LibCat » Книги » Проза » Современная проза » Александр Солженицын - Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты

Александр Солженицын - Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Александр Солженицын - Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Современная проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты
Автор:
Александр Исаевич Солженицын
Жанр:
Современная проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

As from today she ceased to be a rational guiding force in the treatment, she had become an unreasoning, resistant lump of matter.	Теперь уже не предстояло ей быть в лечении разумной направляющей силой - но отбивающимся безрассудным комком.
The moment she admitted the disease existed, she was crushed by it like a frog underfoot.	Первое приятие болезни раздавило её как лягушку.
Adjusting to the disease was at first unbearable. Her world had capsized, the entire arrangement of her existence was disrupted.	Первое сживание с болезнью было невыносимо: опрокидывался мир, опрокидывался весь порядок мировых вещей.
She was not yet dead, and yet she had had to give up her husband, her son, her daughter, her grandson, and her medical work as well, even though it was her own work, medicine, that would now be rolling over her and through her like a noisy train.	Ещё не умерев, уже надо было бросить и мужа, и сына, и дочь, и внука, и работу - хотя именно эта самая работа будет теперь грохотать по ней и через неё.
In a single day she had to give up everything and suffer, a pale green shadow, not knowing for a long time whether she was to die irrevocably or return to life.	Надо было в один день отказаться ото всего, что составляло жизнь, и бледно-зелёной тенью потом ещё сколько-то мучиться, долго не зная, до конца ли она домрет или вернётся к существованию.
It had once occurred to her that there was a lack of colour, joy, festivity in her life - it was all work and worry, work and worry. But how wonderful the old life seemed now! Parting with it was so unthinkable it made her scream.	Никаких, кажется, украшений, радостей и празднеств не было в её жизни - труд и беспокойства, труд и беспокойства - но до чего ж, оказывается, была прекрасна эта жизнь, и как до вопля невозможно было с ней расстаться!
Already the whole of this Sunday had been unlike any other Sunday: it had consisted of a preparation of her intestines for the next day's X-ray.	Всё воскресенье уже было ей не воскресенье, а подготовка своих внутренностей к завтрашнему рентгену.
On Monday at a quarter past nine, as agreed, Dormidont Tikhonovich, Vera Gangart and another houseman turned off the lights in the X-ray room and began to adapt themselves to the dark.	В понедельник, как договорились, в четверть десятого Дормидонт Тихонович в их рентгеновском кабинете вместе с Верой Г ангарт и ещё одной из ординаторок потушили свет и начали адаптироваться к темноте.
Ludmila Afanasyevna undressed and went behind the screen.	Людмила Афанасьевна разделась, зашла за экран.
An orderly handed her the first glass of barium meal. As she took it she spilt some. The hand that held the glass was quite used to pressing and kneading patients' stommachs, in this very room, clad in a rubber glove, but today it was shaking.	Беря от санитарки первый стакан бариевой взвеси, она проплеснула неловко: оказалось, что её рука -столько раз тут же, в резиновых перчатках, твёрдо выминавшая животы, - трясётся.
They went through the familiar routine: feeling her, pressing her, turning her round, making her raise her arms and breathe in.	И все известные приёмы повторили над ней: щупанья, выминанья, поворачиванья, подъём рук, вздохи.
Then they lowered the camera, placed her on the table and photographed her from various angles.	Тут же опускали стойку, клали её и делали снимки в разных проекциях.
They had to allow time for the contrast mass to spread into the digestive tract. Of course the X-ray apparatus wasn't allowed to stand idle meanwhile; the houseman was letting her regular patients through.	Потом надо было дать время контрастной массе распространиться по пищевому тракту дальше - а рентгеновская установка не могла же пустовать, и ординатор пока пропускала своих очередных больных.

Ludmila Afanasyevna even sat down and tried to help a few times, but her mind wouldn't concentrate and she wasn't much use.	И Людмила Афанасьевна даже подсаживалась ей на помощь, но плохо соображала и не помогла.
Again the time came for her to go behind the screen, to drink the barium, lie down and be photographed.	Снова подходило ей время становиться за экран, пить барий и ложиться под снимок.
It was an examination like any other, only it didn't take place in the usual businesslike silence, interrupted by brief commands from the doctors. Oreshchenkov kept up a humorous banter with his young assistants, making jokes at their expense, at Ludmila Afanasyevna's and at his own. He told them how as a student he had been ejected for bad behaviour from the Moscow Arts Theatre, just after it came into existence. It was a premiere of The Power of Darkness. [Footnote: A drama about peasant life by Leo Tolstoy. (Translators' note)]. Akim was blowing his nose and undoing his puttees so realistically that Dormidont and the friend he was with began to hiss.	Только просмотр не проходил в обычной деловой тишине с короткими командами, а Орещенков всё время подшучивал то над своими молодыми помощницами, то над Людмилой Афанасьевной, то над собой: рассказывал, как его, ещё студента, вывели из молодого тогда МХАТа за безобразие -была премьера "Власти тьмы", и Аким так натурально сморкался и так онучи разворачивал, что Дормидонт с приятелем стали шикать.
After that occasion, he said, every time he went to the Moscow Arts Theatre he was afraid he might be recognized and thrown out again.	И с тех пор, говорил он, каждый раз во МХАТе боится, чтоб его не узнали и опять не вывели.
They were all trying to talk as much as possible to relieve the painful pauses between the moments of silent examination.	И все старались побольше говорить, чтоб не такие томительные были паузы между этими молчаливыми рассматриваниями.
Dontsova could tell, though, that Gangart's throat was dry and that it was an effort for her to speak. She knew her well enough to be sure about that.	Однако Донцова хорошо слышала, что Гангарт говорит через силу, сухим горлом, её-то она знала!
But of course this was the way Ludmila Afanasyevna wanted it.	Но так ведь Людмила Афанасьевна и хотела!
She drank the barium milk, wiped her mouth and reaffirmed,	Вытирая рот после бариевой сметаны, она ещё раз объявила:
'No, the patient shouldn't know everything.	- Нет, больной не должен знать всего!
I always thought so and I still do.	Я так всегда считала и сейчас считаю.
When the time comes for discussion, I shall leave the room.'	Когда вам надо будет обсуждать - я буду выходить из комнаты.
They accepted this arrangement. Each time the doctors wanted to talk Ludmila Afanasyevna went out and tried to find herself some work with the X-ray lab-assistants or withi the case histories. There was plenty to be done, but today she found she could not complete anything.	Они приняли этот порядок, и Людмила Афанасьевна выходила, пыталась найти себе дело то с рентгенолаборантами, то над историями болезней, дел много было, но ни одного из них она не могла сегодня допонять.
Every time they called her in she went with pounding heart, hoping that they would greet her with good news, that Verochka Gangart would throw her arms around her with relief and congratulate her. But it didn't happen; there were only more instructions, more twists and turns under the camera, more examinations.	И вот снова звали её - и она шла с колотящимся сердцем, что они встретят её обрадованными словами, Верочка Гангарт облегчённо обнимет и поздравит - но ничего этого не случалось, а снова были распоряжения, повороты и осмотры.