LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Оноре Бальзак - Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Оноре де Бальзак
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
4 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 80
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Можно ли выиграть, если заключаешь сделку с дьяволом? Этот вопрос никогда не оставлял равнодушными как писателей, так и читателей. Если ты молод, влюблен и честолюбив, но знаешь, что все твои мечты обречены из-за отсутствия денег, то можно ли устоять перед искушением расплатиться сроком собственной жизни за исполнение желаний?

Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Шагреневая кожа - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Then, by a gift of insight seldom accorded, he read the thoughts of all those about him. The light of a candle revealed the sardonic profile and yellow cranium of an old man; he remembered now that he had won from him, and had never proposed that the other should have his revenge; a little further on he saw a pretty woman, whose lively advances he had met with frigid coolness; there was not a face there that did not reproach him with some wrong done, inexplicably to all appearance, but the real offence in every case lay in some mortification, some invisible hurt dealt to self-love.	Необычайное интуитивное прозрение позволило ему сейчас читать в душе у окружающих; заметив освещенный канделябром желтый череп и сардонический профиль старика, он вспомнил, что как-то раз выиграл у него и не предложил отыграться; немного подальше он увидел хорошенькую женщину, к заигрываниям которой он остался холоден; каждый ставил ему в вину какую-нибудь обиду, на первый взгляд ничтожную, но незабываемую из-за того, что она нанесла незаметный укол самолюбию.
He had unintentionally jarred on all the small susceptibilities of the circle round about him.	Он бессознательно задевал суетные чувства всех, с кем только ни сталкивался.
His guests on various occasions, and those to whom he had lent his horses, had taken offence at his luxurious ways; their ungraciousness had been a surprise to him; he had spared them further humiliations of that kind, and they had considered that he looked down upon them, and had accused him of haughtiness ever since.	Тех, кого он звал к себе в гости, кому он предлагал своих лошадей, раздражала роскошь, которою он был окружен; уязвленный их неблагодарностью, он избавил их от этого унижения, - тогда они решили, что он презирает их, и обвинили его в аристократизме.
He could read their inmost thoughts as he fathomed their natures in this way. Society with its polish and varnish grew loathsome to him.	Заглядывая к людям в душу, угадывая самые затаенные мысли, он пришел в ужас от общества, от того, что скрывалось под этой учтивостью, под этим лоском.
He was envied and hated for his wealth and superior ability; his reserve baffled the inquisitive; his humility seemed like haughtiness to these petty superficial natures.	Ему завидовали, его ненавидели только потому, что он был богат и исключительно умен; своим молчанием он обманывал надежды любопытных; людям мелочным и поверхностным его скромность казалась высокомерием.
He guessed the secret unpardonable crime which he had committed against them; he had overstepped the limits of the jurisdiction of their mediocrity.	Он понял, какое тайное и непростительное преступление совершал по отношению к ним: он ускользал от власти посредственности.
He had resisted their inquisitorial tyranny; he could dispense with their society; and all of them, therefore, had instinctively combined to make him feel their power, and to take revenge upon this incipient royalty by submitting him to a kind of ostracism, and so teaching him that they in their turn could do without him.	Непокорный инквизиторскому их деспотизму, он осмеливался обходиться без них; стремясь отомстить ему за гордую независимость, таящуюся под этим, все инстинктивно объединились, чтобы дать ему почувствовать их силу, подвергнуть его своего рода остракизму, показать, что они тоже могут обойтись без него.
Pity came over him, first of all, at this aspect of mankind, but very soon he shuddered at the thought of the power that came thus, at will, and flung aside for him the veil of flesh under which the moral nature is hidden away. He closed his eyes, so as to see no more.	Этот облик светского общества внушил ему сперва чувство жалости, но затем он невольно содрогнулся, сам испугавшись своей проницательности, которая услужливо снимала перед ним пелену плоти, окутывающую душевный мир, и он закрыл глаза, как бы не желая ничего больше видеть.
A black curtain was drawn all at once over this unlucky phantom show of truth; but still he found himself in the terrible loneliness that surrounds every power and dominion.	Эта мрачная фантасмагория истины сразу же задернулась занавесом, но Рафаэль очутился в страшном одиночестве, сопряженном со всякой властью и господством.

Just then a violent fit of coughing seized him.	В ту же минуту он сильно закашлялся.
Far from receiving one single word-indifferent, and meaningless, it is true, but still containing, among well-bred people brought together by chance, at least some pretence of civil commiseration-he now heard hostile ejaculations and muttered complaints.	Никто не сказал ему ни единого слова, пусть равнодушного и пошлого, но все же выражающего нечто похожее на учтивое сочувствие, как это в таких случаях принято среди случайно собравшихся людей из хорошего общества, - напротив, до него донеслись враждебные возгласы и негодующий шепот.
Society there assembled disdained any pantomime on his account, perhaps because he had gauged its real nature too well.	Общество даже не считало нужным прибегать перед ним к каким-нибудь прикрасам, может быть, понимая, что оно разгадано Рафаэлем до конца.
"His complaint is contagious."	- Его болезнь заразительна.
"The president of the Club ought to forbid him to enter the salon."	- Распорядителю не следовало бы пускать его в зал.
"It is contrary to all rules and regulations to cough in that way!"	- Честное слово, в порядочном обществе так кашлять не разрешается!
"When a man is as ill as that, he ought not to come to take the waters--"	- Раз человек так болен, он не должен ездить на воды...
"He will drive me away from the place."	Здесь невозможно больше оставаться.
Raphael rose and walked about the rooms to screen himself from their unanimous execrations.	Чтобы скрыться от этого злопыхательства, Рафаэль встал и начал ходить по залу.
He thought to find a shelter, and went up to a young pretty lady who sat doing nothing, minded to address some pretty speeches to her; but as he came towards her, she turned her back upon him, and pretended to be watching the dancers.	В надежде найти хоть в ком-нибудь защиту он подошел к одиноко сидевшей молодой даме и хотел было сказать ей любезность, но при его приближении она повернулась спиной и притворилась, что смотрит на танцующих.
Raphael feared lest he might have made use of the talisman already that evening; and feeling that he had neither the wish nor the courage to break into the conversation, he left the salon and took refuge in the billiard-room.	Рафаэль боялся, что за этот вечер он уже истратил весь свой талисман; не желая да и не решаясь завязать с кем-нибудь разговор, он бежал из зала в бильярдную.
No one there greeted him, nobody spoke to him, no one sent so much as a friendly glance in his direction.	В бильярдной никто с ним не заговорил, никто ему не поклонился, никто не посмотрел на него хоть сколько-нибудь благожелательным взглядом.
His turn of mind, naturally meditative, had discovered instinctively the general grounds and reasons for the aversion he inspired.	От природы наделенный способностью к глубоким размышлениям, он интуитивно открыл истинную и всеобщую причину вызываемого им отвращения.
This little world was obeying, unconsciously perhaps, the sovereign law which rules over polite society; its inexorable nature was becoming apparent in its entirety to Raphael's eyes.	Этот мирок - быть может, сам того не зная, -подчинился великому закону, управляющему высшим обществом, вся беспощадная мораль которого прошла перед глазами Рафаэля.
A glance into the past showed it to him, as a type completely realized in Foedora.	Оглянувшись на свое прошлое, он увидел законченный ее образ в Феодоре.