LibCat » Книги » Проза » Современная проза » Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты

Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Артур Кестлер - Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Современная проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Артур Кестлер
Жанр:
Современная проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Широко известный политический роман Артура Кестлера «Слепящая тьма». Любопытна судьба этого произведения: рукопись книги, написанная на немецком языке, пропала. К счастью, уже был готов английский перевод, названный «Мрак в полдень» (по-французски роман называется «Ноль и бесконечность»).
Артур Кестлер (1905-1983) прожил сложную, исполненную трагических потрясений жизнь. Еврей по национальности, Кестлер родился в Будапеште, детство и юность провел в Венгрии, Австрии и Германии. Европейскую известность как журналист Артур Кестлер завоевал совсем молодым человеком: с 1926 по 1929 год он был корреспондентом немецкого издательского концерна Ульштайна на Ближнем Востоке, в 1929-1930-годах работал в Париже. Кестлер — единственный журналист Европы, совершивший в 1931 году на немецком дирижабле «Граф Цеппелин» полет к Северному полюсу. В середине тридцатых годов писатель предпринял большое путешествие по Центральной Азии и год прожил в Советском Союзе.
Написанный много лет назад, роман «Слепящая тьма» Артура Кестлера представляет интерес и сегодня. Он дает представление о том, как воспринимались за пределами СССР события внутренней жизни страны, какой огромный, до сих пор трудновосполнимый ущерб был нанесен сталинским террором международному престижу родины социализма и единству мирового коммунистического движения.

Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Слепящая тьма - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

He sat down in the armchair. The establishment was comparatively clean; there was even a mirror. He took off his pince-nez and glanced at his face in the glass; he saw no change, except for the stubble on his cheeks.	Он сел; здесь было сравнительно чисто; висело зеркало; он снял пенсне и мельком глянул на свое лицо; оно обросло густой щетиной, никаких других перемен не было.
The barber worked in silence, rapidly and carefully.	Парикмахер работал аккуратно и быстро.
The door of the room remained open; the warder had shuffled off; the uniformed guard stood leaning against the door-post and watched the procedure.	Дверь в коридор оставалась открытой; старик-надзиратель куда-то ушел, охранник, прислонившись к дверному косяку, наблюдал за работой; парикмахер молчал.
The tepid lather on his face made Rubashov feel happy; he felt a slight temptation to yearn after the little pleasures of life.	Ощущение мыльной пены на щеках доставляло Рубашову огромное удовольствие; ему припомнилось, что в обыденной жизни есть множество мелких, но приятных радостей.
He would have liked to chat to the barber, but he knew it was forbidden, and he did not want to make trouble for the barber, whose broad, open face he liked.	Он очень охотно поболтал бы с парикмахером, но это, разумеется, было запрещено; Рубашов не хотел усложнять ему жизнь, тем более что его открытое лицо сразу внушило Рубашову симпатию.
By his physiognomy, Rubashov would have taken him more for a locksmith or a mechanic.	По облику он не походил на парикмахера: скорее на механика или кузнеца.
When the soaping was over, after the first stroke of the razor, the barber asked whether the blade did not scratch, addressing him as "Citizen Rubashov".	Начав брить, он спросил: "Не беспокоит?.. - и негромко добавил: - ...гражданин Рубашов".
It was the first sentence spoken since Rubashov had entered the room, and in spite of the barber's matter-of-fact tone, it acquired a special significance.	Это была его первая фраза; несмотря на совершенно равнодушный тон, в ней прозвучала скрытая многозначительность.
Then there was silence again; the guard in the doorway lit a cigarette; the barber trimmed Rubashov's goatee and head with quick, precise movements.	Охранник у двери закурил папиросу; парикмахер продолжал работать молча: точными, профессионально-скупыми движениями он подровнял рубашовскую эспаньолку, а потом принялся подстригать ему волосы.
While he stood bent over Rubashov, the latter caught his eye for a moment; in the same instant the barber pushed two fingers under Rubashov's collar, as if to reach the hair on his neck more easily; as he drew out his fingers, Rubashov felt the scratching of a little ball of paper under his collar.	Глаза Рубашова на мгновение встретились с напряженным взглядом парикмахера-арестанта - и тотчас же парикмахер, как бы для того, чтобы подкоротить ему волосы на шее, просунул два пальца под ворот рубахи; когда он их вытащил, Рубашов почувствовал колкий комочек бумаги под рубахой.
A few minutes later the operation was over and Rubashov was conducted back to his cell.	Через несколько минут стрижка закончилась, и Рубашова отвели обратно в камеру.
He sat down on the bed, with his eye on the spy hole to make sure he was not observed, extracted the bit of paper, flattened it and read it.	Он сел на койку и, посматривая в очко, чтобы его не застали врасплох, вынул бумажку, развернул ее и прочел.
It consisted of only three words, apparently scribbled in a great hurry:	В ней торопливо-неразборчивым почерком было написано:
"Die in silence."	"Умрите молча".

Rubashov threw the scrap of paper into the bucket and started again on his wanderings.	Рубашов бросил записку в парашу и задумался.
It was the first message which had reached him from outside.	Со дня своего ареста он был отрезан от всего мира - и вот получил первое послание.
In the enemy country he had often had messages smuggled to him in prison; they had summoned him to raise his voice in protest, to hurl the accusation back at his accusers.	Сидя в тюрьмах враждебных стран, он нередко получал записки с призывом "возвысить голос протеста и швырнуть обвинения в лицо обвинителям".
Were there also moments in history, in which the revolutionary had to keep silent?	Интересно, случалось ли такое в Истории, чтобы для пользы революционного дела революционера призывали молчать?
Were there turning points in history, where only one thing was required of him, only one thing was right: to die in silence?	Чтобы от него требовалось одно - и только одно -умереть молча?
Rubashov's thoughts were interrupted by No. 402, who had started tapping immediately on his return; he was bursting with curiosity and wanted to find out where Rubashov had been taken.	Мысли Рубашова прервал сосед, поручик: он начал стучать в стенку, едва Рубашов возвратился из парикмахерской. Ему не терпелось поскорее узнать, куда и зачем "дергали" Рубашова.
TO BE SHAVED, explained Rubashov.	водили стричься, объяснил Рубашов.
I FEARED THE WORST ALREADY, tapped No. 402 feelingly.	боялся наихудшего, простучал сосед.
AFTER YOU, tapped back Rubashov.	только после вас, ответил Рубашов.
As usual, No. 402 was a grateful audience.	Четыреста второй был благодарным собеседником.
HA-HA! he expressed. YOU ARE A DEMO, OF A FELLOW. ...	ха-ха, с энтузиазмом отстукал он, а вы чертовски мужественный парень.
Strangely enough, this archaic compliment filled Rubashov with a kind of satisfaction.	Странно, но этот старомодный комплимент показался Рубашову очень приятным.
He envied No. 402, whose caste possessed a rigid code of honour prescribing how to live and how to die.	Он завидовал Четыреста второму с его плановым кодексом чести, который указывал, как ему жить и как умирать...
To that one could cling.	Завидная доля!
For his own kind there was no text book; everything had to be worked out.	У Рубашова и его товарищей по движению не было свода нравственных правил: все свои поступки они совершали, сообразуясь с единственным мерилом - рассудком.
Even for dying there was no etiquette.	Даже обдумывая собственную смерть, Рубашов полагался только на разум.
What was more honourable: to die in silence-or to abase oneself publicly, in order to be able to pursue one's aims?	Что честнее - умереть молча или пойти на великие унижения во имя борьбы за великие идеалы?
He had sacrificed Arlova because his own existence was more valuable to the Revolution.	Он принес в жертву жизнь Арловой, чтобы сохранить себя для Революции.