LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Уильям Фолкнер - Святилище - английский и русский параллельные тексты

Уильям Фолкнер - Святилище - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Уильям Фолкнер - Святилище - английский и русский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Святилище - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Уильям Фолкнер
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Святилище - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Святилище - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

«Святилище» У.Фолкнера — один из наиболее ярких и талантливых романов, среди которых «Шум и ярость», «Свет в августе», «Авессалом, Авессалом», трилогия о Сноупсе.
«Святилище» — крик боли человека, увидевшего, что нет такой подлости, такого цинизма, на которые не был бы способен американский торгаш. Однако Фолкнер утверждал, что художник должен изображать зло только для того, чтобы его победить. В этом смысле «Святилище» — американское «Преступление и наказание» со всеми характерными чертами американской национальной жизни.

Святилище - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Святилище - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

The pieces which moved them were ballads simple in melody and theme, of bereavement and retribution and repentance metallically sung, blurred, emphasised by static or needle-disembodied voices blaring from imitation wood cabinets or pebble-grain horn-mouths above the rapt faces, the gnarled slow hands long shaped to the imperious earth, lugubrious, harsh, and sad.	Больше всего их трогали простые по мелодии и теме народные песни о тяжелой утрате, возмездии и раскаянии, металлически звучащие, сливающиеся, перебиваемые треском электрических разрядов или остановкой иглы голоса сурово, хрипло, печально неслись из раскрашенных под дерево ящиков или шершавых рупоров над восхищенными лицами, над медлительными мозолистыми руками, давно привыкшими к властной земле.
That was Saturday, in May: no time to leave the land.	То была суббота: в мае оставлять землю по будням недосуг.
Yet on Monday they were back again, most of them, in clumps about the courthouse and the square, and trading a little in the stores since they were here, in their khaki and overalls and collarless shirts.	Однако в понедельник большинство людей снова приехало в город, они стояли группами возле здания суда и на площади, в хаки, в комбинезонах и рубашках без воротничков, или делали кой-какие покупки, раз уж все равно находились здесь.
All day long a knot of them stood about the door to the undertaker's parlor, and boys and youths with and without schoolbooks leaned with flattened noses against the glass, and the bolder ones and the younger men of the town entered in twos and threes to look at the man called Tommy.	У дверей похоронного бюро весь день напролет теснилась кучка любопытных, мальчишки и юноши с учебниками и без них прижимались, расплющивая носы, к стеклу, а самые смелые из молодых горожан заходили по двое, по трое взглянуть на человека по имени Томми.
He lay on a wooden table, barefoot, in overalls, the sun-bleached curls on the back of his head matted with dried blood and singed with powder, while the coroner sat over him, trying to ascertain his last name.	Он лежал на дощатом столе, босой, в комбинезоне, выгоревшие, обожженные на затылке порохом волосы слиплись от засохшей крови, рядом сидел коронер {Следователь по делам о внезапной и насильственной смерти.}, пытавшийся установить его фамилию.
But none knew it, not even those who had known him for fifteen years about the countryside, nor the merchants who on infrequent Saturdays had seen him in town, barefoot, hatless, with his rapt, empty gaze and his cheek bulged innocently by a peppermint jawbreaker.	Но ее никто не знал, ни те, кто в течение пятнадцати лет жил с ним по соседству, ни торговцы, изредка видевшие его в городе по субботам, босого, без шляпы, с восторженным пустым взглядом и мятным леденцом за щекой.
For all general knowledge, he had none.	Насколько всем было известно, фамилии он не имел.
16	XVI
On the day when the sheriff brought Goodwin to town, there was a negro murderer in the jail, who had killed his wife; slashed her throat with a razor so that, her whole head tossing further and further backward from the bloody regurgitation of her bubbling throat, she ran out the cabin door and for six or seven steps up the quiet moonlit lane.	Когда шериф привез Гудвина в город, в тюрьме находился негр, убивший свою жену; он полоснул ее бритвой по горлу, и голова стала с кровавым бульканьем запрокидываться назад, все больше и больше отделяясь от шеи, женщина выскочила из лачуги и пробежала в мягком лунном свете шесть или семь шагов.
He would lean in the window in the evening and sing.	Вечерами убийца подходил к окну и пел.

After supper a few negroes gathered along the fence below-natty, shoddy suits and sweat-stained overalls shoulder to shoulder-and in chorus with the murderer, they sang spirituals while white people slowed and stopped in the leafed darkness that was almost summer, to listen to those who were sure to die and him who was already dead singing about heaven and being tired; or perhaps in the interval between songs a rich, sourceless voice coming out of the high darkness where the ragged shadow of the heaven-tree which snooded the street lamp at the corner fretted and mourned:	После ужина у забора собиралось несколько негров; они стояли плечом к плечу, в аккуратных дешевых костюмах, в пропитанных потом комбинезонах - и пели вместе с убийцей духовные гимны, а белые замедляли шаги и останавливались в густолиственной, уже почти летней темноте послушать тех, кто несомненно должен был умереть, и того, кто был уже мертв, поющих о небесах и усталости; иногда в перерыве посреди пения откуда-то из густой, косматой тени айланта, заслоняющего угловой фонарь, чей-то низкий голос сокрушался и скорбел:
"Fo days mo!	- Еще четыре дня!
Den dey ghy stroy de bes ba'ytone singer in nawth Mississippi!"	Потом прикончат лучшего баритона в Северном Миссисипи!
Sometimes during the day he would lean there, singing alone then, though after a while one or two ragamuffin boys or negroes with delivery baskets like as not, would halt at the fence, and the white men sitting in tilted chairs along the oil-foul wall of the garage across the street would listen above their steady jaws.	Иногда убийца подходил к окну среди дня и пел один, хотя вскоре какие-нибудь оборванные мальчишки или негры с доставочными корзинками почти непременно останавливались у забора, а белые, сидящие в шезлонгах у замасленной стены гаража на другой стороне улицы, слушали его, стиснув зубы.
"One day mo!	"Еще один день!
Den Ise a gawn po sonnen bitch.	Потом я сдохну, как сукин сын.
Say, Aint no place fer you in heavum!	Говорят, Нет тебе места в раю!
Say, Aint no place fer you in hell!	Говорят, Нет тебе места в аду!
Say, Aint no place fer you in jail!"	Говорят, Нет тебе места в тюрьме!"
"Damn that fellow," Goodwin said, jerking up his black head, his gaunt, brown, faintly harried face.	- Черт его подери, - сказал Гудвин, сидящий на койке в камере, вскинув черноволосую голову, худощавое, загорелое, слегка осунувшееся лицо.
"I aint in any position to wish any man that sort of luck, but I'll be damned " He wouldn't talk.	- Никому не пожелаю такого, но будь я проклят...- Он не договорил.
"I didn't do it.	- Это не я.
You know that, yourself.	Вы знаете сами.
You know I wouldn't have.	Знаете, что такого я не сделал бы.
I aint going to say what I think.	Не стану говорить, что думаю.
I didn't do it.	Это не я.
They've got to hang it on me first.	Чтобы осудить меня, надо доказать, что это я.
Let them do that.	Пусть доказывают.
I'm clear.	Я чист.
But if I talk, if I say what I think or believe, I wont be clear."	Но если заговорю, если скажу, что думаю или подозреваю, то чист уже не буду.