Array Коллектив авторов - Мой дзень пачынаецца (зборнік)

Эти атласы принесла ему Ольга. Он очень просил ее найти ему карты всех стран. Дома у нее их не оказалось: она обыскалась везде, от антресолей и до пыльных книжных полок. Тогда она подождала выходных, села в грязный поезд и поехала к своим родителям – у них-то точно должны были быть карты, атласы или что-то подобное: ее отец ведь был учителем географии в школе. И действительно, нашлись. Мятые, местами уже надорванные, с желтыми пятнами чая. Но нашлись.

И она сразу принесла карты и атласы Данику, строго-настрого запретила остальным детям их трогать и поговорила с другими учителями и воспитательницами: не забирайте, пожалуйста. Даже старой уборщице Галине Казимировне дала наказ: если вдруг найдете не на месте сразу несите мне. Старушка понимающе кивнула и выпрямилась во все свои полтора метра: так точно!

Днями Данила рисовал карты, сидел на ковре прямо у окон и с редкой для шестилетнего педантичностью сверял каждую линию.

«Наверное, географом или путешественником будет», – умилялись другие учителя и воспитатели. «Нет, – кивала головой Ольга, – тут дело в другом». И на собрании педагогов все нахмурились и выслушали историю: во время прогулки какая-то цыганка подошла к Данику и сказала, что его мама ищет сына, но не может найти, и ей просто нужно помочь – нарисовать все-все карты. И тогда она обязательно за ним придет.

Найти маму, конечно. О чем еще можно мечтать в детском доме.

И все пытались помочь Данику. Учительница математики Анжела Петровна на всякий случай принесла мальчику кальку и миллиметровку. Добрый физрук Геннадий, отчество которого уже и не вспомнить, купил ему набор цветных карандашей. Вторая воспитатель, Людмила Серафимовна, милейшая пенсионерка и любительница чтения, отобрала у собственных внуков «Энциклопедию стран мира» и подарила Даниле. «На, – говорила она, – изучай – тут ты сможешь узнать и историю стран, и много чего интересного». Мальчик читал еще плохо, хотя и очень старался. Поэтому Ольга часто читала ему вслух. Или старалась отвечать на все вопросы. А почему Африка называется так? Чем отличается штат от области? Почему Гренландия – остров, а не континент? Тепло ли в Китае? Есть ли в Египте фараоны? Как называть жителей Кот д’Ивуара?

Он уже точно знал все крупнейшие реки мира, отличал Кордильеры от Карпат и отчего то особенно любил карту Индии. День ко дню, неделя к неделе, листик к листику. Оставалось все меньше стран, карты которых он бы не перерисовал. В уголке каждого листка Даник зеленым карандашом писал их названия. Печатными буквами, чтобы маме, которая ищет его где-то там, было понятнее.

Дмитрий Олегович, директор детского дома, сорокалетний мужчина без жены и детей, но зато с тремя собаками и редкой любовью к своей работе даже решил устроить маленькую выставку карт Данилы. «Но вы только на день их возьмите», – попросил мальчик. Так и было. На день у Даника взяли все его листки, повесили в коридоре, пригласили сердобольных пенсионеров из соседних домов и представителей районного комитета по образованию. А одноклассница Данилы, Людочка, даже спела песенку про то, что «так не бывает на свете, чтоб были потеряны дети».

Мальчик смотрел на это все, сидел ровно на стуле и молчал. Выслушал добрые слова разных дядь и теть, дедушек и бабушек, принял от них конфеты, игрушки и новый набор карандашей. Вечером забрал все карты и продолжил свое дело.

Ольга очень боялась одного: когда карты закончатся, когда Даник уже все нарисует и перечертит, когда он сложит стопку листков на подоконнике и сядет ждать, провожать глазами каждую машину за забором, прижиматься носом к холодному стеклу. Она принесла мальчику несколько ватманов, чтобы он сделал отдельно и карту каждого континента, и мира.

Дети показывали на Даника, крутили пальцами у виска. «Вот чудик», – они говорили. Старшие так вообще пытались над ним издеваться, кричали какие-то гадости, хотели отобрать карандаши. Но получили хороший нагоняй от физрука, за который тот мог бы поплатиться своей работой, и перестали. «Ладно уж, – говорили они, – пусть дурит дальше этот ваш Да-а-а-не-еч-каа.»

И вот настал тот вечер, когда Даник подошел к Ольге, положил ей на стол все свои листки и поджал губы.

– А что теперь, – спросил он.

Она растерялась, отвела глаза, попыталась спрятать подбежавшие слезы и обняла его одной рукой.

– Не знаю, – сказала.

Мальчик сцепил руки замком и зажмурился.

В комнату постучали. Взволнованная и раскрасневшаяся Галина Казимировна прижимала к себе метлу и круглыми, как монетки, глазами смотрела на Ольгу.