Менахем Тальми - Из Яффских рассказов (любительский перевод) (7 рассказов)

- Ну не будь дикарём, поцелуй маму!

Почему нет, Хазука всегда был послушным ребёнком. Сказано поцеловать маму - с удовольствием. Пригнулся подставил губы к решётке, госпожа тоже наклонилась и поднесла губы к решётке.

- Запрещено! - заорал дневальный, но ещё до того, как он пошевелился, наградила мама нового сына французским поцелуем во весь язык, с надпередвовывертом и двумя проворотами по и против часовой стрелки. Пока подбегал конвойный, глаза у Хазуки закатились и дыхание остановилось. Когда смог продохнуть, первым делом сказал:

- Папа, всегда приводи маму с собой!

Целый день после посещения Хазука отказывался от еды и воды.

- Не хочу перебивать вкус мамы, - объяснил друзьям.

- Да, всеми святыми, ну и бомба у тебя мама, - сказал Нисим Алькобейни, который сидит полную десятку за два вооруженных грабежа, - с такой мамой, не отлучался бы от груди до 50-ти.

- Ми-ни-мум! – прохрипел Йосеф Эзрони, который тянет полную семёрку за половые сношения с несовершеннолетней, совершение развратных действий в отношении другого лица дважды и за проживание на содержании у проститутки.

В день посещений все с нетерпением ожидают увидеть и как следует рассмотреть новую маму Хазуки. Прибыла точно по расписанию. Снова в голубеньких джинсах на "зипере" и маечке на два размера меньше. Конвоиры вывихнули глаза, пытаясь разобрать надпись у нее на майке, и снова начали потеть под фуражками.

- И-м-а-л-е { мамочка },- заорал Хазука, вне себя от радости.

- Вот он наш мальчик, - сказала мама и притянула Хазуку к решётке.

- Йалла, поцелуй маму, где твоё воспитание, только месяц в тюрьме а уже разучился себя вести , - негодует папа.

Хазука, послушный ребёнок, протягивает губы к решётке. Мама, хорошая мама, тянется губами к решётке. - Запрещено! - кричит дневальный.

Но пока он ещё не успел пошевелиться, мама уже подарила Хазуке французский поцелуй с проворотами. Хазука чувствует, как кровь понеслась по венам.

- Йа Алла! { Боже мой!, араб .}. До чего же горячая женщина у твоего приятеля, - говорит жена косого Джино, которая как раз стояла сбоку.

- Это не женщина, это мама, - смеётся Джино, который тянет большой трояк, за соучастие в убийстве и запугивание свидетелей.

- Придумай что-нибудь поумнее, - отвечает жена, - это совсем не материнский поцелуй, даже для Парижа.

– Зависит от того, насколько она его действительно любит, - ржёт Косой Джино, - да и мама она ему только месяц с небольшим.

Ночью, после отбоя, все в кроватях, свет погашен, начинают засыпать, вдруг слышны стоны Хазуки: "Мама! Где моя Мама!"

- Ребёнок скучает, ребёнок страдает, - сказал старый Розенцвейг, тот, что задушил свою жену пять лет назад.

- Что ты ноешь! Йа Арс, Муарс! { сутенер, сукин сын, араб .} – заорал на него Йаков Джимуси, который тянет большой шестерик за попытку убийства, угон и подделку чеков, выдавание себя за другую личность, нанесение побоев полицейскому и запугивание свидетелей, - чего ты плачешь, йа–ахуль-ал-балаат { тряпка }, ты разве не катишься отсюда через пару недель?

Но Хазука ничего не слышит под одеялом, ребёнок хочет маму и все тут, ничего не попишешь.

Но как сказал Великий Салмон, маленький трояк – это комариный писк. Подошёл к концу весьма скоро. Папа и мама приехали с утра пораньше забрать ребёнка домой.

Как-только Хазука закончил свои дела в канцелярии и спустился вниз, сразу услышал её голос:

- Вот он, мой мальчик!

Повернулся и завопил: "И-м-а-л-е!" { мамочка } И ринулся как сумасшедший в её объятия! Залипли на пять минут, как старая формаика к штукатурке.

- Слава Богу, слава Богу, как ребёнок полюбил свою новую маму, - подумал отец.

Вертухаи на вышках все взмокли под фуражками, наблюдая родительскую сцену. Подъехало такси, и счастливое семейство направилось в Яффо.

Ночью, только старик заснул, мама встала проверить не сбилось ли одеяло, боже упаси, у мальчика, который только сегодня вышел из тюрьмы, и его наверно мучают кошмары.

Все стало просто чудесно. Папа был счастлив, что у него такая семья, мама была в восторге от своего ребёнка. Каждую ночь приходила проверить, всё ли в порядке. Что делать - мать, это мать. Сын был доволен своей мамой, которая о нём так заботится.

Такое не каждый день случается, и многие по ночам мечтают о такой маме. И как говорил Давид Румын, - мне бы судьба подбросила такую маму.

Но попробуй понадейся на судьбу. В одно прекрасное утро бомба разорвалась в Яффо: взяли маму Хазуки на грабеже заправки на шоссе Квиш Ха Хоф { шоссе вдоль моря от Тель-Авива до Хайфы }.