design. | ключ. Таких прежде ей видеть не доводилось. Обычно ключи были плоские, с зубчатым краем, этот же имел форму цилиндра, треугольного в поперечном сечении, и был весь покрыт мелкими впадинками. А венчал его крест, но тоже необычный, с равными по длине перекладинами, отчего он походил на знак "плюс". А ровно посередине крест украшал какой-то странный символ: две буквы, переплетенные между собой и образующие нечто похожее на цветок. |
| "P.S.," she whispered, scowling as she read the letters. Whatever could this be? | — P. S., — прошептала она, всмотревшись в узор. Что же это означает? |
| "Sophie?" her grandfather spoke from the doorway. | — Софи! — окликнул ее дед. Он стоял в дверях. |
| Startled, she spun, dropping the key on the floor with a loud clang. She stared down at the key, afraid to look up at her grandfather's face. "I... was looking for my birthday present," she said, hanging her head, knowing she had betrayed his trust. | Вздрогнув от неожиданности, она обернулась и выронила ключ. Он, звякнув, упал на пол. Софи не осмеливалась поднять глаза на деда.— Я... я искала свой подарок на день рождения, — пролепетала Софи, понимая всю неприглядность своего проступка. |
| For what seemed like an eternity, her grandfather stood silently in the doorway. Finally, he let out a long troubled breath. "Pick up the key, Sophie."Sophie retrieved the key. | Дед стоял в дверях и молчал — казалось, целую вечность. Потом огорченно вздохнул:— Подними ключ, Софи. Она повиновалась. |
| Her grandfather walked in. "Sophie, you need to respect other people's privacy." Gently, he knelt down and took the key from her. "This key is very special. If you had lost it..." | Он подошел к ней.— Следует уважать частную жизнь других людей, Софи. — Дед опустился на колени рядом с ней и осторожно взял из ее рук находку. — Это не простой ключ. Если бы ты его потеряла... |
| Her grandfather's quiet voice made Sophie feel even worse. "I'm sorry, Grand-pere. I really am." She paused. "I thought it was a necklace for my birthday." | От тихого голоса деда Софи стало еще хуже. Лучше бы он накричал на нее.— Прости меня, дедушка. Мне правда очень стыдно.— Она помолчала, потом добавила: — Просто я подумала: это ожерелье — подарок на день рождения. |
| He gazed at her for several seconds. "I'll say this once more, Sophie, because it's important. You need to learn to respect other people's privacy." | Он смотрел на нее несколько секунд.— Повторю еще раз, Софи, потому что эго очень важно. Человек должен уважать частную жизнь других людей. Тебе следует хорошенько это усвоить. |
| "Yes, Grand-pere." | — Да, дедушка. |
| "We'll talk about this some other time. Right now, the garden needs to be weeded." | — Поговорим об этом как-нибудь потом. А теперь надо прополоть клумбы в саду. |
| Sophie hurried outside to do her chores. | И Софи поспешила выполнять задание. |
| The next morning, Sophie received no birthday present from her grandfather. She hadn't expected one, not after what she had done. But he didn't even wish her happy birthday all day. Sadly, she trudged up to bed that night. As she climbed in, though, she found a note card lying on her pillow. On the card was written a simple riddle. Even before she solved the riddle, she was smiling. I know what this is! Her grandfather had done this for her last Christmas morning. | Наутро подарка от деда она не получила.Впрочем, не очень-то и надеялась из-за своей вчерашней выходки. И за весь день дед близко к ней не подошел, даже не поздравил с днем рождения. Софи, опечаленная и страдающая, пошла спать. И вдруг, ложась в кровать, обнаружила на подушке открытку. Причем не простую: открытку-загадку. Еще не успев разгадать ее, она заулыбалась. А я знаю, что это! Дед уже проделывал это однажды, рождественским утром. |
| A treasure hunt! | Игра! Называется "охота за сокровищами"! |
| Eagerly, she pored over the riddle until she solved it. The solution pointed her to another part of the house, where she found another card and another riddle. She solved this one too, racing on to the next card. Running wildly, she darted back and forth across the house, from clue to clue, until at | Софи взялась за загадку и вскоре решила ее. Отгадка привела ее в другую часть дома, где она нашла еще одну открытку с еще одной головоломкой. И эту она тоже разгадала и бросилась на поиски третьей открытки. Так она и бегала по всему дому от одной |
| last she found a clue that directed her back to her own bedroom. Sophie dashed up the stairs, rushed into her room, and stopped in her tracks. There in the middle of the room sat a shining red bicycle with a ribbon tied to the handlebars. Sophie shrieked with delight. | подсказки к другой, и наконец поиски привели ее обратно в спальню. Софи быстро взбежала по ступенькам, ворвалась и комнату и резко остановилась. Посередине комнаты стоял новенький сверкающий красный велосипед с бантом на ручке. Софи даже взвизгнула от восторга. |
| "I know you asked for a doll," her grandfather said, smiling in the corner. "I thought you might like this even better." | — Знаю, ты просила куклу, — сказал дед. Он стоял в углу и улыбался. — Но я подумал: тебе это больше понравится. |
| The next day, her grandfather taught her to ride, running beside her down the walkway. When Sophie steered out over the thick lawn and lost her balance, they both went tumbling onto the grass, rolling and laughing. | На следующий же день дед начал учить ее кататься на велосипеде, бежал рядом с ней по дорожке, придерживая седло. И когда Софи выкатилась на лужайку с высокой травой, то потеряла равновесие, и они упали в траву, крича и захлебываясь от смеха. |
| "Grand-pere," Sophie said, hugging him. "I'm really sorry about the key." | — Дедуля! — Софи крепко и нежно обняла Соньера. — Прости меня за ключ, мне и правда страшно стыдно. |
| "I know, sweetie. You're forgiven. I can't possibly stay mad at you. Grandfathers and granddaughters always forgive each other." | — Знаю, родная, знаю. Ты прощена. Просто не могу на тебя долго сердиться. Дедушки и внучки всегда должны прощать друг друга. |
| Sophie knew she shouldn't ask, but she couldn't help it. "What does it open? I never saw a key like that. It was very pretty." | Софи понимала, что спрашивать об этом не следует, но не сдержалась.— А что открывает этот ключик? Никогда такого не видела. Такой красивый!.. |
| Her grandfather was silent a long moment, and Sophie could see he was uncertain how to answer. Grand-pere never lies. "It opens a box," he finally said. "Where I keep many secrets." | Дед довольно долго молчал, и Софи поняла: он не знает, как лучше ответить. Дедуля никогда не врет. — Он открывает одну шкатулку, — ответил наконец Соньер. — Там я храню много секретов. |
| Sophie pouted. "I hate secrets!" | Софи капризно надула губки: — Ненавижу секреты! |
| "I know, but these are important secrets. And someday, you'll learn to appreciate them as much as I do." | — Но это очень важные секреты. И однажды ты узнаешь их, и они тебе обязательно понравятся. |
| "I saw letters on the key, and a flower." | — Я видела на ключе какие-то буквы. И цветок. |
| "Yes, that's my favorite flower. It's called a fleur-de-lis.We have them in the garden. The white ones. In English we call that kind of flower a lily." | — Да, это мой любимый цветок. Называется fleur-de-lis. Такие растут у нас в саду. Белые, и очень хорошо пахнут. В Англии их называют лилиями. |
| "I know those! They're my favorite too!" | — А-а, знаю! Мне они тоже очень нравятся. |
| "Then I'll make a deal with you." Her grandfather's eyebrows raised the way they always did when he was about to give her a challenge. "If you can keep my key a secret, and never talk about it ever again, to me or anybody, then someday I will give it to you." | — Тогда давай договоримся так. — Дед приподнял брови смешным домиком, он всегда делал так, когда хотел чем-нибудь ее озадачить. — Если будешь хранить это в тайне, никому и никогда не станешь рассказывать об этом ключе, даже со мной говорить о нем не будешь, придет день, и я подарю его тебе. |
| Sophie couldn't believe her ears. "You will?" | Софи не могла поверить своим ушам. — Правда? |
| "I promise. When the time comes, the key will be yours. It has your name on it." | — Обещаю. Придет время, и ключ твой. Ведь на нем твое имя. |
| Sophie scowled. "No it doesn't. It said P.S. My name isn't P.S.!" | Софи нахмурилась:— Да нет же, дедуля! Не мое! Там две буквы — P. S. А мое имя начинается совсем с других букв! |
| Her grandfather lowered his voice and looked around as if to make sure no one was listening. "Okay,Sophie, if you must know, P.S. is a code. It's your secret initials." | Дед понизил голос и огляделся, точно проверял, не подслушивает ли их кто.— Так уж и быть, Софи. Слушай. P. S. — это код. Твои тайные инициалы. |
| Her eyes went wide. "I have secret initials?" | Глаза девочки удивленно расширились. — У меня есть тайные инициалы? |
| "Of course. Granddaughters always have secret initials that only their grandfathers know." | — Конечно. Всем внучкам полагается иметь тайные инициалы, о которых знают только их дедушки. |
| "P.S.?" | — P. S.? |
| He tickled her. "Princesse Sophie." | Он игриво подмигнул: |
| — Принцесса Софи. |
| She giggled. "I'm not a princess!" | Она захихикала:— Никакая я не принцесса! |
| He winked. "You are to me." | — Для меня — принцесса. |
| From that day on, they never again spoke of the key. And she became his Princess Sophie. | С того дня они с дедом ни разу не заговорили о ключе. А она стала Принцессой Софи. |
| Inside the Salle des Etats, Sophie stood in silence and endured the sharp pang of loss. | Софи молчала, погруженная в воспоминания, боль невозвратной утраты терзала ее. |
| "The initials," Langdon whispered, eyeing her strangely. "Have you seen them?" | — Инициалы, — прошептал Лэнгдон, как-то странно глядя на нее. — Вы их прежде где-нибудь видели? |
| Sophie sensed her grandfather's voice whispering in the corridors of the museum. Never speak of this key, Sophie. To me or to anyone. She knew she had failed him in forgiveness, and she wondered if she could break his trust again. P.S. Find Robert Langdon. Her grandfather wanted Langdon to help. Sophie nodded. "Yes, I saw the initials P.S. once. When I was very young." | Софи показалось, что из темных коридоров музея до нее доносится голос деда. Никогда не говори об этом ключе, Софи. Ни с кем, даже со мной. Но она понимала: настал момент нарушить клятву. P. S. Найти Роберта Лэнгдона. Дед хотел, чтобы Лэнгдон помог ей. И она нехотя кивнула:— Да, однажды я видела эти инициалы. Когда была еще совсем девчонкой. |
| "Where?" | — Где? |
| Sophie hesitated. "On something very important to him." | Софи колебалась.— Ну, на одном очень важном для него предмете. Лэнгдон смотрел ей прямо в глаза: |
| Langdon locked eyes with her. "Sophie, this is crucial. Can you tell me if the initials appeared with a symbol? A fleur-de-lis?" | — Софи, это страшно важно! Скажите, не было ли рядом с инициалами какого-нибудь символа? Ну, скажем, fleur-de-lis? |
| Sophie felt herself staggering backward in amazement. "But... how could you possibly know that!" | Софи даже отпрянула от удивления:— Да... но как вы догадались? Лэнгдон понизил голос: |
| Langdon exhaled and lowered his voice. "I'm fairly certain your grandfather was a member of a secret society. A very old covert brotherhood." | — Я почти на сто процентов уверен, что ваш дед был членом тайного общества. Старинного тайного братства. |
| Sophie felt a knot tighten in her stomach. She was certain of it too. For ten years she had tried to forget the incident that had confirmed that horrifying fact for her. She had witnessed something unthinkable. Unforgivable. | Софи вздрогнула. Она и сама была уверена в этом. На протяжении десяти лет она попыталась забыть инцидент, подтверждающий этот столь неприятный для нее факт. Ей довелось стать свидетельницей вещи немыслимой. Непростительной! |
| "The fleur-de-lis," Langdon said, "combined with the initials P.S., that is the brotherhood's official device. Their coat of arms. Their logo." | — Fleur-de-lis, — сказал Лэнгдон, — в комбинации с инициалами P. S. является официальным девизом братства. Его гербом. Его эмблемой. |
| "How do you know this?" Sophie was praying Langdon was not going to tell her that he himself was a member. | — Откуда вы это знаете? — спросила Софи. И мысленно взмолилась: "Господи, сделай так, чтобы сам он не оказался членом этого братства". |
| "I've written about this group," he said, his voice tremulous with excitement. "Researching the symbols of secret societies is a specialty of mine. They call themselves the Prieure de Sion—the Priory of Sion. They're based here in France and attract powerful members from all over Europe. In fact, they are one of the oldest surviving secret societies on earth." | — Просто мне доводилось писать об этой группе. — Голос Лэнгдона дрожал от возбуждения. — Дело в том, что я изучаю символы тайных обществ, это часть моей профессии. Это братство называет себя Prieure de Sion — Приорат Сиона. Базируется но Франции, привлекает влиятельных людей со всей Европы. Вообще-то это одно из старейших тайных обществ на земле. |
| Sophie had never heard of them. | Софи никогда о нем не слышала. |
| Langdon was talking in rapid bursts now. "The Priory's membership has included some of history's most cultured individuals: men like Botticelli, Sir Isaac Newton, Victor Hugo." He paused, his voice brimming now with academic zeal. "And, Leonardo da Vinci." | Лэнгдон говорил теперь торопливо, взахлеб:— Среди членов братства было немало выдающихся личностей. Боттичелли, сэр Исаак Ньютон, Виктор Гюго. — Он выдержал паузу, а затем со значением добавил: — И Леонардо да Винчи. |
| Sophie stared. "Da Vinci was in a secret society?" | Софи вздрогнула.— Да Винчи был членом тайного общества? |
| "Da Vinci presided over the Priory between 1510 and | — Он даже возглавлял братство в период между 1510- |
| 1519 as the brotherhood's Grand Master, which might help explain your grandfather's passion for Leonardo's work. The two men share a historical fraternal bond. And it all fits perfectly with their fascination for goddess iconology, paganism, feminine deities, and contempt for the Church. The Priory has a well-documented history of reverence for the sacred feminine." | м и 1519 годами. Наверное, отчасти именно этим и можно объяснить страстное увлечение вашего деда работами Леонардо. Этих двоих связывала принадлежность к братству, пусть даже они и были разделены веками. И все это прекрасно вписывается в общую картину поклонения богине, языческим символам и презрения к Церкви. У Приората Сиона накоплено немало документальных свидетельств их приверженности культу богини. |
| "You're telling me this group is a pagan goddess worship cult?" | — Вы хотите сказать, эта группа была привержена языческому культу поклонения богине? |
| "More like the pagan goddess worship cult. But more important, they are known as the guardians of an ancient secret. One that made them immeasurably powerful." | — Даже больше, чем просто культу. Но что гораздо важнее, они известны как хранители древнейшей тайны, что и делает их безмерно могущественными. |
| Despite the total conviction in Langdon's eyes, Sophie's gut reaction was one of stark disbelief. A secret pagan cult? Once headed by Leonardo da Vinci? It all sounded utterly absurd. And yet, even as she dismissed it, she felt her mind reeling back ten years—to the night she had mistakenly surprised her grandfather and witnessed what she still could not accept. Could that explain—? | Софи отказывалась верить своим ушам. Тайный языческий культ? Братство возглавлялось Леонардо да Винчи? Это казалось полным абсурдом. И однако же... Мысленно она вернулась в прошлое, к той ночи, когда десять лет назад застала деда врасплох, стала свидетельницей того, что казалось ей абсолютно неприемлемым. Может, именно это объясняет?.. |
| "The identities of living Priory members are kept extremely secret," Langdon said, "but the P.S. and fleur-de-lis that you saw as a child are proof. It could only have been related to the Priory." | — Личности и имена ныне здравствующих членов братства строго засекречены, — сказал Лэнгдон. — Но инициалы и изображение цветка, которые вы видели еще ребенком, являются доказательством связи вашего деда с братством. |
| Sophie realized now that Langdon knew far more about her grandfather than she had previously imagined. This American obviously had volumes to share with her, but this was not the place. "I can't afford to let them catch you, Robert. There's a lot we need to discuss. You need to go!" | Выходит, поняла Софи, Лэнгдону известно о ее деде куда больше, чем можно было предположить. Этот американец мог бы поведать ей немало интересного, вот только теперь не время.— Я не могу допустить, чтобы они схватили вас, Роберт. Нам так много надо обсудить! Бегите же! Бегите! |
| *** | *** |
| Langdon heard only the faint murmur of her voice. He wasn't going anywhere. He was lost in another place now. A place where ancient secrets rose to the surface. A place where forgotten histories emerged from the shadows. | До Лэнгдона ее голос доносился словно издалека. Он и не думал никуда бежать. Он находился сейчас совсем в другом мире. В мире, где на поверхность всплывали древние тайны. В мире, где из теней выходили давно забытые всеми истории. |
| Slowly, as if moving underwater, Langdon turned his head and gazed through the reddish haze toward the Mona Lisa. | Он не спеша, точно в замедленной съемке, повернул голову и взглянул туда, где в красноватой подсветке виднелась знаменитая картина. |
| The fleur-de-lis... the flower of Lisa... the Mona Lisa. | Fleur-de-lis... цветок Лизы... Мона Лиза. |
| It was all intertwined, a silent symphony echoing the deepest secrets of the Priory of Sion and Leonardo da Vinci. | Все это как-то связано между собой, сплелось в неслышную симфонию тайны, отголоски которой доносятся сейчас до него. Тайны Приората Сиона и Леонардо да Винчи. |
| A few miles away, on the riverbank beyond Les Invalides, the bewildered driver of a twin-bed Trailor truck stood at gunpoint and watched as the captain of the Judicial Police let out a guttural roar of rage and heaved a bar of soap out into the turgid waters of the Seine. | В нескольких милях от Лувра, на набережной за Домом инвалидов, вконец растерявшийся водитель грузовика стоял под прицелом автомата и наблюдал за тем, как капитан судебной полиции, взревев от ярости, швырнул кусок туалетного мыла в темные воды Сены. |
| time to make sure he was alone. Then he knelt at the base of the structure, not out of reverence, but out of necessity. | жилочка в нем пела от возбуждения. Он еще раз осмотрелся по сторонам — убедиться, что один в церкви. А затем опустился на колени перед обелиском, движимый вовсе не религиозным чувством, но простой физической необходимостью. |
| The keystone is hidden beneath the Rose Line. | Краеугольный камень спрятан под линией Розы. |
| At the base of the Sulpice obelisk. | В основании обелиска церкви Сен-Сюльпис. |
| All the brothers had concurred. On his knees now, Silas ran his hands across the stone floor. He saw no cracks or markings to indicate a movable tile, so he began rapping softly with his knuckles on the floor. Following the brass line closer to the obelisk, he knocked on each tile adjacent to the brass line. Finally, one of them echoed strangely. | Стоя на коленях, Сайлас провел рукой по каменным плитам пола. Ни трещинки, ни какого-либо знака, указывающего на то, что плиту можно сдвинуть. И тогда он начал тихонько простукивать пол костяшками пальцев. Простукивал каждую плитку по отдельности, в особенности те, что вплотную примыкали к бронзовой полоске. И вот наконец одна из них откликнулась странным звуком. |
| There's a hollow area beneath the floor! | Там, под плитой, полость! |
| Silas smiled. His victims had spoken the truth. | Сайлас улыбнулся. Его жертвы не лгали. |
| Standing, he searched the sanctuary for something with which to break the floor tile. High above Silas, in the balcony, Sister Sandrine stifled a gasp. Her darkest fears had just been confirmed. This visitor was not who he seemed. The mysterious Opus Dei monk had come to Saint-Sulpice for another purpose. | Он поднялся с колен и начал осматривать помещение в поисках предмета, с помощью которого можно было бы сдвинуть плиту. Затаившаяся на хорах сестра Сандрин тихонько ахнула и тут же прикрыла рот ладошкой. Худшие ее опасения оправдались. Посетитель выдавал себя не за того, кем являлся в действительности. Этот странный монах из "Опус Деи" пришел в Сен-Сюльпис совсем с другой целью. |
| A secret purpose. | С секретным заданием. |
| You are not the only one with secrets, she thought. | Не у тебя одного есть секреты, подумала она. |
| Sister Sandrine Bieil was more than the keeper of this church. She was a sentry. And tonight, the ancient wheels had been set in motion. The arrival of this stranger at the base of the obelisk was a signal from the brotherhood. | Сестра Сандрин заведовала не только церковным имуществом. Она была стражем Сен-Сюльпис. Старинные колесики и винтики вновь пришли в движение. Прибытие незнакомца, его возня у обелиска — все это сигнал от братства. |
| It was a silent call of distress. | Сигнал тревоги. |
| CHAPTER 25 | ГЛАВА 25 |
| The U.S. Embassy in Paris is a compact complex on Avenue Gabriel, just north of the Champs-Elysees. The three-acre compound is considered U.S. soil, meaning all those who stand on it are subject to the same laws and protections as they would encounter standing in the United States. | Посольство США в Париже размещалось в компактном комплексе зданий на авеню Габриэль, к северу от Елисейских полей. Эти три акра земли принадлежали Америке, что, в свою очередь, означало, что на всех граждан, оказавшихся на этой земле, распространяются те же законы и подлежат они той же защите, что и граждане, проживающие на территории Соединенных Штатов. |
| The embassy's night operator was reading Time magazine's International Edition when the sound of her phone interrupted. | Ночная дежурная-оператор была погружена в чтение журнала "Тайм", когда от этого занятия ее отвлек телефонный звонок. |
| "U.S. Embassy," she answered. | — Посольство США, — бросила она в трубку. |
| "Good evening." The caller spoke English accented with French. "I need some assistance." Despite the politeness of the man's words, his tone sounded gruff and official. "I was told you had a phone message for me on your automated system. The name is Langdon. Unfortunately, I have forgotten my three-digit access code. If you could help me, I would be most grateful." | — Добрый вечер, — человек говорил по-английски с французским акцентом, — мне нужна ваша помощь. — Говоривший старался быть вежливым, но в тоне его явно улавливались командные и раздраженные нотки. — Мне сообщили, что на вашу автоматизированную систему для меня поступил звонок. На имя Лэнгдона. К сожалению, я забыл цифровой код доступа. Эти злосчастные три цифры. Если поможете, буду вам |
| премного благодарен. |
| The operator paused, confused. "I'm sorry, sir. Your message must be quite old. That system was removed two years ago for security precautions. Moreover, all the access codes were five-digit. Who told you we had a message for you?" | Девушка-оператор растерялась: — Простите, сэр. Но это послание, должно быть, поступило очень давно. Дело в том, что два года назад ту систему сняли из соображений безопасности. Кроме того, код доступа состоял из пяти цифр. А кто вам сказал, что для вас поступило сообщение? |
| "You have no automated phone system?" | — Так у вас нет автоматизированной системы приема звонков? |
| "No, sir. Any message for you would be handwritten in our services department. What was your name again?" | — Нет, сэр. Любое сообщение теперь записывается в бюро дежурным. Как, вы сказали, ваше имя? |
| But the man had hung up. | Но мужчина уже повесил трубку. |
| Bezu Fache felt dumbstruck as he paced the banks of the Seine. He was certain he had seen Langdon dial a local number, enter a three-digit code, and then listen to a recording. But if Langdon didn't phone the embassy, then who the hell did he call? | Вконец обескураженный Безу Фаш брел по набережной Сены. Он был уверен, что Лэнгдон набирал какой-то местный городской номер, потом назвал код из трех цифр и выслушал запись. Но если Лэнгдон звонил не в посольство, куда, черт побери, он звонил? |
| It was at that moment, eyeing his cellular phone, that Fache realized the answers were in the palm of his hand. Langdon used my phone to place that call. | Тут взгляд Фаша упал на мобильник, и он понял, что ответ в прямом смысле у него в руке. Ведь Лэнгдон пользовался моим телефоном! |
| Keying into the cell phone's menu, Fache pulled up the list of recently dialed numbers and found the call Langdon had placed. A Paris exchange, followed by the three-digit code 454. | Фаш нажал несколько клавиш и получил доступ в меню, представлявшее список недавно набранных телефонных номеров. И нашел номер, по которому звонил Лэнгдон. Парижский номер плюс код доступа из трех цифр. 454. Фаш тут же набрал. |
| Redialing the phone number, Fache waited as the line began ringing. | После нескольких гудков он услышал женский голос. |
| Finally a woman's voice answered. "Bonjour, vous etes bien chez Sophie Neveu," the recording announced. "Je suis absente pour le moment, mais..." | — Bonjour, vous etes bien chez Sophie Neveu, — сообщил ему автоответчик. — Je suis absente pour le moment, mais... |
| Fache's blood was boiling as he typed the numbers 4... 5... 4. | У Фаша вся кровь прихлынула к лицу, пока он набирал код доступа — 4... 5... 4. |
| CHAPTER 26 | ГЛАВА 26 |
| Despite her monumental reputation, the Mona Lisa was a mere thirty-one inches by twenty-one inches— smaller even than the posters of her sold in the Louvre gift shop. She hung on the northwest wall of the Salle des Etats behind a two-inch-thick pane of protective Plexiglas. Painted on a poplar wood panel, her ethereal, mist-filled atmosphere was attributed to Da Vinci's mastery of the sfumato style, in which forms appear to evaporate into one another. | Несмотря на репутацию величайшего в мире произведения искусства, "Мона Лиза" была совсем небольшой картиной, размером тридцать один на двадцать один дюйм, то есть даже меньше репродукций с ее изображением, продававшихся в сувенирном киоске Лувра. Она висела на северо-западной стене за пуленепробиваемым стеклом толщиной два дюйма. Написана она была маслом по дереву, на популярной в те времена среди живописцев доске из тополя, а словно затягивающая полотно туманная дымка свидетельствовала об умении да Винчи пользоваться техникой сфумато, создававшей эффект плавного перехода одной формы в другую. |
| Since taking up residence in the Louvre, the Mona Lisa—or La Jaconde as they call her in France—had been stolen twice, most recently in 1911, when she disappeared from the Louvre's "satte impenetrable"— Le Salon Carre. Parisians wept in the streets and wrote newspaper articles begging the thieves for the painting's return. Two years later, the Mona Lisa was discovered hidden in the false bottom of a trunk in a Florence hotel room. | Обосновавшись в Лувре, "Мона Лиза" — или "Джоконда", как называли ее во Франции, — дважды похищалась. Последний раз — в 1911 году, когда она загадочным образом исчезла из "salle impenetrable" 35Лувра под названием Ле салон карре. Парижане рыдали прямо на улицах и писали письма в газеты, умоляя воров вернуть похищенную картину. Два года спустя "Мону Лизу" обнаружили в гостиничном номере во Флоренции, спрятанную в сундук с двойным дном. |
| Langdon, now having made it clear to Sophie that he had no intention of leaving, moved with her across the Salle des Etats. The Mona Lisa was still twenty yards ahead when Sophie turned on the black light, and the bluish crescent of penlight fanned out on the floor in front of them. She swung the beam back and forth across the floor like a minesweeper, searching for any hint of luminescent ink. | Лэнгдон, дав Софи ясно понять, что уходить никуда не собирается, вместе с ней двинулся к картине. "Мона Лиза" находилась ярдах в двадцати, а Софи уже включила фонарик, и тонкий голубоватый луч высвечивал пол впереди. Софи, точно минер с миноискателем, водила лучом, стараясь обнаружить следы люминесцентных чернил. |
| Walking beside her, Langdon was already feeling the tingle of anticipation that accompanied his face-to-face reunions with great works of art. He strained to see beyond the cocoon of purplish light emanating from the black light in Sophie's hand. To the left, the room's octagonal viewing divan emerged, looking like a dark island on the empty sea of parquet. | Шагая рядом с ней, Лэнгдон вдруг ощутил волнение — с ним так всегда бывало, когда предстояла встреча с выдающимся произведением искусства. Напрягая зрение, он всматривался сквозь красноватое освещение. Вот слева мелькнул восьмиугольный диван, издали он напоминал одинокий островок среди мерцающей глади паркета. |
| Langdon could now begin to see the panel of dark glass on the wall. Behind it, he knew, in the confines of her own private cell, hung the most celebrated painting in the world. | И вот Лэнгдон уже начал различать прямоугольник темного стекла на стене. Он знал, что за этим стеклом в гордом уединении находится самое прославленное живописное полотно в мире. |
| The Mona Lisa's status as the most famous piece of art in the world, Langdon knew, had nothing to do with her enigmatic smile. Nor was it due to the mysterious interpretations attributed her by many art historians and conspiracy buffs. Quite simply, the Mona Lisa was famous because Leonardo da Vinci claimed she was his finest accomplishment. He carried the painting with him whenever he traveled and, if asked why, would reply that he found it hard to part with his most sublime expression of female beauty. | Лэнгдону было известно, что статус "Моны Лизы" как самой величайшей картины в мире не имеет ничего общего с загадочной улыбкой изображенной на ней женщины. Не связан он был и с таинственными интерпретациями, приписываемыми ей искусствоведами разных времен. Все очень просто: "Мона Лиза" стала знаменита потому, что являлась наивысшим достижением Леонардо да Винчи как живописца. Путешествуя, он всегда возил картину с собой. А когда его спрашивали почему, отвечал, что ему трудно расстаться с этим самым возвышенным изображением женской красоты, принадлежавшим его кисти. |
| Even so, many art historians suspected Da Vinci's reverence for the Mona Lisa had nothing to do with its artistic mastery. In actuality, the painting was a surprisingly ordinary sfumato portrait. Da Vinci's veneration for this work, many claimed, stemmed from something far deeper: a hidden message in the layers of paint. The Mona Lisa was, in fact, one of the world's most documented inside jokes. The painting's well-documented collage of double entendres and playful allusions had been revealed in most art history tomes, and yet, incredibly, the public at large still considered her smile a great mystery. | И все равно многие искусствоведы подозревали, что такая привязанность Леонардо да Винчи объясняется чем-то иным, нежели просто художественным совершенством. В действительности полотно являлось довольно стандартным портретом, исполненным в технике сфумато. И привязанность Леонардо к этому своему творению, как утверждали многие, имела куда более глубокие корни: в слоях краски крылось тайное послание. "Мона Лиза", по мнению ряда искусствоведов, являлась скрытой шуткой художника. Игривые аллюзии, которые вызывало это полотно, описаны во многих книгах по искусству, и тем не менее подавляющее большинство людей были склонны считать главной загадкой улыбку Джоконды. |
| No mystery at all, Langdon thought, moving forward and watching as the faint outline of the painting began to take shape. No mystery at all. | Никакой тайны тут нет, думал Лэнгдон, приближаясь к картине и наблюдая за тем, как на стене все отчетливее вырисовываются очертания полотна. Абсолютно никакой тайны. |
| Most recently Langdon had shared the Mona Lisa's secret with a rather unlikely group—a dozen inmates at the Essex County Penitentiary. Langdon's jail seminar was part of a Harvard outreach program attempting to bring education into the prison system— Culture for Convicts, as Langdon's colleagues liked to call it. | Не столь давно Лэнгдон объяснял тайну "Моны Лизы" довольно необычным слушателям — группе заключенных в федеральной тюрьме Эссекса. Семинар Лэнгдона был частью программы, разработанной в Гарварде и призванной нести культуру в самые отсталые слои населения, коими считались обитатели тюрем. "Культура для заключенных" — так называли |
| эту программу коллеги Лэнгдона. |
| Standing at an overhead proj ector in a darkened penitentiary library, Langdon had shared the Mona Lisa's secret with the prisoners attending class, men whom he found surprisingly engaged—rough, but sharp. "You may notice," Langdon told them, walking up to the projected image of the Mona Lisa on the library wall, "that the background behind her face is uneven." Langdon motioned to the glaring discrepancy. "Da Vinci painted the horizon line on the left significantly lower than the right." | Лекция проходила в тюремной библиотеке. Лэнгдон демонстрировал слайды и делился тайнами "Моны Лизы" с группой заключенных-мужчин. К его удивлению, они слушали с интересом и отпускали хоть и грубоватые, но остроумные реплики.— Можно заметить, — говорил Лэнгдон, расхаживая перед увеличенным изображением картины на стене, — что задний план, фон за ее лицом, неровный. — И он указал, где именно. — Да Винчи изобразил линию горизонта, и в левой части она у него значительно ниже, чем в правой. |
| "He screwed it up?" one of the inmates asked. | — Под мухой был, что ли? — спросил один из слушателей. Лэнгдон усмехнулся: |
| Langdon chuckled. "No. Da Vinci didn't do that too often. Actually, this is a little trick Da Vinci played. By lowering the countryside on the left, Da Vinci made Mona Lisa look much larger from the left side than from the right side. A little Da Vinci inside joke. Historically, the concepts of male and female have assigned sides—left is female, and right is male. Because Da Vinci was a big fan of feminine principles, he made Mona Lisa look more majestic from the left than the right." | — Нет. Да Винчи не слишком часто напивался. Это один из его маленьких фокусов. Понизив линию горизонта с сельским пейзажем в левой части картины, он зрительно увеличил лицо Моны Лизы. Весьма характерный для него прием. Ученые утверждают, что согласно концепции женского и мужского начал левая сторона всегда считалась женской, а правая — мужской. Ну и поскольку Да Винчи по своим взглядам был поклонником женственности, вот он и изобразил ее лицо более величественным благодаря искривлению горизонта. |
| "I heard he was a fag," said a small man with a goatee. | — Я слышал, он пидером был, — сказал низкорослый мужчина с козлиной бородкой. |
| Langdon winced. "Historians don't generally put it quite that way, but yes, Da Vinci was a homosexual." | Лэнгдон поморщился:— У историков неоднозначное мнение на сей счет. Но вообще-то вы правы. Да Винчи был гомосексуалистом. |
| "Is that why he was into that whole feminine thing?" | — Так вот почему он баловался этими феминистскими штучками? |
| "Actually, Da Vinci was in tune with the balance between male and female. He believed that a human soul could not be enlightened unless it had both male and female elements." | — Не совсем так. Да Винчи старался найти баланс между мужским и женским началами. Верил, что душу человека можно считать просвещенной лишь тогда, когда в ней счастливо уживаются оба начала. |
| "You mean like chicks with dicks?" someone called. | — Как член с киской? — спросил кто-то. |
| This elicited a hearty round of laughs. Langdon considered offering an etymological sidebar about the word hermaphrodite and its ties to Hermes and Aphrodite, but something told him it would be lost on this crowd. | Аудитория так и покатилась со смеху. Лэнгдон собрался было углубиться в этимологию слова "гермафродит", рассказать, что произошло оно из имен двух богов, Гермеса и Афродиты, но внутренний голос подсказал ему, что здесь этого делать не стоит. |
| "Hey, Mr. Langford," a muscle-bound man said. "Is it true that the Mona Lisa is a picture of Da Vinci in drag? I heard that was true." | — Скажите-ка, мистер Лэнгдон, — спросил какой-то мускулистый парень, — а правду говорят, что "Мона Лиза" — это портрет самого да Винчи в женской одежде? Так многие считают. |
| "It's quite possible," Langdon said. "Da Vinci was a prankster, and computerized analysis of the Mona Lisa and Da Vinci's self-portraits confirm some startling points of congruency in their faces. Whatever Da Vinci was up to," Langdon said, "his Mona Lisa is neither male nor female. It carries a subtle message of androgyny. It is a fusing of both." | — Вполне возможно, — ответил Лэнгдон. — Да Винчи был большим шутником, к тому же компьютерный анализ "Моны Лизы" и автопортретов самого да Винчи подтверждает сходство этих двух лиц по основным антропометрическим показателям. Но что бы там ни замыслил да Винчи, — продолжил Лэнгдон, — его "Мона Лиза" не мужчина и не женщина. Она соединяет в себе противоположные свойства. Это слияние двух начал. |
| "You sure that's not just some Harvard bullshit way of saying Mona Lisa is one ugly chick." | — Может, это вы так интеллигентно выражаетесь, как принято у вас в разных там гарвардах. Вместо того чтобы просто сказать: урод эта Мона Лиза и больше ничего! |
| Now Langdon laughed. "You may be right. But actually | Теперь уже Лэнгдон расхохотался: |
| Da Vinci left a big clue that the painting was supposed to be androgynous. Has anyone here ever heard of an Egyptian god named Amon?" | — Возможно, вы правы. Но Леонардо да Винчи оставил нам ключ, подсказку на то, что в портрете соединяются противоположные свойства. Вы когда-нибудь слышали о египетском боге по имени Амон? |
| "Hell yes!" the big guy said. "God of masculine fertility!" | — Черт, еще бы! Конечно! — воскликнул какой-то здоровяк. — Это же бог мужской силы! |
| Langdon was stunned. | Лэнгдон был потрясен. |
| "It says so on every box of Amon condoms." The muscular man gave a wide grin. "It's got a guy with a ram's head on the front and says he's the Egyptian god of fertility." | — Так написано на каждой упаковке с презервативами "Амон". — Здоровяк ухмыльнулся. — И на ней еще нарисован парень с бараньей башкой, а ниже сказано, что это египетский бог плодовитости. |
| Langdon was not familiar with the brand name, but he was glad to hear the prophylactic manufacturers had gotten their hieroglyphs right. "Well done. Amon is indeed represented as a man with a ram's head, and his promiscuity and curved horns are related to our modern sexual slang 'horny.' " | Лэнгдону была неизвестна эта марка, оставалось лишь порадоваться тому, что производители этого профилактического средства выбрали удачное название.— Молодец! Да, Амона действительно изображали в виде мужчины с головой барана. Известна неразборчивость в связях этого животного, ну а изогнутые рога лишь призваны подчеркнуть напор и сокрушительную сексуальную силу. У нас таких мужчин называют на сленге "боец". |
| "No shit!" | — Правда, что ли? |
| "No shit," Langdon said. "And do you know who Amon's counterpart was? The Egyptian goddess of fertility?" | — Правда, — ответил Лэнгдон. — А известно ли вам, кем была партнерша Амона? Египетская богиня плодородия. Как ее звали? |
| The question met with several seconds of silence. | Аудитория молчала. |
| "It was Isis," Langdon told them, grabbing a grease pen. "So we have the male god, Amon." He wrote it down. "And the female goddess, Isis, whose ancient pictogram was once called L'ISA." | — Изис, или Исида, — сказал Лэнгдон и взял кусок мела. — Итак, у нас имеется бог-мужчина, Амон. — Он написал на доске ото слово. — И богиня-женщина, Изис. В древности ее имя египтяне отражали пиктограммой, которую можно прочесть как Л' ИЗА. |
| Langdon finished writing and stepped back from the projector. | Лэнгдон дописал и отступил на шаг от доски. |
| AMON L'ISA | АМОН Л' ИЗА |
| "Ring any bells?" he asked. | — Ну, смекаете, что у нас получилось? — спросил он. |
| "Mona Lisa... holy crap," somebody gasped. | — Мона Лиза... святый Боже! — ахнул кто-то из заключенных. Лэнгдон кивнул: |
| Langdon nodded. "Gentlemen, not only does the face of Mona Lisa look androgynous, but her name is an anagram of the divine union of male and female. And that, my friends, is Da Vinci's little secret, and the reason for Mona Lisa's knowing smile." | — Так что, как видите, джентльмены, не только лицо Моны Лизы представляет собой загадку. Само ее имя является анаграммой божественного слияния двух начал, мужского и женского. Это и есть маленький секрет да Винчи, именно поэтому Мона Лиза так загадочно улыбается нам. Будто знает нечто особенное, недоступное больше никому. |
| "My grandfather was here," Sophie said, dropping suddenly to her knees, now only ten feet from the Mona Lisa. She pointed the black light tentatively to a spot on the parquet floor. | — Дедушка был здесь! — воскликнула Софи и резко опустились на колени футах в десяти от картины. И указала на высвеченное фонариком на паркетном полу пятно. |
| At first Langdon saw nothing. Then, as he knelt beside her, he saw a tiny droplet of dried liquid that was luminescing. Ink? Suddenly he recalled what black lights were actually used for. Blood. His senses tingled. Sophie was right. Jacques Sauniere had indeed paid a visit to the Mona Lisa before he died. | Снимала Лэнгдон ничего не увидел. Затем, опустившись на колени рядом с ней, разглядел крошечную капельку высохшей жидкости, издававшую слабое свечение. Что это? Чернила? И тут он вспомнил, как обычно используются специальные маркеры. Кровь! Софи права. Перед смертью Жак Соньер действительно нанес визит "Моне Лизе". |
| "He wouldn't have come here without a reason," Sophie whispered, standing up. "I know he left a | — Он бы сюда просто так не пришел, — прошептала Софи и поднялась. — Знаю, где-то здесь он оставил мне еще одно сообщение. — Она подбежала к картине и |
| CHAPTER 27 | ГЛАВА 27 |
| Seated at Sauniere's desk, Lieutenant Collet pressed the phone to his ear in disbelief. Did I hear Fache correctly? "A bar of soap? But how could Langdon have known about the GPS dot?" | Сидя за столом в кабинете Жака Соньера, Колле прижимал трубку к уху и недоверчиво щурился. Правильно ли я понял Фаша?— В куске мыла? Но как Лэнгдон мог узнать о маячке? |
| "Sophie Neveu," Fache replied. "She told him." | — Софи Невё, — ответил Фаш. — Это она ему сказала. |
| "What! Why?" | — Но зачем? |
| "Damned good question, but I just heard a recording that confirms she tipped him off." | — Чертовски хороший вопрос, но я только что слышал запись, подтверждающую, что именно она помогла ему сорваться с крючка. |
| Collet was speechless. What was Neveu thinking? Fache had proof that Sophie had interfered with a DCPJ sting operation? Sophie Neveu was not only going to be fired, she was also going to jail. "But, Captain... then where is Langdon now?" | На миг Колле лишился дара речи. О чем только думала эта Невё? И у Фаша есть доказательства, подтверждающие, что она сорвала операцию судебной полиции? Софи Невё следует не просто уволить, ее надо отдать под суд!— Но, капитан... а где сейчас Лэнгдон? |
| "Have any fire alarms gone off there?" | — Там, в музее, где-нибудь еще сработала сигнализация ? |
| "No, sir." | — Нет, сэр. |
| "And no one has come out under the Grand Gallery gate?" | — И ни один человек не пролезал под решеткой у входа в Большую галерею? |
| "No. We've got a Louvre security officer on the gate. Just as you requested." | — Нет. Мы поставили там охранника музея. Как вы приказали. |
| "Okay, Langdon must still be inside the Grand Gallery." | — Ладно. В таком случае Лэнгдон должен быть где-то в Большой галерее. |
| "Inside? But what is he doing?" | — Здесь, у нас? Но что ему тут делать? |
| "Is the Louvre security guard armed?" | — Охранник Лувра вооружен? |
| "Yes, sir. He's a senior warden." | — Да, сэр. Он старший по званию. |
| "Send him in," Fache commanded. "I can't get my men back to the perimeter for a few minutes, and I don't want Langdon breaking for an exit." Fache paused. "And you'd better tell the guard Agent Neveu is probably in there with him." | — Отзовите его, — скомандовал Фаш. — Всех людей надо бросить на охрану выходов из здания. Чтобы расставить моих людей по периметру, понадобится несколько минут. И я не хочу, чтобы Лэнгдон ускользнул. — Фаш умолк и после паузы добавил: — И еще скажите охране, что агент Невё, по всей видимости, где-то с ним. С Лэнгдоном. |
| "Agent Neveu left, I thought." | — А я думал, агент Невё ушла. |
| "Did you actually see her leave?" | — Вы что, видели, как она выходила? |
| "No, sir, but—" | — Нет, сэр, но... |
| "Well, nobody on the perimeter saw her leave either. They only saw her go in." | — Никто из наших людей, дежуривших на улице, тоже не видел, как она выходила. А вот как входила — видели. |
| Collet was flabbergasted by Sophie Neveu's bravado. She's still inside the building? | Колле был просто потрясен наглостью и безрассудством Невё. Неужели она еще в здании? |
| "Handle it," Fache ordered. "I want Langdon and Neveu at | — Давайте действуйте! — рявкнул Фаш. — Ко |
| gunpoint by the time I get back." | времени, когда вернусь, чтоб Лэнгдон и Невё были у вас в наручниках! |
| As the Trailor truck drove off, Captain Fache rounded up his men. Robert Langdon had proven an elusive quarry tonight, and with Agent Neveu now helping him, he might be far harder to corner than expected. | Водителя грузовика отпустили, и Фаш принялся инструктировать своих людей. Роберт Лэнгдон доставил им сегодня немало хлопот. А с учетом того, что теперь ему помогает агент Невё, пинать его в угол будет труднее, чем он предполагал. |
| Fache decided not to take any chances. | И Фаш решил не рисковать. |
| Hedging his bets, he ordered half of his men back to the Louvre perimeter. The other half he sent to guard the only location in Paris where Robert Langdon could find safe harbor. | Половину своих людей он отправил обратно к Лувру следить за всеми входами и выходами. А остальных послал к единственному месту в Париже, которое могло бы служить Лэнгдону безопасным пристанищем. |
| CHAPTER 28 | ГЛАВА 28 |
| Inside the Salle des Etats, Langdon stared in astonishment at the six words glowing on the Plexiglas. The text seemed to hover in space, casting a jagged shadow across Mona Lisa's mysterious smile."The Priory," Langdon whispered. "This proves your grandfather was a member!" | Лэнгдон с изумлением разглядывал шесть слов, начертанных на пуленепробиваемом стекле. Казалось, они парят в воздухе, отбрасывая неровную тень на загадочную улыбку Моны Лизы.— Приорат, — прошептал Лэнгдон. — Еще одно доказательство, что ваш дед был членом братства! |
| Sophie looked at him in confusion. "You understand this?" | Софи взглянула на него с недоумением: — Вам понятно, что это? |
| "It's flawless," Langdon said, nodding as his thoughts churned. "It's a proclamation of one of the Priory's most fundamental philosophies!" | — Да, — рассеянно кивнул Лэнгдон, погруженный в собственные мысли. — Это провозглашение одного из самых фундаментальных философских принципов братства! |
| Sophie looked baffled in the glow of the message scrawled across the Mona Lisa's face. | Софи растерянно взирала на отсвечивающие красным слова, выведенные поперек лица Моны Лизы: |
| SO DARK THE CON OF MAN | ТАК ТЕМЕН ОБМАННЫЙ ХОД МЫСЛИ ЧЕЛОВЕКА |
| "Sophie," Langdon said, "the Priory's tradition of perpetuating goddess worship is based on a belief that powerful men in the early Christian church 'conned' the world by propagating lies that devalued the female and tipped the scales in favor of the masculine." | — Дело в том, Софи, — сказал Лэнгдон, — что традиция поклонения богине была основана у братства на веровании, что могущественные люди эпохи раннего христианства "обманывали" мир, пропагандируя лживые идеи. Идеи, обесценивающие значение женского начала и возвышающие значение начала мужского. |
| Sophie remained silent, staring at the words. | Софи не ответила, молча глядя на слова. |
| "The Priory believes that Constantine and his male successors successfully converted the world from matriarchal paganism to patriarchal Christianity by waging a campaign of propaganda that demonized the sacred feminine, obliterating the goddess from modern religion forever." | — Приорат Сиона считал, что Константину 36и его преемникам по мужской линии удалось отвратить мир от языческого матриархата и насадить патриархальное христианство. И делали они это, развернув пропагандистскую кампанию, где демонизировалось священное женское начало, что привело к исчезновению богини из современной религии. |
| Sophie's expression remained uncertain. "My grandfather sent me to this spot to find this. He must be trying to tell me more than that." | На лице Софи отразилось сомнение.— Дед послал меня сюда, чтобы я нашла эту запись. Наверняка он хотел сказать нечто большее. |
| Langdon understood her meaning. She thinks this is another code. Whether a hidden meaning existed here or not, Langdon could not immediately say. His mind was still grappling with the bold clarity of Sauniere's outward message. | Лэнгдон понял, что она имеет в виду. Она считает, что есть еще один код. Но есть ли в этой фразе какой-то потаенный смысл, он пока не знал. |
| So dark the con of man, he thought. So dark indeed. | Так темен обманный ход мысли человека, повторил он про себя. Вот уж воистину темен. |
| 36 Константин (Первый, или Великий) — римский император начала TV в. н. э., поддерживал Христианскую церковь, сохраняя при этом языческие культы. |
| Nobody could deny the enormous good the modern Church did in today's troubled world, and yet the Church had a deceitful and violent history. Their brutal crusade to "reeducate" the pagan and feminine-worshipping religions spanned three centuries, employing methods as inspired as they were horrific. | Никто не посмел бы отрицать то огромное благо, которое привносит Христианская церковь в беспокойный современный мир, и тем не менее история Церкви полна насилия и обмана. Кровавые крестовые походы с целью обратить язычников в христианство и уничтожить религии, связанные с поклонением женскому началу, длились на протяжении трех веков, и методы подавления инакомыслия были чрезвычайно жестоки. |
| The Catholic Inquisition published the book that arguably could be called the most blood-soaked publication in human history. Malleus Maleficarum— or The Witches' Hammer—indoctrinated the world to "the dangers of freethinking women" and instructed the clergy how to locate, torture, and destroy them. Those deemed "witches" by the Church included all female scholars, priestesses, gypsies, mystics, nature lovers, herb gatherers, and any women "suspiciously attuned to the natural world." Midwives also were killed for their heretical practice of using medical knowledge to ease the pain of childbirth—a suffering, the Church claimed, that was God's rightful punishment for Eve's partaking of the Apple of Knowledge, thus giving birth to the idea of Original Sin. During three hundred years of witch hunts, the Church burned at the stake an astounding five million women. | Католическая инквизиция опубликовала книгу, которую без преувеличения можно назвать самой кровавой в истории человечества. Называлась она "Malleus Maleficarum", или в переводе с латинского "Молот ведьм". Книга предупреждала мир об "опасности свободомыслия среди женщин", а также инструктировала священником, как находить, пытать и уничтожать ведьм. К числу "ведьм" Христианская церковь того времени относила всех женщин-ученых, женщин-священников, цыганок, любительниц мистики и природы, собирательниц трав, вообще любую женщину, "выказывающую подозрительное пристрастие к миру Природы". Повитух тоже убивали — за их еретическую практику использовать различные снадобья для облегчения болей у рожениц. По утверждениям Церкви, эти страдания даны им свыше как наказание Господне за первородный грех Евы, посмевшей вкусить от Древа познания. За три века охоты за ведьмами Церковь сожгла на кострах пять миллионов женщин! |
| The propaganda and bloodshed had worked. Today's world was living proof. | Пропаганда и кровопролитие дали свои плоды. Сегодняшний мир — живое тому доказательство. |
| Women, once celebrated as an essential half of spiritual enlightenment, had been banished from the temples of the world. There were no female Orthodox rabbis, Catholic priests, nor Islamic clerics. The once hallowed act of Hieros Gamos—the natural sexual union between man and woman through which each became spiritually whole—had been recast as a shameful act. Holy men who had once required sexual union with their female counterparts to commune with God now feared their natural sexual urges as the work of the devil, collaborating with his favorite accomplice... woman. | Женщинам, считавшимся прежде воплощением священного духовного начала, запрещено занимать высокие должности. На свете не существует женщин-раввинов, католических священников, исламских муфтиев. Считавшийся некогда священным акт естественного сексуального слияния мужчины и женщины, через который оба они соединяются не только телом, но и духом, ныне признан постыдным. Мужчины в сутанах и рясах боится даже собственных вполне естественных сексуальных порывов, считают их происками самого дьявола, который совращает их через свою верную пособницу... женщину. |
| Not even the feminine association with the left-hand side could escape the Church's defamation. In France and Italy, the words for "left"—gauche and sinistra— came to have deeply negative overtones, while their right-hand counterparts rang of righteousness, dexterity, and correctness. To this day, radical thought was considered left wing, irrational thought was left brain, and anything evil, sinister. | Даже женские организации с "левым уклоном" не избежали гонений со стороны Церкви. Во Франции и Италии само слово "левый" — gauche и sinistre — приобрело негативный оттенок, в то время как слово "правый" стало почти полным синонимом правоты, правильности, праведности. По сей день радикально мыслящих политиков называют левым крылом, иррациональное мышление — левым, а слово sinistre переводится как "плохой", "дурной", "злой". |
| The days of the goddess were over. The pendulum had swung. Mother Earth had become a man's world, | Дни богини были сочтены. Маятник качнулся в другую сторону. Мать Земля стала мужским |
| and the gods of destruction and war were taking their toll. The male ego had spent two millennia running unchecked by its female counterpart. The Priory of Sion believed that it was this obliteration of the sacred feminine in modern life that had caused what the Hopi Native Americans called koyanisquatsi—"life out of balance"—an unstable situation marked by testosterone-fueled wars, a plethora of misogynistic societies, and a growing disrespect for Mother Earth. | миром, боги разрушения и войны наверстывали упущенное. Подавляемое на протяжении двух тысячелетий мужское эго вырвалось на свободу. Приорат Сиона считал, что изничтожение священного женского начала в современной жизни вызвало феномен, который американские индейцы племени хопи называли "койянискватси" — "жизнь вне равновесия", подчеркивая тем самым нестабильность ситуации в мире, страдающем от войн, обилия женоненавистнических обществ и все растущего пренебрежения к Матери Земле. |
| "Robert!" Sophie said, her whisper yanking him back. "Someone's coming!" He heard the approaching footsteps out in the hallway. | — Роберт, — шепнула Софи, — кажется, сюда кто-то идет! Тут и он услышал шаги в коридоре. Они приближались. |
| "Over here!" Sophie extinguished the black light and seemed to evaporate before Langdon's eyes. | — Сюда! — прошипела Софи, выключив фонарик, и Лэнгдон тут же перестал ее видеть. |
| For an instant he felt totally blind. Over where! As his vision cleared he saw Sophie's silhouette racing toward the center of the room and ducking out of sight behind the octagonal viewing bench. He was about to dash after her when a booming voice stopped him cold. | На секунду он совершенно ослеп. Сюда? Это куда же? Но затем глаза освоились с темнотой, и он разглядел силуэт Софи, она бежала к центру комнаты и через мгновение нырнула за большой восьмиугольный диван. Он был готов бежать следом, но его остановил грозный возглас. |
| "Arretez!" a man commanded from the doorway. | — Arretez! 37— скомандовал человек в дверях. |
| The Louvre security agent advanced through the entrance to the Salle des Etats, his pistol outstretched, taking deadly aim at Langdon's chest. Langdon felt his arms raise instinctively for the ceiling. | Агент из службы безопасности Лувра вошел в Саль де Эта с револьвером на изготовку. Он целился прямо в грудь Лэнгдону. Лэнгдон чисто инстинктивным жестом поднял руки. |
| "Couchez-vous!" the guard commanded. "Lie down!" | — Couchez-vous! — громко скомандовал мужчина. — Ложись! |
| Langdon was face first on the floor in a matter of seconds. The guard hurried over and kicked his legs apart, spreading Langdon out. | И через секунду Лэнгдон оказался на полу, лицом вниз. Агент подскочил и ударом ботинка заставил его раздвинуть ноги и руки. |
| "Mauvaise idee, Monsieur Langdon," he said, pressing the gun hard into Langdon's back. "Mauvaise idee." | — Mauvaise idee 8 8 Скверная, плохая идея (фр.). , Monsieur Langdon, — сказал он и вдавил дуло револьвера в спину Лэнгдону. — Mauvaise idee. |
| Face down on the parquet floor with his arms and legs spread wide, Langdon found little humor in the irony of his position. The Vitruvian Man, he thought. Face down. | Лежа лицом к полу, с нелепо раскинутыми руками и ногами, Лэнгдон не удержался от ироничного сравнения. Прямо как Витрувианский человек, подумал он. Только лицом вниз. |
| CHAPTER 29 | ГЛАВА 29 |
| Inside Saint-Sulpice, Silas carried the heavy iron votive candle holder from the altar back toward the obelisk. The shaft would do nicely as a battering ram. Eyeing the gray marble panel that covered the apparent hollow in the floor, he realized he could not possibly shatter the covering without making considerable noise. | Сайлас взял тяжелый железный подсвечник с алтаря и вернулся к обелиску. Вполне подходящий инструмент, его можно использовать в качестве рычага. Разглядывая серую мраморную плиту, под которой была пустота, он вдруг понял, что вскрыть пол, не наделав шума, не удастся. |
| Iron on marble. It would echo off the vaulted ceilings. | Железо по мрамору. Эхо разнесет удары по всей церкви. |
| Would the nun hear him? She should be asleep by now. Even so, it was a chance Silas preferred not to take. Looking around for a cloth to wrap around the tip of the iron pole, he saw nothing except the altar's | Что, если монахиня услышит? Она сейчас, наверное, спит. Но грохот разбудит ее. В таких делах Сайлас предпочитал не рисковать. И начал озираться в поисках какой-нибудь тряпки, которой |
| 37 Стоять! (фр.) |
| linen mantle, which he refused to defile. My cloak, he thought. Knowing he was alone in the great church, Silas untied his cloak and slipped it off his body. As he removed it, he felt a sting as the wool fibers stuck to the fresh wounds on his back. | можно обернуть железный наконечник. Но не увидел ничего подходящего, кроме покрывала на алтаре. Как-то неловко было его снимать. Моя сутана, подумал он. Зная, что в церкви он один, Сайлас развязал шнур, стягивающий сутану у горла, и она тут же соскользнула с тела и упала на пол. Он слегка поморщился от боли — грубая шероховатая ткань задела свежие раны на спине. |
| Naked now, except for his loin swaddle, Silas wrapped his cloak over the end of the iron rod. Then, aiming at the center of the floor tile, he drove the tip into it. A muffled thud. The stone did not break. He drove the pole into it again. Again a dull thud, but this time accompanied by a crack. On the third swing, the covering finally shattered, and stone shards fell into a hollow area beneath the floor. | Теперь он был наг, не считая некоего подобия набедренной повязки из свивальника. Сайлас обернул краем сутаны конец железного прута. Затем примерился и нанес удар прямо по центру серой плитки. Раздался приглушенный стук. Камень выдержал. Он ударил еще раз. Снова глухой стук, только на сей раз сопровождаемый треском. С третьего удара удалось наконец расколоть мраморную плиту, ее кусочки разлетелись по полу, часть провалилась в углубление под камнем. |
| A compartment! | Тайник! |
| Quickly pulling the remaining pieces from the opening, Silas gazed into the void. His blood pounded as he knelt down before it. Raising his pale bare arm, he reached inside. | Осторожно освободив отверстие от осколков камня, Сайлас заглянул в него. Потом опустился на колени, кровь стучала в висках. И сунул в тайник белую обнаженную руку. |
| At first he felt nothing. The floor of the compartment was bare, smooth stone. Then, feeling deeper, reaching his arm in under the Rose Line, he touched something! A thick stone tablet. Getting his fingers around the edge, he gripped it and gently lifted the tablet out. As he stood and examined his find, he realized he was holding a rough-hewn stone slab with engraved words. He felt for an instant like a modern-day Moses. | Сперва ничего найти не удавалось. Повсюду просто гладкий холодный камень. Затем он продвинул руку дальше, под линию Розы, и что-то нащупал! Толстый прямоугольный предмет, на ощупь тоже похожий на камень. Он ухватил его кончиками пальцев и осторожно вытянул. Поднялся с колен и, держа находку на ладони, внимательно разглядывал ее. Грубо обработанный кусок камня, а на нем выцарапаны какие-то слова. На секунду Сайлас ощутил себя новым Моисеем. |
| As Silas read the words on the tablet, he felt surprise. He had expected the keystone to be a map, or a complex series of directions, perhaps even encoded. The keystone, however, bore the simplest of inscriptions. | Но, прочитав слова на камне, удивился. Он считал, что краеугольный камень окажется картой или же целой комбинацией указаний направления, возможно, даже закодированной. Однако надпись на камне поражала простотой и лаконичностью: |
| Job 38:11 | ИОВ 38: 11 |
| A Bible verse? Silas was stunned with the devilish simplicity. The secret location of that which they sought was revealed in a Bible verse? The brotherhood stopped at nothing to mock the righteous! | Цитата из Библии? Сайлас был просто потрясен примитивностью своей находки. В тайнике, на поиски которого потрачено столько сил, всего лишь цитата из Библии? Да, братство ни перед чем не остановится, чтоб поглумиться над правоверными! |
| Job. Chapter thirty-eight. Verse eleven. | Иов. Глава тридцать восьмая. Стих одиннадцатый. |
| Although Silas did not recall the exact contents of verse eleven by heart, he knew the Book of Job told the story of a man whose faith in God survived repeated tests. Appropriate, he thought, barely able to contain his excitement. | Сайлас не помнил наизусть одиннадцатого стиха этой главы, но знал, что в Книге Иова рассказывается о человеке, чья вера в Г оспода подверглась нескольким тяжелым испытаниям. Что ж, это как раз наш случай, подумал он, и в сердце его вновь возродилась надежда. |
| Looking over his shoulder, he gazed down the shimmering Rose Line and couldn't help but smile. There atop the main altar, propped open on a gilded book stand, sat an enormous leather-bound Bible. | Он еще раз взглянул на линию Розы и улыбнулся. Затем посмотрел через плечо. На главном алтаре на позолоченной подставке стояла огромная, переплетенная в кожу Библия. |
| Up in the balcony, Sister Sandrine was shaking. Moments ago, she had been about to flee and carry out her orders, when the man below suddenly removed his cloak. When | Сидевшая наверху, на хорах, сестра Сандрин дрожала мелкой дрожью. Всего лишь несколько минут назад она была готова бежать и исполнить свой долг, но тут |
| she saw his alabaster-white flesh, she was overcome with a horrified bewilderment. His broad, pale back was soaked with blood-red slashes. Even from here she could see the wounds were fresh. | пришелец внезапно скинул сутану. Она увидела его алебастрово-белую кожу и содрогнулась от ужаса и изумления. Вся его широкая белая спина была сплошь в кровавых шрамах. Даже отсюда было видно, что раны свежие. |
| This man has been mercilessly whipped! | Этого человека безжалостно пороли хлыстом! |
| She also saw the bloody cilice around his thigh, the wound beneath it dripping. What kind of God would want a body punished this way? The rituals of Opus Dei, Sister Sandrine knew, were not something she would ever understand. But that was hardly her concern at this instant. Opus Dei is searching for the keystone. How they knew of it, Sister Sandrine could not imagine, although she knew she did not have time to think. | Она также заметила и кровавый круг на бедре, что оставила подвязка с шипами. Что это за Бог такой, которому угодно, чтобы плоть человеческая подвергалась подобным мукам? Her, сестра Сандрин просто отказывалась понимать ритуалы, практиковавшиеся членами "Опус Деи". Но сейчас это беспокоило ее меньше всего. "Опус Деи" ищет краеугольный камень! Как они узнали о нем, сестра не представляла и знала, что раздумывать об этом сейчас просто некогда. |
| The bloody monk was now quietly donning his cloak again, clutching his prize as he moved toward the altar, toward the Bible. | Окровавленный монах спокойно надел сутану, затем расправил складки ткани и, сжимая в руке находку, двинулся к алтарю, где находилась Библия. |
| In breathless silence, Sister Sandrine left the balcony and raced down the hall to her quarters. Getting on her hands and knees, she reached beneath her wooden bed frame and retrieved the sealed envelope she had hidden there years ago. | Стараясь не дышать, сестра Сандрин вышла с хоров и устремилась вниз по лестнице, к себе в келью. Оказавшись в комнате, подбежала к деревянной кровати, опустилась перед ней на колени и вытащила из самого дальнего угла запечатанный конверт, который сама спрятала здесь три года назад. |
| Tearing it open, she found four Paris phone numbers. | Торопливо вскрыла его и увидела четыре парижских телефонных номера. |
| Trembling, she began to dial. Downstairs, Silas laid the stone tablet on the altar and turned his eager hands to the leather Bible. His long white fingers were sweating now as he turned the pages. Flipping through the Old Testament, he found the Book of Job. He located chapter thirty-eight. As he ran his finger down the column of text, he anticipated the words he was about to read. | Дрожащей рукой она принялась накручивать диск. Сайлас положил камень на алтарь и снял тяжелую Библию в кожаном переплете с подставки. Он стал торопливо перелистывать страницы, мельком отметив, что его длинные белые пальцы вспотели от возбуждения. И вот наконец он нашел в Ветхом Завете Книгу Иова. Так, теперь глава тридцать восьмая. Вот она. Он вел указательным пальцем вдоль колонки с текстом, заранее предвкушая торжество при виде заветных слов. |
| They will lead the way! | Они укажут нам путь! |
| Finding verse number eleven, Silas read the text. It was only seven words. Confused, he read it again, sensing something had gone terribly wrong. The verse simply read: | Отыскав стих одиннадцатый, Сайлас прочел текст. Всего несколько слов. Смутился, растерялся, прочел их еще раз и понял, что произошло нечто ужасное. Стих гласил: |
| HITHERTO SHALT THOU COME, BUT NO FURTHER. | ... ДОСЕЛЕ ДОИДЕШЬ, И НЕ ПЕРЕИДЕШЬ, И ЗДЕСЬ ПРЕДЕЛ НАДМЕННЫМ ВОЛНАМ ТВОИМ. |
| Фаш, а затем и пенитенциарная система французского правосудия. |
| Grouard yanked his walkie-talkie off his belt and attempted to radio for backup. All he heard was static. The additional electronic security in this chamber always wrought havoc with the guards' communications. I have to move to the doorway. Still aiming his weapon at Langdon, Grouard began backing slowly toward the entrance. On his third step, he spied something that made him stop short. What the hell is that! | Клод выхватил из-за пояса радиопереговорное устройство и попытался связаться со своими людьми, чтобы прислали подмогу. ^ в трубке раздавалось лишь потрескивание. Дополнительно установленное в этом зале охранное электронное оборудование создавало помехи. Ладно, иду к двери. Продолжая целиться в спину Лэнгдону, Груар начал пятиться к выходу. Сделал шага дни и вдруг застыл как вкопанный. Что это, черт побери? |
| An inexplicable mirage was materializing near the center of the room. A silhouette. There was someone else in the room? A woman was moving through the darkness, walking briskly toward the far left wall. In front of her, a purplish beam of light swung back and forth across the floor, as if she were searching for something with a colored flashlight. | В центре комнаты материализовался какой-то смутный объект. Силуэт. Так, значит, в зале находится кто-то еще? Да, то была женщина, она быстро надвигалась на него слева. А впереди нее плясал и подпрыгивал узкий красноватый лучик света. Она водила им по полу, точно пыталась что-то найти. |
| "Qui est la?" Grouard demanded, feeling his adrenaline spike for a second time in the last thirty seconds. He suddenly didn't know where to aim his gun or what direction to move. | — Qui est la? 39— окликнул женщину Груар. Сердце его бешено билось. Он не знал, в кого теперь целиться, куда бежать. |
| "PTS," the woman replied calmly, still scanning the floor with her light. | — НТП, — спокойно ответила женщина, продолжая осматривать пол с помощью фонарика. |
| Police Technique et Scientifique. Grouard was sweating now. I thought all the agents were gone! He now recognized the purple light as ultraviolet, consistent with a PTS team, and yet he could not understand why DCPJ would be looking for evidence in here. | Научно-технический отдел полиции. Начальник охраны весь вспотел. Я думал, все агенты уже ушли! Теперь он узнал фонарик с ультрафиолетовым лучом, вспомнил, что точно такие же использовали здесь агенты судебной полиции. И все же не понимал, что техническая служба пытается отыскать здесь. |
| "Votre nom!" Grouard yelled, instinct telling him something was amiss. "Repondez!" | — Votre nom! — взревел начальник охраны, инстинктивно чувствуя, что здесь что-то не так. — Repondez! 9 9 Ваше имя! Отвечайте! (фр.) |
| "C'est mot," the voice responded in calm French. "Sophie Neveu." | — C'est moi 10 10 Это я (фр.). , — спокойно ответил ему женский голос по-французски. — Софи Невё. |
| Somewhere in the distant recesses of Grouard's mind, the name registered. Sophie Neveu? That was the name of Sauniere's granddaughter, wasn't it? She used to come in here as a little kid, but that was years ago. This couldn't possibly be her! And even if it were Sophie Neveu, that was hardly a reason to trust her; Grouard had heard the rumors of the painful falling-out between Sauniere and his granddaughter. | Это имя определенно было знакомо Клоду Груару. Ах, ну да, конечно, Софи Невё! Вроде бы так звали внучку Жака Соньера? Она приходила сюда совсем еще маленькой девочкой, но с тех пор прошло много лет. Да нет, быть того не может, чтобы она! Если эта женщина и есть Софи Невё, тем меньше оснований доверять ей. Груар был наслышан о полном разрыве Соньера со своей внучкой. |
| "You know me," the woman called. "And Robert Langdon did not kill my grandfather. Believe me." | — Вы меня знаете! — крикнула женщина. — И Роберт Лэнгдон не убивал моего деда! Можете мне поверить! |
| Warden Grouard was not about to take that on faith. I need backup! Trying his walkie-talkie again, he got only static. The entrance was still a good twenty yards behind him, and Grouard began backing up slowly, | Но начальник охраны не был склонен принимать это на веру. Надо вызвать подкрепление! Снова попробовал связаться со своими людьми по радиопередатчику, и снова в ответ лишь |
| 39 Вы кто? (фр.) |
| choosing to leave his gun trained on the man on the floor. As Grouard inched backward, he could see the woman across the room raising her UV light and scrutinizing a large painting that hung on the far side of the Salle des Etats, directly opposite the Mona Lisa. | потрескивание. Вход находился в добрых двадцати ярдах у него за спиной, и тогда Груар начал медленно, шаг за шагом пятиться к двери, нацелив револьвер на мужчину, распростертого на полу. Еще шаг, и тут вдруг он увидел, что женщина прошла по залу, а затем, включив ультрафиолетовый фонарик, принялась осматривать большое полотно, висевшее напротив "Моны Лизы". |
| Grouard gasped, realizing which painting it was. | Сообразив, что это за картина, Груар тихо ахнул. |
| What in the name of God is she doing? | Что, черт побери, она делает? |
| Across the room, Sophie Neveu felt a cold sweat breaking across her forehead. Langdon was still spread-eagle on the floor. Hold on, Robert. Almost there. Knowing the guard would never actually shoot either of them, Sophie now turned her attention back to the matter at hand, scanning the entire area around one masterpiece in particular—another Da Vinci. But the UV light revealed nothing out of the ordinary. Not on the floor, on the walls, or even on the canvas itself. | Софи Невё почувствовала, что на лбу у нее выступил холодный пот. Лэнгдон по-прежнему лежал на полу, раскинув руки и ноги. Держись, Роберт. Я уже почти у цели. Понимая, что охранник ни за что в них не выстрелит, Софи перенесла свое внимание на главное: начала тщательно осматривать все вокруг шедевра — еще одной картины Леонардо да Винчи. Но даже специальное ультрафиолетовое освещение не помогло обнаружить ничего интересного ни на полу, ни на стенах, ни на самом полотне. |
| There must be something here! | Здесь точно должно что-то быть! |
| Sophie felt totally certain she had deciphered her grandfather's intentions correctly. | Софи была уверена, что правильно поняла намерения деда. |
| What else could he possibly intend? | А какой еще был у него выход? |
| The masterpiece she was examining was a five-foot-tall canvas. The bizarre scene Da Vinci had painted included an awkwardly posed Virgin Mary sitting with Baby Jesus, John the Baptist, and the Angel Uriel on a perilous outcropping of rocks. When Sophie was a little girl, no trip to the Mona Lisa had been complete without her grandfather dragging her across the room to see this second painting. | Шедевр, который она осматривала, был довольно большим полотном высотой в пять футов. Да Винчи изобразил на нем весьма причудливую сцену. Деву Марию, сидящую в какой-то неуклюжей позе, младенца Иисуса, Иоанна Крестителя и ангела Уриеля — все они размещались на острых скалах. Когда Софи была еще маленькой девочкой, каждый осмотр "Моны Лизы" заканчивался тем, что дед тащил ее к этой картине, висевшей напротив. |
| Grand-pere, I'm here! But I don't see it! | Я здесь, дедуля! Но не вижу пока ничего! |
| Behind her, Sophie could hear the guard trying to radio again for help. | Софи слышала, как начальник охраны вновь попытался связаться по рации со своими людьми. |
| Think! | Думай же, думай! |
| She pictured the message scrawled on the protective glass of the Mona Lisa. So dark the con of man. The painting before her had no protective glass on which to write a message, and Sophie knew her grandfather would never have defaced this masterpiece by writing on the painting itself. She paused. At least not on the front. Her eyes shot upward, climbing the long cables that dangled from the ceiling to support the canvas. | Мысленно она представила надпись на стекле перед "Моной Лизой". Так темен обманный ход мысли человека. Перед полотном, которое она рассматривала, не было защитного пуленепробиваемого стекла, так что писать было просто не на чем, к тому же Софи знала, что дед никогда бы не осквернил картину надписью поверх краски. Тут ее осенило. По крайней мере снаружи. Она полпяла глаза и принялась рассматривать длинные шнуры, свисавшие с потолка, на которых держалось полотно. |
| Could that be it? Grabbing the left side of the carved wood frame, she pulled it toward her. The painting was large and the backing flexed as she swung it away from the wall. Sophie slipped her head and shoulders in behind the painting and raised the black light to inspect the back. It took only seconds to realize her instinct had been wrong. The back of the painting was | Может, здесь? Ухватив раму за левый край, Софи притянула картину к себе. Потом заглянула за картину и, включив фонарик, стала осматривать ее оборотную сторону. Нескольких секунд было достаточно, чтобы понять: на сей раз интуиция подвела. Задняя сторона картины была девственно чиста. Никакого текста не высветилось, лишь |
| pale and blank. There was no purple text here, only the mottled brown backside of aging canvas and— | мелкие темные точечки и пятна на состарившемся холсте и... |
| Wait. | Нет, погоди-ка! |
| Sophie's eyes locked on an incongruous glint of lustrous metal lodged near the bottom edge of the frame's wooden armature. The object was small, partially wedged in the slit where the canvas met the frame. A shimmering gold chain dangled off it. | Софи заметила, как в нижней части деревянной рамы, в том месте, где к ней прилегало полотно, что-то блеснуло. Предмет был маленький и почти полностью провалился в щель между рамой и полотном. Свисал лишь кончик золотой цепочки. |
| To Sophie's utter amazement, the chain was affixed to a familiar gold key. The broad, sculpted head was in the shape of a cross and bore an engraved seal she had not seen since she was nine years old. A fleur-de-lis with the initials P.S. In that instant, Sophie felt the ghost of her grandfather whispering in her ear. When the time comes, the key will be yours. A tightness gripped her throat as she realized that her grandfather, even in death, had kept his promise. This key opens a box, his voice was saying, where I keep many secrets. | К своему изумлению, Софи обнаружила на цепочке знакомый золотой ключик, верхняя часть которого представляла собой крест с гербом. Последний раз она видела его, когда ей должно было исполниться девять. Fleur-de-lis с загадочными инициалами P. S. И тут Софи словно услышала голос призрака, дед нашептывал ей на ушко: Придет время, и ключик будет твоим. К горлу подкатил ком, она поняла, что, умирая, дед сдержал свое обещание. Этот ключ открывает шкатулку, сказал он тогда, где я храню много разных секретов. |
| Sophie now realized that the entire purpose of tonight's word game had been this key. Her grandfather had it with him when he was killed. Not wanting it to fall into the hands of the police, he hid it behind this painting. Then he devised an ingenious treasure hunt to ensure only Sophie would find it. | Только теперь Софи поняла, что смыслом затеянной сегодня дедом игры в слова было обнаружение этого ключа. Ключ был при нем, когда его убивали. Не желая, чтобы он попал в руки полиции, дед спрятал его за этой картиной. И чтобы отыскать его, требовалась не только недюжинная смекалка. Для этого надо было родиться Софи Невё. |
| "Au secours!" the guard's voice yelled. | — Аu secours! 11 11 На помощь! (фр.) — крикнул охранник. |
| Sophie snatched the key from behind the painting and slipped it deep in her pocket along with the UV penlight. Peering out from behind the canvas, she could see the guard was still trying desperately to raise someone on the walkie-talkie. He was backing toward the entrance, still aiming the gun firmly at Langdon. | Софи выдернула цепочку с ключом и сунула ее в карман вместе с фонариком. Выглянула из-за рамы и увидела, как охранник отчаянно пытается связаться с кем-то по рации. Он направлялся к выходу, продолжая целиться в лежавшего на полу Лэнгдона. |
| "Au secours!" he shouted again into his radio. | — Аu secours! — снова крикнул он. |
| Static. | В ответ лишь треск и невнятные шумы. |
| He can't transmit, Sophie realized, recalling that tourists with cell phones often got frustrated in here when they tried to call home to brag about seeing the Mona Lisa. The extra surveillance wiring in the walls made it virtually impossible to get a carrier unless you stepped out into the hall. The guard was backing quickly toward the exit now, and Sophie knew she had to act immediately. | Он ничего не может сообщить, догадалась Софи, вспомнив, что туристы с мобильными телефонами, пришедшие в этот зал, напрасно пытались дозвониться домой, чтобы сообщить радостную новость: они наконец увидели "Мону Лизу". Стены зала были так напичканы проводами охранных устройств, что телефоны работали только на выходе из помещения. Теперь охранник поспешно направлялся к двери, и Софи поняла, что надо действовать незамедлительно. |
| Gazing up at the large painting behind which she was partially ensconced, Sophie realized that Leonardo da Vinci, for the second time tonight, was there to help. | Большое полотно было прекрасным укрытием, и Софи подумала, что второй раз за сегодняшний день Леонардо да Винчи может прийти ей на помощь. |
| Another few meters, Grouard told himself, keeping his gun leveled. | Еще несколько метров, сказал себе Груар, продолжая целиться в Лэнгдона. |
| "Arretez! Ou je la detruis!" the woman's voice echoed across the room. | — Arretez! Ou je la detruis! 12 12 тоять! Иначе я его уничтожу! (фр.) — Эхо от женского крика разнеслось по всему залу. |
| Grouard glanced over and stopped in his tracks. "Mon dieu, non!" | Груар обернулся и похолодел. — Mon dieu, non! 44 |
| Through the reddish haze, he could see that the woman had actually lifted the large painting off its cables and propped it on the floor in front of her. At five feet tall, the canvas almost entirely hid her body. Grouard's first thought was to wonder why the painting's trip wires hadn't set off alarms, but of course the artwork cable sensors had yet to be reset tonight. What is she doing! | В красноватом тумане он видел, как женщина сняла большую картину со стены и выставила перед собой, как щит. Картина прикрывала ее почти полностью. Первой мыслью Груара было: почему не сработала сигнализация? Но затем он вспомнил, что кабельные датчики, ведущие к отдельным экспонатам, сегодня еще не включали. Что она делает?! |
| When he saw it, his blood went cold. | Охранник похолодел. |
| The canvas started to bulge in the middle, the fragile outlines of the Virgin Mary, Baby Jesus, and John the Baptist beginning to distort. | Полотно вспучилось посередине, смутные очертания Девы Марии, младенца Иисуса и Иоанна Крестителя исказились. |
| "Non!" Grouard screamed, frozen in horror as he watched the priceless Da Vinci stretching. The woman was pushing her knee into the center of the canvas from behind! "NON!" | — Non! — вскричал Груар, в ужасе наблюдая за тем, какой ущерб наносится бесценному полотну да Винчи. Женщина вдавливала колено в самый центр полотна. — NON! |
| Grouard wheeled and aimed his gun at her but instantly realized it was an empty threat. The canvas was only fabric, but it was utterly impenetrable—a six-million-dollar piece of body armor. | Груар развернулся и прицелился в женщину, но тут же сообразил, что это пустая угроза. Картина представляла собой надежный щит — ведь стоимость ее равнялась шести миллионам долларов. |
| I can't put a bullet through a Da Vinci! | Не могу же я всадить пулю в да Винчи! |
| "Set down your gun and radio," the woman said in calm French, "or I'll put my knee through this painting. I think you know how my grandfather would feel about that." | — Оружие и рацию на пол! — спокойно скомандовала женщина по-французски. — Иначе продавлю полотно коленом. Полагаю, ты знаешь, как бы отнесся к этому мой дед. |
| Grouard felt dizzy. "Please... no. That's Madonna of the Rocks!" He dropped his gun and radio, raising his hands over his head. | У несчастного просто голова пошла кругом.— Пожалуйста... не надо! Ведь это "Мадонна в гроте"! — И он бросил на пол рацию и револьвер и поднял руки вверх. |
| "Thank you," the woman said. "Now do exactly as I tell you, and everything will work out fine." | — Спасибо, — сказала женщина. — А теперь делай, что тебе говорят, и все будет хорошо. |
| *** | * * * |
| Moments later, Langdon's pulse was still thundering as he ran beside Sophie down the emergency stairwell toward the ground level. Neither of them had said a word since leaving the trembling Louvre guard lying in the Salle des Etats. The guard's pistol was now clutched tightly in Langdon's hands, and he couldn't wait to get rid of it. The weapon felt heavy and dangerously foreign. | Несколько секунд спустя Лэнгдон с бешено бьющимся сердцем мчался вместе с Софи вниз по пожарной лестнице. Ни один из них не произнес ни слова с тех пор, как они выбежали из зала, где висела "Мона Лиза" и лежал на полу дрожащий от злобы и страха охранник Лувра. Теперь уже Лэнгдон крепко сжимал его револьвер в руке и не мог дождаться, когда же наконец от него избавится. Револьвер казался ему страшно тяжелым, от него так и веяло опасностью. |
| Taking the stairs two at a time, Langdon wondered if Sophie had any idea how valuable a painting she had almost ruined. Her choice in art seemed eerily pertinent to tonight's adventure. The Da Vinci she had grabbed, much like the Mona Lisa, was notorious among art historians for its plethora of hidden pagan symbolism. | Перепрыгивая сразу через две ступеньки, Лэнгдон пытался сообразить, понимала ли Софи, насколько бесценным было полотно, которое она едва не погубила. Картина да Винчи, за которой она пряталась, также как и "Мона Лиза", изобиловала, по мнению большинства искусствоведов, тайными языческими символами. |
| "You chose a valuable hostage," he said as they ran. | — А вы выбрали ценного заложника, — бросил он на бегу. |
| "Madonna of the Rocks," she replied. "But I didn't choose it, my grandfather did. He left me a little something behind the painting." | — "Мадонна в гроте", — ответила Софи. — Но я ее не выбирала, мой дед сделал это. Оставил мне одну маленькую вещичку за рамой. |
| Langdon shot her a startled look. "What!? But how | Лэнгдон удивленно покосился на нее: |
| CHAPTER 31 | ГЛАВА 31 |
| "They're dead!" Sister Sandrine stammered into the telephone in her Saint-Sulpice residence. She was leaving a message on an answering machine. "Please pick up!They're all dead!" | — Они мертвы! — говорила в телефонную трубку сестра Сандрин. Слова эти предназначались для автоответчика. — Пожалуйста, снимите трубку. Они все мертвы! |
| The first three phone numbers on the list had produced terrifying results—a hysterical widow, a detective working late at a murder scene, and a somber priest consoling a bereaved family. All three contacts were dead. And now, as she called the fourth and final number—the number she was not supposed to call unless the first three could not be reached—she got an answering machine. The outgoing message offered no name but simply asked the caller to leave a message. | Ее звонки по первым трем телефонным номерам из списка принесли ужасные вести — истерически рыдающая вдова, детектив, вызванный на место преступления, мрачный священник, утешающий осиротевшую семью. Все трое связных были мертвы. И теперь она звонила по четвертому, последнему в списке номеру, по которому разрешалось звонить лишь в том случае, если с первыми тремя ничего не получится. И нарвалась на автоответчик. Причем голос, звучавший в трубке, не назвал имени абонента, лишь просил звонившего оставить сообщение. |
| "The floor panel has been broken!" she pleaded as she left the message. "The other three are dead!" | — Пол взломан! — умоляющим голосом бормотала она. — Остальные трое мертвы. |
| Sister Sandrine did not know the identities of the four men she protected, but the private phone numbers stashed beneath her bed were for use on only one condition. | Сестра Сандрин не была знакома лично с владельцами четырех телефонных номеров, но по этим номерам, надежно спрятанным под кроватью, разрешалось звонить лишь в одном случае. |
| If that floor panel is ever broken, the faceless messenger had told her, it means the upper echelon has been breached. One of us has been mortally threatened and been forced to tell a desperate lie. Call the numbers. Warn the others. Do not fail us in this. | Если пол взломают и найдут тайник, инструктировал ее мужчина с не запоминающейся внешностью, это означает, что верхний эшелон понес потери. Что по крайней мере одному из нас угрожали смертью и он был вынужден солгать. Вам следует обзвонить всех. Предупредить остальных. И уж постарайтесь не подвести нас. |
| It was a silent alarm. Foolproof in its simplicity. The plan had amazed her when she first heard it. If the identity of one brother was compromised, he could tell a lie that would start in motion a mechanism to warn the others. Tonight, however, it seemed that more than one had been compromised. | То был сигнал тревоги. Надежный и безопасный способ предупредить своих. План поразил ее своей простотой, еще когда она впервые узнала о нем. Если хотя бы один из братьев подвергнется смертельной опасности, он может солгать. И эта ложь тут же включает механизм, призванный предупредить остальных. Впрочем, сегодня опасности, похоже, подверглись сразу трое. |
| "Please answer," she whispered in fear. "Where are you?" | — Пожалуйста, ответьте, — отчаянным шепотом бормотала она в трубку. — Где же вы, где?.. |
| "Hang up the phone," a deep voice said from the doorway. | — А ну брось трубку! — вдруг рявкнул у нее за спиной мужчина. |
| Turning in terror, she saw the massive monk. He was clutching the heavy iron candle stand. Shaking, she set the phone back in the cradle. | Сестра Сандрин вздрогнула и обернулась. В дверях стоял монах, сжимая в руке тяжелую железную подставку от подсвечника. Дрожа всем телом, она медленно опустила трубку на рычаг. |
| "They are dead," the monk said. "All four of them. And they have played me for a fool. Tell me where the keystone is." | — Все они мертвы, — сказал монах. — Все четверо. И они меня обдурили. А ну-ка говори, где краеугольный камень? |
| "I don't know!" Sister Sandrine said truthfully. "That secret is guarded by others." Others who are dead! | — Но я не знаю! — совершенно искренне ответила сестра Сандрин. — Эту тайну хранили другие. — Те, что теперь мертвы. |
| The man advanced, his white fists gripping the iron stand. "You are a sister of the Church, and yet you | Мужчина начал приближаться к ней, не выпуская подставку из мертвенно-белых рук. |
| CHAPTER 32 | ГЛАВА 32 |
| The security alarm on the west end of the Denon Wing sent the pigeons in the nearby Tuileries Gardens scattering as Langdon and Sophie dashed out of the bulkhead into the Paris night. As they ran across the plaza to Sophie's car, Langdon could hear police sirens wailing in the distance. | От пронзительного воя сигнализации в западном крыле Лувра снялись с насиженных мест и разлетелись все голуби, обитавшие в саду Тюильри. Софи и Лэнгдон выбежали в парижскую ночь из-под козырька над входом в здание. И бросились бежать через площадь к машине Софи. Вдали завывали сирены полицейских автомобилей. |
| "That's it there," Sophie called, pointing to a red snubnosed two-seater parked on the plaza. | — Вон она! — крикнула Софи. И указала на красную тупоносенькую малолитражку, припаркованную через площадь. |
| She's kidding, right? The vehicle was easily the smallest car Langdon had ever seen. | Да она никак шутит? Такой маленькой машинки Лэнгдон еще никогда не видел. |
| "SmartCar," she said. "A hundred kilometers to the liter." | — Называется "смарт", — пояснила Софи. — Ест всего литр на сто километров. |
| Langdon had barely thrown himself into the passenger seat before Sophie gunned the SmartCar up and over a curb onto a gravel divider. He gripped the dash as the car shot out across a sidewalk and bounced back down over into the small rotary at Carrousel du Louvre. | Лэнгдон едва успел втиснуться на переднее сиденье, когда Софи включила зажигание и резким рывком послала машину вперед, через каменный бордюр, на разделительную полосу, выложенную гравием. Затем она промчалась по тротуару и выехала на проезжую часть, образующую небольшой круг перед Карузель де Лувр. |
| For an instant, Sophie seemed to consider taking the shortcut across the rotary by plowing straight ahead, through the median's perimeter hedge, and bisecting the large circle of grass in the center. | На секунду Лэнгдону показалось, что сейчас Софи, желая срезать угол, помчится прямо вперед, через живую изгородь, и пересечет круг с газоном по центру. |
| "No!" Langdon shouted, knowing the hedges around Carrousel du Louvre were there to hide the perilous chasm in the center—La Pyramide Inversee—the upside-down pyramid skylight he had seen earlier from inside the museum. It was large enough to swallow their Smart-Car in a single gulp. Fortunately, Sophie decided on the more conventional route, jamming the wheel hard to the right, circling properly until she exited, cut left, and swung into the northbound lane, accelerating toward Rue de Rivoli. | — Нет! — крикнул Лэнгдон, зная, что кусты, образующие изгородь, высажены, чтобы замаскировать глубокую впадину, так называемую перевернутую пирамиду, которую он видел сегодня раньше из окон музея. Миниатюрную машинку Софи она проглотила бы мгновенно. К счастью, Софи выбрала более привычный маршрут, резко крутанула руль вправо, проехала примерно с полкруга и выбралась на дорогу, ведущую на север. А затем, прибавив скорость, помчалась по направлению к рю де Риволи. |
| The two-tone police sirens blared louder behind them, and Langdon could see the lights now in his side view mirror. The SmartCar engine whined in protest as Sophie urged it faster away from the Louvre. Fifty yards ahead, the traffic light at Rivoli turned red. Sophie cursed under her breath and kept racing toward it. Langdon felt his muscles tighten."Sophie?" | Вой полицейских сирен становился все громче, стремительно нарастал у них за спиной, и теперь Лэнгдон видел в боковом зеркальце свет фар. Мотор "смарта" заверещал, словно в знак протеста, когда Софи выжала педаль акселератора до упора, стремясь поскорее убраться как можно дальше от Лувра.Впереди, ярдах в пятидесяти, на перекрестке с Риволи, загорелся красный. Тихо чертыхнувшись, Софи продолжала мчаться вперед. Лэнгдон весь напрягся. — Софи!.. |
| Slowing only slightly as they reached the intersection, Sophie flicked her headlights and stole a quick glance both | Подъезжая к перекрестку, она лишь слегка сбросила скорость, мигнула фарами, посмотрела по сторонам, |
| ways before flooring the accelerator again and carving a sharp left turn through the empty intersection onto Rivoli. Accelerating west for a quarter of a mile, Sophie banked to the right around a wide rotary. Soon they were shooting out the other side onto the wide avenue of Champs-Elysees. | затем снова до отказа выжала акселератор и, резко свернув влево, выехала через пустой перекресток на Риволи. Промчавшись по этой улице примерно с четверть мили к западу, Софи перестроилась в правый крайний ряд. И вскоре они выехали на широкую авеню Елисейских полей. |
| As they straightened out, Langdon turned in his seat, craning his neck to look out the rear window toward the Louvre. The police did not seem to be chasing them. The sea of blue lights was assembling at the museum. | Лэнгдон повернулся на тесном сиденье и посмотрел в заднее окно в сторону Лувра. Похоже, полицейские их не преследовали. Голубые огоньки стекались к площади перед музеем. |
| His heartbeat finally slowing, Langdon turned back around. "That was interesting." | Немного успокоившись, Лэнгдон заметил: — Это было очень занимательно. |
| Sophie didn't seem to hear. Her eyes remained fixed ahead down the long thoroughfare of Champs-Elysees, the two-mile stretch of posh storefronts that was often called the Fifth Avenue of Paris. The embassy was only about a mile away, and Langdon settled into his seat. So dark the con of man. Sophie's quick thinking had been impressive. Madonna of the Rocks. | Софи, видно, не слышала его слов. Глаза ее были устремлены вперед, на просторную проезжую часть Елисейских полей. По обеим сторонам примерно на две мили тянулись витрины роскошных магазинов, именно поэтому улицу часто называли Пятой авеню Парижа. Посольство США находилось теперь в миле от них, и Лэнгдон расслабленно откинулся на спинку сиденья.Так темен обманный ход мысли человека. Да, в сообразительности Софи не откажешь. "Мадонна в гроте ". |
| Sophie had said her grandfather left her something behind the painting. A final message? Langdon could not help but marvel over Sauniere's brilliant hiding place; Madonna of the Rocks was yet another fitting link in the evening's chain of interconnected symbolism. Sauniere, it seemed, at every turn, was reinforcing his fondness for the dark and mischievous side of Leonardo da Vinci. | Софи сказала, дед оставил ей что-то за рамой картины. Последнее послание? Лэнгдон не мог не восхищаться изощренностью, с которой Соньер выбрал этот последний тайник. "Мадонна в гроте" была еще одним недостающим звеном в сегодняшней цепи символов. Казалось, каждым своим шагом Соньер словно демонстрировал увлеченность темной и мистической стороной творчества да Винчи. |
| Da Vinci's original commission for Madonna of the Rocks had come from an organization known as the Confraternity of the Immaculate Conception, which needed a painting for the centerpiece of an altar triptych in their church of San Francesco in Milan.The nuns gave Leonardo specific dimensions, and the desired theme for the painting—the Virgin Mary, baby John the Baptist, Uriel, and Baby Jesus sheltering in a cave. Although Da Vinci did as they requested, when he delivered the work, the group reacted with horror. He had filled the painting with explosive and disturbing details.The painting showed a blue-robed Virgin Mary sitting with her arm around an infant child, presumably Baby Jesus. Opposite Mary sat Uriel, also with an infant, presumably baby John the Baptist. Oddly, though, rather than the usual Jesus-blessing-John scenario, it was baby John who was blessing Jesus... and Jesus was submitting to his authority! More troubling still, Mary was holding one hand high above the head of infant John and making a decidedly threatening gesture—her fingers looking like eagle's talons, gripping an invisible head. Finally, the most obvious and frightening image: Just below Mary's curled fingers, Uriel was making a cutting gesture with his hand—as if slicing the neck of the invisible head gripped by Mary's claw-like hand | Заказ на написание "Мадонны в гроте" Леонардо да Винчи получил от Братства непорочного зачатия; им нужна была роспись центральной части алтаря в церкви Сан-Франческо в Милане. Монахини дали Леонардо все необходимые размеры, а также примерный сюжет: на картине должны были быть изображены Дева Мария, младенец Иоанн Креститель, ангел и младенец Иисус. Сколь ни покажется странным, но на картине художника вопреки привычным канонам именно младенец Иоанн благословлял Иисуса... а Иисус полностью ему подчинялся! Мало лого, Мария держала одну руку высоко поднятой над головой младенца Иоанна, и жест этот выглядел угрожающим. Пальцы походили на когти орла, готовые впиться в чью-то невидимую голову. И наконец, там присутствовал еще один пугающий образ: находившийся прямо под хищно согнутыми пальцами Марии Уриель словно намеревался ребром ладони отсечь эту невидимую голову, попавшую в когти Девы Марии. |
| Langdon's students were always amused to learn that Da Vinci eventually mollified the confraternity by painting them a second, "watered-down" version of Madonna of the Rocks in which everyone was arranged in a more orthodox manner. The second version now hung in London's National Gallery under the name Virgin of the Rocks, although Langdon still preferred the Louvre's more intriguing original. | Студенты Лэнгдона всегда с удивлением узнавали, что позже да Винчи все-таки ублажил Братство непорочного зачатия, написав второй, "смягченный" вариант той же картины, "Мадонны в гроте", где все изображалось в более ортодоксальной манере. Второй вариант находился теперь в Лондонской национальной галерее и носил другое название — "Мадонна в скалах". Но сам Лэнгдон предпочитал более интригующий луврский вариант. |
| As Sophie gunned the car up Champs-Elysees, Langdon said, "The painting. What was behind it?" | Софи гнала машину по Елисейским полям, и Лэнгдон спросил:— Картина... Что было за ней спрятано? |
| Her eyes remained on the road. "I'll show you once we're safely inside the embassy." | Она не сводила глаз с дороги.— Позже покажу. Когда будем в безопасности, в посольстве. |
| "You'll show it to me?" Langdon was surprised. "He left you a physical object?" | — Покажете? — удивился Лэнгдон. — Так он оставил вам вполне осязаемый предмет? |
| Sophie gave a curt nod. "Embossed with a fleur-de-lis and the initials P.S." | Софи кивнула:— Да. Украшенный геральдической лилией и инициалами P. S. |
| Langdon couldn't believe his ears. | Лэнгдон ушам своим не верил. |
| *** | *** |
| We're going to make it, Sophie thought as she swung the SmartCar's wheel to the right, cutting sharply past the luxurious Hotel de Crillon into Paris's tree-lined diplomatic neighborhood. The embassy was less than a mile away now. She was finally feeling like she could breathe normally again. | Мы прорвемся, думала Софи, резко сворачивая вправо. Вот машина пронеслась мимо фешенебельного отеля "Де Крийон", и они оказались в обсаженном деревьями так называемом дипломатическом районе Парижа. До посольства оставалось меньше мили. Теперь можно вздохнуть спокойно. |
| Even as she drove, Sophie's mind remained locked on the key in her pocket, her memories of seeing it many years ago, the gold head shaped as an equal-armed cross, the triangular shaft, the indentations, the embossed flowery seal, and the letters P.S. | Даже во время езды Софи продолжала размышлять о ключе, что лежал у нее в кармане. Вспоминала о том, как впервые увидела его много лет назад и как поразил ее тогда этот ключ с вмятинами вместо обычных зубчиков, украшенный равносторонним крестом, геральдическим рисунком и двумя буквами — P. S. |
| Although the key barely had entered Sophie's thoughts through the years, her work in the intelligence community had taught her plenty about security, and now the key's peculiar tooling no longer looked so mystifying. A laser-tooled varying matrix. Impossible to duplicate. Rather than teeth that moved tumblers, this key's complex series of laser-burned pockmarks was examined by an electric eye. If the eye determined that the hexagonal pockmarks were correctly spaced, arranged, and rotated, then the lock would open. | Хотя за долгие годы, прошедшие с тех пор, Софи редко вспоминала о дедовском ключе, работа в полицейском управлении научила ее многому, в том числе и средствам, с помощью которых обеспечивается безопасность. И теперь необычная форма ключа уже не казалась столь загадочной. Матрица, сработанная с помощью лазера. Дубликат такого ключа практически невозможно изготовить. Не имеющий обычных зубчиков, ключ такого типа обладал рядом выжженных лазером мелких углублений, и реагировало на них только специальное электронное устройство замка. Если устройство определяло, что шестиугольные углубления расположены правильно, в определенном порядке, замок открывался. |
| Sophie could not begin to imagine what a key like this opened, but she sensed Robert would be able to tell her. After all, he had described the key's embossed seal without ever seeing it. The cruciform on top implied the key belonged to some kind of Christian organization, and yet Sophie knew of no churches that used laser-tooled varying matrix keys. | Софи не представляла, что именно может открыть этот ключ, но чувствовала: и здесь ей может помочь Роберт. Ведь он умудрился описать выгравированную на ключе эмблему, даже ни разу не видев его. Крест наверху означал, что ключ, по всей видимости, принадлежал какой-то христианской организации. Однако Софи не знала церквей, где могли бы использовать такие изготовленные при помощи лазера матричные ключи. |
| Besides, my grandfather was no Christian.... | Кроме того, мой дед вовсе не был христианином... |
| Sophie had witnessed proof of that ten years ago. Ironically, it had been another key—a far more normal one—that had revealed his true nature to her. | Доказательство тому Софи получила десять лет назад. И в том по иронии судьбы ей помог другой ключ — правда, вполне обычный. Именно с его помощью она и узнала правду. |
| The afternoon had been warm when she landed at Charles de Gaulle Airport and hailed a taxi home. Grand-pere will be so surprised to see me, she thought. Returning from graduate school in Britain for spring break a few days early, Sophie couldn't wait to see him and tell him all about the encryption methods she was studying. | В тот теплый весенний день она прилетела в Париж. Самолет приземлился в аэропорту Шарль де Голль. Софи взяла такси и отравилась домой. Как же обрадуется и удивится дедуля, увидев меня! — думала она. Она вернулась из Англии на весенние каникулы несколькими днями раньше, чем предполагалось. И с нетерпением ожидала встречи с дедом, хотела рассказать ему о своих успехах в области криптографии, которой их обучали в колледже. |
| When she arrived at their Paris home, however, her grandfather was not there. Disappointed, she knew he had not been expecting her and was probably working at the Louvre. But it's Saturday afternoon, she realized. He seldom worked on weekends. On weekends, he usually— | Но дома деда вопреки ожиданиям не оказалось. Софи огорчилась, хоть и понимала: он не ждал ее сегодня. Наверное, совсем заработался у себя в Лувре. Впрочем, что это я, ведь сегодня же воскресенье, тут же напомнила она себе. А дед редко работал но выходным. По выходным он обычно... |
| Grinning, Sophie ran out to the garage. Sure enough, his car was gone. It was the weekend. Jacques Sauniere despised city driving and owned a car for one destination only—his vacation chateau in Normandy, north of Paris. Sophie, after months in the congestion of London, was eager for the smells of nature and to start her vacation right away. It was still early evening, and she decided to leave immediately and surprise him. Borrowing a friend's car, Sophie drove north, winding into the deserted moon-swept hills near Creully. She arrived just after ten o'clock, turning down the long private driveway toward her grandfather's retreat. The access road was over a mile long, and she was halfway down it before she could start to see the house through the trees—a mammoth, old stone chateau nestled in the woods on the side of a hill. | Софи улыбнулась и бросилась к гаражу. Ну конечно, машины на месте нет. Ведь сегодня уик-энд. А Жак Соньер, презиравший езду по городу, использовал машину только с одной целью — добраться до своего загородного шато в Нормандии, к северу от Парижа. Софи, уставшая за несколько месяцев лондонской жизни от города, истосковалась по природе, свежему воздуху, зелени и решила немедленно ехать в Нормандию. Вечер только начался, к ночи она приедет, то-то удивится и обрадуется дедуля! Софи одолжила машину у друга и отправилась в путь, на север. Дорога вилась среди полей и холмов. На место она прибыла в начале одиннадцатого, свернула с дороги и въехала на длинную, с милю, аллею, ведущую к убежищу деда. Она проехала по ней примерно половину пути, и наконец среди деревьев показался дом — большое и старое каменное шато, угнездившееся в лесу на склоне холма. |
| Sophie had half expected to find her grandfather asleep at this hour and was excited to see the house twinkling with lights. Her delight turned to surprise, however, when she arrived to find the driveway filled with parked cars— Mercedeses, BMWs, Audis, and a Rolls-Royce. | Софи опасалась, что в этот час дед уже улегся спать, а потому страшно обрадовалась, заметив в окнах свет. Удивление ее возросло, когда она увидела, что большая площадка перед домом буквально забита машинами. Тут были и "мерседесы", и "БМВ", и "ауди", и даже "роллс-ройсы". |
| Sophie stared a moment and then burst out laughing. My grand-pere, the famous recluse! Jacques Sauniere, it seemed, was far less reclusive than he liked to pretend. Clearly he was hosting a party while Sophie was away at school, and from the looks of the automobiles, some of Paris's most influential people were in attendance. | На секунду Софи растерялась, а потом весело засмеялась. Вот вам и дедуля, знаменитый отшельник! Оказывается, Жак Соньер ведет не столь уж и уединенную жизнь, как о нем привыкли думать. Очевидно, решил устроить вечеринку, воспользовавшись отсутствием Софи, и, судя по автомобилям, гости из Парижа к нему съехались весьма влиятельные. |
| Eager to surprise him, she hurried to the front door. When she got there, though, she found it locked. She knocked. Nobody answered. Puzzled, she walked around and tried the back door. It too was locked. No answer. | Сгорая от нетерпения, она поспешила к двери. Но, подойдя и подергав за ручку, обнаружила, что дверь заперта. Софи постучала. Никто не ответил. Растерянная, она обошла дом и попробовала войти |
| через черный ход. Но и здесь дверь оказалась заперта. И никто не отвечал на ее стук. |
| Confused, she stood a moment and listened. The only sound she heard was the cool Normandy air letting out a low moan as it swirled through the valley. | Софи стояла и прислушивалась. Но единственным звуком, достигавшим ее слуха, было жалобное стонущее завывание холодного ветра, разгулявшегося по долинам Нормандии. Из дома не доносилось ни звука. |
| No music. | Ни музыки. |
| No voices. | Ни голосов. |
| Nothing. | Ровным счетом ничего. |
| In the silence of the woods, Sophie hurried to the side of the house and clambered up on a woodpile, pressing her face to the living room window. What she saw inside made no sense at all. | Софи еще раз обежала дом и, вскарабкавшись на поленницу, заглянула в окно гостиной. То, что она там увидела, удивило еще больше. |
| "Nobody's here!" | Да там ни души! |
| The entire first floor looked deserted. | На всем первом этаже, похоже, никого. |
| Where are all the people? | Куда же подевались люди? |
| Heart racing, Sophie ran to the woodshed and got the spare key her grandfather kept hidden under the kindling box.She ran to the front door and let herself in. As she stepped into the deserted foyer, the control panel for the security system started blinking red—a warning that the entrant had ten seconds to type the proper code before the security alarms went off. | С бешено бьющимся сердцем Софи подбежала к дровяному сараю и достала запасной ключ, который дед прятал под коробкой с лучиной для растопки. Потом снова бросилась к дому и отперла входную дверь. Едва она успела войти в прихожую, как на контрольной панели замигала красная лампочка. Это означало, что у вошедшего есть всего десять секунд, чтобы набрать код доступа в дом. В противном случае должна была сработать сигнализация. |
| He has the alarm on during a party? | Он включил сигнализацию во время приема гостей?.. |
| Sophie quickly typed the code and deactivated the system. | Софи торопливо набрала код, и красная лампочка погасла. |
| Entering, she found the entire house uninhabited. Upstairs too. As she descended again to the deserted living room, she stood a moment in the silence, wondering what could possibly be happening. | Дом выглядел необитаемым. Не только внизу, но и наверху тоже. Спустившись со второго этажа в гостиную, она несколько секунд простояла в полной тишине, пытаясь сообразить, что все это означает. |
| It was then that Sophie heard it. | И тут вдруг услышала. |
| Muffled voices. And they seemed to be coming from underneath her. Sophie could not imagine. Crouching, she put her ear to the floor and listened. Yes, the sound was definitely coming from below. The voices seemed to be singing, or... chanting? She was frightened. Almost more eerie than the sound itself was the realization that this house did not even have a basement. | Приглушенные голоса. И доносились они откуда-то снизу. Софи вконец растерялась. Встала на четвереньки и прижала ухо к полу. Да, звуки определенно доносятся снизу. И голоса эти поют... или бормочут какие-то невнятные заклинания?.. Она испугалась. Еще более странным показался тот факт, что в доме не было никакого подвала. |
| At least none I've ever seen. | Во всяком случае, я до сих пор не знала, что он здесь есть. |
| Turning now and scanning the living room, Sophie's eyes fell to the only object in the entire house that seemed out of place—her grandfather's favorite antique, a sprawling Aubusson tapestry. It usually hung on the east wall beside the fireplace, but tonight it had been pulled aside on its brass rod, exposing the wall behind it. | Софи начала осматриваться. И только тут заметила, что в гостиной что-то не так. Старинный обюссонский ковер, столь ценимый дедом, обычно висел на восточной стене, рядом с камином. Сегодня же он был сдвинут в сторону и свисал с медной штанги, точно знамя, а за ним открывалась голая деревянная стена. |
| Walking toward the bare wooden wall, Sophie sensed the chanting getting louder. Hesitant, she leaned her ear against the wood. The voices were clearer now. People were definitely chanting... intoning words Sophie could not discern. | Осторожно приблизившись к ней, Софи заметила, что голоса стали громче. Прижала ухо к деревянной стене. Да, голоса теперь звучали отчетливее. Похоже, люди читали нараспев какую-то молитву или заклинание, но отдельных слов Софи никак не могла разобрать. |
| The space behind this wall is hollow! | Стало быть, там, за стеной, есть помещение? |
| Feeling around the edge of the panels, Sophie found a | Софи провела пальцем по краю дверной панели и |
| recessed fingerhold. It was discreetly crafted. A sliding door. Heart pounding, she placed her finger in the slot and pulled it. With noiseless precision, the heavy wall slid sideways. From out of the darkness beyond, the voices echoed up. | вот наконец нащупала небольшое углубление. Сработан запор был весьма искусно, невооруженным глазом не заметить. Потайная дверца! С бешено бьющимся от волнения сердцем Софи снова сунула палец в крошечную щель и надавила на находящийся там выступ. Тяжелая стена бесшумно начала отползать в сторону. Изнутри, из темноты, доносились голоса. |
| Sophie slipped through the door and found herself on a rough-hewn stone staircase that spiraled downward. She'd been coming to this house since she was a child and yet had no idea this staircase even existed! | Софи проскользнула в образовавшийся проход и оказалась на маленькой площадке перед винтовой лестницей, выложенной из грубых серых камней. Лестница вела вниз. Софи бывала в доме с раннего детства, но понятия не имела о существовании этой лестницы. |
| As she descended, the air grew cooler. The voices clearer. She heard men and women now. Her line of sight was limited by the spiral of the staircase, but the last step was now rounding into view. Beyond it, she could see a small patch of the basement floor—stone, illuminated by the flickering orange blaze of firelight. | Чем ниже она спускалась, тем прохладнее становилось. А хор голосов — четче. Теперь она различала мужские и женские голоса. И вот наконец осталось несколько последних ступеней, и она увидела пол внизу. Тоже выложенный из камня и освещенный мерцающим оранжевым светом, исходящим от костра или камина. |
| Holding her breath, Sophie inched down another few steps and crouched down to look. It took her several seconds to process what she was seeing. | Затаив дыхание, Софи преодолела последние несколько ступенек и слегка пригнулась, чтобы лучше видеть. |
| The room was a grotto—a coarse chamber that appeared to have been hollowed from the granite of the hillside. The only light came from torches on the walls. In the glow of the flames, thirty or so people stood in a circle in the center of the room. | Подвальное помещение походило на грот, по всей видимости, выдолбленный в гранитной породе, из которой состоял холм рядом с домом. Источником света служили факелы, укрепленные на стенах. Освещенные их мерцающим пламенем, в центре помещения стояли, образуя круг, человек тридцать или около того. |
| I'm dreaming, Sophie told herself. A dream. What else could this be? | Мне снится сон, сказала себе Софи. Сон. Только во сне можно увидеть такое. |
| Everyone in the room was wearing a mask. The women were dressed in white gossamer gowns and golden shoes. Their masks were white, and in their hands they carried golden orbs. The men wore long black tunics, and their masks were black. They looked like pieces in a giant chess set. Everyone in the circle rocked back and forth and chanted in reverence to something on the floor before them... something Sophie could not see. | На всех людях были маски. Женщины одеты в просторные белые платья из тонкого газа, на ногах золоченые сандалии. Маски у них были белые, а в руках они держали золотые шары. На мужчинах были черные туники и черные маски. Создавалось впечатление, что перед Софи доска с белыми и черными шахматными фигурами. Стоявшие кругом люди раскачивались из стороны в сторону и нараспев повторяли какие-то заклинания, обращенные к предмету, лежавшему в центре круга. А вот что это был за предмет, Софи не видела. |
| The chanting grew steady again. Accelerating. Thundering now. Faster. The participants took a step inward and knelt. In that instant, Sophie could finally see what they all were witnessing. Even as she staggered back in horror, she felt the image searing itself into her memory forever.Overtaken by nausea, Sophie spun, clutching at the stone walls as she clambered back up the stairs. Pulling the door closed, she fled the deserted house, and drove in a tearful stupor back to Paris. | Пение возобновилось с новой силой. Ускорилось. Звучало все громче и громче. И вдруг все участники этой странной церемонии сделали шаг к центру круга и упали на колени. И тут наконец Софи увидела, чему они поклонялись. И хотя она тут же отпрянула в ужасе, сцена эта навеки запечатлелась в памяти. К горлу подкатила тошнота, и Софи начала карабкаться обратно, вверх по лестнице, цепляясь руками за стену. Затворив за собой потайную дверцу, она выбежала из дома, села в машину и, обливаясь слезами, поехала обратно в Париж. |
| That night, with her life shattered by disillusionment and betrayal, she packed her belongings and left her home. On the dining room table, she left a note.I WAS THERE. DON'T TRY TO FIND ME. | Той же ночью она собрала все свои вещи, находившиеся в городской квартире деда, и навсегда покинула родной дом. А на столе в гостиной оставила такую записку: Я ТАМ БЫЛА. НЕ ПЫТАЙСЯ НАЙТИ |
| МЕНЯ. |
| Beside the note, she laid the old spare key from the chateau's woodshed."Sophie! Langdon's voice intruded. "Stop! Stop!" | Рядом с запиской она положила запасной ключ от загородного дома деда.— Софи! — прервал ее размышления голос Лэнгдона. — Стойте! Остановитесь же! |
| Emerging from the memory, Sophie slammed on the brakes, skidding to a halt. "What? What happened?!" | Софи ударила по тормозам, их обоих резко бросило вперед. — Что? Что такое? |
| Langdon pointed down the long street before them. | Лэнгдон указал на длинную улицу впереди. |
| When she saw it, Sophie's blood went cold. A hundred yards ahead, the intersection was blocked by a couple of DCPJ police cars, parked askew, their purpose obvious. They've sealed off Avenue Gabriel! | Софи похолодела. Впереди, примерно в сотне ярдов от них, перекресток блокировали два автомобиля судебной полиции. Намерения их были вполне очевидны. Они отрезали нам путь к посольству! |
| Langdon gave a grim sigh. "I take it the embassy is off-limits this evening?" | Лэнгдон, нервно усмехнувшись, заметил:— Как я понимаю, в посольство нам сегодня не попасть? |
| Down the street, the two DCPJ officers who stood beside their cars were now staring in their direction, apparently curious about the headlights that had halted so abruptly up the street from them. | Впереди двое офицеров полиции отошли от своих автомобилей и смотрели в ту сторону, где остановилась малолитражка Софи. |
| Okay, Sophie, turn around very slowly. | Ладно, сказала себе Софи. Поворачивай назад, девочка, только очень медленно. |
| Putting the SmartCar in reverse, she performed a composed three-point turn and reversed her direction. As she drove away, she heard the sound of squealing tires behind them. Sirens blared to life. | Она дала обратный ход, затем развернулась и поехала назад. Удаляясь от перекрестка, услышала, как за спиной взвизгнули шины резко затормозившего автомобиля. И тут же завыли сирены. |
| Cursing, Sophie slammed down the accelerator. | Чертыхаясь, Софи вдавила педаль газа. |
| CHAPTER 33 | ГЛАВА 33 |
| Sophie's SmartCar tore through the diplomatic quarter, weaving past embassies and consulates, finally racing out a side street and taking a right turn back onto the massive thoroughfare of Champs-Elysees. | Малолитражка Софи мчалась по дипломатическому кварталу, мимо посольств и консульств, и наконец оказалась и" боковой улице. Проехав по ней, свернула вправо, и вот они вновь на просторной автостраде Елисейских полей. |
| Langdon sat white-knuckled in the passenger seat, twisted backward, scanning behind them for any signs of the police. He suddenly wished he had not decided to run. You didn't, he reminded himself. Sophie had made the decision for him when she threw the GPS dot out the bathroom window. Now, as they sped away from the embassy, serpentining through sparse traffic on Champs-Elysees, Langdon felt his options deteriorating. Although Sophie seemed to have lost the police, at least for the moment, Langdon doubted their luck would hold for long. | Лэнгдон сидел на пассажирском сиденье, сжав кулаки так крепко, что побелели костяшки пальцев. Он то и дело оборачивался и смотрел в заднее окно, проверить, не преследуют ли их, Он уже жалел, что ударился в бегство. Ведь я ни в чем не виновен, напомнил он себе. Это Софи приняла за него решение, когда выбросила маячок из окна туалета в Лувре. Теперь же, по мере того как они все дальше отъезжали от американского посольства, Лэнгдон чувствовал, что уверенность его слабеет. Софи удалось на какое-то время оторваться от преследователей, но Лэнгдон сомневался, что им и дальше будет так же везти. |
| Behind the wheel Sophie was fishing in her sweater pocket. She removed a small metal object and held it out for him. "Robert, you'd better have a look at this. This is what my grandfather left me behind Madonna of the Rocks." | Сидевшая за рулем Софи пошарила в кармане свитера. Вытащила какой-то маленький металлический предмет и передала Лэнгдону.— Взгляните-ка на это, Роберт. Вот что оставил мне дед за рамой "Мадонны в гроте". |
| Feeling a shiver of anticipation, Langdon took the object and examined it. It was heavy and shaped like a cruciform. His first instinct was that he was holding a funeral pieu—a miniature version of a memorial spike designed to be stuck into the ground at a gravesite. But | Лэнгдон взял протянутый ему предмет и принялся осматривать. Его охватило волнение. Тяжелый, а верхняя часть образует подобие равностороннего креста. Напоминает по форме миниатюрную копию мемориального костыля, который втыкают в землю, чтобы отметить участок, где будет находиться могила. |
| then he noted the shaft protruding from the cruciform was prismatic and triangular. The shaft was also pockmarked with hundreds of tiny hexagons that appeared to be finely tooled and scattered at random. | Затем Лэнгдон заметил, что стержень ключа, отходящий от головки в виде креста, являет собой треугольную в поперечном сечении призму. И что его сплошь покрывают сотни крошечных шестиугольных углублений, причем расположение их выглядит хаотично. |
| "It's a laser-cut key," Sophie told him. "Those hexagons are read by an electric eye." | — Это ключ, изготовленный с помощью лазера, — пояснила Софи. — А шестиугольники считываются контрольным электронным устройством. |
| A key? Langdon had never seen anything like it. | Ключ?.. Таких прежде Лэнгдон никогда не видел. |
| "Look at the other side," she said, changing lanes and sailing through an intersection. | — Переверните и взгляните на другую сторону, — сказала она, выехав на другую полосу. И проехала очередной перекресток. |
| When Langdon turned the key, he felt his jaw drop. There, intricately embossed on the center of the cross, was a stylized fleur-de-lis with the initials P.S.! "Sophie," he said, "this is the seal I told you about! The official device of the Priory of Sion." | Лэнгдон перевернул ключ и буквально раскрыл рот от изумления. В центре креста красовалась искусно выгравированная лилия, fleur-de-lis, с инициалами P. S.— Софи! — воскликнул он. — Но это же геральдическая лилия, о которой я вам говорил. Официальный герб Приората Сиона. |
| She nodded. "As I told you, I saw the key a long time ago. He told me never to speak of it again." | Она кивнула:— А я говорила, что видела этот ключ давным-давно, еще девочкой. И дед просил никому о нем не рассказывать. |
| Langdon's eyes were still riveted on the embossed key. Its high-tech tooling and age-old symbolism exuded an eerie fusion of ancient and modern worlds. | Лэнгдон не сводил глаз с необычного ключа. Странное сочетание: высокие лазерные технологии и вековой давности символ. Этот ключ — словно мостик, соединяющий прошлое с настоящим. |
| "He told me the key opened a box where he kept many secrets." | — И еще дед сказал мне, что ключ открывает шкатулку, где он хранит много разных секретов. |
| Langdon felt a chill to imagine what kind of secrets a man like Jacques Sauniere might keep. What an ancient brotherhood was doing with a futuristic key, Langdon had no idea. The Priory existed for the sole purpose of protecting a secret. A secret of incredible power. Could this key have something to do with it? The thought was overwhelming. "Do you know what it opens?" | При одной только мысли о том, какого рода секреты мог хранить Жак Соньер, у Лэнгдона по спине пробежали мурашки. Но что именно делало братство с этим футуристическим ключом, невозможно было представить. Похоже, Приорат существовал ради единственной цели: хранить свою тайну. Секрет невероятной непобедимой силы и власти. Но при чем здесь этот ключ?— Скажите, а вы знаете, что он открывает? Ну хоть по крайней мере догадываетесь? |
| Sophie looked disappointed. "I was hoping you knew." | Софи была явно разочарована. — Я надеялась... вы это знаете. |
| Langdon remained silent as he turned the cruciform in his hand, examining it. | Лэнгдон молчал, вертя странный ключ в руках. |
| "It looks Christian," Sophie pressed. | — Похож на христианский, — добавила Софи. |
| Langdon was not so sure about that. The head of this key was not the traditional long-stemmed Christian cross but rather was a square cross—with four arms of equal length—which predated Christianity by fifteen hundred years. This kind of cross carried none of the Christian connotations of crucifixion associated with the longer-stemmed Latin Cross, originated by Romans as a torture device. Langdon was always surprised how few Christians who gazed upon "the crucifix" realized their symbol's violent history was reflected in its very name: "cross" and "crucifix" came from the Latin verb cruciare—to torture. | Лэнгдон вовсе не был в этом уверен. Головка ключа ничуть не походила на традиционный христианский крест с более короткой горизонтальной перекладиной. Нет, крест был квадратным — все четыре конца равной длины — такие существовали за полторы тысячи лет до христианской эпохи. Ни один на свете христианин не пользовался таким крестом, предпочитая ему другой, ставший затем традиционным. Латинский крест, использовавшийся еще древними римлянами в качестве орудия пыток. Лэнгдона всегда удивлял один факт: очень немногие христиане, видевшие распятие, знали, что в самом названии символа заложен чуждый истинному |
| христианину смысл. Ведь слова "крест" и "распинать" ("cross", "crucifix") происходят от латинского "cruciare" — "мучить, подвергать пыткам". |
| "Sophie," he said, "all I can tell you is that equalarmed crosses like this one are considered peaceful crosses. Their square configurations make them impractical for use in crucifixion, and their balanced vertical and horizontal elements convey a natural union of male and female, making them symbolically consistent with Priory philosophy." | — Единственное, что я могу сказать, Софи, — начал он, — так это то, что такие равносторонние кресты считались "мирными". Квадратная конфигурация не позволяет использовать их при казни или пытке, а их одинаковые вертикальные и горизонтальные элементы символизируют собой единение мужского и женского начал, что вполне соответствует философии братства. |
| She gave him a weary look. "You have no idea, do you?" | Софи устало взглянула на него: — Так, значит, никаких идей, да? |
| Langdon frowned. "Not a clue." | — Никаких, — хмуро ответил Лэнгдон. |
| "Okay, we have to get off the road." Sophie checked her rearview mirror. "We need a safe place to figure out what that key opens." | — Ладно. А сейчас сворачиваем с главной дороги. — Софи покосилась в зеркальце бокового вида — Нам надо попасть в безопасное место. Там и подумаем, что может открыть этот ключ. |
| Langdon thought longingly of his comfortable room at the Ritz. Obviously, that was not an option. "How about my hosts at the American University of Paris?" | Лэнгдон с тоской вспомнил о своем уютном номере в "Ритце". Нет, совершенно ясно, что им туда нельзя.— Как насчет моих коллег из Американского университета Парижа? |
| "Too obvious. Fache will check with them." | — Слишком предсказуемо. Фаш непременно проверит все адреса. |
| "You must know people. You live here." | — Но ведь у вас должны быть какие-то знакомые. Вы же здесь живете. |
| "Fache will run my phone and e-mail records, talk to my coworkers. My contacts are compromised, and finding a hotel is no good because they all require identification." | — Фаш проверит все мои телефонные звонки и электронную почту. Переговорит с коллегами по работе. И сразу выявит, с кем я общаюсь. А снимать номер в отеле тоже не имеет смысла, ведь там требуется регистрация. |
| Langdon wondered again if he might have been better off taking his chances letting Fache arrest him at the Louvre. "Let's call the embassy. I can explain the situation and have the embassy send someone to meet us somewhere." | Лэнгдон снова подумал о том же: а не лучше ли было ему сразу сдаться Фашу еще в Лувре?— Давайте позвоним в посольство. Я объясню ситуацию, и посольство пошлет за нами своих людей. Назначим место встречи и... |
| "Meet us?" Sophie turned and stared at him as if he were crazy. "Robert, you're dreaming. Your embassy has no jurisdiction except on their own property. Sending someone to retrieve us would be considered aiding a fugitive of the French government. It won't happen. If you walk into your embassy and request temporary asylum, that's one thing, but asking them to take action against French law enforcement in the field?" She shook her head. "Call your embassy right now, and they are going to tell you to avoid further damage and turn yourself over to Fache. Then they'll promise to pursue diplomatic channels to get you a fair trial." She gazed up the line of elegant storefronts on Champs-Elysees. "How much cash do you have?" | — Встречи? — Софи обернулась и взглянула на него как на сумасшедшего. — Да вы, я вижу, просто грезите наяву, Роберт. Юрисдикция вашего посольства распространяется только на его территорию. Стоит им послать за нами своего человека, и его можно будет обвинить в пособничестве преступникам, которых разыскивает французская полиция. Этого никак нельзя допускать. Одно дело, если вы пройдете на территорию посольства и попросите там убежища, и совсем другое — просить их нарушать существующий во Франции закон. — Она покачала головой. — Попробуйте позвонить прямо сейчас в свое посольство. И я заранее знаю, что вам ответят. Скажут, что в целях исключения дальнейших неприятностей вы должны сдаться Фашу. Ну и, естественно, пообещают использовать все свои дипломатические каналы для облегчения вашего положения и справедливого суда. — Она взглянула на витрины роскошных магазинов, выстроившихся вдоль Елисейских полей — Сколько у вас при себе |
| наличных? |
| Langdon checked his wallet. "A hundred dollars. A few euro. Why?" | Лэнгдон заглянул в бумажник.— Сто долларов. Несколько евро. А что? |
| "Credit cards?" | — Кредитные карты? |
| "Of course." | — Да, конечно. |
| As Sophie accelerated, Langdon sensed she was formulating a plan. Dead ahead, at the end of Champs-Elysees, stood the Arc de Triomphe—Napoleon's 164-foot-tall tribute to his own military potency—encircled by France's largest rotary, a nine-lane behemoth. | Софи прибавила скорость, и Лэнгдон понял, что у нее созрел какой-то план. Впереди, в конце Елисейских полей, высилась Триумфальная арка, монумент высотой 154 фута, построенный еще Наполеоном для увековечения собственных военных побед. Прямо за ней находился круг с девяти полосным движением. |
| Sophie's eyes were on the rearview mirror again as they approached the rotary. "We lost them for the time being," she said, "but we won't last another five minutes if we stay in this car." | Приближаясь к нему, Софи посмотрела в зеркальце заднего вида.— Пока вроде бы оторвались, — сказала она. — Но и пяти минут не протянем, если останемся в этой машине. |
| So steal a different one, Langdon mused, now that we're criminals. "What are you going to do?" | А потому надо украсть другую, подумал Лэнгдон, раз уж мы все равно преступники.— Что собираетесь делать? |
| Sophie gunned the SmartCar into the rotary. "Trust me." | — Сейчас поймете, — ответила Софи и резко свернула на круг. |
| Langdon made no response. Trust had not gotten him very far this evening. Pulling back the sleeve of his jacket, he checked his watch—a vintage, collector's-edition Mickey Mouse wristwatch that had been a gift from his parents on his tenth birthday. Although its juvenile dial often drew odd looks, Langdon had never owned any other watch; Disney animations had been his first introduction to the magic of form and color, and Mickey now served as Langdon's daily reminder to stay young at heart. At the moment, however, Mickey's arms were skewed at an awkward angle, indicating an equally awkward hour.2:51 A.M. | Лэнгдон промолчал. За сегодняшний вечер он уже не раз полагался на эту женщину, и вот к чему это привело. Он отогнул рукав пиджака, взглянул на часы. То были коллекционные механические наручные часы с изображением Микки-Мауса, подарок родителей на десятилетие. На циферблат люди часто поглядывали с недоумением, но Лэнгдон носил только эти часы. Знакомство с диснеевской анимацией послужило своеобразным толчком, именно с тех пор он стал интересоваться магией формы и цвета; и теперь Микки-Маус служил Лэнгдону ежедневным напоминанием об этом и позволял оставаться молодым в душе. Впрочем, в этот момент Микки-Маус показывал весьма позднее время. 02.51. |
| "Interesting watch," Sophie said, glancing at his wrist and maneuvering the SmartCar around the wide, counterclockwise rotary. | — Забавные часы, — заметила Софи, покосившись на запястье Лэнгдона, и направила машину по кругу против часовой стрелки. |
| "Long story," he said, pulling his sleeve back down. | — Долгая история, — ответил он и поправил рукав пиджака. |
| "I imagine it would have to be." She gave him a quick smile and exited the rotary, heading due north, away from the city center. Barely making two green lights, she reached the third intersection and took a hard right onto Boulevard Malesherbes. They'd left the rich, tree-lined streets of the diplomatic neighborhood and plunged into a darker industrial neighborhood. Sophie took a quick left, and a moment later, Langdon realized where they were. | — Да уж, наверное, — с улыбкой сказала Софи и съехала с круга. Теперь они направлялись на север от центра города. Пролетев два перекрестка на зеленый свет, она притормозила на третьем и резко свернула вправо, на бульвар Мальзерб. Они выехали из уютного дипломатического района с утопающими в зелени роскошными особняками и оказались в неприглядном рабочем квартале. Затем Софи свернула влево, и тут наконец Лэнгдон сообразил, где находится. |
| Gare Saint-Lazare. | Вокзал Сен-Лазар. |
| Ahead of them, the glass-roofed train terminal resembled the awkward offspring of an airplane hangar and a greenhouse. European train stations never slept. Even at this hour, a half-dozen taxis idled near the main entrance. Vendors manned carts of sandwiches and mineral water while grungy kids in backpacks emerged from the station rubbing their eyes, looking around as if trying to remember what city they were in now. Up ahead on the street, a couple of city policemen stood on the curb giving directions to some confused tourists. | Впереди виднелась стеклянная крыша-купол терминала для поездов, напоминающая нелепый гибрид самолетного ангара с теплицей. Вокзалы в Европе никогда не спят. Даже в этот поздний час у главного входа стояло с полдюжины такси. Разносчики развозили тележки с сандвичами и минеральной водой, а из зала ожидания выходила группа ребятишек с рюкзаками. Они протирали глаза и сонно осматривались по сторонам, точно никак не могли сообразить, в какой попали город. |
| Чуть поодаль, у обочины, маячили двое патрульных полицейских, направляя сбившихся с пути туристов. |
| Sophie pulled her SmartCar in behind the line of taxis and parked in a red zone despite plenty of legal parking across the street. Before Langdon could ask what was going on, she was out of the car. She hurried to the window of the taxi in front of them and began speaking to the driver. | Софи припарковала свою малолитражку за рядом выстроившихся цепочкой такси, в так называемой красной зоне, хотя неподалеку, через улицу, находилась обычная парковка. Не успел Лэнгдон спросить, что Софи собирается делать, как она выпорхнула из машины. Подбежала к одному из таксомоторов и принялась переговариваться о чем-то через окно с сидевшим за рулем водителем. |
| As Langdon got out of the SmartCar, he saw Sophie hand the taxi driver a big wad of cash. The taxi driver nodded and then, to Langdon's bewilderment, sped off without them. | Лэнгдон выбрался из машины и увидел, что Софи протягивает водителю толстую пачку купюр. Таксист кивнул и, к удивлению Лэнгдона, тут же отъехал. |
| "What happened?" Langdon demanded, joining Sophie on the curb as the taxi disappeared. | — Что случилось? — спросил он, подходя к Софи. Такси уже успело скрыться из виду. |
| Sophie was already heading for the train station entrance. "Come on. We're buying two tickets on the next train out of Paris." | — Идемте, — сказала Софи и зашагала к главному входу в вокзал. — Купим два билета на ближайший поезд из Парижа. |
| Langdon hurried along beside her. What had begun as a one-mile dash to the U.S. Embassy had now become a full-fledged evacuation from Paris. Langdon was liking this idea less and less. | Лэнгдон поспешил следом. Вместо того чтобы преодолеть какую-то милю, отделявшую их от посольства, они, похоже, отправляются теперь в дальнее путешествие. Лэнгдону все меньше и меньше нравилась эта затея. |
| CHAPTER 34 | ГЛАВА 34 |
| The driver who collected Bishop Aringarosa from Leonardo da Vinci International Airport pulled up in a small, unimpressive black Fiat sedan. Aringarosa recalled a day when all Vatican transports were big luxury cars that sported grille-plate medallions and flags emblazoned with the seal of the Holy See. Those days are gone. Vatican cars were now less ostentatious and almost always unmarked. The Vatican claimed this was to cut costs to better serve their dioceses, but Aringarosa suspected it was more of a security measure. The world had gone mad, and in many parts of Europe, advertising your love of Jesus Christ was like painting a bull's-eye on the roof of your car. | Водитель, встретивший епископа Арингаросу в аэропорту Леонардо да Винчи, сидел за рулем маленького неприметного черного "фиата". Арингароса помнил время, когда служители Ватикана пользовались исключительно роскошными большими лимузинами со специальной эмблемой и флажками папского престола. Те дни давно миновали. Теперь машины Ватикана выглядели куда как скромнее и не имели отличительных знаков. Ватикан утверждал, что делается это из экономии, чтобы больше средств оставалось на благие дела; сам же Арингароса подозревал, что вызвано это соображениями безопасности. Мир сошел с ума, и во многих странах Европы демонстрировать любовь к Христу стало столь же опасно, как размахивать красной тряпкой перед быком. |
| Bundling his black cassock around himself, Aringarosa climbed into the back seat and settled in for the long drive to Castel Gandolfo. It would be the same ride he had taken five months ago. | Подобрав полы черной сутаны, Арингароса опустился на сиденье и приготовился к долгому путешествию до замка Гандольфо. Тот же путь ему довелось проделать пять месяцев назад. |
| Last year's trip to Rome, he sighed. The longest night of my life. | Последнее путешествие в Рим, вздохнул он. Самая долгая ночь в моей жизни. |
| Five months ago, the Vatican had phoned to request Aringarosa's immediate presence in Rome. They offered no explanation. Your tickets are at the airport. The Holy See worked hard to retain a veil of mystery, even for its highest clergy. | Пять месяцев назад позвонили из Ватикана и потребовали, чтобы епископ Арингароса незамедлительно явился в Рим. Без каких-либо объяснений. Билет вам оставили в аэропорту. Папский престол был готов на все, чтобы сохранить плотную завесу тайны во всем, что связано с высшими чинами Католической церкви. |
| The mysterious summons, Aringarosa suspected, was probably a photo opportunity for the Pope and other Vatican officials to piggyback on Opus Dei's recent public success—the completion of their World Headquarters in New York City. Architectural Digest had called Opus Dei's building "a shining beacon of Catholicism sublimely integrated with the modern landscape," and lately the Vatican seemed to be drawn to anything and everything that included the word "modern." | Арингароса подозревал, что сие таинственное распоряжение связано с представившейся папе и служителям Ватикана возможностью опорочить недавний публичный успех "Опус Деи": завершение строительства штаб-квартиры этой организации в Нью-Йорке. Журнал "Акитекчурел дайджест" назвал здание штаб-квартиры "сияющим маяком католицизма, органично вписавшимся в современный городской пейзаж". Надо сказать, что в Ватикане теперь с излишней восторженностью относились к слову "современный", особенно если это было связано с делами Церкви. |
| Aringarosa had no choice but to accept the invitation, albeit reluctantly. Not a fan of the current papal administration, Aringarosa, like most conservative clergy, had watched with grave concern as the new Pope settled into his first year in office. An unprecedented liberal, His Holiness had secured the papacy through one of the most controversial and unusual conclaves in Vatican history. Now, rather than being humbled by his unexpected rise to power, the Holy Father had wasted no time flexing all the muscle associated with the highest office in Christendom. Drawing on an unsettling tide of liberal support within the College of Cardinals, the Pope was now declaring his papal mission to be "rejuvenation of Vatican doctrine and updating Catholicism into the third millennium." | У Арингаросы не было иного выбора, кроме как принять приглашение, что он и сделал, пусть даже нехотя. Не являясь поклонником нынешней папской администрации, Арингароса, подобно большинству представителей консервативного духовенства, мрачно и настороженно наблюдал за деяниями нового папы, который занял престол всего год назад. Выдающийся либерал, его святейшество возглавил Католическую церковь в один из самых сложных и противоречивых моментов в истории Ватикана. Ничуть не ошеломленный столь неожиданным и быстрым возвышением, понтифик, похоже, не собирался тратить времени даром. И, опираясь на поддержку либерального крыла в коллегии кардиналов, во всеуслышание объявил о новой миссии папства: "обновление ватиканской доктрины, приведение католицизма в соответствие с новыми требованиями третьего тысячелетия". |
| The translation, Aringarosa feared, was that the man was actually arrogant enough to think he could rewrite God's laws and win back the hearts of those who felt the demands of true Catholicism had become too inconvenient in a modern world. | За этими словами Арингароса усматривал весьма опасный, по его мнению, смысл. Он боялся, что человек этот возомнил о себе слишком много, раз собрался переписать законы Божий, думая, что привлечет тем самым сердца тех, кто считает требования Католической церкви несовместимыми с реалиями современного мира. |
| Aringarosa had been using all of his political sway— substantial considering the size of the Opus Dei constituency and their bankroll—to persuade the Pope and his advisers that softening the Church's laws was not only faithless and cowardly, but political suicide. He reminded them that previous tempering of Church law—the Vatican II fiasco—had left a devastating legacy: Church attendance was now lower than ever, donations were drying up, and there were not even enough Catholic priests to preside over their churches. | И Арингароса использовал все свое политическое влияние — немалое, если учесть всех сочувствующих "Опус Деи", а также весьма солидный банковский счет этой организации, — чтобы убедить папу и его советчиков, что смягчение церковных законов есть не только предательство веры и трусость. Нет, это просто политическое самоубийство. Он напомнил им, что все прежние попытки смягчить церковный закон имели самые негативные последствия: число прихожан резко уменьшилось, ручеек пожертвований практически иссяк, мало того, стало просто не хватать католических священников для руководства местными приходами. |
| People need structure and direction from the Church, Aringarosa insisted, not coddling and indulgence! | Людям нужна жесткая структура и точные указания от Церкви, настаивал Арингароса, а не заигрывание и попустительство. |
| On that night, months ago, as the Fiat had left the airport, Aringarosa was surprised to find himself heading not toward Vatican City but rather eastward up a sinuous | В ту ночь, выехав из аэропорта в "фиате", Арингароса с удивлением заметил, что направляются они не в Ватикан, а куда-то к востоку, по извилистой горной |
| mountain road. "Where are we going?" he had demanded of his driver. | дороге.— Куда это мы едем? — осведомился он у водителя. |
| "Alban Hills," the man replied. "Your meeting is at Castel Gandolfo." | — В Альбан-Хиллз, — ответил тот. — Встреча назначена в замке Гандольфо. |
| The Pope's summer residence? Aringarosa had never been, nor had he ever desired to see it. In addition to being the Pope's summer vacation home, the sixteenth-century citadel housed the Specula Vaticana —the Vatican Observatory—one of the most advanced astronomical observatories in Europe. Aringarosa had never been comfortable with the Vatican's historical need to dabble in science. What was the rationale for fusing science and faith? Unbiased science could not possibly be performed by a man who possessed faith in God. Nor did faith have any need for physical confirmation of its beliefs. | Б летней резиденции папы? Арингароса ни разу там не был, да и не слишком стремился побывать. Помимо летней резиденции папы, в этой цитадели шестнадцатого века находилась так называемая Спекула Ватикана — Ватиканская обсерватория, считавшаяся одной из самых хорошо оснащенных обсерваторий в Европе. Арингароса никогда не одобрял заигрываний Ватикана с наукой. Какой смысл смешивать науку и веру? Ведь всерьез и без предубеждений наукой просто не мог заниматься человек, по-настоящему верующий в Бога. Да и вера не нуждалась в материальном подтверждении своей правоты. |
| Nonetheless, there it is, he thought as Castel Gandolfo came into view, rising against a star-filled November sky. From the access road, Gandolfo resembled a great stone monster pondering a suicidal leap. Perched at the very edge of a cliff, the castle leaned out over the cradle of Italian civilization—the valley where the Curiazi and Orazi clans fought long before the founding of Rome. | И тем не менее я здесь, подумал он, когда на фоне звездного ноябрьского неба возникли очертания замка Гандольфо. С дороги замок напоминал огромного каменного монстра, готового совершить самоубийственный прыжок в пропасть. Примостившийся на самом краю скалы, он словно нависал над колыбелью итальянской цивилизации — над долиной, где задолго до основания Рима правили враждующие кланы Куриаци и Ораци. |
| Even in silhouette, Gandolfo was a sight to behold—an impressive example of tiered, defensive architecture, echoing the potency of this dramatic cliffside setting.Sadly, Aringarosa now saw, the Vatican had ruined the building by constructing two huge aluminum telescope domes atop the roof, leaving this once dignified edifice looking like a proud warrior wearing a couple of party hats. | Даже издали Гандольфо производил величественное впечатление. Классический образчик старинной крепостной архитектуры, он прекрасно вписывался в грозный горный пейзаж. К сожалению, отметил Арингароса, Ватикан изрядно подпортил внешний вид сооружения, возведя над крышей два огромных алюминиевых купола, где и располагалась знаменитая обсерватория. Теперь замок напоминал гордого и воинственного рыцаря, нацепившего зачем-то сразу две шляпы, в каких уместно посещать приемы. |
| When Aringarosa got out of the car, a young Jesuit priest hurried out and greeted him. "Bishop, welcome. I am Father Mangano. An astronomer here." | Не успел Арингароса выбраться из машины, как навстречу ему поспешил молодой священник-иезуит. — Добро пожаловать, епископ. Я отец Мангано. Работаю здесь астрономом. |
| Good for you. Aringarosa grumbled his hello and followed his host into the castle's foyer—a wide-open space whose decor was a graceless blend of Renaissance art and astronomy images. Following his escort up the wide travertine marble staircase, Aringarosa saw signs for conference centers, science lecture halls, and tourist information services. It amazed him to think the Vatican was failing at every turn to provide coherent, stringent guidelines for spiritual growth and yet somehow still found time to give astrophysics lectures to tourists. | С чем тебя и поздравляю. Арингароса буркнул слова приветствия и последовал за священником в холл замка. Просторное помещение с довольно безвкусным декором, украшенное образчиками искусства Ренессанса и разными астрономическими картинками и картами. Они поднялись по широкой мраморной лестнице, и Арингароса увидел на стенах объявления о проведении научных конференций, различных тематических лекций, а также специальных астрономических экскурсий для туристов. Просто удивительно, подумал он, на что растрачивает Ватикан силы и время, вместо того чтобы заботиться о духовности прихожан и служить надежным проводником к вере истинной. |
| "Tell me," Aringarosa said to the young priest, "when did the tail start wagging the dog?" | — Скажите-ка, — обратился Арингароса к молодому священнику, — с каких это пор хвост начал бежать |
| впереди собаки? |
| The priest gave him an odd look. "Sir?" | Молодой человек удивился: — Простите, сэр? |
| Aringarosa waved it off, deciding not to launch into that particular offensive again this evening. The Vatican has gone mad. Like a lazy parent who found it easier to acquiesce to the whims of a spoiled child than to stand firm and teach values, the Church just kept softening at every turn, trying to reinvent itself to accommodate a culture gone astray. | Но Арингароса лишь отмахнулся, решив не пускаться в дальнейшие объяснения и не портить себе вечер. Ватикан окончательно сошел с ума. Похож на ленивого родителя, готового исполнить любую прихоть капризного ребенка, но не способного проявить твердость и приобщить его к истинным ценностям. Так и Церковь, забыв об истинном своем предназначении, уступает теперь на каждом шагу, старается подстроиться под прихоти современной цивилизации. |
| The top floor's corridor was wide, lushly appointed, and led in only one direction—toward a huge set of oak doors with a brass sign. | Широкий коридор на верхнем этаже вел в одном направлении — к высоким двойным дубовым дверям с медной табличкой: |
| BIBLIOTECA ASTRONOMICA | АСТРОНОМИЧЕСКАЯ БИБЛИОТЕКА |
| Aringarosa had heard of this place—the Vatican's Astronomy Library—rumored to contain more than twenty-five thousand volumes, including rare works of Copernicus, Galileo, Kepler, Newton, and Secchi. Allegedly, it was also the place in which the Pope's highest officers held private meetings... those meetings they preferred not to hold within the walls of Vatican City. | Арингароса был наслышан об этом месте, знаменитой Астрономической библиотеке Ватикана. Ходили слухи, что там хранится свыше двадцати пяти тысяч томов, в том числе такие раритеты, как труды Коперника, Г алилея, Кеплера, Ньютона и многих других ученых. И еще говорили, что именно здесь, в библиотеке, папа проводит частные встречи с высшими чинами церковной иерархии... встречи, содержание которых не следовало выносить за пределы Ватикана. |
| Approaching the door, Bishop Aringarosa would never have imagined the shocking news he was about to receive inside, or the deadly chain of events it would put into motion. It was not until an hour later, as he staggered from the meeting, that the devastating implications settled in. Six months from now! he had thought. God help us! | Приближаясь к дубовым дверям, епископ Арингароса и представить не мог, какие шокирующие новости ждут его там, началом какой ужасной цепи событий станет эта встреча. Лишь час спустя, когда он нетвердым шагом вышел из библиотеки, он окончательно осознал, сколь разрушительные последствия может иметь услышанное им там. Осталось всего шесть месяцев, подумал он. Да поможет нам Господь! |
| Now, seated in the Fiat, Bishop Aringarosa realized his fists were clenched just thinking about that first meeting. He released his grip and forced a slow inhalation, relaxing his muscles. | И вот теперь, сидя в "фиате", епископ Арингароса, судорожно сжав руки в кулаки, вспоминал о той первой встрече. Затем спохватился, разжал пальцы и сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, пытаясь расслабиться. |
| Everything will be fine, he told himself as the Fiat wound higher into the mountains. Still, he wished his cell phone would ring. Why hasn't the Teacher called me? Silas should have the keystone by now. | Все будет хорошо, твердил он мысленно по мере того, как "фиат" забирался все выше в горы. Странно, однако, что мобильный телефон молчит. Почему не звонит Учитель? Ведь к этому времени Сайлас уже должен был завладеть краеугольным камнем. |
| Trying to ease his nerves, the bishop meditated on the purple amethyst in his ring. Feeling the textures of the mitre-crozier applique and the facets of the diamonds, he reminded himself that this ring was a symbol of power far less than that which he would soon attain. | Пытаясь успокоиться, епископ принялся рассматривать пурпурный аметист в кольце. Ощупывая прохладную и гладкую его поверхность, обрамленную россыпью искусно ограненных бриллиантов, он напомнил себе, что кольцо это — символ значительно меньшей власти, чем он рассчитывал получить в самом скором времени. |
| dotted with the usual suspects—homeless men holding cardboard signs, collections of bleary-eyed college kids sleeping on backpacks and zoning out to their portable MP3 players, and clusters of blue-clad baggage porters smoking cigarettes. | ожидания обычная картина: бездомные с картонными табличками на груди, группа сонных юнцов, учащихся какого-то коллежа — одни вповалку спят на рюкзаках, другие слушают музыку по плейерам. В углу сгрудились носильщики в синей униформе, бездельничают, покуривают сигаретки. |
| Sophie raised her eyes to the enormous departure board overhead. The black and white tabs reshuffled, ruffling downward as the information refreshed. When the update was finished, Langdon eyed the offerings. The topmost listing read: LY ON—RAPIDE—3:06 | Софи подняла голову и посмотрела на огромное табло с указанием времени прибытия и отправления поездов. С шелестом мелькают черные и белые таблички, выбрасывают все новые слова и цифры по мере поступления информации. Вот обновление данных закончилось, и Лэнгдон тоже уставился на табло. В верхней части возникла надпись:ЛИЛЛЬ — СКОРЫЙ — 3. 06. |
| "I wish it left sooner," Sophie said, "but Lyon will have to do." Sooner? Langdon checked his watch 2:59 A.M. The train left in seven minutes and they didn't even have tickets yet. | — Жаль, что раньше ничего нет, — заметила Софи. — Что ж, Лилль так Лилль.Раньше? Лэнгдон посмотрел на часы: 2. 59. Поезд отправляется через семь минут, а они еще даже не купили билеты. |
| Sophie guided Langdon toward the ticket window and said, "Buy us two tickets with your credit card." | Софи подвела Лэнгдона к окошку кассы и сказала:— Купите нам два билета по вашей кредитной карте. |
| "I thought credit card usage could be traced by—" | — Но я думал, кредитную карту всегда можно отследить и... |
| "Exactly." | — Совершенно верно. |
| Langdon decided to stop trying to keep ahead of Sophie Neveu. Using his Visa card, he purchased two coach tickets to Lyon and handed them to Sophie. | Лэнгдон решил не возражать — Софи Невё, конечно, виднее. Используя карту "Visa", приобрел два купейных билета до Лилля и протянул их Софи. |
| Sophie guided him out toward the tracks, where a familiar tone chimed overhead and a P.A. announcer gave the final boarding call for Lyon. Sixteen separate tracks spread out before them. In the distance to the right, at quay three, the train to Lyon was belching and wheezing in preparation for departure, but Sophie already had her arm through Langdon's and was guiding him in the exact opposite direction. They hurried through a side lobby, past an allnight cafe, and finally out a side door onto a quiet street on the west side of the station. | Они вышли на платформу, из громкоговорителя над перроном раздался голос, объявляющий посадку на скорый до Лилля. Перед ними было шестнадцать путей. Справа, чуть поодаль, у платформы под номером три, готовился к отправке их поезд. Но тут Софи решительно взяла Лэнгдона под руку и повлекла за собой совсем в другом направлении. Они торопливо прошли через боковой вестибюль, мимо ночного кафе, затем — по какому то длинному коридору и вышли из здания вокзала на тихую улочку. |
| A lone taxi sat idling by the doorway. | У тротуара стояло одинокое такси. |
| The driver saw Sophie and flicked his lights. Sophie jumped in the back seat. Langdon got in after her. | Водитель увидел Софи и мигнул фарами. Софи уселась на заднее сиденье, Лэнгдон последовал за ней. |
| As the taxi pulled away from station, Sophie took out their newly purchased train tickets and tore them up. | Таксист отъехал от здания вокзала. Софи достала из кармана свитера только что приобретенные билеты и порвала на мелкие кусочки. |
| Langdon sighed. Seventy dollars well spent. | Семьдесят долларов на ветер, вздохнул Лэнгдон. |
| It was not until their taxi had settled into a monotonous northbound hum on Rue de Clichy that Langdon felt they'd actually escaped. Out the window to his right, he could see Montmartre and the beautiful dome of Sacre-Coeur. The image was interrupted by the flash of police lights sailing past them in the opposite direction. | Машина направлялась на север, и, лишь доехав до рю де Клиши, Лэнгдон понял, что теперь они избавились от преследования. Из окна по правую руку он видел Монмартр и изумительной красоты купол собора Сакре-Кёр. По встречной полосе проносились полицейские автомобили с мигалками. |
| Langdon and Sophie ducked down as the sirens faded. | При их приближении Лэнгдон и Софи дружно сползали вниз по сиденью. |
| Sophie had told the cab driver simply to head out of the city, and from her firmly set jaw, Langdon sensed she was trying to figure out their next move. | Софи не назвала водителю никакого конкретного адреса, просила лишь выехать из города. И теперь, видя, как она решительно сжала губы, Лэнгдон догадался, что спутница его обдумывает следующий ход. |
| Langdon examined the cruciform key again, holding it to the window, bringing it close to his eyes in an effort to find any markings on it that might indicate where the key had | Он принялся снова осматривать ключ, даже поднес его поближе к глазам, пытаясь рассмотреть какие-либо отметины или знаки, указывающие, где была |
| been made. In the intermittent glow of passing streetlights, he saw no markings except the Priory seal. | изготовлена эта необычная вещица. Но в свете пролетающих мимо уличных фонарей не заметил ничего, кроме герба тайного общества. |
| "It doesn't make sense," he finally said. | — Не имеет смысла, — пробормотал он. |
| "Which part?" | — Что именно? — откликнулась Софи. |
| "That your grandfather would go to so much trouble to give you a key that you wouldn't know what to do with." | — Да то, что ваш дедушка вовлек вас в такие приключения ради того, чтоб добыть ключ, с которым вы не знаете, что делать. |
| "I agree." | — Согласна. |
| "Are you sure he didn't write anything else on the back of the painting?" | — Вы уверены, что он ничего не написал на обратной стороне полотна? |
| "I searched the whole area. This is all there was. This key, wedged behind the painting. I saw the Priory seal, stuck the key in my pocket, then we left." | — Я все осмотрела. Там ничего не было. А сам ключ находился в щели между рамой и полотном. Я увидела герб, сунула ключ в карман, а потом мы ушли. |
| Langdon frowned, peering now at the blunt end of the triangular shaft. Nothing. Squinting, he brought the key close to his eyes and examined the rim of the head. Nothing there either. "I think this key was cleaned recently." | Лэнгдон, сосредоточенно хмурясь, разглядывал притуплённый кончик ключа. Ничего. Щурясь, он снова поднес ключ к глазам и осмотрел ободок головки. И здесь тоже ничего.— Мне кажется, ключ совсем недавно чистили. |
| "Why?" | — Это почему? |
| "It smells like rubbing alcohol." She turned. "I'm sorry?" | — Пахнет спиртовым раствором. Она обернулась:— Простите, не поняла... |
| "It smells like somebody polished it with a cleaner." Langdon held the key to his nose and sniffed. "It's stronger on the other side." He flipped it over. "Yes, it's alcohol-based, like it's been buffed with a cleaner or—" Langdon stopped. | — От него пахнет так, точно кто-то протирал его специальным спиртовым раствором. — Лэнгдон поднес ключ к носу Софи. — С другой стороны запах сильнее. — Он перевернул ключ. — Да, растворитель на спиртовой основе с добавлением чистящего средства. Или... — Туг Лэнгдон внезапно умолк. |
| "What?" | — Или что? |
| He angled the key to the light and looked at the smooth surface on the broad arm of the cross. It seemed to shimmer in places... like it was wet. "How well did you look at the back of this key before you put it in your pocket?" | Он повернул ключ под углом к свету и начал рассматривать гладкую поверхность поперечины креста. Местами она поблескивала, словно была мокрой.— А вы хорошенько рассмотрели этот ключ, перед тем как сунуть в карман? |
| "What? Not well. I was in a hurry." | — Да нет, не очень. Я же торопилась. |
| Langdon turned to her. "Do you still have the black light?" Sophie reached in her pocket and produced the UV penlight. Langdon took it and switched it on, shining the beam on the back of the key. | — Фонарик у вас еще при себе? — спросил Лэнгдон. Софи достала из кармана ультрафиолетовый фонарик. Лэнгдон включил его и направил узкий лучик на ключ. |
| The back luminesced instantly. There was writing there. In penmanship that was hurried but legible. | На металле тут же высветились буквы. Что-то там было написано. Специальным маркером, в спешке, но вполне различимо. |
| "Well," Langdon said, smiling. "I guess we know what the alcohol smell was." | — Что ж, — улыбнулся Лэнгдон, — думаю, теперь мы знаем, откуда взялся этот спиртовой запах. |
| Sophie stared in amazement at the purple writing on the back of the key. | Софи с изумлением разглядывала пурпурные цифры и слова, выступившие на обратной стороне креста. |
| 24 Rue HaxoAn address! My grandfather wrote down an address! | 24 РЮ АКСО Адрес! Дед оставил мне адрес! |
| "Where is this?" Langdon asked. | — Где это? — спросил Лэнгдон. |
| Sophie had no idea. Facing front again, she leaned forward and excitedly asked the driver, "Connaissez-vous la Rue Haxo?" | Софи понятия не имела. Отвернулась и возбужденно спросила водителя:— Connaissez-vous la Rue Haxo? 45 |
| The driver thought a moment and then nodded. He told Sophie it was out near the tennis stadium on the western outskirts of Paris. She asked him to take them there | Тот задумался на секунду-другую, затем кивнул. И сказал Софи, что улица эта находится неподалеку от теннисных кортов на окраине Парижа к западу отсюда. |
| immediately. | Она попросила немедленно отвезти их туда. |
| "Fastest route is through Bois de Boulogne," the driver told her in French. "Is that okay?" | — Быстрее будет через Булонский лес, — сказал водитель по-французски. — Нормально? |
| Sophie frowned. She could think of far less scandalous routes, but tonight she was not going to be picky. "Oui." We can shock the visiting American. | Софи нахмурилась. Можно было бы выбрать и менее "скандальный" маршрут, но сегодня не до таких тонкостей.— Ладно. — Американец наверняка будет в шоке от увиденного. |
| Sophie looked back at the key and wondered what they would possibly find at 24 Rue Haxo. A church? Some kind of Priory headquarters? | Софи снова взглянула на ключ и задумалась над тем, что же находится на рю Аксо. Какая-нибудь церковь? Нечто вроде штаб-квартиры братства? |
| Her mind filled again with images of the secret ritual she had witnessed in the basement grotto ten years ago, and she heaved a long sigh. "Robert, I have a lot of things to tell you." She paused, locking eyes with him as the taxi raced westward. "But first I want you to tell me everything you know about this Priory of Sion." | Снова нахлынули воспоминания о тайном ритуале, свидетельницей которого она невольно стала десять лет назад в загородном доме деда. Она вздохнула.— Я должна кое в чем признаться вам, Роберт... — Софи сделала паузу, потом посмотрела на него. — Но сперва расскажите мне все, что знаете об этой организации. О Приорате Сиона. |
| CHAPTER 36 | ГЛАВА 36 |
| Outside the Salle des Etats, Bezu Fache was fuming as Louvre warden Grouard explained how Sophie and Langdon had disarmed him. Why didn't you just shoot the blessed painting! | На выходе из зала, где висела "Мона Лиза", Безу Фаш выслушивал путаные объяснения охранника, и лицо его заливала краска ярости. Груар говорил о том, как Софи и Лэнгдону удалось разоружить его. Почему ты не выстрелил в это чертово полотно? |
| "Captain?" Lieutenant Collet loped toward them from the direction of the command post. "Captain, I just heard. They located Agent Neveu's car." | — Капитан! — окликнул начальника лейтенант Колле. — Капитан, я только что слышал по рации. Обнаружена машина агента Невё. |
| "Did she make the embassy?" | — У посольства? |
| "No. Train station. Bought two tickets. Train just left." | — Нет. Возле вокзала. Они купили два билета. Поезд только что отбыл. |
| Fache waved off warden Grouard and led Collet to a nearby alcove, addressing him in hushed tones. "What was the destination?" | Фаш жестом показал Груару, что тот может идти, затем отвел Колле в укромный уголок и свистящим шепотом осведомился:— В каком направлении? |
| "Lyon." | — На Лилль. |
| "Probably a decoy." Fache exhaled, formulating a plan. "Okay, alert the next station, have the train stopped and searched, just in case. Leave her car where it is and put plainclothes on watch in case they try to come back to it. Send men to search the streets around the station in case they fled on foot. Are buses running from the station?" "Not at this hour, sir. Only the taxi queue." | — Возможно, нас хотят навести на ложный след. — Фаш запыхтел, обдумывая дальнейшие действия. — Ладно. Свяжитесь с полицией на ближайшей станции, пусть остановят и обыщут весь поезд, мало ли что. Машина Невё пусть остается там, где стоит. Пошлите туда детективов в штатском. Как знать, может, они решат вернуться и забрать ее. Пошлите людей, пусть обыщут все улицы вокруг станции, это на тот случай, если они решили уйти пешком. От вокзала отходят какие-нибудь автобусы?— He в этот час, сэр. Там дежурят только такси. |
| "Good. Question the drivers. See if they saw anything. Then contact the taxi company dispatcher with descriptions. I'm calling Interpol." | — Прекрасно. Опросите водителей. Может, они что видели. Затем свяжитесь с таксомоторной компанией, перешлите им описание беглецов. А я позвоню в Интерпол. |
| Collet looked surprised. "You're putting this on thewire?" | Колле удивился:— Вы хотите предать дело огласке? |
| Fache regretted the potential embarrassment, but he saw no other choice. | Это было, конечно, нежелательно, но Фаш просто не видел другого выхода. |
| Close the net fast, and close it tight. | Чем быстрее захлопнется ловушка, тем лучше. |
| The first hour was critical. Fugitives were predictable the first hour after escape. They always needed the same thing. Travel. Lodging. Cash. The Holy Trinity. | Первый час всегда самый критический. В первый час побега беглецы наиболее предсказуемы. Всем им нужно одно и то же. Транспорт. Жилье. |
| Interpol had the power to make all three disappear in the blink of an eye. By broadcast-faxing photos of Langdon and Sophie to Paris travel authorities, hotels, and banks, Interpol would leave no options—no way to leave the city, no place to hide, and no way to withdraw cash without being recognized. Usually, fugitives panicked on the street and did something stupid. Stole a car. Robbed a store. Used a bank card in desperation. Whatever mistake they committed, they quickly made their whereabouts known to local authorities. | Наличные. Святая троица. Интерполу ничего не стоит мгновенно проследить за этими тремя факторами. Передать по факсу снимки Лэнгдона и Софи во все парижские транспортные управления, отели и банки. И тогда у беглецов не останется ни одного шанса. Они не смогут выехать из города, найти себе убежище, снять со счета наличные без риска быть узнанными. Как правило, беглецы впадают в панику и непременно совершают какую-нибудь глупость. Угоняют автомобиль. Грабят магазин. Используют от безысходности кредитную карту. Какую бы ошибку ни совершили, они быстро выдадут свое местонахождение. |
| "Only Langdon, right?" Collet said. "You're not flagging Sophie Neveu. She's our own agent." | — Только Лэнгдона, я вас правильно понял? — спросил Колле. — Вы же не собираетесь сдавать Софи Невё? Она наш агент. |
| "Of course I'm flagging her!" Fache snapped. "What good is flagging Langdon if she can do all his dirty work? I plan to run Neveu's employment file—friends, family, personal contacts—anyone she might turn to for help. I don't know what she thinks she's doing out there, but it's going to cost her one hell of a lot more than her job!" | — Еще как собираюсь! — рявкнул в ответ Фаш. — Это она делает за Лэнгдона всю грязную работу! Лично я собираюсь заняться ее досье. Проверить все — друзей, семью, личные связи. Всех, к кому она может обратиться за помощью. Не знаю, что она там задумала и почему так себя ведет, но это будет ей дорого стоить! Не только работы! |
| "Do you want me on the phones or in the field?" | — Хотите, чтобы я остался на связи? Или подключился к поискам? |
| "Field. Get over to the train station and coordinate the team. You've got the reins, but don't make a move without talking to me." | — К поискам. Поезжайте на вокзал, будете координировать работу наших людей. Берите в свои руки бразды правления, но чтобы каждый шаг согласовывать со мной, ясно? |
| "Yes, sir." Collet ran out. | — Да, сэр! — И Колле выбежал из комнаты. |
| Fache felt rigid as he stood in the alcove. Outside the window, the glass pyramid shone, its reflection rippling in the windswept pools. They slipped through my fingers. He told himself to relax.Even a trained field agent would be lucky to withstand the pressure that Interpol was about to apply. | Фаш стоял у окна. Отсюда открывался вид на стеклянную пирамиду, она сияла и переливалась огнями, блики которых отражались в воде фонтанов. Прямо сквозь пальцы ускользнули, подумал Фаш. И тут же велел себе расслабиться и успокоиться. Даже самому опытному агенту трудно противостоять давлению, которое может оказать Интерпол. |
| A female cryptologist and a schoolteacher?They wouldn't last till dawn. | А тут какой-то учителишка и девчонка-шифровалъщица!.. Да им до рассвета не продержаться. |
| желания и прихоти — мужчин, женщин и лиц промежуточного пола. |
| As Langdon gathered his thoughts to tell Sophie about the Priory of Sion, their taxi passed through the wooded entrance to the park and began heading west on the cobblestone crossfare. Langdon was having trouble concentrating as a scattering of the park's nocturnal residents were already emerging from the shadows and flaunting their wares in the glare of the headlights. Ahead, two topless teenage girls shot smoldering gazes into the taxi. Beyond them, a well-oiled black man in a G-string turned and flexed his buttocks. Beside him, a gorgeous blond woman lifted her miniskirt to reveal that she was not, in fact, a woman. | Пока Лэнгдон собирался с мыслями, готовясь рассказать Софи о Приорате Сиона, такси въехало в лесистый парк и двинулось в западном направлении по вымощенной булыжником дорожке. Лэнгдону было трудно сосредоточиться, поскольку на свет фар из темноты начали стекаться ночные обитатели парка и демонстрировать свой "товар". Вот впереди мелькнули две до пояса обнаженные девочки-подростка, они бросали зазывные взгляды в сторону такси. За ними выступил из темноты огромный негр с лоснящейся, точно смазанной маслом, кожей. На нем красовалось нечто вроде набедренной повязки, прикрывавшей только причинное место. Но он восполнил этот пробел, повернулся спиной и заиграл голыми ягодицами. Рядом с ним возникла пышнотелая блондинка. Приподняла мини-юбку, и тут же выяснилось, что никакая это не женщина. |
| Heaven help me! Langdon turned his gaze back inside the cab and took a deep breath. | Господи, помоги! Лэнгдон поспешно отвел глаза и глубоко вздохнул. |
| "Tell me about the Priory of Sion," Sophie said.Langdon nodded, unable to imagine a less congruous a backdrop for the legend he was about to tell. He wondered where to begin. The brotherhood's history spanned more than a millennium... an astonishing chronicle of secrets, blackmail, betrayal, and even brutal torture at the hands of an angry Pope. | — Расскажите о Приорате Сиона, — повторила Софи. Лэнгдон кивнул. Трудно было представить более неподходящий фон для легенды, которую он собирался изложить. С чего же начать?.. История братства насчитывала свыше тысячи лет, то была поражающая воображение хроника тайн, предательств, шантажа и даже жестоких пыток по приказанию папы. |
| "The Priory of Sion," he began, "was founded in Jerusalem in 1099 by a French king named Godefroi de Bouillon, immediately after he had conquered the city." | — Братство Приорат Сиона, — начал он, — было основано в Иерусалиме в 1099 году французским королем по имени Годфруа де Буйон сразу после того, как его войска захватили город. |
| Sophie nodded, her eyes riveted on him. | Софи кивнула, не сводя с рассказчика любопытных глаз. |
| "King Godefroi was allegedly the possessor of a powerful secret—a secret that had been in his family since the time of Christ. Fearing his secret might be lost when he died, he founded a secret brotherhood—the Priory of Sion—and charged them with protecting his secret by quietly passing it on from generation to generation. During their years in Jerusalem, the Priory learned of a stash of hidden documents buried beneath the ruins of Herod's temple, which had been built atop the earlier ruins of Solomon's Temple. These documents, they believed, corroborated Godefroi's powerful secret and were so explosive in nature that the Church would stop at nothing to get them." Sophie looked uncertain. | — Если верить легенде, король Г одфруа владел чрезвычайно важным секретом. Именно он делал его таким могущественным и передавался в семье от отца к сыну со времен Христа. Опасаясь, что с его смертью секрет этот может быть потерян, король основал тайное братство, Приорат Сиона, и наделил его полномочиями хранить секрет и передавать из поколения в поколение. За годы пребывания в Иерусалиме братству стало известно об очень важных документах, зарытых под руинами храма Ирода. Этот храм был возведен на развалинах более ранней постройки — храма царя Соломона. По мнению братства, документы эти подтверждали тайну короля Годфруа и обладали такой взрывной силой, что Церковь не остановилась бы ни перед чем, чтобы завладеть ими.Софи смотрела недоверчиво. |
| "The Priory vowed that no matter how long it took, these documents must be recovered from the rubble beneath the temple and protected forever, so the truth would never die. In order to retrieve the documents from within the ruins, the Priory created a military arm—a group of nine knights called the Order of the Poor Knights of Christ and the Temple of Solomon." Langdon paused. "More commonly known as the Knights Templar." | — И вот Приорат решил, что документы следует извлечь из-под развалин и хранить вечно, чтобы истина не умерла. С этой целью братство создало даже специальное военное подразделение — группу из девяти рыцарей, получивших название "Орден нищих рыцарей Христа и храма Соломона". — Лэнгдон выдержал паузу. — Но оно больше известно как орден тамплиеров. |
| Sophie glanced up with a surprised look of recognition. Langdon had lectured often enough on the Knights | Софи обрадованно кивнула, ей было знакомо это название. |
| Templar to know that almost everyone on earth had heard of them, at least abstractedly. For academics, the Templars' history was a precarious world where fact, lore, and misinformation had become so intertwined that extracting a pristine truth was almost impossible. Nowadays, Langdon hesitated even to mention the Knights Templar while lecturing because it invariably led to a barrage of convoluted inquiries into assorted conspiracy theories. | Лэнгдон достаточно часто читал лекции об ордене тамплиеров, а потому знал, что многие люди о нем наслышаны, хотя целиком и не представляют, какие события с ним связаны. На взгляд ученых, история тамплиеров выглядела весьма сомнительной: факты и домыслы сплелись в тесный клубок, и разобраться, что есть истина, а что ложь, почти не представлялось возможным. И постепенно в своих лекциях Лэнгдон начал избегать упоминаний о рыцарях-тамплиерах, поскольку всякий раз это влекло за собой отступления и вторжение в область непроверенных фактов. |
| Sophie already looked troubled. "You're saying the Knights Templar were founded by the Priory of Sion to retrieve a collection of secret documents? I thought the Templars were created to protect the Holy Land." | Софи заволновалась:— Так вы говорите, орден тамплиеров был создан братством специально для того, чтобы завладеть секретными документами? А я всегда думала, что их задача — это защита Святой земли. |
| "A common misconception. The idea of protection of pilgrims was the guise under which the Templars ran their mission. Their true goal in the Holy Land was to retrieve the documents from beneath the ruins of the temple." | — Ну, это очень распространенное заблуждение. Идея защиты паломников была лишь прикрытием основной миссии рыцарей. Истинной целью их пребывания на Святой земле было извлечение документов из-под развалин храма. |
| "And did they find them?" | — Так они нашли их? Лэнгдон усмехнулся: |
| Langdon grinned. "Nobody knows for sure, but the one thing on which all academics agree is this: The Knights discovered something down there in the ruins... something that made them wealthy and powerful beyond anyone's wildest imagination." | — Точно этого не знает никто. Но ученые сходятся в одном: под развалинами рыцари действительно обнаружили нечто. Нечто такое, что сделало их невообразимо богатыми и могущественными. |
| Langdon quickly gave Sophie the standard academic sketch of the accepted Knights Templar history, explaining how the Knights were in the Holy Land during the Second Crusade and told King Baldwin II that they were there to protect Christian pilgrims on the roadways. Although unpaid and sworn to poverty, the Knights told the king they required basic shelter and requested his permission to take up residence in the stables under the ruins of the temple. King Baldwin granted the soldiers' request, and the Knights took up their meager residence inside the devastated shrine. | Лэнгдон вкратце поведал Софи об общепринятой в ученом мире истории ордена тамплиеров. Рассказал о том, как рыцари оказались на Святой земле во время второго крестового похода, как обратились с просьбой к царю Болдуину II разрешить им защищать паломников-христиан на дорогах. Рыцари клялись и божились, что никто им не платит, что они совсем обнищали, и попросили, чтобы царь разрешил им обосноваться в конюшнях на развалинах храма. Царь разрешил, и рыцари поселились в самом сердце Святой земли. |
| The odd choice of lodging, Langdon explained, had been anything but random. The Knights believed the documents the Priory sought were buried deep under the ruins— beneath the Holy of Holies, a sacred chamber where God Himself was believed to reside. Literally, the very center of the Jewish faith. For almost a decade, the nine Knights lived in the ruins, excavating in total secrecy through solid rock. | Столь странный выбор жилища, объяснил далее Лэнгдон, оказался далеко не случаен. Рыцари были твердо убеждены, что секретные документы, которые столь рьяно искало братство, находятся где-то глубоко под развалинами, в самом священном на земле месте, избранном Г осподом Богом для своей обители. Иными словами, в самом сердце иудаистской веры. На протяжении почти десяти лет рыцари жили на этих развалинах и тайно от посторонних глаз долбили каменную породу. |
| Sophie looked over. "And you said they discovered something?" | Софи обернулась:— И они нашли что искали? |
| "They certainly did," Langdon said, explaining how it had taken nine years, but the Knights had finally found what they had been searching for. They took the treasure from the temple and traveled to Europe, where their influence seemed to solidify overnight. | — Да, это определенно, — ответил Лэнгдон. —Рыцари потратили девять лет и наконец нашли. Забрали сокровище и отправились с ним в Европу, где их влияние тут же неизмеримо возросло. |
| Nobody was certain whether the Knights had blackmailed the Vatican or whether the Church simply tried to buy the Knights' silence, but Pope Innocent II immediately issued | Никто точно не знал, шантажировали ли тамплиеры Ватикан, или же Церковь просто пыталась купить их молчание, но факт то, что папа Иннокентий II тут же |
| an unprecedented papal bull that afforded the Knights Templar limitless power and declared them "a law unto themselves"—an autonomous army independent of all interference from kings and prelates, both religious and political. | издал беспрецедентную папскую буллу, наделявшую орден тамплиеров неограниченной властью и провозгласившую их "законом в себе". И орден прекратился в автономную армию, вмешиваться в деяния которой не дозволялось никому, даже королям и прелатам. |
| With their new carte blanche from the Vatican, the Knights Templar expanded at a staggering rate, both in numbers and political force, amassing vast estates in over a dozen countries. They began extending credit to bankrupt royals and charging interest in return, thereby establishing modern banking and broadening their wealth and influence still further. | Получив карт-бланш от Ватикана, орден тамплиеров быстро распространил свое политическое влияние, приумножил ряды, обзавелся огромными земельными владениями в десятках стран. Рыцари начали давать щедрые кредиты разорившимся королевским семействам, требуя в ответ защиты своих интересов, и положили тем самым начало современному банковскому делу. Они неустанно приумножали свои богатства и расширяли влияние. |
| By the 1300s, the Vatican sanction had helped the Knights amass so much power that Pope Clement V decided that something had to be done. Working in concert with France's King Philippe IV, the Pope devised an ingeniously planned sting operation to quash the Templars and seize their treasure, thus taking control of the secrets held over the Vatican. In a military maneuver worthy of the CIA, Pope Clement issued secret sealed orders to be opened simultaneously by his soldiers all across Europe on Friday, October 13 of 1307. | К 1300 году в руках ордена, не без помощи Ватикана, сосредоточилось столько власти, что взошедший на престол папа Климент V решил, что этому пора положить конец. При содействии короля Франции Филиппа IV папа разработал весьма хитроумную операцию по уничтожению верхушки ордена тамплиеров и захвату их богатств, а также с целью завладения их секретными документами, с помощью которых они добились такой власти над Ватиканом. Путем искусных маневров и уловок, достойных ЦРУ, пала Климент разослал секретные военные приказы по всей Европе, причем вскрыть их надлежало одновременно и строго в один день и час, а именно: в пятницу 13 октября 1307 года. |
| At dawn on the thirteenth, the documents were unsealed and their appalling contents revealed. Clement's letter claimed that God had visited him in a vision and warned him that the Knights Templar were heretics guilty of devil worship, homosexuality, defiling the cross, sodomy, and other blasphemous behavior. Pope Clement had been asked by God to cleanse the earth by rounding up all the Knights and torturing them until they confessed their crimes against God. Clement's Machiavellian operation came off with clockwork precision. On that day, countless Knights were captured, tortured mercilessly, and finally burned at the stake as heretics. Echoes of the tragedy still resonated in modern culture; to this day, Friday the thirteenth was considered unlucky. | На рассвете 13 октября документы были распечатаны и их поразительное содержание предано огласке. В письме папы говорилось, будто бы ему было видение. К нему явился сам Г осподь Бог и предупредил, что орден тамплиеров есть не что иное, как сборище еретиков. Будто бы они служат самому дьяволу, уличены в гомосексуализме, осквернении креста, содомском грехе, богохульстве и тому подобных грехах. И будто бы сам Господь просил папу Климента очистить землю от еретиков, собрать их всех и пытать до тех пор, пока не сознаются в прегрешениях против Господа. Макиавеллиевская операция папы прошла без сучка и задоринки. В тот самый день, пятницу тринадцатого, были пойманы и пленены целые толпы рыцарей. Их безжалостно пытали, а затем сожгли на кострах как еретиков. Эхо пой трагедии долетело до наших дней: по сию пору пятница тринадцатое считается несчастливым днем. |
| Sophie looked confused. "The Knights Templar were obliterated? I thought fraternities of Templars still exist today?" | — Так, выходит, всех тамплиеров уничтожили? — удивленно спросила Софи. — А мне казалось, братства тамплиеров существуют до сих пор. |
| "They do, under a variety of names. Despite Clement's false charges and best efforts to eradicate them, the Knights had powerful allies, and some managed to escape the Vatican purges. The Templars' potent treasure trove of documents, which had apparently been their source of power, was Clement's true objective, but it slipped through his fingers. The documents had long since been entrusted to the Templars' shadowy architects, the Priory of Sion, whose veil of secrecy had kept them safely out of range of the Vatican's onslaught. As the Vatican closed in, the Priory smuggled their documents from a Paris preceptory | — Существуют, но под разными названиями.Несмотря на ложные обвинения и все старания папы стереть орден с лица земли, некоторым рыцарям удалось избежать гибели. Ведь во многих странах у них были верные союзники. Истинной целью папы Климента были, разумеется, документы, добытые тамплиерами, но они словно сквозь землю провалились. Они уже давно были переданы на хранение теневым покровителям тамплиеров, Приорату Сиона, и секретность, окружавшая это братство, делала их недоступными для Ватикана. Когда в Ватикане немного |
| by night onto Templar ships in La Rochelle." | успокоились, Приорат под покровом ночи перегрузил документы из парижского тайника на корабли тамплиеров в Ла-Рошели. |
| "Where did the documents go?" | — И куда же они затем отправились? Лэнгдон пожал плечами: |
| Langdon shrugged. "That mystery's answer is known only to the Priory of Sion. Because the documents remain the source of constant investigation and speculation even today, they are believed to have been moved and rehidden several times. Current speculation places the documents somewhere in the United Kingdom." | — Это знают только члены братства. Секретные документы остаются предметом постоянных спекуляций и поисков по сей день. Очевидно, их перепрятывали не один раз. Если верить недавним слухам, последним их пристанищем стало Соединенное Королевство. |
| Sophie looked uneasy. | Софи была явно разочарована. |
| "For a thousand years," Langdon continued, "legends of this secret have been passed on. The entire collection of documents, its power, and the secret it reveals have become known by a single name—Sangreal. Hundreds of books have been written about it, and few mysteries have caused as much interest among historians as the Sangreal." | — На протяжении тысячи лет, — продолжил Лэнгдон, — легенда о секретных документах передавалась из уст в уста. Сами эти документы, их власть над людьми и тайну, окутывающую все, что им сопутствовало, стали называть одним словом: Сангрил. Об этом написаны сотни книг, мало что вызывает у историков и других ученых такой же интерес. |
| "The Sangreal? Does the word have anything to do with the French word sang or Spanish sangre— meaning 'blood'?" | — Сангрил? Что за слово такое? Имеет ли оно что-либо общее с французским sang или испанским sangre, что означает "кровь"? |
| Langdon nodded. Blood was the backbone of the Sangreal, and yet not in the way Sophie probably imagined. "The legend is complicated, but the important thing to remember is that the Priory guards the proof, and is purportedly awaiting the right moment in history to reveal the truth." | Лэнгдон кивнул. Из-за этих загадочных документов пролились реки крови, однако происхождение слова тут было ни при чем.— В легендах много чего говорится по этому поводу. Важно помнить одно: Приорат рьяно охраняет их и, возможно, ждет подходящего исторического момента, чтобы раскрыть правду. |
| "What truth? What secret could possibly be that powerful?" | — Какую правду? В чем она заключается? Какие такие тайны могущества и власти охраняет братство? |
| Langdon took a deep breath and gazed out at the underbelly of Paris leering in the shadows. "Sophie, the word Sangreal is an ancient word. It has evolved over the years into another term... a more modern name." He paused. "When I tell you its modern name, you'll realize you already know a lot about it. In fact, almost everyone on earth has heard the story of the Sangreal." | Лэнгдон глубоко вздохнул.— Сангрил — древнее слово, Софи. С годами оно превратилось в новый термин, более современный... — Он сделал паузу. — И когда я назову вам это новое слово, вы сразу поймете, что много знаете о нем. Практически каждый человек на земле хоть раз да слышал о Сангрил. |
| Sophie looked skeptical. "I've never heard of it." | Софи скроила скептическую гримасу: — Лично я никогда не слышала. |
| "Sure you have." Langdon smiled. "You're just used to hearing it called by the name 'Holy Grail.' " | — Уверен, что слышали, — улыбнулся Лэнгдон. — Вам прекрасно известны эти два слова: чаша Грааля. |
| сборник документов, раскрывающих тайну. |
| "Yes, but the Sangreal documents are only half of the Holy Grail treasure. They are buried with the Grail itself... and reveal its true meaning. The documents gave the Knights Templar so much power because the pages revealed the true nature of the Grail." | — Да, но документы Сангрил — всего лишь часть, половина сокровищ Святого Грааля. Они были похоронены под развалинами храма вместе с самой чашей... и это помогает понять ее истинное значение. Документы наделили тамплиеров такой огромной властью лишь потому, что благодаря им стало возможным осознать истинную природу Грааля. |
| The true nature of the Grail? Sophie felt even more lost now. The Holy Grail, she had thought, was the cup that Jesus drank from at the Last Supper and with which Joseph of Arimathea later caught His blood at the crucifixion. "The Holy Grail is the Cup of Christ," she said. "How much simpler could it be?" | Истинную природу Грааля? Софи окончательно растерялась. Она всегда думала, что чаша Грааля представляет собой сосуд, из которого пил Иисус во время Тайной вечери и с помощью которого Иосиф Аримафейский ловил затем капающую с креста кровь распятого Христа.— Грааль — чаша Христова, — сказала она. — Что может выть проще? |
| "Sophie," Langdon whispered, leaning toward her now, "according to the Priory of Sion, the Holy Grail is not a cup at all. They claim the Grail legend—that of a chalice—is actually an ingeniously conceived allegory. That is, that the Grail story uses the chalice as a metaphor for something else, something far more powerful." He paused. "Something that fits perfectly with everything your grandfather has been trying to tell us tonight, including all his symbologic references to the sacred feminine." | — Софи, — Лэнгдон наклонился к ней и говорил теперь шепотом, — если верить Приорату Сиона, то Грааль никакая не чаша. Члены общества утверждают, что легенда о Граале лишь красивая аллегория, метафора для обозначения чего-то другого, гораздо более могущественного. — Он на секунду умолк, затем продолжил: — Чего-то такого, что прекрасно сочетается с тем, что ваш дедушка пытался сказать нам сегодня, в том числе и со всеми его символическими ссылками на священное женское начало. |
| Still unsure, Sophie sensed in Langdon's patient smile that he empathized with her confusion, and yet his eyes remained earnest. "But if the Holy Grail is not a cup," she asked, "what is it?" | Все еще не уверенная в правоте его слов, Софи взглянула на Лэнгдона. Он улыбался, но глаза оставались серьезными.— Хорошо, — сказала она. — Допустим. Но если Грааль не чаша, тогда что это? |
| Langdon had known this question was coming, and yet he still felt uncertain exactly how to tell her. If he did not present the answer in the proper historical background, Sophie would be left with a vacant air of bewilderment— the exact expression Langdon had seen on his own editor's face a few months ago after Langdon handed him a draft of the manuscript he was working on. | Лэнгдон предвидел этот вопрос, но до сих пор так и не решил, как лучше на него ответить. Ответ был невозможен без ссылки на соответствующий исторический контекст, в противном случае это вызовет у Софи лишь недоумение. Именно такое недоуменное выражение лица наблюдал Лэнгдон у своего редактора несколько месяцев назад, когда принес ему план рукописи, над которой работал. |
| "This manuscript claims what?" his editor had choked, setting down his wineglass and staring across his half-eaten power lunch. "You can't be serious." | — Так вы утверждаете, что... — Тут редактор поперхнулся, закашлялся, поставил бокал вина на стол рядом с недоеденным ленчем и уставился на него. — Вы это серьезно? Быть такого не может! |
| "Serious enough to have spent a year researching it." | — Совершенно серьезно. Недаром же я потратил целый год на исследования. |
| Prominent New York editor Jonas Faukman tugged nervously at his goatee. Faukman no doubt had heard some wild book ideas in his illustrious career, but this one seemed to have left the man flabbergasted. | Знаменитый нью-йоркский редактор Джонас Фаукман нервно затеребил козлиную бородку. На протяжении всей своей блистательной карьеры ему, несомненно, довелось повидать немало книг с самыми дикими идеями, но ни с чем подобным сталкиваться не доводилось. |
| "Robert," Faukman finally said, "don't get me wrong. I love your work, and we've had a great run together. But if I | — Послушайте, Роберт, — сказал он после паузы, — поймите меня правильно. Мне нравится ваша работа, |
| agree to publish an idea like this, I'll have people picketing outside my office for months. Besides, it will kill your reputation. You're a Harvard historian, for God's sake, not a pop schlockmeister looking for a quick buck. Where could you possibly find enough credible evidence to support a theory like this?" | мы с вами всегда прекрасно ладили. Но если я соглашусь напечатать эту книгу, то целые месяцы под окнами моего издательства будут стоять пикеты. Кроме того, она просто пагубна для вашей репутации. Вы же ученый, историк, преподаете в Гарварде, а не какой-нибудь там популяризатор дешевых сенсаций, решивший урвать лишний доллар. Скажите, есть ли у вас хоть какие-то надежные доказательства, подтверждающие эту версию? |
| With a quiet smile Langdon pulled a piece of paper from the pocket of his tweed coat and handed it to Faukman. The page listed a bibliography of over fifty titles—books by well-known historians, some contemporary, some centuries old—many of them academic bestsellers. All the book titles suggested the same premise Langdon had just proposed. As Faukman read down the list, he looked like a man who had just discovered the earth was actually flat. "I know some of these authors. They're... real historians!" | Лэнгдон улыбнулся и достал из кармана твидового пиджака листок бумаги. Протянул его Фаукману. То был библиографический список из пятидесяти наименований — книги известных историков, как современных, так и средневековых. Многие из этих книг давно стали своего рода научными бестселлерами. Сами их названия служили косвенным подтверждением теории Лэнгдона. Фаукман пробежал глазами список, и на лице его появилось выражение, какое бывает у человека, вдруг узнавшего, что Земля на самом деле плоская.— Да, кое-кого из этих авторов я действительно знаю. Они... настоящие историки! |
| Langdon grinned. "As you can see, Jonas, this is not only my theory. It's been around for a long time. I'm simply building on it. No book has yet explored the legend of the Holy Grail from a symbologic angle. The iconographic evidence I'm finding to support the theory is, well, staggeringly persuasive." | Лэнгдон усмехнулся:— Так что, как видите, Джонас, это не только моя теория. Она уже давно вселилась в умы. Я просто выстраиваю на ней свою книгу. Ни в одном из серьезных исторических трудов еще ни разу не исследовалась легенда о чаше Грааля, с чисто символической точки зрения, разумеется. И иконографические свидетельства, которые я нашел в поддержку этой теории, тоже выглядят достаточно убедительно. |
| Faukman was still staring at the list. "My God, one of these books was written by Sir Leigh Teabing—a British Royal Historian." | Фаукман не сводил глаз со списка.— О Боже! Одна из книг написана самим сэром Лью Тибингом, членом Королевского исторического общества. |
| "Teabing has spent much of his life studying the Holy Grail. I've met with him. He was actually a big part of my inspiration. He's a believer, Jonas, along with all of the others on that list." | — Тибинг почти всю жизнь посвятил изучению чаши Грааля. Вообще-то именно он является моим вдохновителем. Он верит в это, как и все остальные упомянутые здесь авторы. |
| "You're telling me all of these historians actually believe..." Faukman swallowed, apparently unable to say the words. | — Вы что же, хотите сказать, все эти историки действительно верят в... — Тут Фаукман запнулся, не в силах подобрать нужных слов. |
| Langdon grinned again. "The Holy Grail is arguably the most sought-after treasure in human history. The Grail has spawned legends, wars, and lifelong quests. Does it make sense that it is merely a cup? If so, then certainly other relics should generate similar or greater interest—the Crown of Thorns, the True Cross of the Crucifixion, the Titulus—and yet, they do not. Throughout history, the Holy Grail has been the most special." Langdon grinned. "Now you know why." | Лэнгдон опять усмехнулся:— Согласно общепринятому мнению, чаша Грааля — сокровище, которое чаще всего пытались разыскать на протяжении истории человечества. Она породила массу легенд, стала причиной войн и поисков, занимавших порой всю жизнь некоторых людей. Неужели все это оправданно, если Грааль просто какая-то чаша? Если так, то почему тогда другие реликвии, такие как, к примеру, терновый венец, крест, на котором был распят Иисус, не вызвали подобного интереса? На протяжении всей истории чаша Грааля занимала особое место в умах людей. — Лэнгдон улыбнулся. — И теперь вы знаете почему. |
| Faukman was still shaking his head. "But with all these books written about it, why isn't this theory more widely | Фаукман недоверчиво тряс головой.— Но раз об этом написано столько книг, почему тогда |
| known?" | о нашей теории наслышаны единицы? |
| "These books can't possibly compete with centuries of established history, especially when that history is endorsed by the ultimate bestseller of all time." | — Просто эти книги не в силах повлиять на складывавшееся веками общепринятое мнение. Особенно если учесть, что на формирование этого мнения повлиял бестселлер всех времен и народов. |
| Faukman's eyes went wide. "Don't tell me Harry Potter is actually about the Holy Grail." | Фаукман вытаращил глаза:— Только не говорите мне, что в "Гарри Поттере" речь идет о чаше Грааля! |
| "I was referring to the Bible." | — Я говорю о Библии. Фаукман поежился. |
| Faukman cringed. "I knew that." | — Я так и понял. |
| "Laissez-le!" Sophie's shouts cut the air inside the taxi. "Put it down!" | — Laissez-le! 13 13 Оставьте! (фр.). — крикнула Софи. — Оставьте, выключите немедленно! |
| Langdon jumped as Sophie leaned forward over the seat and yelled at the taxi driver. Langdon could see the driver was clutching his radio mouthpiece and speaking into it. | Лэнгдон вздрогнул от этого пронзительного крика. Софи перегнулась через сиденье и орала на водителя. Только тут Лэнгдон заметил, что таксист сжимает в руке микрофон радиопередатчика и что-то в него говорит. |
| Sophie turned now and plunged her hand into the pocket of Langdon's tweed jacket. Before Langdon knew what had happened, she had yanked out the pistol, swung it around, and was pressing it to the back of the driver's head. The driver instantly dropped his radio, raising his one free hand overhead. | Софи развернулась и сунула руку в карман твидового пиджака Лэнгдона. Не успел он понять, что происходит, как она выдернула револьвер и прижала дуло к виску таксиста. Тот тут же выронил микрофон, поднял одну руку над головой. |
| "Sophie!" Langdon choked. "What the hell—" | — Софи! — нервно выдохнул Лэнгдон. — Какого черта... |
| "Arretez!" Sophie commanded the driver. | — Arretez! — скомандовала Софи водителю. |
| Trembling, the driver obeyed, stopping the car and putting it in park. | Тот, дрожа, повиновался. Остановил машину. |
| It was then that Langdon heard the metallic voice of the taxi company's dispatcher coming from the dashboard. "...qui s'appette Agent Sophie Neveu..." the radio crackled. "Et un Americain, Robert Langdon..." | Только теперь Лэнгдон услышал металлический голос диспетчера таксомоторного парка, доносившийся из радиоприемника:— ... qui s'appelle Agent Sophie Neveu... — Треск помех, затем голос продолжил: — Et un Americain, Robert Langdon... 14 14 ... по имени Софи Невё... И американец Роберт Лэнгдон... (фр.). |
| Langdon's muscles turned rigid. They found us already? | Лэнгдон почувствовал, как напряглись все мышцы. Так они нас уже вычислили? |
| "Descendez," Sophie demanded. | — Descendez! — скомандовала Софи. — Вон отсюда! |
| The trembling driver kept his arms over his head as he got out of his taxi and took several steps backward. | Дрожащий водитель выбрался из машины, обхватив руками голову, и отошел на несколько шагов. |
| Sophie had rolled down her window and now aimed the gun outside at the bewildered cabbie. "Robert," she said quietly, "take the wheel. You're driving." | Софи опустила стекло и теперь целилась в обезумевшего от страха таксиста.— Роберт, — спокойно сказала она, — садитесь за руль. Теперь вы поведете. |
| Langdon was not about to argue with a woman wielding a gun. He climbed out of the car and jumped back in behind the wheel. The driver was yelling curses, his arms still raised over his head. | Лэнгдон не стал спорить с женщиной, размахивающей огнестрельным оружием. Вылез из машины и перебрался на переднее сиденье. Водитель выкрикивал в их адрес какие-то проклятия, но руки по-прежнему держал над головой. |
| "Robert," Sophie said from the back seat, "I trust you've seen enough of our magic forest?" | — Роберт, — сказала Софи с заднего сиденья, — я так полагаю, вы вдоволь насмотрелись на чудеса этого парка? |
| He nodded. Plenty. | Он кивнул. С него более чем достаточно. |
| "Good. Drive us out of here." | — Вот и прекрасно. Пора убираться отсюда. Поехали! |
| Langdon looked down at the car's controls and hesitated. Shit. He groped for the stick shift and clutch. "Sophie? Maybe you—" | Лэнгдон взглянул на коробку переключения скоростей, и на лице его отразилось сомнение. Черт! Он взялся за рукоятку передач.— Может, лучше вы, Софи?.. |
| "Go!" she yelled. | — Вперед! — крикнула она. |
| Outside, several hookers were walking over to see what was going on. One woman was placing a call on her cell phone. Langdon depressed the clutch and jostled the stick into what he hoped was first gear. He touched the accelerator, testing the gas. | Из темноты леса показались несколько зевак, подошли посмотреть, что происходит. Одна женщина достала мобильник и что-то в него сказала. Лэнгдон включил мотор и поставил рукоятку переключения на первую скорость, по крайней мере так ему показалось. Потом нерешительно надавил на педаль газа. |
| Langdon popped the clutch. The tires howled as the taxi leapt forward, fishtailing wildly and sending the gathering crowd diving for cover. The woman with the cell phone leapt into the woods, only narrowly avoiding being run down. | Шины взвизгнули, машина резко рванула вперед, вильнула в сторону, и толпа зевак вмиг рассыпалась. Люди кинулись кто куда. Женщина с мобильным телефоном нырнула в кусты, машина едва не сбила ее. |
| "Doucement!" Sophie said, as the car lurched down the road. "What are you doing?" | — Doucement! 48— воскликнула Софи, когда машина, подпрыгивая на кочках, выехала на дорогу. — Что это вы делаете? |
| "I tried to warn you," he shouted over the sound of gnashing gears. "I drive an automatic!" | — Я пытался предупредить! — крикнул Лэнгдон в ответ. — Я вожу машины только с автоматической коробкой передач! |
| CHAPTER 39 | ГЛАВА 39 |
| Although the spartan room in the brownstone on Rue La Bruyere had witnessed a lot of suffering, Silas doubted anything could match the anguish now gripping his pale body. I was deceived. Everything is lost. | Хотя спартански обставленной комнате в кирпичном доме на рю Лабрюйер довелось повидать немало страданий, Сайлас сомневался, чтобы они могли сравниться с муками, терзающими сейчас его душу и белое тело. Меня обманули! Все пропало! |
| Silas had been tricked. The brothers had lied, choosing death instead of revealing their true secret. Silas did not have the strength to call the Teacher. Not only had Silas killed the only four people who knew where the keystone was hidden, he had killed a nun inside Saint-Sulpice. She was working against God! She scorned the work of Opus Dei! | Да, его действительно провели. Братья солгали, предпочли смерть, но не выдали свою заветную тайну. У Сайласа просто не было сил позвонить и сообщить об этом Учителю. Ведь он убил не только четверых членов братства, знавших, где спрятан краеугольный камень, он убил монахиню прямо в церкви Сен-Сюльпис. Она была против Бога! Она осуждала деятельность "Опус Деи"! |
| A crime of impulse, the woman's death complicated matters greatly. Bishop Aringarosa had placed the phone call that got Silas into Saint-Sulpice; what would the abbe think when he discovered the nun was dead? Although Silas had placed her back in her bed, the wound on her head was obvious. Silas had attempted to replace the broken tiles in the floor, but that damage too was obvious. They would know someone had been there. | Убийство Сайлас совершил чисто импульсивно, но смерть этой женщины сильно осложняла положение. Звонок о просьбе пропустить Сайласа в церковь Сен-Сюльпис поступил от епископа Арингаросы; что подумает аббат, обнаружив тело монахини? Хотя Сайлас положил ее на кровать и прикрыл одеялом, рана на голове говорила сама за себя. Сайлас пытался замаскировать дыру в полу, но не слишком удачно. Повреждения бросались в глаза. Они сразу поймут, что здесь кто-то побывал. |
| Silas had planned to hide within Opus Dei when his task here was complete. Bishop Aringarosa will protect me. Silas could imagine no more blissful existence than a life of meditation and prayer deep within the walls of Opus Dei's headquarters in New York City. He would never again set foot outside. Everything he needed was within that sanctuary. Nobody will miss me. Unfortunately, Silas knew, a | Выполнив задание, Сайлас рассчитывал укрыться в "Опус Деи". Епископ Арингароса защитит меня. Альбинос всегда мечтал о тихой уединенной жизни в ревностных молитвах в стенах штаб-квартиры "Опус Деи" в Нью-Йорке. Да он оттуда ни ногой! Все, что ему необходимо, есть в этом убежище. Искать меня все равно никто не будет. Но увы, Сайлас прекрасно понимал, что такому |
| prominent man like Bishop Aringarosa could not disappear so easily. | известному человеку, как епископ Арингароса, исчезнуть будет нелегко. |
| I have endangered the bishop. Silas gazed blankly at the floor and pondered taking his own life. After all, it had been Aringarosa who gave Silas life in the first place... in that small rectory in Spain, educating him, giving him purpose. | Я подверг опасности жизнь епископа. Сайлас тупо смотрел в пол и размышлял о превратностях бытия. Всем на свете он был обязан Арингаросе. Епископ спас ему жизнь... прятал в своем маленьком приходе в Испании, обучил его, дал ему цель в жизни. |
| "My friend," Aringarosa had told him, "you were born an albino. Do not let others shame you for this. Do you not understand how special this makes you? Were you not aware that Noah himself was an albino?" | — Друг мой, — говорил ему Арингароса, — ты родился альбиносом. Не позволяй другим насмехаться над тобой за это. Неужели не понимаешь, что, сделав тебя альбиносом, Господь Бог выделил тебя среди остальных? Известно ли тебе, что сам Ной тоже был альбиносом? |
| "Noah of the Ark?" Silas had never heard this. | — Ной, который с ковчегом? — Сайлас слышал об этом впервые. |
| Aringarosa was smiling. "Indeed, Noah of the Ark. An albino. Like you, he had skin white like an angel. Consider this. Noah saved all of life on the planet. You are destined for great things, Silas. The Lord has freed you for a reason. You have your calling. The Lord needs your help to do His work." | Арингароса улыбался:— Да, Ной с ковчегом. Он тоже был альбиносом. С такой же, как у тебя, белой, точно у ангела, кожей. Вдумайся! Ведь Ной спас жизнь на всей планете! И тебя тоже ждут великие дела, Сайлас. Господь недаром отметил тебя, выделил среди остальных. Ты призван.Г осподь нуждается в твоей помощи. |
| Over time, Silas learned to see himself in a new light. I am pure. White. Beautiful. Like an angel. | Со временем Сайлас научился смотреть на себя совсем в новом свете. Я чист. Я бел. Я прекрасен. Совсем как ангел. |
| At the moment, though, in his room at the residence hall, it was his father's disappointed voice that whispered to him from the past. | И тут до него донесся голос из далекого прошлого. Г олос отца. Сердитый и разочарованный: |
| Tu es un desastre. Un spectre. | — Ти eres un desastre. Un spectre 49. |
| Kneeling on the wooden floor, Silas prayed for forgiveness. Then, stripping off his robe, he reached again for the Discipline. | Рухнув на колени на деревянный пол, Сайлас принялся молиться о прощении. Затем сорвал с себя сутану и занялся самобичеванием. |
| CHAPTER 40 | ГЛАВА 40 |
| Struggling with the gear shift, Langdon managed to maneuver the hijacked taxi to the far side of the Bois de Boulogne while stalling only twice. Unfortunately, the inherent humor in the situation was overshadowed by the taxi dispatcher repeatedly hailing their cab over the radio. | Кое-как управляясь с коробкой передач, Лэнгдон все же выровнял машину и погнал ее в сторону самой удаленной от центра части Булонского леса. Ситуация была бы комичной, если бы не доносившийся по радио голос диспетчера таксомоторного парка: |
| "Voiture cinq-six-trois. Ou etes-vous? Repondez!" | — Voiture cing-six-trois. Ou etes-vous? Repondez! 50 |
| When Langdon reached the exit of the park, he swallowed his machismo and jammed on the brakes. "You'd better drive." | Доехав до выхода из парка, Лэнгдон облегченно вздохнул и ударил по тормозам — Лучше уж вы садитесь за руль. |
| Sophie looked relieved as she jumped behind the wheel. Within seconds she had the car humming smoothly westward along Allee de Longchamp, leaving the Garden of Earthly Delights behind. | Софи с не меньшим облегчением пересела на водительское место. И через несколько секунд машина бойко катила к западу по аллее де Лоншан, оставив позади "сад земных наслаждений". |
| "Which way is Rue Haxo?" Langdon asked, watching Sophie edge the speedometer over a hundred kilometers an hour. | — А где находится эта самая улица Аксо? — спросил Лэнгдон, наблюдая за тем, как стрелка спидометра подползает к отметке сто километров в час. |
| Sophie's eyes remained focused on the road. "The cab driver said it's adjacent to the Roland Garros tennis stadium. I know that area." | — Таксист сказал, что это недалеко от стадиона Ролан-Гар-рос, — не отрывая глаз от дороги, ответила Софи. — Я этот район знаю. |
| Langdon pulled the heavy key from his pocket again, | Лэнгдон снова достал тяжелый ключ из кармана, |
| 49 Ты урод. Привидение какое-то (исп.). |
| feeling the weight in his palm. He sensed it was an object of enormous consequence. Quite possibly the key to his own freedom. | взвесил его на ладони. Он нутром чувствовал, как важен этот предмет для понимания происходящего. Возможно, лишь с помощью этого ключа он добудет себе свободу. |
| Earlier, while telling Sophie about the Knights Templar, Langdon had realized that this key, in addition to having the Priory seal embossed on it, possessed a more subtle tie to the Priory of Sion. The equal-armed cruciform was symbolic of balance and harmony but also of the Knights Templar. Everyone had seen the paintings of Knights Templar wearing white tunics emblazoned with red equalarmed crosses. Granted, the arms of the Templar cross were slightly flared at the ends, but they were still of equal length. | Чуть раньше, рассказывая Софи о рыцарях-тамплиерах, Лэнгдон понял: ключ, помимо того что был отмечен печатью Приората, имел еще кое-что общее с этой организацией. Распятие с перекладинами равной длины являлось не только символом равновесия и гармонии, но и знаком рыцарского ордена. Всем знакомы изображения рыцарей-тамплиеров в белых туниках, украшенных такими же красными крестами с одинаковыми по длине перекладинами. |
| A square cross. Just like the one on this key. | Квадратный крест. В точности как на ключе. |
| Langdon felt his imagination starting to run wild as he fantasized about what they might find. The Holy Grail. He almost laughed out loud at the absurdity of it. The Grail was believed to be somewhere in England, buried in a hidden chamber beneath one of the many Templar churches, where it had been hidden since at least 1500. | Воображение Лэнгдона заработало, он пытался представить, что может открывать этот ключ. Доступ к тайнику, где хранится чаша Грааля? Он улыбнулся абсурдности этой мысли. Судя по слухам, чаша Грааля хранилась где-то в Англии, глубоко под землей, в тайнике, вырытом под одной из церквей тамплиеров. И попала она туда году в 1500-м. |
| The era of Grand Master Da Vinci. | В эпоху Великого мастера да Винчи. |
| The Priory, in order to keep their powerful documents safe, had been forced to move them many times in the early centuries. Historians now suspected as many as six different Grail relocations since its arrival in Europe from Jerusalem. The last Grail "sighting" had been in 1447 when numerous eyewitnesses described a fire that had broken out and almost engulfed the documents before they were carried to safety in four huge chests that each required six men to carry. After that, nobody claimed to see the Grail ever again. All that remained were occasional whisperings that it was hidden in Great Britain, the land of King Arthur and the Knights of the Round Table. | В первые века второго тысячелетия братство неоднократно перепрятывало ценные документы. По мнению историков, попав в Европу из Иерусалима, чаша раз шесть меняла местонахождение. Последний раз чаша Грааля предстала перед многочисленными свидетелями в 1447 году, и зрелище это было сопряжено с трагедией. Вспыхнувший пожар едва не уничтожил бесценные документы, но их все же успели спасти, перенесли в безопасное место в четырех огромных сундуках, настолько тяжелых, что каждый тащили сразу шесть человек. После этого никто ни разу не утверждал, что видел чашу Грааля собственными глазами.Остались лишь слухи. Чаще всего говорили, что сокровище нашло приют в Великобритании, земле короля Артура и рыцарей Круглого стола. |
| Wherever it was, two important facts remained: | И тем не менее существовало еще два важных фактора. |
| Leonardo knew where the Grail resided during his lifetime. | Леонардо знал, где спрятана чаша Грааля. |
| That hiding place had probably not changed to this day. | Возможно, она пребывала там и по сей день. |
| For this reason, Grail enthusiasts still pored over Da Vinci's art and diaries in hopes of unearthing a hidden clue as to the Grail's current location. Some claimed the mountainous backdrop in Madonna of the Rocks matched the topography of a series of cave-ridden hills in Scotland. Others insisted that the suspicious placement of disciples in The Last Supper was some kind of code. Still others claimed that X rays of the Mona Lisa revealed she originally had been painted wearing a lapis lazuli pendant of Isis—a detail Da Vinci purportedly later decided to paint over. Langdon had never seen any evidence of the pendant, nor could he imagine how it could possibly reveal the Holy Grail, and yet Grail aficionados still discussed it ad nauseum on Internet bulletin boards and worldwide- | Именно по этой причине энтузиасты поисков Грааля так носились с картинами и дневниками да Винчи в надежде отыскать в них некий потайной ключ, указывающий на место, где спрятаны сокровища. Кое-кто уверял, что фон в виде гор на полотне "Мадонна в гроте" соответствует топографии холмов с пещерами в Шотландии. Другие говорили, что странное размещение апостолов за столом в "Тайной вечере" тоже является своего рода кодом. Третьи уверяли, будто рентгеновский анализ "Моны Лизы" позволил выявить, что первоначально на ней красовалась подвеска богини Исиды из ляпис-лазури — деталь, которую позднее да Винчи почему-то решил закрасить. Лэнгдону не доводилось видеть ни одного доказательства, свидетельствующего в пользу последней теории, не мог он также представить, какое |
| web chat rooms. | отношение может иметь подвеска из ляпис-лазури к чаше Грааля. Однако поклонники Грааля до сих пор активно обсуждали это в Интернете. |
| Everyone loves a conspiracy. | Люди обожают все таинственное. |
| And the conspiracies kept coming. Most recently, of course, had been the earthshaking discovery that Da Vinci's famed Adoration of the Magi was hiding a dark secret beneath its layers of paint. Italian art diagnostician Maurizio Seracini had unveiled the unsettling truth, which the New York Times Magazine carried prominently in a story titled "The Leonardo Cover-Up." | А тайн и загадок меж тем становилось все больше. Сравнительно недавно мир потрясло открытие, что знаменитая картина да Винчи "Поклонение волхвов" скрывает под слоями краски некий секрет. Известный итальянский реставратор Маурицио Серазини раскрыл миру истину, после чего в газете "Нью-Йорк тайме" появилась статья под интригующим названием "Дымовая завеса Леонардо". |
| Seracini had revealed beyond any doubt that while the Adoration's gray-green sketched underdrawing was indeed Da Vinci's work, the painting itself was not. The truth was that some anonymous painter had filled in Da Vinci's sketch like a paint-by-numbers years after Da Vinci's death. Far more troubling, however, was what lay beneath the impostor's paint. Photographs taken with infrared reflectography and X ray suggested that this rogue painter, while filling in Da Vinci's sketched study, had made suspicious departures from the underdrawing... as if to subvert Da Vinci's true intention. Whatever the true nature of the underdrawing, it had yet to be made public. Even so, embarrassed officials at Florence's Uffizi Gallery immediately banished the painting to a warehouse across the street. Visitors at the gallery's Leonardo Room now found a misleading and unapologetic plaque where the Adoration once hung. | Серазини не оставил ни малейших сомнений в том, что этюд "Поклонения" в серо-зеленых тонах, находящийся под слоем краски, принадлежит кисти да Винчи, а вот сама картина — нет. Некий анонимный художник расписал набросок Леонардо, как расписывают дети картинки в книжках, и сделал это через много лет после смерти мастера. Но куда более тревожным оказалось другое открытие. Снимки, сделанные с помощью инфракрасного излучения, а также рентгеновские снимки полотна показали, что этот мошенник от искусства, расписывая красками этюд Леонардо, в значительной степени отошел от оригинала, точно задался целью исказить истинные намерения да Винчи. Но что именно изобразил Леонардо на полотне и какова была природа этих искажений, так и оставалось тайной. Тем не менее растерянные сотрудники галереи Уффици во Флоренции, где экспонировалась эта картина, немедленно переправили ее в запасник, расположенный через улицу от здания музея. И теперь посетители, пришедшие в зал Леонардо, с разочарованием видели вместо "Поклонения волхвов" табличку: |
| THIS WORK IS UNDERGOING DIAGNOSTIC TESTS IN PREPARATION FOR RESTORATION. | ПОЛОТНО СНЯТО В СВЯЗИ С ПРОВЕДЕНИЕМ ДИАГНОСТИЧЕСКИХ ТЕСТОВ ПРИ ПОДГОТОВКЕ К РЕСТАВРАЦИИ |
| In the bizarre underworld of modern Grail seekers, Leonardo da Vinci remained the quest's great enigma. His artwork seemed bursting to tell a secret, and yet whatever it was remained hidden, perhaps beneath a layer of paint, perhaps enciphered in plain view, or perhaps nowhere at all. Maybe Da Vinci's plethora of tantalizing clues was nothing but an empty promise left behind to frustrate the curious and bring a smirk to the face of his knowing Mona Lisa. | В темном и запутанном мире современных охотников за чашей Грааля Леонардо по-прежнему оставался величайшей из загадок. В каждом его произведении, казалось, так и сквозило желание раскрыть тайну, и, однако, тайна оставалась то спрятанной под слоем краски, то зашифрованной в пейзаже на заднем плане. А может, никакой тайны вовсе и не было. Может, изобилие невнятных и мучительных намеков на некую загадку было лишь пустым обещанием, призванным разочаровать любопытных и вызвать загадочную и насмешливую улыбку Моны Лизы. |
| "Is it possible," Sophie asked, drawing Langdon back, "that the key you're holding unlocks the hiding place of the Holy Grail?" | — А может быть так, — голос Софи вернул Лэнгдона к реальности, — может быть, чтобы ключ, который вы держите в руке, открывал тайник с чашей Грааля? |
| Langdon's laugh sounded forced, even to him. "I really can't imagine. Besides, the Grail is believed to be hidden in the United Kingdom somewhere, not France." He gave her the quick history. | Лэнгдон вымученно усмехнулся:— Не представляю, что такое возможно. Кроме того, считается, что чаша Грааля спрятана сейчас где-то в Британии, а не во Франции. |
| "But the Grail seems the only rational conclusion," she insisted. "We have an extremely secure key, stamped with the Priory of Sion seal, delivered to us by a member of the Priory of Sion—a brotherhood which, you just told me, are guardians of the Holy Grail." | — Но Грааль — это единственное разумное объяснение, — продолжала настаивать она. — У нас в руках ключ, защищенный от подделок, мало того, он помечен эмблемой Приората Сиона. И передан нам членом этого братства. А именно члены братства, по |
| вашим словам, и охраняли тайну Грааля на протяжении многих веков. |
| Langdon knew her contention was logical, and yet intuitively he could not possibly accept it. Rumors existed that the Priory had vowed someday to bring the Grail back to France to a final resting place, but certainly no historical evidence existed to suggest that this indeed had happened. Even if the Priory had managed to bring the Grail back to France, the address 24 Rue Haxo near a tennis stadium hardly sounded like a noble final resting place. "Sophie, I really don't see how this key could have anything to do with the Grail." | Лэнгдон понимал, что рассуждения Софи вполне логичны, но все-таки чисто интуитивно не мог принять их. Ходили слухи, что Приорат якобы поклялся в один прекрасный день вернуть Грааль во Францию, где он и будет храниться вечно. Но никаких исторических свидетельств в пользу того, что это действительно произошло, не существовало. И даже если бы Приорату все же удалось переправить Грааль во Францию, адрес на рю Аксо, по соседству со знаменитым теннисным стадионом, мало походил на место, где сокровище могло найти последнее пристанище.— Нет, Софи, лично я не знаю, что общего может иметь этот ключ с чашей Грааля. |
| "Because the Grail is supposed to be in England?" | — Только потому, что Грааль предположительно находится в Англии? |
| "Not only that. The location of the Holy Grail is one of the best kept secrets in history. Priory members wait decades proving themselves trustworthy before being elevated to the highest echelons of the fraternity and learning where the Grail is. That secret is protected by an intricate system of compartmentalized knowledge, and although the Priory brotherhood is very large, only four members at any given time know where the Grail is hidden—the Grand Master and his three senechaux. The probability of your grandfather being one of those four top people is very slim." | — Не только поэтому. Местонахождение чаши Грааля является самым строго охраняемым секретом в истории. Члены Приората вынуждены были ждать десятилетиями, прежде чем удостоиться чести войти в круг особо посвященных и узнать, где спрятан Грааль. Знал об этой тайне весьма ограниченный круг лиц, и хотя братство насчитывает немало членов, лишь четверым из них в каждый определенный отрезок времени было известно, где Грааль. Это Великий мастер и трое его senechaux. И вероятность того, что ваш дедушка был одним из этой четверки, весьма призрачна. |
| My grandfather was one of them, Sophie thought, pressing down on the accelerator. She had an image stamped in her memory that confirmed her grandfather's status within the brotherhood beyond any doubt. | Мой дед был одним из них, подумала Софи, до отказа выжав педаль газа. В памяти навеки запечатлелась сцена, неоспоримо подтверждавшая высокий статус Жака Соньера в братстве. |
| "And even if your grandfather were in the upper echelon, he would never be allowed to reveal anything to anyone outside the brotherhood. It is inconceivable that he would bring you into the inner circle." | — Даже если ваш дед и входил в высший эшелон, он никогда и ни за что не рассказал бы об этом. Ни единому человеку на свете, не входящему в братство. И уж тем более ни при каких обстоятельствах не стал бы вводить в этот узкий круг вас. |
| I've already been there, Sophie thought, picturing the ritual in the basement. She wondered if this were the moment to tell Langdon what she had witnessed that night in the Normandy chateau. For ten years now, simple shame had kept her from telling a soul. Just thinking about it, she shuddered. Sirens howled somewhere in the distance, and she felt a thickening shroud of fatigue settling over her. | Но я там уже побывала, подумала Софи, и в памяти вновь всплыла сцена в подвале загородного дома. Стоит ли рассказать Лэнгдону, свидетельницей чего ей довелось стать в нормандском шато? Настал ли такой момент? Вот уже десять лет она хранит это в тайне от всех, и поведать ей не позволяет стыд. Даже при одном воспоминании ее передергивало от отвращения. Сирены завывали где-то вдалеке, и она почувствовала, как на нее навалилась усталость. |
| "There!" Langdon said, feeling excited to see the huge complex of the Roland Garros tennis stadium looming ahead. | — Вон он! — воскликнул Лэнгдон и указал на возникший впереди гигантский комплекс теннисного стадиона Ролан-Гаррос. |
| Sophie snaked her way toward the stadium. After several passes, they located the intersection of Rue Haxo and turned onto it, driving in the direction of the lower numbers. The road became more industrial, lined with businesses. | Софи направила машину к стадиону. Немного поплутав по узким улицам, они наконец обнаружили перекресток, от которого начиналась улица Аксо, и, свернув на нее, они принялись искать нужный дом. Софи и Роберт попали в деловой район города, по обе стороны от дороги мелькали вывески офисов и |
| учреждений. |
| We need number twenty-four, Langdon told himself, realizing he was secretly scanning the horizon for the spires of a church. Don't be ridiculous. A forgotten Templar church in this neighborhood? | Нам нужен дом двадцать четыре, напомнил себе Лэнгдон, спохватившись, что непроизвольно высматривает шпиль церкви или собора. Не будь смешным! Чтобы в этом районе оказалась никому не известная церковь тамплиеров? |
| "There it is," Sophie exclaimed, pointing. | — Ну вот и приехали, — заметила Софи. И кивком указала куда-то вперед. |
| Langdon's eyes followed to the structure ahead. | Лэнгдон проследил за направлением ее взгляда. |
| What in the world? | Что за чертовщина? |
| The building was modern. A squat citadel with a giant, neon equal-armed cross emblazoned atop its facade. Beneath the cross were the words: | Здание современное. Квадратная цитадель с неоновой эмблемой в виде гигантского равностороннего креста на фасаде. А под крестом вывеска: |
| DEPOSITORY BANK OF ZURICHLangdon was thankful not to have shared his Templar church hopes with Sophie. A career hazard of symbologists was a tendency to extract hidden meaning from situations that had none. In this case, Langdon had entirely forgotten that the peaceful, equal-armed cross had been adopted as the perfect symbol for the flag of neutral Switzerland. | ДЕПОЗИТАРНЫЙ БАНК ЦЮРИХА Лэнгдон порадовался, что не поделился версией о церкви с Софи. Карьера ученого, специалиста по символам, приучила его искать потайное значение там, где его не существовало вовсе. В данном случае у Лэнгдона просто вылетело из головы, что крест с перекладинами равной длины является, помимо всего прочего, символом Швейцарии и изображен на ее флаге. |
| At least the mystery was solved. | По крайней мере хоть одна тайна раскрыта. |
| Sophie and Langdon were holding the key to a Swiss bank deposit box. | В руках у Софи с Лэнгдоном оказался ключ от ячейки в депозитарном швейцарском банке. |
| CHAPTER 41 | ГЛАВА 41 |
| Outside Castel Gandolfo, an updraft of mountain air gushed over the top of the cliff and across the high bluff, sending a chill through Bishop Aringarosa as he stepped from the Fiat. I should have worn more than this cassock, he thought, fighting the reflex to shiver. The last thing he needed to appear tonight was weak or fearful. | Стены замка Гандольфо овевал холодный горный ветер, налетавший сюда с самых вершин, и, выбираясь из "фиата", епископ Арингароса зябко поежился. Надо было одеться потеплее, подумал он, стараясь преодолеть охватившую его дрожь. Ему страшно не хотелось выказывать сегодня признаки слабости или недомогания. |
| The castle was dark save the windows at the very top of the building, which glowed ominously. The library, Aringarosa thought. They are awake and waiting. He ducked his head against the wind and continued on without so much as a glance toward the observatory domes. | Замок был погружен во тьму, если не считать нескольких окон на самом верху, из них лился свет. Библиотека, подумал Арингароса. Они не спят, они ждут. Он опустил голову, борясь с порывами ветра, и направился к входу, стараясь не смотреть на купола обсерватории. |
| The priest who greeted him at the door looked sleepy. He was the same priest who had greeted Aringarosa five months ago, albeit tonight he did so with much less hospitality. "We were worried about you, Bishop," the priest said, checking his watch and looking more perturbed than worried. | Священник, встретивший его у двери, был сонным.Тот самый молодой человек, который встречал Арингаросу пять месяцев назад, только сегодня он делал это менее приветливо.— А мы уже начали беспокоиться, епископ, — заметил священник, взглянув на наручные часы, но выглядел он при этом скорее раздраженным, нежели обеспокоенным. |
| "My apologies. Airlines are so unreliable these days." | — Прошу прощения. Но авиалинии в наши дни так ненадежны. |
| The priest mumbled something inaudible and then said, "They are waiting upstairs. I will escort you up." | Священник пробормотал в ответ нечто нечленораздельное, а потом сказал:— Вас ждут наверху. Я провожу. |
| The library was a vast square room with dark wood from floor to ceiling. On all sides, towering bookcases burgeoned with volumes. The floor was amber marble with black basalt trim, a handsome reminder that this building had once been a palace. | Библиотека являла собой просторное, квадратной формы, помещение, отделанное темным деревом от потолка до пола. Вдоль стен — высокие шкафы, набитые книгами. Пол из янтарных мраморных плит в черной базальтовой окантовке — приятное напоминание о том, что некогда в этом здании был |
| дворец. |
| "Welcome, Bishop," a man's voice said from across the room. | — Добро пожаловать, епископ, — прозвучал мужской голос с другого конца комнаты. |
| Aringarosa tried to see who had spoken, but the lights were ridiculously low—much lower than they had been on his first visit, when everything was ablaze.The night of stark awakening. Tonight, these men sat in the shadows, as if they were somehow ashamed of what was about to transpire. | Арингароса пытался разглядеть, кто с ним говорит, но источники света были расположены слишком низко, гораздо ниже, чем во время первого его визита. Точно разбудили среди темной ночи. Сегодня все эти люди прятались в тени, словно стыдились того, что должно было произойти. |
| Aringarosa entered slowly, regally even. He could see the shapes of three men at a long table on the far side of the room. The silhouette of the man in the middle was immediately recognizable—the obese Secretariat Vaticana, overlord of all legal matters within Vatican City. The other two were high-ranking Italian cardinals. | Арингароса двигался медленно, с достоинством. Он увидел смутные силуэты трех человек за длинным столом в дальнем конце комнаты. Силуэт сидевшего посередине мужчины был вполне узнаваем: тучный председатель секретариата Ватикана, ведавший всеми юридическими вопросами. Двое других — итальянские кардиналы. |
| Aringarosa crossed the library toward them. "My humble apologies for the hour. We're on different time zones. You must be tired." | Арингароса направился к столу.— Прошу простить за то, что прибыл в столь поздний час. Но разница в часовых поясах, знаете ли. Вы, должно быть, устали ждать. |
| "Not at all," the secretariat said, his hands folded on his enormous belly. "We are grateful you have come so far. The least we can do is be awake to meet you. Can we offer you some coffee or refreshments?" | — Отнюдь, — сказал секретарь. Пухлые его ручки были уютно сложены на огромном животе. — Мы благодарны вам за то, что прибыли издалека. И меньшее, что могли сделать в знак признательности, так это бодрствовать, дожидаясь вас. Может, желаете кофе или закусить? |
| "I'd prefer we don't pretend this is a social visit. I have another plane to catch. Shall we get to business?" | — Предпочитаю сразу перейти к делу. Мне еще надо успеть на обратный самолет. Так к делу?.. |
| "Of course," the secretariat said. "You have acted more quickly than we imagined." | — Ну разумеется, — ответил толстяк. — Вы действовали гораздо быстрее, чем мы могли ожидать. |
| "Have I?" | — Разве? |
| "You still have a month." | — У вас остался еще целый месяц. |
| "You made your concerns known five months ago," Aringarosa said. "Why should I wait?" | — Вы выразили озабоченность пять месяцев назад, — ответил Арингароса. — Так к чему было медлить? |
| "Indeed. We are very pleased with your expediency." | — И то правда. Мы очень довольны вашей расторопностью. |
| Aringarosa's eyes traveled the length of the long table to a large black briefcase. "Is that what I requested?" | Арингароса обежал взглядом длинный стол и заметил на нем большой черный портфель.— Здесь то, о чем я просил? |
| "It is." The secretariat sounded uneasy. "Although, I must admit, we are concerned with the request. It seems quite..." | — Да. — В голосе секретаря звучала некоторая настороженность. — Хотя, должен признаться, нас удивила эта просьба. Она показалась... |
| "Dangerous," one of the cardinals finished. "Are you certain we cannot wire it to you somewhere? The sum is exorbitant." | — Опасной, — закончил за него один из кардиналов. — Вы уверены, что не хотите, чтобы мы переправили вам все это каким-либо другим путем? Сумма просто огромная. |
| Freedom is expensive. "I have no concerns for my own safety. God is with me." | Свобода дорого стоит.— Моя безопасность волнует меня меньше всего. Бог поможет. |
| The men actually looked doubtful. | Но во взглядах мужчин читалось сомнение. |
| "The funds are exactly as I requested?" | — Здесь именно столько, сколько я просил? |
| The secretariat nodded. "Large-denomination bearer bonds drawn on the Vatican Bank. Negotiable as cash anywhere in the world." | Секретарь кивнул:— Облигации крупного достоинства на предъявителя, выписанные Банком Ватикана. Принимаются как наличные по всему миру. |
| Aringarosa walked to the end of the table and opened the briefcase. Inside were two thick stacks of bonds, each embossed with the Vatican seal and the title | Арингароса подошел к столу и открыл портфель. Внутри две толстые стопки облигаций, каждая скреплена лентой и проштампована печатью |
| PORTATORE, making the bonds redeemable to whoever was holding them. | Ватикана. И надпись тоже на месте, "PORTATORE", — она означает, что погасить или выкупить эти облигации вправе человек, владеющий ими в данный момент. |
| The secretariat looked tense. "I must say, Bishop, all of us would feel less apprehensive if these funds were in cash." | В позе секретаря ощущалась напряженность.— Должен заметить, епископ, все мы чувствовали бы себя спокойнее, если б эти средства были в наличных. |
| I could not lift that much cash, Aringarosa thought, closing the case. "Bonds are negotiable as cash. You said so yourself." | Да столько наличных мне не унести, подумал Арингароса. Закрыл портфель и сказал:— Облигации равноценны наличным. Это ваши слова. |
| The cardinals exchanged uneasy looks, and finally one said, "Yes, but these bonds are traceable directly to the Vatican Bank." | Кардиналы обменялись беспокойными взглядами, потом один из них заметил:— Да, но эти облигации легко проследить. Они неминуемо выведут на Банк Ватикана. |
| Aringarosa smiled inwardly. That was precisely the reason the Teacher suggested Aringarosa get the money in Vatican Bank bonds. It served as insurance. We are all in this together now. "This is a perfectly legal transaction," Aringarosa defended. "Opus Dei is a personal prelature of Vatican City, and His Holiness can disperse monies however he sees fit. No law has been broken here." | Арингароса едва сдержал улыбку. По этой-то причине Учитель и посоветовал ему взять деньги именно в виде облигаций Банка Ватикана. Своего рода страховка. Теперь мы все крепко повязаны.— Это вполне законная форма сделки, — возразил он. — Ведь "Опус Деи" является прелатурой Ватикана, и его святейшество вправе распределять деньги как считает нужным и удобным. Никакого закона мы не нарушаем. |
| "True, and yet..." The secretariat leaned forward and his chair creaked under the burden. "We have no knowledge of what you intend to do with these funds, and if it is in any way illegal... " | — Да, это так, и все же... — Секретарь всем телом подался вперед, стул жалобно скрипнул под его тяжестью. — Мы не знаем, как вы намерены распорядиться этими фондами. И если возникнет какое-либо недоразумение... |
| "Considering what you are asking of me," Aringarosa countered, "what I do with this money is not your concern." There was a long silence. | — С учетом того, что вы от меня требуете, — перебил его Арингароса, — как я поступлю с этими деньгами, не ваша забота. В комнате повисла долгая и напряженная пауза. |
| They know I'm right, Aringarosa thought. "Now, I imagine you have something for me to sign?" | Они прекрасно понимают, что я прав, подумал Арингароса.— А теперь вы, вероятно, хотите, чтобы я подписал какие-то бумаги? |
| They all jumped, eagerly pushing the paper toward him, as if they wished he would simply leave. | Его собеседники с такой готовностью подтолкнули к нему бумаги, точно желали поскорее избавиться от него. |
| Aringarosa eyed the sheet before him. It bore the papal seal. "This is identical to the copy you sent me?" | Арингароса взглянул на лежавшие перед ним листки. На каждом красовалась папская печать.— Они идентичны той копии, которую вы мне послали? |
| "Exactly." | — Разумеется. |
| Aringarosa was surprised how little emotion he felt as he signed the document. The three men present, however, seemed to sigh in relief. | Арингароса удивился: подписывая документы, он не ощущал никаких эмоций. Зато сидевшие за столом трое мужчин явно испытывали облегчение. |
| "Thank you, Bishop," the secretariat said. "Your service to the Church will never be forgotten." | — Благодарю вас, епископ, — сказал секретарь. — Ваши услуги Церкви никогда не будут забыты. |
| Aringarosa picked up the briefcase, sensing promise and authority in its weight. The four men looked at one another for a moment as if there were something more to say, but apparently there was not. Aringarosa turned and headed for the door. | Епископ приподнял портфель, словно взвешивая силу и власть заключенных в нем денег. Какое-то время все четверо молча смотрели друг на друга, точно собирались сказать что-то еще, но затем передумали. Арингароса развернулся и направился к двери. |
| "Bishop?" one of the cardinals called out as Aringarosa reached the threshold. | — Епископ! — окликнул его один из кардиналов, когда он уже собирался переступить порог. |
| Aringarosa paused, turning. "Yes?" | Арингароса замер, потом медленно обернулся: |
| CHAPTER 42 | ГЛАВА 42 |
| The Depository Bank of Zurich was a twenty-four-hour Geldschrank bank offering the full modern array of anonymous services in the tradition of the Swiss numbered account. Maintaining offices in Zurich, Kuala Lumpur, New York, and Paris, the bank had expanded its services in recent years to offer anonymous computer source code escrow services and faceless digitized backup. | Депозитарный банк Цюриха работал круглые сутки и предоставлял весь современный набор услуг по анонимному обслуживанию клиентов в лучших традициях швейцарских банков. Имея свои отделения в Цюрихе, Куала-Лумпуре, Нью-Йорке и Париже, банк за последние годы значительно расширил сферу услуг и, помимо всего прочего, располагал сейфами для хранения ценностей с анонимным компьютерным кодом доступа. |
| The bread and butter of its operation was by far its oldest and simplest offering—the anonyme Lager— blind drop services, otherwise known as anonymous safe-deposit boxes. Clients wishing to store anything from stock certificates to valuable paintings could deposit their belongings anonymously, through a series of high-tech veils of privacy, withdrawing items at any time, also in total anonymity. | Основной доход поступал именно от этого старейшего в мире изобретения — анонимных депозитарных ячеек, или сейфов. Клиенты, желающие сберечь какие-либо ценности, от акций и облигаций до ценных полотен, могли разместить здесь свое имущество, не называя имен и фамилий. При этом обеспечивалась многоступенчатая защита с использованием самых современных высоких технологий. Забрать свое имущество из ячеек тоже можно было в любое время и совершенно анонимно. |
| As Sophie pulled the taxi to a stop in front of their destination, Langdon gazed out at the building's uncompromising architecture and sensed the Depository Bank of Zurich was a firm with little sense of humor. The building was a windowless rectangle that seemed to be forged entirely of dull steel. Resembling an enormous metal brick, the edifice sat back from the road with a fifteen-foot-tall, neon, equilateral cross glowing over its facade. | Софи остановила машину перед зданием банка. Лэнгдон оглядел его и понял, что Депозитарный банк Цюриха — заведение серьезное. Здание являло собой прямоугольник без окон, казалось, отлитый из толстой пуленепробиваемой стали. Напоминавшее гигантский металлический кирпич строение было максимально удалено от дороги, и фасад его украшал переливающийся неоновым светом крест, укрепленный на высоте футов пятнадцати. |
| Switzerland's reputation for secrecy in banking had become one of the country's most lucrative exports. Facilities like this had become controversial in the art community because they provided a perfect place for art thieves to hide stolen goods, for years if necessary, until the heat was off. Because deposits were protected from police inspection by privacy laws and were attached to numbered accounts rather than people's names, thieves could rest easily knowing their stolen goods were safe and could never be traced to them. | Репутация швейцарских банков, обеспечивающих высшую степень надежности и секретности, позволила этой стране получать огромные доходы именно от банковских операций. Особенно их услуги ценились в сфере дельцов от искусства, поскольку именно в швейцарских банках воры и жулики всех мастей могли хранить похищенные ценности, если понадобится, долгие годы, до тех пор пока не утихнут страсти вокруг их исчезновения. Специальные законы защищали депозитные сейфы от чрезмерно любопытной полиции, а деньги, хранившиеся на счетах, были привязаны лишь к цифровым шифрам, а не конкретным именам. И воры могли спать спокойно, зная, что украденные ими ценности находятся в полной безопасности и что никто никогда не выследит по ним их самих. |
| Sophie stopped the taxi at an imposing gate that blocked the bank's driveway—a cement-lined ramp that descended beneath the building. A video camera overhead was aimed directly at them, and Langdon had the feeling that this camera, unlike those at the Louvre, was authentic. | Софи остановила машину перед внушительными воротами, перекрывавшими доступ к подъезду — забетонированному пандусу, огибавшему здание.Г лазок размещенной над воротами видеокамеры смотрел прямо на них, и у Лэнгдона возникло неприятное ощущение, что в отличие от видеокамер Лувра эта самая настоящая, все видит и все фиксирует. |
| Sophie rolled down the window and surveyed the electronic podium on the driver's side. An LCD screen | Софи опустила стекло и осмотрела электронное табло, закрепленное у ворот. На экране высвечены надписи с |
| provided directions in seven languages. Topping the list was English. | указателями на нескольких языках. Верхняя строка на английском: |
| INSERT KEY. | ВСТАВИТЬ КЛЮЧ |
| Sophie took the gold laser-pocked key from her pocket and turned her attention back to the podium. Below the screen was a triangular hole. | Софи достала из кармана золотой ключ с крестом. Под экраном виднелось небольшое отверстие треугольной формы. |
| "Something tells me it will fit," Langdon said. | — Что-то подсказывает мне: наш ключ подойдет, — заметил Лэнгдон. |
| Sophie aligned the key's triangular shaft with the hole and inserted it, sliding it in until the entire shaft had disappeared. This key apparently required no turning. Instantly, the gate began to swing open. Sophie took her foot off the brake and coasted down to a second gate and podium. Behind her, the first gate closed, trapping them like a ship in a lock. | Софи вставила ключ в отверстие, протолкнула его внутрь до упора. По всей видимости, поворачивать ключ не следовало: стальные ворота тут же поползли в сторону. Софи сняла ногу с тормоза и проехала по пандусу до вторых ворот. Первые ворота тут же закрылись за ними, машина оказалась запертой, точно корабль в шлюзе. |
| Langdon disliked the constricted sensation. Let's hope this second gate works too. | По спине у Лэнгдона пробежали мурашки. Остается надеяться, что и вторые ворота тоже откроются. |
| This second podium bore familiar directions. | На втором табло те же надписи на нескольких языках. |
| INSERT KEY. | ВСТАВИТЬ КЛЮЧ |
| When Sophie inserted the key, the second gate immediately opened. Moments later they were winding down the ramp into the belly of the structure. | Софи вставила ключ, и ворота немедленно отворились. Несколько секунд спустя их автомобиль уже катил по пандусу, который привел его в подземный гараж. |
| The private garage was small and dim, with spaces for about a dozen cars. At the far end, Langdon spied the building's main entrance. A red carpet stretched across the cement floor, welcoming visitors to a huge door that appeared to be forged of solid metal. | Помещение было небольшое, рассчитанное максимум на дюжину машин, и в нем царил полумрак. В дальнем его конце Лэнгдон разглядел вход в здание. По серому бетонному полу тянулся красный ковер, словно приглашая посетителей к высокой двери, сделанной, как показалось на первый взгляд, из цельного куска металла. |
| Talk about mixed messages, Langdon thought. Welcome and keep out. | Добро пожаловать, а посторонним вход воспрещен, подумал Лэнгдон. |
| Sophie pulled the taxi into a parking space near the entrance and killed the engine. "You'd better leave the gun here." | Софи остановила машину недалеко от двери и выключила мотор.— Оружие, наверное, лучше оставить здесь. |
| With pleasure, Langdon thought, sliding the pistol under the seat. | С радостью, подумал Лэнгдон и сунул револьвер под сиденье. |
| Sophie and Langdon got out and walked up the red carpet toward the slab of steel. The door had no handle, but on the wall beside it was another triangular keyhole. No directions were posted this time. | Они вышли из машины и зашагали по красному ковру к неприступной на вид двери. Никаких ручек на ней не было, но на стене рядом виднелось уже знакомое треугольное отверстие. И никаких табло с указателями на сей раз. |
| "Keeps out the slow learners," Langdon said. | — Это уже только для своих, — заметил Лэнгдон. Софи нервно хихикнула. |
| Sophie laughed, looking nervous. "Here we go." She stuck the key in the hole, and the door swung inward with a low hum. Exchanging glances, Sophie and Langdon entered. The door shut with a thud behind them. | — Что ж, вперед! — Она вставила ключ в отверстие, дверь открылась внутрь с тихим гулом. Софи с Лэнгдоном обменялись взглядами и вошли. Дверь с тихим стуком тут же затворилась. |
| The foyer of the Depository Bank of Zurich employed as imposing a decor as any Langdon had ever seen. Where most banks were content with the usual polished marble and granite, this one had opted for wall-to-wall metal and rivets. | Вестибюль Депозитарного банка Цюриха поразил Лэнгдона своим убранством. Большинство банков довольствовались в отделке помещений отполированным мрамором и гранитом, здесь же от стенки до стенки поблескивали металлические панели и заклепки. |
| Who's their decorator? Langdon wondered. Allied Steel? | Интересно, кто же дизайнер? — подумал Лэнгдон. Сталелитейная корпорация "Эллайд стил"? |
| Sophie looked equally intimidated as her eyes scanned the lobby. | На Софи помещение произвело примерно то же впечатление. Она с любопытством озиралась по сторонам. |
| The gray metal was everywhere—the floor, walls, counters, doors, even the lobby chairs appeared to be fashioned of molded iron. Nonetheless, the effect was impressive. The message was clear: You are walking into a vault. | Повсюду серый металл. Пол, стены, двери, стойки, даже кресла в вестибюле, похоже, были отлиты из металла. Зрелище впечатляющее. Сама обстановка, казалось, говорила: вы входите в сейф. |
| A large man behind the counter glanced up as they entered. He turned off the small television he was watching and greeted them with a pleasant smile. Despite his enormous muscles and visible sidearm, his diction chimed with the polished courtesy of a Swiss bellhop. | Стоявший за стойкой крупный мужчина поднял на них глаза. Затем выключил маленький телевизор, который только что смотрел, и приветствовал их радушной улыбкой. Несмотря на сильно развитую мускулатуру и пистолет в кобуре под мышкой, он так и излучал любезность. |
| "Bonsoir," he said. "How may I help you?" | — Bonsoir 51, — сказал он. — Чем могу помочь? |
| The dual-language greeting was the newest hospitality trick of the European host. It presumed nothing and opened the door for the guest to reply in whichever language was more comfortable. | Двуязычное приветствие было характерно для всех современных европейских организаций и учреждений. Оно ни к чему не обязывало и предоставляло посетителям возможность выбрать тот язык, на котором им удобнее говорить. |
| Sophie replied with neither. She simply laid the gold key on the counter in front of the man. | Но Софи ему не ответила. Просто выложила ключ на стойку. Мужчина взглянул на него и тут же выпрямился. |
| The man glanced down and immediately stood straighter. "Of course. Your elevator is at the end of the hall. I will alert someone that you are on your way." | — Да, конечно, пожалуйста. Ваш лифт в конце коридора. Сейчас предупрежу сотрудника, он вас встретит. |
| Sophie nodded and took her key back. "Which floor?" | Софи кивнула и забрала ключ. — Какой этаж? |
| The man gave her an odd look. "Your key instructs the elevator which floor." | Охранник как-то странно взглянул на нее:— Ключ подскажет лифту, где остановиться. |
| She smiled. "Ah, yes." | Она одарила его улыбкой: — Ах, ну да, конечно! |
| The guard watched as the two newcomers made their way to the elevators, inserted their key, boarded the lift, and disappeared. As soon as the door had closed, he grabbed the phone. He was not calling to alert anyone of their arrival; there was no need for that. A vault greeter already had been alerted automatically when the client's key was inserted outside in the entry gate. | Охранник проводил их взглядом. Он видел, как они подошли к лифту, вставили ключ, вошли в лифт и исчезли из виду. Как только двери за ними затворились, он схватился за телефон.Он никого не собирался предупреждать об их появлении, в этом просто не было нужды. Хранитель сейфов получал предупреждение сразу, как только клиент открывал специальным ключом первые ворота. |
| Instead, the guard was calling the bank's night manager. As the line rang, the guard switched the television back on and stared at it. The news story he had been watching was just ending. It didn't matter. He got another look at the two faces on the television. | Нет, охранник набирал номер ночного менеджера, дежурного по банку. В трубке раздался гудок, и он тут же включил телевизор и уставился на экран. Выпуск новостей, которые он смотрел, как раз заканчивался. Впрочем, не важно. Он еще раз взглянул на два лица, крупным планом показанные на экране. |
| The manager answered. "Oui?" | — Oui? — раздался в трубке голос менеджера. |
| "We have a situation down here." | — У нас здесь, внизу, внештатная ситуация. |
| "What's happening?" the manager demanded. | — Что случилось? |
| "The French police are tracking two fugitives tonight." | — Французская полиция разыскивает двух человек. |
| "So?" | — И что? |
| "Both of them just walked into our bank." | — Они только что вошли в банк. Менеджер тихо чертыхнулся, потом сказал: |
| The manager cursed quietly. "Okay. I'll contact Monsieur Vernet immediately." | — Ладно. Сейчас свяжусь с месье Берне. |
| The guard then hung up and placed a second call. This one | Охранник повесил трубку и сразу же набрал еще один |
| to Interpol. | номер. На сей раз — Интерпола. |
| Langdon was surprised to feel the elevator dropping rather than climbing. He had no idea how many floors they had descended beneath the Depository Bank of Zurich before the door finally opened. He didn't care. He was happy to be out of the elevator. | Лэнгдон удивился: ощущение было такое, что лифт не поднимается, а падает в пропасть. Он понятия не имел, на сколько этажей они углубились под землю, когда двери лифта раздвинулись. Ему было все равно. Он обрадовался, что можно наконец выйти из этого проклятого лифта. |
| Displaying impressive alacrity, a host was already standing there to greet them. He was elderly and pleasant, wearing a neatly pressed flannel suit that made him look oddly out of place—an old-world banker in a high-tech world. | У дверей их уже встречали. Пожилой, приятной внешности мужчина в аккуратно отглаженном фланелевом костюме. Выглядел он здесь неуместно — эдакий старомодный банковский служащий в мире самых современных высоких технологий. |
| "Bonsoir," the man said. "Good evening. Would you be so kind as to follow me, s'il vous plait?" Without waiting for a response, he spun on his heel and strode briskly down a narrow metal corridor. | — Bonsoir, — сказал мужчина. — Добрый вечер. Не будете ли столь любезны проследовать за мной, s'il vous plait 52? — И, не дожидаясь ответа, он развернулся и быстро зашагал по узкому металлическому коридору. |
| Langdon walked with Sophie down a series of corridors, past several large rooms filled with blinking mainframe computers. | Лэнгдон с Софи прошли по нескольким коридорам, миновали ряд комнат, где стояли компьютеры с мигающими мониторами. |
| "Voici," their host said, arriving at a steel door and opening it for them. "Here you are." | — Voici, — сказал их проводник, остановившись у стальной двери и распахивая ее перед ними. — Вот мы и на месте. |
| Langdon and Sophie stepped into another world. The small room before them looked like a lavish sitting room at a fine hotel. Gone were the metal and rivets, replaced with oriental carpets, dark oak furniture, and cushioned chairs. On the broad desk in the middle of the room, two crystal glasses sat beside an opened bottle of Perrier, its bubbles still fizzing. A pewter pot of coffee steamed beside it. | И Лэнгдон с Софи шагнули в совсем иной мир. Небольшая комната, в которой они оказались, походила на роскошную гостиную дорогого отеля. Куда только делись металлические панели и заклепки! Вместо них — толстые восточные ковры, темная мебель из мореного дуба, мягкие кресла. На широком столе посреди комнаты возле открытой бутылки перье стояли два хрустальных бокала на высоких ножках, в них пузырилась прозрачная жидкость. А рядом — оловянный кофейник с дымящимся ароматным кофе. |
| Clockwork, Langdon thought. Leave it to the Swiss. | Перемещение во времени против часовой стрелки, подумал Лэнгдон. Да, швейцарцы в таких делах мастера. |
| The man gave a perceptive smile. "I sense this is your first visit to us?" | Мужчина одарил их очередной лучезарной улыбкой: |
| Sophie hesitated and then nodded. | — Я полагаю, это ваш первый визит к нам? Софи помедлила, затем кивнула. |
| "Understood. Keys are often passed on as inheritance, and our first-time users are invariably uncertain of the protocol." He motioned to the table of drinks. "This room is yours as long as you care to use it." | — Понял. Ключи часто передаются по наследству, и наши посетители ведут себя в первый раз несколько неуверенно. Что естественно, ведь они не знакомы с нашими порядками и правилами. — Он жестом пригласил их к столу. — Добро пожаловать, здесь все в вашем распоряжении. |
| "You say keys are sometimes inherited?" Sophie asked. | — Вы сказали, ключи иногда передаются по наследству? — спросила Софи. |
| "Indeed. Your key is like a Swiss numbered account, which are often willed through generations. On our gold accounts, the shortest safety-deposit box lease is fifty years. Paid in advance. So we see plenty of family turnover." | — Да, именно так. Ваш ключ — это все равно что счет в швейцарском банке, а счета часто наследуют из поколения в поколение. Что касается хранения золотых слитков и прочих ценностей, то самый короткий срок аренды депозитарного сейфа составляет пятьдесят лет. Плата вперед. Так что нам довелось повидать немало счастливчиков, унаследовавших целые состояния. |
| Langdon stared. "Did you say fifty years?" | — Вы сказали, пятьдесят лет? — удивленно спросил |
| Лэнгдон. |
| "At a minimum," their host replied. "Of course, you can purchase much longer leases, but barring further arrangements, if there is no activity on an account for fifty years, the contents of that safe-deposit box are automatically destroyed. Shall I run through the process of accessing your box?" | — Это минимальный срок, — ответил мужчина. — Нет, разумеется, вы можете арендовать сейф и на более длительное время, но если условия не оговорены особо и если на протяжении пятидесяти лет содержимое сейфа ни разу не было востребовано, то оно уничтожается. Могу ли я начать процесс организации доступа к вашей ячейке? |
| Sophie nodded. "Please." | Софи кивнула:— Да, пожалуйста. |
| Their host swept an arm across the luxurious salon. "This is your private viewing room. Once I leave the room, you may spend all the time you need in here to review and modify the contents of your safe-deposit box, which arrives... over here." He walked them to the far wall where a wide conveyor belt entered the room in a graceful curve, vaguely resembling a baggage claim carousel. "You insert your key in that slot there...." The man pointed to a large electronic podium facing the conveyor belt. The podium had a familiar triangular hole. "Once the computer confirms the markings on your key, you enter your account number, and your safe-deposit box will be retrieved robotically from the vault below for your inspection. When you are finished with your box, you place it back on the conveyor belt, insert your key again, and the process is reversed. Because everything is automated, your privacy is guaranteed, even from the staff of this bank. If you need anything at all, simply press the call button on the table in the center of the room." | Мужчина широким жестом указал на роскошную гостиную:— Эта комната в личном вашем распоряжении. И предназначена она для осмотра содержимого сейфа.Как только я выйду из комнаты, вы можете сколько угодно наслаждаться созерцанием того, что лежит в вашей коробке-сейфе, перемещать и перекладывать его по вашему усмотрению. Сама коробка-сейф должна появиться вот отсюда... — Он подошел к дальней стене, где из люка в комнату, сделав изящный изгиб, входил широкий ленточный конвейер, напоминавший те, что используются в аэропортах в зале выдачи багажа. — Вставляете ключ сюда... — Тут он указал на большое электронное табло возле конвейера, чуть ниже которого виднелось уже знакомое им треугольное отверстие. — Вот сюда. И как только компьютер подтвердит соответствие вашего ключа, набираете код доступа, и вам автоматически подается ваша стальная коробка, хранящаяся внизу, в основном сейфе. Ну а когда вы закончите, ставите коробку на конвейер, снова вставляете ключ в отверстие, и процесс повторяется, только в обратном порядке. Поскольку все у нас автоматизировано, вашему имуществу гарантируется полная неприкосновенность и приватность. Даже сотрудники банка не знают о содержимом сейфов клиентов. А если понадобится что-то еще или возникнут какие-то вопросы, просто нажмете кнопку вызова вот здесь, в столе, в центре комнаты. |
| Sophie was about to ask a question when a telephone rang. The man looked puzzled and embarrassed. "Excuse me, please." He walked over to the phone, which was sitting on the table beside the coffee and Perrier. | Софи хотела спросить что-то еще, но тут зазвонил телефон. Мужчина, похоже, несколько растерялся. — Прошу прощения. — Он подошел к столу, где рядом с перье и кофе стоял телефон. |
| "Oui?" he answered. | Снял трубку и бросил в нее: — Oui? |
| His brow furrowed as he listened to the caller. "Oui... oui... d'accord."He hung up, and gave them an uneasy smile. "I'm sorry, I must leave you now. Make yourselves at home." He moved quickly toward the door. | Он слушал говорившего и озабоченно хмурился.— Oui, oui... d'accord 53. — Затем опустил трубку на рычаг и нервно улыбнулся: — Извините, но вынужден вас ненадолго покинуть. Чувствуйте себя как дома. — И с этими словами он быстро направился к двери. |
| "Excuse me," Sophie called. "Could you clarify something before you go? You mentioned that we enter an account number?" | — Простите! — окликнула его Софи. — Нельзя ли попросить вас прояснить один момент до того, как вы уйдете? Вы ироде бы упомянули, что мы должны набрать код? |
| The man paused at the door, looking pale. "But of course. Like most Swiss banks, our safe-deposit boxes are attached to a number, not a name. You have a key and a personal account number known only to you. | Мужчина нехотя остановился у двери, лицо его было бледно как полотно.— Ну разумеется. Как и заведено в большинстве швейцарских банков, наши депозитные ячейки |
| Your key is only half of your identification. Your personal account number is the other half. Otherwise, if you lost your key, anyone could use it." | привязаны к номеру, а не к имени клиента. У вас имеется ключ и номер, не известный больше никому. Ключ — это только часть процедуры идентификации. Ее завершает личный номер. Все это делается в целях подстраховки. Ведь если вы, допустим, потеряете ключ, им может воспользоваться кто-то другой. |
| Sophie hesitated. "And if my benefactor gave me no account number?" | Софи колебалась.— Ну а если мой благодетель не оставил мне этого номера? |
| The banker's heart pounded. Then you obviously have no business here! He gave them a calm smile. "I will ask someone to help you. He will be in shortly." | Сердце у банковского служащего тревожно забилось. Эти двое явно темнят, здесь что-то не так! Однако он умудрился выдавить улыбку:— Что ж, в таком случае призову на помощь еще одного нашего сотрудника. Он скоро подойдет. |
| Leaving, the banker closed the door behind him and twisted a heavy lock, sealing them inside. | Мужчина плотно притворил за собой дверь и, повернув тяжелую ручку, запер подозрительную парочку в комнате. |
| Across town, Collet was standing in the Gare du Nord train terminal when his phone rang. | У находившегося на другом конце города, в здании Северного вокзала, агента Колле зазвонил телефон. Это был Фаш. |
| It was Fache. "Interpol got a tip," he said. "Forget the train. Langdon and Neveu just walked into the Paris branch of the Depository Bank of Zurich. I want your men over there right away." | — У Интерпола появилась зацепка, — сказал он. — Забудь о поезде. Лэнгдон и Невё только что вошли в парижское отделение Депозитарного банка Цюриха. Скажи своим людям, чтобы немедленно выезжали туда. |
| "Any leads yet on what Sauniere was trying to tell Agent Neveu and Robert Langdon?" | — Есть какие-либо новые соображения о том, что пытался сказать Соньер агенту Невё и Роберту Лэнгдону? |
| Fache's tone was cold. "If you arrest them, Lieutenant Collet, then I can ask them personally." | — Вот арестуете их, лейтенант, тогда я их сам спрошу, лично, — ледяным тоном ответил Фаш. |
| Collet took the hint. "Twenty-four Rue Haxo. Right away, Captain." He hung up and radioed his men. | Колле намек понял.— Дом двадцать четыре по улице Аксо. Ясно. Слушаюсь, капитан! — Он повесил трубку и связался по рации со своими людьми. |
| CHAPTER 43 | ГЛАВА 43 |
| Andre Vernet—president of the Paris branch of the Depository Bank of Zurich—lived in a lavish flat above the bank. Despite his plush accommodations, he had always dreamed of owning a riverside apartment on L'lle Saint-Louis, where he could rub shoulders with the true cognoscenti, rather than here, where he simply met the filthy rich. | Президент парижского отделения Депозитарного банка Цюриха Андре Берне жил в шикарной квартире над банком. Несмотря на уют и обилие обитой бархатом мебели, он всегда мечтал об особняке или квартире на рю Сен-Луи-ан-л'Иль, где можно было бы общаться с действительно выдающимися личностями, а не то что здесь, со скучными и противными богачами. |
| When I retire, Vernet told himself, I will fill my cellar with rare Bordeaux, adorn my salon with a Fragonard and perhaps a Boucher, and spend my days hunting for antique furniture and rare books in the Quartier Latin. | Вот выйду на пенсию, говорил себе Берне, и заполню погреба дома редкими бургундскими винами, украшу салон картинами Фрагонара и, возможно, Буше. И буду проводить дни в охоте за редкой антикварной мебелью и книгами в Латинском квартале. |
| Tonight, Vernet had been awake only six and a half minutes. Even so, as he hurried through the bank's underground corridor, he looked as if his personal tailor and hairdresser had polished him to a fine sheen. Impeccably dressed in a silk suit, Vernet sprayed some breath spray in his mouth and tightened his tie as he walked. No stranger to being awoken to attend to his international clients arriving from different time zones, Vernet modeled his sleep habits after the Maasai warriors —the African tribe famous for their ability to rise from the deepest sleep to a state of total battle readiness in a matter | Сегодня Берне не дали поспать. Разбудили, и через шесть с половиной минут он уже шагал по подземному коридору банка и выглядел при этом так, словно личный портной и парикмахер занимались его внешностью не меньше часа. На нем красовался безупречный шелковый костюм, мало того, перед тем как выйти из квартиры, Берне не забыл попрыскать в рот освежителем дыхания и аккуратно завязать галстук, уже на ходу. Ему уже приходилось встречать среди ночи важных |
| of seconds. | клиентов, которые съезжались в банк с разных концов света и из разных временных поясов. И умение просыпаться быстро и сразу он позаимствовал у воинов масаев, африканского племени, известного своей способностью моментально переходить из состояния сна к бодрствованию и быть при этом в полной боевой готовности. |
| Battle ready, Vernet thought, fearing the comparison might be uncharacteristically apt tonight. The arrival of a gold key client always required an extra flurry of attention, but the arrival of a gold key client who was wanted by the Judicial Police would be an extremely delicate matter. The bank had enough battles with law enforcement over the privacy rights of their clients without proof that some of them were criminals. | К бою готов, подумал Берне и тут же спохватился, что сравнение это сегодня может оказаться особенно уместным. Прибытие клиента с золотым ключом всегда требовало от сотрудников банка повышенного внимания. Но прибытие клиента с золотым ключом, которого к тому же разыскивала французская судебная полиция, ставило его в чрезвычайно деликатное положение. Банк вынес немало битв в суде, отстаивая право своих клиентов на соблюдение анонимности, невзирая на доказательства, что некоторые из этих клиентов были преступниками. |
| Five minutes, Vernet told himself. I need these people out of my bank before the police arrive. | Всего пять минут, думал Берне. У меня всего пять минут, чтобы вывести этих людей из банка до прибытия полиции. |
| If he moved quickly, this impending disaster could be deftly sidestepped. Vernet could tell the police that the fugitives in question had indeed walked into his bank as reported, but because they were not clients and had no account number, they were turned away. He wished the damned watchman had not called Interpol. Discretion was apparently not part of the vocabulary of a 15-euro-per-hour watchman. | Если он поторопится, то нежелательных последствий можно благополучно избежать. Он, Берне, скажет полиции, что да, действительно, эти люди вошли в банк, но поскольку не были его клиентами и не имели цифрового кода доступа, их тут же отправили обратно. Какого черта понадобилось этому дежурному на входе звонить в Интерпол! Соблюдение конфиденциальности, очевидно, не входит в правила этого типа, а ведь получает пятнадцать евро в час! |
| Stopping at the doorway, he took a deep breath and loosened his muscles. Then, forcing a balmy smile, he unlocked the door and swirled into the room like a warm breeze. | Остановившись у двери, Берне глубоко вдохнул и расслабил мышцы. Затем изобразил на губах сладчайшую из улыбок и ворвался в комнату, подобно теплому ветерку. |
| "Good evening," he said, his eyes finding his clients. "I am Andre Vernet. How can I be of serv—" The rest of the sentence lodged somewhere beneath his Adam's apple. The woman before him was as unexpected a visitor as Vernet had ever had. | — Добрый вечер, — приветствовал он клиентов.— Я Андре Берне. Чем могу по... — Остальные слова застряли в горле. Эта женщина, стоявшая перед ним... ее он никак не рассчитывал увидеть здесь, тем более в таком качестве. |
| "I'm sorry, do we know each other?" Sophie asked. She did not recognize the banker, but he for a moment looked as if he'd seen a ghost. | — Простите, мы с вами знакомы? — спросила Софи. Она не узнала банкира, но он смотрел на нее так, точно увидел привидение. |
| "No...," the bank president fumbled. "I don't... believe so. Our services are anonymous." He exhaled and forced a calm smile. "My assistant tells me you have a gold key but no account number? Might I ask how you came by this key?" | — Нет... — с трудом выдавил Берне. — Я... э-э... кажется, нет, не знакомы. — Он глубоко вдохнул и снова изобразил улыбку. — Мой помощник сказал, у вас есть золотой ключ, но нет номера счета?Могу ли я узнать, как вы получили этот ключ? |
| "My grandfather gave it to me," Sophie replied, watching the man closely. His uneasiness seemed more evident now. | — Мой дед передал его мне, — ответила Софи, не сводя с банкира пристального взгляда. Тот же явно все больше нервничал. |
| "Really? Your grandfather gave you the key but failed to give you the account number?" | — Вот как? Ваш дед дал вам ключ, но не сообщил при этом номера? |
| "I don't think he had time," Sophie said. "He was murdered tonight." | — Просто у него не было времени, — сказала Софи. — Он, видите ли, был убит сегодня вечером. |
| Her words sent the man staggering backward. "Jacques Sauniere is dead?" he demanded, his eyes filling with | Мужчина резко выпрямился и отпрянул.— Жак Соньер мертв?! — В глазах его светился |
| horror. "But... how?!" | неподдельный страх. — Но... как? |
| Now it was Sophie who reeled, numb with shock. "You knew my grandfather?" | Теперь настал черед Софи удивляться. — Так вы знали моего деда? |
| Banker Andre Vernet looked equally astounded, steadying himself by leaning on an end table. "Jacques and I were dear friends. When did this happen?" | Банкир Андре Берне оперся о край стола, чтобы сохранить равновесие.— Мы с Жаком были близкими друзьями. Когда это произошло? |
| "Earlier this evening. Inside the Louvre." | — Сегодня вечером, несколько часов назад. В Лувре. |
| Vernet walked to a deep leather chair and sank into it. "I need to ask you both a very important question." He glanced up at Langdon and then back to Sophie. "Did either of you have anything to do with his death?" | Берне подошел к глубокому кожаному креслу и рухнул в него.— Мне нужно задать вам обоим один очень важный вопрос. — Он взглянул на Лэнгдона, потом на Софи. — Кто-либо из вас имеет отношение к его смерти? |
| "No!" Sophie declared. "Absolutely not." | — Нет! — воскликнула Софи. — Абсолютно никакого. |
| Vernet's face was grim, and he paused, pondering. "Your pictures are being circulated by Interpol. This is how I recognized you. You're wanted for a murder." | Лицо Берне было мрачно. Какое-то время он молчал, потом заметил:— Ваши снимки распространил Интерпол. Поэтому я вас и узнал. Вы обвиняетесь в убийстве. |
| Sophie slumped. Fache ran an Interpol broadcast already? It seemed the captain was more motivated than Sophie had anticipated. She quickly told Vernet who Langdon was and what had happened inside the Louvre tonight. | Софи похолодела. Выходит, Фаш обратился в Интерпол? Похоже, капитан проявляет большую заинтересованность в этом деле, нежели она предполагала вначале. И она вкратце объяснила Берне, кто такой Лэнгдон и что произошло в Лувре этим вечером. |
| Vernet looked amazed. "And as your grandfather was dying, he left you a message telling you to find Mr. Langdon?" | Банкир был изумлен.— Так, умирая, ваш дедушка оставил вам послание с призывом найти мистера Лэнгдона? |
| "Yes. And this key." Sophie laid the gold key on the coffee table in front of Vernet, placing the Priory seal face down. | — Да. И еще этот ключ. — Софи выложила золотой ключ на журнальный столик перед Берне, гербом братства вниз. |
| Vernet glanced at the key but made no move to touch it. "He left you only this key? Nothing else? No slip of paper?" | Берне взглянул на ключ, но трогать его не стал.— Он оставил вам только этот ключ? Ничего больше? Ни записки, ни единого листка бумаги? |
| Sophie knew she had been in a hurry inside the Louvre, but she was certain she had seen nothing else behind Madonna of the Rocks. "No. Just the key." | Софи понимала, что покидала музей в спешке, но была уверена: ничего, кроме ключа, за рамой "Мадонны в гроте" больше не было. |
| Vernet gave a helpless sigh. "I'm afraid every key is electronically paired with a ten-digit account number that functions as a password. Without that number, your key is worthless." | — Нет. Только ключ. Берне беспомощно вздохнул:— Боюсь, ключ дополняется десятизначным числом, которое служит кодом доступа. Без этих цифр ваш ключ бесполезен. |
| Ten digits. Sophie reluctantly calculated the cryptographic odds. Over ten billion possible choices. Even if she could bring in DCPJ's most powerful parallel processing computers, she still would need weeks to break the code. "Certainly, monsieur, considering the circumstances, you can help us." | Десять цифр. Софи быстро прикинула в уме. Десять миллиардов возможных вариантов. Даже если параллельно задействовать все мощные компьютеры в шифровальном отделе, на получение кода могут уйти недели.— Понимаю, месье. Просто мы подумали, вы можете чем-то помочь. |
| "I'm sorry. I truly can do nothing. Clients select their own account numbers via a secure terminal, meaning account numbers are known only to the client and computer. This is one way we ensure anonymity. And the safety of our employees." | — Увы, но тут я, к сожалению, бессилен. Наши клиенты сами набирают номера через запрещенный терминал, а это означает, что номера известны только им самим и компьютеру. Таким образом в нашем банке обеспечивается полная анонимность. Ну и безопасность наших сотрудников. |
| Sophie understood. Convenience stores did the same thing. EMPLOYEES DO NOT HAVE KEYS TO THE SAFE. This bank obviously did not want to risk someone stealing a key and then holding an employee hostage for the account number. | Софи все понимала. В крупных продуктовых магазинах действовала та же система. СОТРУДНИКИ НЕ ИМЕЮТ КЛЮЧЕЙ К СЕЙФАМ. Банк не хотел рисковать. Ведь кто-то мог и похитить ключ, а потом захватить в заложники сотрудников банка и заставить их выдать номер. |
| Sophie sat down beside Langdon, glanced down at the key and then up at Vernet. "Do you have any idea what my grandfather is storing in your bank?" | Софи уселась рядом с Лэнгдоном, взглянула на ключ, потом — на Берне.— Вы хоть приблизительно представляете, что мог хранить дед в вашем банке? |
| "None whatsoever. That is the definition of a Geldschrank bank." | — Я абсолютно не в курсе. Это противоречило бы уставу банка. |
| "Monsieur Vernet," she pressed, "our time tonight is short. I am going to be very direct if I may." She reached out to the gold key and flipped it over, watching the man's eyes as she revealed the Priory of Sion seal. "Does the symbol on this key mean anything to you?" | — Месье Берне, — сказала она, — у нас очень мало времени. Позвольте мне быть предельно откровенной с вами. — С этими словами Софи взяла ключ и перевернула его так, чтобы банкир видел печать Приората Сиона. — Этот символ на ключе вам что-нибудь говорит? |
| Vernet glanced down at the fleur-de-lis seal and made no reaction. "No, but many of our clients emboss corporate logos or initials onto their keys." | Берне взглянул на изображение геральдической лилии — никаких эмоций на его лице не отразилось.— Нет. Многие наши клиенты украшают свои ключи девизами или инициалами. |
| Sophie sighed, still watching him carefully. "This seal is the symbol of a secret society known as the Priory of Sion." | Софи вздохнула, не сводя с него пристальных глаз.— Эта печать — символ тайного общества, известного под названием "Приорат Сиона". |
| Vernet again showed no reaction. "I know nothing of this. Your grandfather was a friend, but we spoke mostly of business." The man adjusted his tie, looking nervous now. | Снова никакой реакции на непроницаемом лице Берне. — Мне об этом ничего не известно. Да, мы с вашим дедом были дружны, но говорили в основном о бизнесе. Он поправил галстук. С первого взгляда становилось ясно, что этот человек нервничает. |
| "Monsieur Vernet," Sophie pressed, her tone firm. "My grandfather called me tonight and told me he and I were in grave danger. He said he had to give me something. He gave me a key to your bank. Now he is dead. Anything you can tell us would be helpful." | — Месье Берне, — продолжала давить на него Софи, — дед звонил мне сегодня и сообщил, что нам с ним угрожает большая опасность. Сказал, что хочет мне кое-что передать. Оставил вот этот ключ. А теперь он мертв. Любая информация от вас может оказаться очень важной. |
| Vernet broke a sweat. "We need to get out of the building. I'm afraid the police will arrive shortly. My watchman felt obliged to call Interpol." | На лбу у Берне проступили мелкие капельки пота. — Вам надо выбраться из этого здания. Боюсь, полиция скоро прибудет. Охранник, работающий на входе, счел своим долгом сообщить в Интерпол. |
| Sophie had feared as much. She took one last shot. "My grandfather said he needed to tell me the truth about my family. Does that mean anything to you?" | Софи тоже была явно встревожена. Однако не преминула попытаться еще раз:— Дедушка говорил, что должен рассказать мне правду о моей семье. Вам известно, о чем могла идти речь? |
| "Mademoiselle, your family died in a car accident when you were young. I'm sorry. I know your grandfather loved you very much. He mentioned to me several times how much it pained him that you two had fallen out of touch." | — Мадемуазель, ваша семья погибла в автокатастрофе, когда вы сами были еще совсем маленькой девочкой. Мои соболезнования. Я знаю, Жак очень любил вас. Несколько раз говорил мне о том, как сожалеет, что вы с ним больше не видитесь. |
| Sophie was uncertain how to respond. | Софи не знала, что на это ответить. |
| Langdon asked, "Do the contents of this account have anything to do with the Sangreal?" | — Скажите, — спросил Лэнгдон, — как вы думаете, может содержимое сейфа иметь какое-то отношение к Сангрил? Берне взглянул на него как-то странно. |
| Vernet gave him an odd look. "I have no idea what that is." Just then, Vernet's cell phone rang, and he snatched it off his belt. "Oui?" He listened a moment, his expression one of surprise and growing concern. "Lapolice? Si rapidement?" He cursed, gave some quick directions in French, and said he would be up to the lobby in a minute. | — Понятия не имею, о чем это вы. — Тут у него зазвонил мобильный телефон, и он снял аппарат с ремня. — Oui? — Он слушал, и на лице его все отчетливее читалась озабоченность. — La police? Si rapidement? 54— Он тихо чертыхнулся, затем отдал какие-то распоряжения по-французски и добавил, что будет в вестибюле через минуту. |
| Hanging up the phone, he turned back to Sophie. "The police have responded far more quickly than usual. They are arriving as we speak." | Повесив трубку телефона, Берне обратился к Софи: — Полиция среагировала быстрее, чем обычно. Прибыли, пока мы тут говорили. |
| Sophie had no intention of leaving empty-handed. "Tell them we came and went already. If they want to search the bank, demand a search warrant. That will take them time." | Но Софи вовсе не намеревалась уходить с пустыми руками.— Скажите им, что мы сейчас придем, уже вышли. Если захотят обыскать банк, требуйте ордер. Это займет какое-то время. |
| "Listen," Vernet said, "Jacques was a friend, and my bank does not need this kind of press, so for those two reasons, I have no intention of allowing this arrest to be made on my premises. Give me a minute and I will see what I can do to help you leave the bank undetected. Beyond that, I cannot get involved." He stood up and hurried for the door. "Stay here. I'll make arrangements and be right back." | — Послушайте, — сказал Берне, — Жак был мне другом, к тому же наш банк не допустит такого давления со стороны властей. Именно по этим двум причинам я не позволю арестовать вас на моей территории. Дайте мне минуту, и я соображу, как помочь вам выйти из банка незамеченными. Кроме того, для меня совершенно недопустимо оказаться замешанным в такую историю. — Он поднялся и торопливо направился к двери. — Оставайтесь здесь. Я отдам несколько распоряжений и тут же вернусь. |
| "But the safe-deposit box," Sophie declared. "We can't just leave." | — Но наша коробка-сейф, — возразила Софи. — Мы никак не можем уйти без нее. |
| "There's nothing I can do," Vernet said, hurrying out the door. "I'm sorry." | — Здесь я ничем не могу помочь, — ответил Берне, подойдя к двери. — Вы уж извините. |
| Sophie stared after him a moment, wondering if maybe the account number was buried in one of the countless letters and packages her grandfather had sent her over the years and which she had left unopened. | Какое-то время Софи молча смотрела на затворившуюся за ним дверь, соображая, может ли быть так, что номер счета находился в одной из посылок или писем, которыми дед засыпал ее на протяжении последних лет и которые она не удосужилась вскрыть. |
| Langdon stood suddenly, and Sophie sensed an unexpected glimmer of contentment in his eyes. | Тут Лэнгдон резко поднялся из-за стола, и она заметила, как оживленно блеснули его глаза. |
| "Robert? You're smiling." | — Чему вы улыбаетесь, Роберт? |
| "Your grandfather was a genius." | — Ваш дед — настоящий гений! |
| "I'm sorry?" | — Простите, не поняла... |
| "Ten digits?" | — Десять цифр! |
| Sophie had no idea what he was talking about. | Софи никак не могла понять, о чем это он. |
| "The account number," he said, a familiar lopsided grin now craning his face. "I'm pretty sure he left it for us after all.""Where?" | — Номер счета, — сказал Соньер и расплылся в радостной улыбке. — На сто процентов уверен, он оставил его нам!— Где? |
| Langdon produced the printout of the crime scene photo and spread it out on the coffee table. Sophie needed only to read the first line to know Langdon was correct. 13-3-2-21-1-1-8-5 O, Draconian devil! | Лэнгдон достал распечатку снимка с места преступления и положил на журнальный столик. Софи достаточно было взглянуть на первую строчку, чтобы понять: Лэнгдон прав. 13-3-2-21-1-1-8-5 На вид идола родич! |
| Oh, lame saint! P.S. Find Robert Langdon | О мина зла! P. S. Найти Роберта Лэнгдона. |
| CHAPTER 44 | ГЛАВА 44 |
| "Ten digits," Sophie said, her cryptologic senses tingling as she studied the printout. | — Десять цифр... — пробормотала Софи, не сводя глаз с распечатки. |
| 13-3-2-21-1-1-8-5 | 13-3-2-21-1-1-8-5 |
| Grand-pere wrote his account number on the Louvre floor! | Дедуля написал номер счета на полу в Лувре! |
| When Sophie had first seen the scrambled Fibonacci sequence on the parquet, she had assumed its sole purpose was to encourage DCPJ to call in their cryptographers and get Sophie involved. Later, she realized the numbers were also a clue as to how to decipher the other lines—a sequence out of order... a numeric anagram. Now, utterly amazed, she saw the numbers had a more important meaning still. They were almost certainly the final key to opening her | Впервые увидев нацарапанную на паркете последовательность Фибоначчи, она решила, что единственной целью деда было привлечь внимание отдела криптографии и, следовательно, подключить к расследованию ее, Софи. Позже она поняла, что числа являлись также ключом к расшифровке следующих строк — порядок хаотичен... это есть не что иное, как цифровая анаграмма. И вот теперь она, к своему изумлению, |
| grandfather's mysterious safe-deposit box. | увидела, что цифры эти имеют еще большее значение. Они определенно являются последним ключом, открывающим сейф — тайник деда. |
| "He was the master of double-entendres," Sophie said, turning to Langdon. "He loved anything with multiple layers of meaning. Codes within codes." | — Он был мастером двойных загадок, — сказала Софи Лэнгдону. — Обожал все, что имеет множество значений и скрытый смысл. Код внутри кода. |
| Langdon was already moving toward the electronic podium near the conveyor belt. Sophie grabbed the computer printout and followed. | Лэнгдон уже направлялся к электронному табло рядом с лентой конвейера. Софи схватила компьютерную распечатку и бросилась следом. |
| The podium had a keypad similar to that of a bank ATM terminal. The screen displayed the bank's cruciform logo. Beside the keypad was a triangular hole. Sophie wasted no time inserting the shaft of her key into the hole.The screen refreshed instantly. | Под табло виднелось отверстие, аналогичное тем, что на входе в банк. На экране мерцал логотип самого банка в виде креста. Софи не стала терять времени даром и вставила ключ в треугольное отверстие. Экран тут же ожил. |
| ACCOUNT NUMBER: | НОМЕР СЧЕТА |
| The cursor blinked. Waiting. | Замигала стрелка курсора. Пауза. |
| Ten digits. Sophie read the numbers off the printout, and Langdon typed them in. | Десять чисел... Софи начала вслух считывать числа с распечатки, а Лэнгдон печатал их на компьютере. |
| ACCOUNT NUMBER: 1332211185 | НОМЕР СЧЕТА 1332211185 |
| When he had typed the last digit, the screen refreshed again. A message in several languages appeared. English was on top. | Едва он успел ввести последнюю цифру, как экран снова ожил. На нем появился текст на нескольких языках. Верхняя строка — на английском. |
| CAUTION: | ОСТОРОЖНО |
| Before you strike the enter key, please check the accuracy of your account number. | Перед тем как нажать клавишу ENTER, пожалуйста, проверьте, правильно ли набран номер счета. |
| For your own security, if the computer does not recognize your account number, this system will automatically shut down. | В случае отказа компьютера, принять номер вашего счета в целях вашей же безопасности система автоматически блокируется. |
| "Fonction terminer," Sophie said, frowning. "Looks like we only get one try." Standard ATM machines allowed users three attempts to type a PIN before confiscating their bank card. This was obviously no ordinary cash machine. | — Да тут у них функциональный терминатор, — хмурясь, заметила Софи. — Похоже, у нас только одна попытка.Обычно владельцы банковских карт имеют три попытки набрать пин-код. Так что эта машина мало походила на простой банкомат. |
| "The number looks right," Langdon confirmed, carefully checking what they had typed and comparing it to the printout. He motioned to the ENTER key. "Fire away." | — Вроде бы все правильно. — Лэнгдон еще раз проверил набранные им цифры, сверяясь с распечаткой. И указал на клавишу ENTER. — Ну, смелей! |
| Sophie extended her index finger toward the keypad, but hesitated, an odd thought now hitting her. | Софи протянула указательный палец к клавише и тут же отдернула его. Ей пришла в голову довольно странная мысль. |
| "Go ahead," Langdon urged. "Vernet will be back soon." | — Давайте же! — продолжал настаивать Лэнгдон. — Берне скоро будет тут. |
| "No." She pulled her hand away. "This isn't the right account number.""Of course it is! Ten digits. What else would it be?" | — Нет. — Она убрала руку. — Это совсем не тот номер.— Разумеется, тот! Десять чисел. Что еще надо? |
| "It's too random." | — Слишком беспорядочный набор. |
| Too random? Langdon could not have disagreed more. Every bank advised its customers to choose PINs at random so nobody could guess them.Certainly clients here would be advised to choose their account numbers at random. | Слишком беспорядочный? Лэнгдон был категорически с ней не согласен. В каждом банке клиентам советуют выбирать в качестве пин-кода беспорядочный набор цифр, чтобы никто не мог догадаться. И уж тем более здешним клиентам, хранящим огромные ценности. |
| Sophie deleted everything she had just typed in and looked up at Langdon, her gaze self-assured. "It's far too coincidental that this supposedly random account number could be rearranged to form the Fibonacci sequence." | Софи стерла все, что они только что напечатали, и взглянула на него:— Вряд ли это было совпадением, что произвольно взятые цифры можно переставить и получить последовательность Фибоначчи. |
| Langdon realized she had a point. Earlier, Sophie had | Лэнгдон не мог не согласиться, что смысл в ее |
| rearranged this account number into the Fibonacci sequence. What were the odds of being able to do that? | утверждении есть. Ведь чуть раньше этим же вечером Софи, переставив цифры, превратила их бессмысленный набор в последовательность Фибоначчи. Стало быть, и другие могли додуматься до этого. |
| Sophie was at the keypad again, entering a different number, as if from memory. "Moreover, with my grandfather's love of symbolism and codes, it seems to follow that he would have chosen an account number that had meaning to him, something he could easily remember." She finished typing the entry and gave a sly smile. "Something that appeared random... but was not." Langdon looked at the screen. | Софи подошла к клавиатуре и начала по памяти набирать цифры в ином порядке.— Скажу вам даже больше. Учитывая любовь деда к разным символам и кодам, он должен был бы выбрать набор чисел, который что-то ему говорит, который он сможет легко запомнить. — Она допечатала строку и улыбнулась краешками губ. — Он выбрал бы нечто такое, что только на первый взгляд кажется беспорядочным... а на деле все иначе.Лэнгдон взглянул на экран. |
| ACCOUNT NUMBER: 1123581321 | НОМЕР СЧЕТА 1123581321 |
| It took him an instant, but when Langdon spotted it, he knew she was right. | Смотрел он всего секунду, но сразу понял, что Софи права. |
| The Fibonacci sequence. | Последовательность Фибоначчи. |
| 1-1-2-3-5-8-13-21 | 1-1-2-3-5-8-13-21 |
| When the Fibonacci sequence was melded into a single ten-digit number, it became virtually unrecognizable. Easy to remember, and yet seemingly random. A brilliant ten-digit code that Sauniere would never forget. Furthermore, it perfectly explained why the scrambled numbers on the Louvre floor could be rearranged to form the famous progression.Sophie reached down and pressed the ENTER key. | Если превратить последовательность Фибоначчи в простой набор из десяти цифр, она становится практически неузнаваемой. Запомнить легко, а на первый взгляд цифры кажутся выбранными наугад. Гениальный, потрясающий цифровой код, который Соньер никогда бы не забыл. Более того, он в полной мере объяснял, почему нацарапанные на полу Лувра цифры можно легко переставить и превратить в знаменитую профессию. Софи наклонилась и надавила на клавишу ENTER. |
| Nothing happened. | Никакого результата. |
| At least nothing they could detect. | По крайней мере ничего такого, что можно было бы увидеть. |
| At that moment, beneath them, in the bank's cavernous subterranean vault, a robotic claw sprang to life. Sliding on a double-axis transport system attached to the ceiling, the claw headed off in search of the proper coordinates. On the cement floor below, hundreds of identical plastic crates lay aligned on an enormous grid... like rows of small coffins in an underground crypt. | В этот момент под ними, глубоко под землей, в подвальном помещении — сейфе банка, пришел в движение робот. Он походил на когтистую стальную лапу. Вот лапа, скользящая по транспортеру, зашевелилась в поисках заданных ей координат. Внизу, прямо под ней, на бетонном полу стояли тысячи идентичных пластиковых ящиков... точно миниатюрные гробики в подземном склепе. |
| Whirring to a stop over the correct spot on the floor, the claw dropped down, an electric eye confirming the bar code on the box. Then, with computer precision, the claw grasped the heavy handle and hoisted the crate vertically. New gears engaged, and the claw transported the box to the far side of the vault, coming to a stop over a stationary conveyor belt. | Вот транспортер подвел лапу к нужному месту, когти опустились, электрический глаз сверился с кодом, указанным на ящике. Затем с непостижимой ловкостью и быстротой когти ухватили тяжелый предмет и подняли ящик вертикально вверх. Пришел в движение приводной механизм, и лапа перенесла ящик в дальний конец помещения, а затем замерла над лентой стационарного конвейера. |
| Gently now, the retrieval arm set down the crate and retracted. | Осторожно опустила ящик на ленту и отодвинулась в сторону. |
| Once the arm was clear, the conveyor belt whirred to life.... | Как только лапа освободилась, пришла в движение лента. |
| Upstairs, Sophie and Langdon exhaled in relief to see the conveyor belt move. Standing beside the belt, they felt like weary travelers at baggage claim awaiting a mysterious piece of luggage whose contents were unknown. | Находившиеся наверху Софи и Лэнгдон с облегчением выдохнули, увидев, что пришла в движение лента конвейера. Стоя возле нее, они чувствовали себя усталыми путешественниками, ожидающими багаж, но не знающими, что в нем. |
| The conveyor belt entered the room on their right through a narrow slit beneath a retractable door. The metal door slid up, and a huge plastic box appeared, emerging from the depths on the inclined conveyor belt. The box was black, heavy molded plastic, and far larger than she imagined. It looked like an air-freight pet transport crate without any airholes. | Лента конвейера вползала в комнату справа, в узкую щель под дверцей, которая могла подниматься и опускаться. Вот дверца поползла вверх, и на ленте появилась большая черная коробка из толстого, словно литого пластика. Она оказалась куда крупнее, чем они ожидали. Коробка походила на переносной домик для домашних питомцев, только без дырочек для воздуха. |
| The box coasted to a stop directly in front of them. | Она подплыла и остановилась прямо перед ними. |
| Langdon and Sophie stood there, silent, staring at the mysterious container. | Лэнгдон с Софи стояли молча, рассматривая таинственную коробку. |
| Like everything else about this bank, this crate was industrial—metal clasps, a bar code sticker on top, and molded heavy-duty handle. Sophie thought it looked like a giant toolbox. | Как и все остальное в этом банке, коробка была исполнена в "индустриальном" стиле: металлические защелки, тяжелая металлическая ручка, пластина с кодовыми цифрами наверху. Софи она напомнила огромный ящик для инструментов. |
| Wasting no time, Sophie unhooked the two buckles facing her. Then she glanced over at Langdon. Together, they raised the heavy lid and let it fall back.Stepping forward, they peered down into the crate. | Не желая больше тратить время даром, Софи подошла и отперла защелки. Затем покосилась на Лэнгдона. Тот тоже подошел, и они вместе подняли тяжелую крышку. Они сделали еще шаг вперед, наклонились и стали рассматривать содержимое. |
| At first glance, Sophie thought the crate was empty. Then she saw something. Sitting at the bottom of the crate. A lone item. | В первый момент Софи показалось, что коробка пуста. Затем она все же разглядела нечто. На самом дне. Всего один предмет. |
| The polished wooden box was about the size of a shoebox and had ornate hinges. The wood was a lustrous deep purple with a strong grain. Rosewood, Sophie realized. Her grandfather's favorite. The lid bore a beautiful inlaid design of a rose. She and Langdon exchanged puzzled looks. Sophie leaned in and grabbed the box, lifting it out. | Шкатулка полированного дерева, размером приблизительно с коробку для обуви. Цвет дерева темно-пурпурный, фактура зернистая. Розовое дерево, поняла Софи. Дедулино любимое. На крышке искусно выгравированное изображение розы. Они с Лэнгдоном обменялись озадаченными взглядами. Софи наклонилась и вытащила шкатулку. |
| My God, it's heavy! | Господи, до чего же тяжелая! |
| She carried it gingerly to a large receiving table and set it down. Langdon stood beside her, both of them staring at the small treasure chest her grandfather apparently had sent them to retrieve. | Она осторожно понесла ее к столу и поставила посередине. Лэнгдон подошел и стал рядом, разглядывая сундучок с сокровищами, добыть которые послал их дед Софи. |
| Langdon stared in wonderment at the lid's hand-carved inlay—a five-petal rose. He had seen this type of rose many times. "The five-petal rose," he whispered, "is a Priory symbol for the Holy Grail." | Роберт изумленно созерцал выгравированный на крышке рисунок: роза с пятью лепестками. О, сколько раз доводилось ему видеть этот символ!— Роза с пятью лепестками, — пробормотал он. — Символ Приората для обозначения чаши Грааля. |
| Sophie turned and looked at him. Langdon could see what she was thinking, and he was thinking it too. The dimensions of the box, the apparent weight of its contents, and a Priory symbol for the Grail all seemed to imply one unfathomable conclusion. The Cup of Christ is in this wooden box. Langdon again told himself it was impossible. | Софи подняла на него глаза. Лэнгдон понял, о чем она думает. Он и сам думал о том же. Размеры шкатулки, ее солидный вес, символ Приората на крышке — все это приводило к одному неизбежному выводу. В этой шкатулке хранится чаша Христа. И Лэнгдон в очередной раз напомнил себе, что это просто невозможно. |
| "It's a perfect size," Sophie whispered, "to hold... a chalice." | — Размер подходящий, — шепнула Софи. — В самый раз для... чаши. |
| It can't be a chalice. | Но это просто не может быть чаша! |
| Sophie pulled the box toward her across the table, preparing to open it. As she moved it, though, something unexpected happened. The box let out an odd gurgling sound. | Софи придвинула шкатулку к себе, намереваясь открыть. И едва успела сдвинуть ее с места, как произошло нечто неожиданное. Внутри, в шкатулке, что-то булькнуло. |
| Langdon did a double take. There's liquid inside? | Лэнгдон поразился. Там, внутри, жидкость?.. |
| Sophie looked equally confused. "Did you just hear...?" | — Вы слышали? — спросила Софи. |
| Langdon nodded, lost. "Liquid." | Лэнгдон кивнул: — Жидкость. |
Reaching forward, Sophie slowly unhooked the clasp and raised the lid.
![Дэн Браун: Инферно [litres]](/uploads/posts/books/424100/den-braun-inferno-litres-cover.jpg)
![Дэн Браун: Код да Винчи [litres]](/uploads/posts/books/433567/den-braun-kod-da-vinchi-litres-cover.jpg)
