LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Оноре де Бальзак
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Можно ли выиграть, если заключаешь сделку с дьяволом? Этот вопрос никогда не оставлял равнодушными как писателей, так и читателей. Если ты молод, влюблен и честолюбив, но знаешь, что все твои мечты обречены из-за отсутствия денег, то можно ли устоять перед искушением расплатиться сроком собственной жизни за исполнение желаний?

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

He would no more meet with sympathy here for his bodily ills than he had received it at her hands for the distress in his heart.	Здесь он мог встретить не больше участия к своему недугу, чем в былое время у нее - к сердечным своим страданиям.
The fashionable world expels every suffering creature from its midst, just as the body of a man in robust health rejects any germ of disease.	Светское общество изгоняет из своей среды несчастных, как человек крепкого здоровья удаляет из своего тела смертоносное начало.
The world holds suffering and misfortune in abhorrence; it dreads them like the plague; it never hesitates between vice and trouble, for vice is a luxury.	Свет гнушается скорбями и несчастьями, страшится их, как заразы, и никогда не колеблется в выборе между ними и пороком: порок - та же роскошь.
Ill-fortune may possess a majesty of its own, but society can belittle it and make it ridiculous by an epigram. Society draws caricatures, and in this way flings in the teeth of fallen kings the affronts which it fancies it has received from them; society, like the Roman youth at the circus, never shows mercy to the fallen gladiator; mockery and money are its vital necessities. "Death to the weak!" That is the oath taken by this kind of Equestrian order, instituted in their midst by all the nations of the world; everywhere it makes for the elevation of the rich, and its motto is deeply graven in hearts that wealth has turned to stone, or that have been reared in aristocratic prejudices.	Как бы ни было величественно горе, общество всегда умеет умалить его, осмеять в эпиграмме; оно рисует карикатуры, бросая в лицо свергнутому королю оскорбления, якобы мстя за свои обиды; подобно юным римлянкам в цирке, эта каста беспощадна к поверженным гладиаторам; золото и издевательства - основа ее жизни... Смерть слабым! - вот завет высшего сословия, возникавшего у всех народов мира, ибо всюду возвышаются богатые, и это изречение запечатлено в сердцах, рожденных в довольстве и вскормленных аристократизмом.
Assemble a collection of school-boys together.	Посмотрите на детей в школе.
That will give you a society in miniature, a miniature which represents life more truly, because it is so frank and artless; and in it you will always find poor isolated beings, relegated to some place in the general estimations between pity and contempt, on account of their weakness and suffering. To these the Evangel promises heaven hereafter.	Вот вам в уменьшенном виде образ общества, особенно правдивый из-за детской наивности и откровенности: здесь вы непременно найдете бедных рабов, детей страдания и скорби, к которым всегда испытывают нечто среднее между презрением и соболезнованием; а евангелие обещает им рай.
Go lower yet in the scale of organized creation.	Спуститесь вниз по лестнице живых существ.
If some bird among its fellows in the courtyard sickens, the others fall upon it with their beaks, pluck out its feathers, and kill it.	Если какая-нибудь птица заболеет в птичнике, другие налетают на нее, щиплют ее, клюют и в конце концов убивают.
The whole world, in accordance with its character of egotism, brings all its severity to bear upon wretchedness that has the hardihood to spoil its festivities, and to trouble its joys.	Верный этой хартии эгоизма, свет щедр на суровость к несчастным, осмелившимся портить ему праздничное настроение и мешать наслаждаться.
Any sufferer in mind or body, any helpless or poor man, is a pariah.	Кто болеет телом или же духом, кто беден и беспомощен, тот пария.
He had better remain in his solitude; if he crosses the boundary-line, he will find winter everywhere; he will find freezing cold in other men's looks, manners, words, and hearts; and lucky indeed is he if he does not receive an insult where he expected that sympathy would be expended upon him.	И пусть он пребывает в своей пустыне! За ее пределами всюду, куда он ни глянет, его встречает зимняя стужа - холодные взгляды, холодное обращение, холодные слова, холодные сердца; счастье его, если он еще не пожнет обиды там, где должно бы расцвести для него утешение!
Let the dying keep to their bed of neglect, and age sit lonely by its fireside.	Умирающие, оставайтесь забытыми на своем ложе!

Portionless maids, freeze and burn in your solitary attics.	Старики, сидите в одиночестве у своих остывших очагов!
If the world tolerates misery of any kind, it is to turn it to account for its own purposes, to make some use of it, saddle and bridle it, put a bit in its mouth, ride it about, and get some fun out of it.	Бесприданницы, мерзните или задыхайтесь от жары на своих чердаках, - вы никому не нужны. Если свет терпимо относится к какому-нибудь несчастью, то не для того ли, чтобы приспособить его для своих целей, извлечь из него пользу, навьючить его, взнуздать, оседлать, сесть на него верхом для собственного удовольствия?
Crotchety spinsters, ladies' companions, put a cheerful face upon it, endure the humors of your so-called benefactress, carry her lapdogs for her; you have an English poodle for your rival, and you must seek to understand the moods of your patroness, and amuse her, and-keep silence about yourselves.	Обидчивые компаньонки, состройте веселые лица, покорно сносите дурное расположение духа вашей так называемой благодетельницы; таскайте на руках ее собачонок; соревнуясь с ними, забавляйте ее, угадывайте ее желания и - молчите!
As for you, unblushing parasite, uncrowned king of unliveried servants, leave your real character at home, let your digestion keep pace with your host's laugh when he laughs, mingle your tears with his, and find his epigrams amusing; if you want to relieve your mind about him, wait till he is ruined.	А ты, король лакеев без ливреи, бесстыдный приживальщик, оставь свое самолюбие дома; переваривай пищу, когда переваривает ее твой амфитрион, плачь его слезами, смейся его смехом, восхищайся его эпиграммами; если хочешь перемыть ему косточки, дождись его падения.
That is the way the world shows its respect for the unfortunate; it persecutes them, or slays them in the dust.	Так высшее общество чтит несчастье; оно убивает его или гонит, унижает или казнит.
Such thoughts as these welled up in Raphael's heart with the suddenness of poetic inspiration. He looked around him, and felt the influence of the forbidding gloom that society breathes out in order to rid itself of the unfortunate; it nipped his soul more effectually than the east wind grips the body in December.	Эти мысли забили ключом в сердце Рафаэля с быстротой поэтического вдохновения; он посмотрел вокруг и ощутил тот зловещий холод, который общество источает, чтобы выжить несчастливцев, и который охватывает душу быстрее, чем декабрьский леденящий ветер пронизывает тело.
He locked his arms over his chest, set his back against the wall, and fell into a deep melancholy.	Он скрестил руки и прислонился к стене; он впал в глубокое уныние.
He mused upon the meagre happiness that this depressing way of living can give.	Он думал о том, как мало радостей достается свету из-за этого мрачного благочиния.
What did it amount to?	И что это за радости?
Amusement with no pleasure in it, gaiety without gladness, joyless festivity, fevered dreams empty of all delight, firewood or ashes on the hearth without a spark of flame in them.	Развлечения без наслаждения, увеселения без удовольствия, праздники без веселья, исступление без страсти - иными словами, не загоревшиеся дрова в камине или остывший пепел, без искорки пламени.
When he raised his head, he found himself alone, all the billiard players had gone.	Рафаэль поднял голову и увидел, что он один, -игроки разбежались.
"I have only to let them know my power to make them worship my coughing fits," he said to himself, and wrapped himself against the world in the cloak of his contempt.	"Если бы я обнаружил перед ними свою силу, они стали бы обожать мой кашель! " - подумал он. При этой мысли он, точно плащ, набросил на себя презрение и закрылся им от мира.
Next day the resident doctor came to call upon him, and took an anxious interest in his health.	На другой день его навестил курортный врач и любезно осведомился о его здоровье.