Хербьёрг Вассму - Седьмая встреча

— Идем! — сказал он и сгреб в охапку свое барахло.

В «Казино» они выпили вина, а Бальдр еще и не одну порцию пива. Он совсем опьянел, и Руфь оказала ему дружескую услугу, проводив до его берлоги в ветхом доме на Акерсгата. Там он потребовал, чтобы она подалась к нему, — ему хотелось получить еще одно удовольствие.

Руфь не подняла его на смех, только сказала, что она замужем. Не переставая браниться, он отправился восвояси.

В понедельник Бальдр выглядел немного смущенным и спросил, заплатил ли он за себя.

— За вино ты заплатил, — ответила она.

— А больше ничего и не было, — засмеялся он.

— Об этом тебе ничего неизвестно, — насмешливо сказала она.

С тех пор он вел себя как ее телохранитель и в Академии, и в городе. Если, конечно, не был пьян. И больше никогда не упоминал об «еще одном удовольствии», когда они оставались одни.

Руфь узнала, что Тур подолгу гостит на Острове. Теперь у матери с Эмиссаром появился телефон, поэтому она позвонила и поблагодарила мать. Когда она поняла, что мать надеется, что они вместе встретят Рождество, ей пришлось осторожно отклонить это предложение.

— Мне хочется провести его вдвоем с Туром, — объяснила она.

— В нашем роду еще никто не бросал своих детей, как это сделала ты, — резко сказала мать.

— Мама, пожалуйста, пойми.

— Я и понимаю, что, раз ты живешь так далеко, у вас с Уве уже никогда не будет по-старому.

Каким-то образом Руфи удалось перевести разговор на другую тему прежде, чем они попрощались.

Как только Тур подбежал к ней на автобусной остановке, у Руфи заныло сердце. И продолжало ныть все время, пока она была дома. Особенно, когда она смотрела, как он спит. Она никуда не ходила без него. Поэтому большую часть времени они были вместе, она и Тур.

Однажды вечером она вдруг заплакала, читая ему «Шляпу волшебника» [33] «Шляпа волшебника» — одна из книг о Мумми-тролле финской писательницы Туве Янссон (1914–2001). . Тур заметил, что эта книга не грустная, грустная совсем другая.

Как-то раз Уве пришел домой с вечеринки раньше, чем собирался. Видно было, что он крепко выпил. Не очень уверенно, но с видом собственника он окликнул Руфь. Она стояла в ванной в нижнем белье, Уве обнял ее. Она не противилась, но с удивлением отметила, что ее тело не откликнулось на его призыв. Поэтому, когда он захотел уложить ее на кровать в комнате для гостей, где спал сам, пока она жила дома, она воспротивилась.

— Но ведь мы женаты! — зло и угрюмо буркнул он.

— Это не мешало тебе спать с другими! — бросила она в ответ.

Уве отпустил ее и ушел. После этого лед между ними уже не таял.

В тот день, когда Тур понял, что мама снова уедет, он вцепился ей в волосы и долго не отпускал, но не плакал. Плакала она.

Уве смотрел на них, однако не пытался помочь ей. Они почти не разговаривали друг с другом, и Руфь не жалела об этом. До той минуты не жалела.

— Ты можешь с папой приехать в Осло ко мне в гости, — сказала Руфь первое, что пришло ей на ум.

— Когда? — подозрительно спросил Тур.

— На Пасху.

— На Пасху я еду в горы, — донеслось с дивана, где лежал Уве.

— Ну тогда, может быть, раньше?

— Только у таких, как ты, каникулы длятся целый год, — буркнул Уве и вышел.

— Тогда я приеду к тебе. Уже скоро, — прошептала Руфь, пытаясь разжать кулачок Тура и освободить свои волосы. Кулачок был влажный и дрожал.

Последние полчаса Тур бранил ее за то, что она плохо погрузила кубики на грузовик, который он возил между диваном и обеденным столом. Она растерянно слушала, разглядывая изгиб его верхней губы и вытирая ему нос, из которого все время текло.

В январе снег начал заносить окна, выходящие на крышу. Январское солнце превращало снег в капли воды на светло-серой поверхности стекла.

Уве написал короткое письмо и сообщил, что Тур отказывается есть. Он тоскует по маме.

Каждую ночь Руфь неизменно просыпалась в три часа и придумывала, каким образом можно заставить Тура есть. И просила Эмиссарова Бога о помощи.

Первые дни все ее мысли были заняты Академией, и это мешало ей думать о чем-либо другом. Радость, что в Осло не бывает полярной ночи, давно прошла. Все равно январь есть январь.

От городской пыли, шума и серого снега глаза у Руфи всегда были красные. Стоило ей остаться одной в любом месте, как у нее начинали течь слезы. Ее это мучило.

Однажды профессор дал ей почитать книгу о Фриде Кало [34] Кало Фрида (1907–1954) — мексиканская художница. , художнице, о которой Руфь никогда раньше не слышала. Как ни странно, но вид ее картин немного утешил Руфь.