LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Гарди Томас - Мэр Кэстербриджа - английский и русский параллельные тексты

Гарди Томас - Мэр Кэстербриджа - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Гарди Томас - Мэр Кэстербриджа - английский и русский параллельные тексты» весь текст электронной книги совершенно бесплатно (целиком полную версию без сокращений). В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Мэр Кэстербриджа - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Гарди Томас
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Мэр Кэстербриджа - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Мэр Кэстербриджа - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

В романе рассказывается о человеке с характером и необычной судьбой. История жизни Майкла Хенчарда, сначала бездомного рабочего, вязальщика сена, затем мэра города Кэстербриджа и местного богача и снова батрака, невольно возбуждает интерес напряженностью событий.

Мэр Кэстербриджа - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн бесплатно полную книгу (весь текст) целиком

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Мэр Кэстербриджа - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Then the ventilator in the window-pane spasmodically started off for a new spin, and the pathos of Donald's song was temporarily effaced.	Потом судорожно завертелся вентилятор в окне, и глубокое впечатление от песни Дональда на время сгладилось.
"'Twas not amiss-not at all amiss!" muttered Christopher Coney, who was also present.	-Неплохо... очень даже неплохо! - пробормотал Кристофор Кони, тоже сидевший здесь.
And removing his pipe a finger's breadth from his lips, he said aloud, "Draw on with the next verse, young gentleman, please."	И, вынув трубку изо рта, но не отводя ее, сказал громко: - Ну-ка, валяйте следующий куплет, молодой джентльмен, просим вас!
"Yes. Let's have it again, stranger," said the glazier, a stout, bucket-headed man, with a white apron rolled up round his waist. "Folks don't lift up their hearts like that in this part of the world." And turning aside, he said in undertones, "Who is the young man?-Scotch, d'ye say?"	- Вот-вот... Спойте-ка еще разок - не знаю, как вас звать, - проговорил стекольщик, толстый человек, с головой как котел, в белом фартуке, подоткнутом под пояс. - В наших краях не умеют так воспарять душой, - и, повернувшись к соседям, спросил вполголоса: - Кто этот молодец?.. Шотландец, что ли?
"Yes, straight from the mountains of Scotland, I believe," replied Coney.	- Да, прямо с шотландских гор, надо полагать, -ответил Кони.
Young Farfrae repeated the last verse.	Фарфрэ повторил последний куплет.
It was plain that nothing so pathetic had been heard at the Three Mariners for a considerable time.	Много лет не слышали завсегдатаи "Трех моряков" такого волнующего пения.
The difference of accent, the excitability of the singer, the intense local feeling, and the seriousness with which he worked himself up to a climax, surprised this set of worthies, who were only too prone to shut up their emotions with caustic words.	Необычность акцепта, взволнованность певца, его глубокое понимание характера песни, вдумчивость, с какой он достигал самой высокой выразительности, удивляли этих людей, чрезмерно склонных подавлять свои эмоции иронией.
"Danged if our country down here is worth singing about like that!" continued the glazier, as the Scotchman again melodized with a dying fall, "My ain countree!" "When you take away from among us the fools and the rogues, and the lammigers, and the wanton hussies, and the slatterns, and such like, there's cust few left to ornament a song with in Casterbridge, or the country round."	- Черт меня побери, если наши здешние места стоят того, чтобы так про них петь! - проговорил стекольщик, после того как шотландец снова спел песню и голос его замер на словах "мой край родной". - Ежели сбросить со счета всех дураков, мошенников, негодяев, распутных бабенок, грязнух и прочих им подобных, то в Кэстербридже, да и во всей округе, чертовски мало останется людей, стоящих того, чтобы величать их песней.
"True," said Buzzford, the dealer, looking at the grain of the table. "Casterbridge is a old, hoary place o' wickedness, by all account.	- Правильно, - согласился лавочник Базфорд, уставившись в столешницу. - Что и говорить, Кэстербридж - старая, закоснелая обитель зла.
'Tis recorded in history that we rebelled against the King one or two hundred years ago, in the time of the Romans, and that lots of us was hanged on Gallows Hill, and quartered, and our different jints sent about the country like butcher's meat; and for my part I can well believe it."	В истории написано, что мы бунтовали против короля не то сто, не то двести лет тому назад, еще во времена римлян, и что многих повесили тогда на Висельном Холме и четвертовали, а куски их тел разослали по всей стране, словно мясо из мясной лавки; и я лично охотно этому верю.

"What did ye come away from yer own country for, young maister, if ye be so wownded about it?" inquired Christopher Coney, from the background, with the tone of a man who preferred the original subject. "Faith, it wasn't worth your while on our account, for as Maister Billy Wills says, we be bruckle folk here-the best o' us hardly honest sometimes, what with hard winters, and so many mouths to fill, and Goda'mighty sending his little taties so terrible small to fill 'em with.	- Зачем же вы, молодой господин, покинули свои родные места, если вы к ним так привержены? -спросил сидевший поодаль Кристофер Кони тоном человека, предпочитающего вернуться к первоначальной теме разговора. - Могу поклясться, не стоило вам уезжать оттуда ради нас, потому что, как сказал мистер Билли Уилс, мы здесь - народ ненадежный, и самые лучшие из нас иной раз поступают не совсем честно - ведь ничего не поделаешь: зимы тяжелые, ртов много, а господь всемогущий посылает нам уж очень мелкую картошку, так что никак всех не накормишь.
We don't think about flowers and fair faces, not we-except in the shape o' cauliflowers and pigs' chaps."	Где нам думать о цветах да о личиках красоток, -куда уж нам! - впору бы только о цветной капусте подумать да о свиных головах.
"But, no!" said Donald Farfrae, gazing round into their faces with earnest concern; "the best of ye hardly honest-not that surely?	- Не может быть! - проговорил Дональд Фарфрэ, с искренним огорчением вглядываясь в окружающие его лица. - Вы говорите, что даже лучшие из вас не совсем честны... да разве это возможно?
None of ye has been stealing what didn't belong to him?"	Неужели кто-нибудь тут берет чужое?
"Lord! no, no!" said Solomon Longways, smiling grimly. "That's only his random way o' speaking.	- Нет, нет. Боже сохрани! - ответил Соломон Лонгуэйс, мрачно улыбаясь. - Это он просто так, болтает зря, что в голову взбредет.
'A was always such a man of underthoughts." (And reprovingly towards Christopher): "Don't ye be so over-familiar with a gentleman that ye know nothing of-and that's travelled a'most from the North Pole."	Он всегда был такой - с подковыркой, - и, обратившись к Кристоферу, сказал укоризненно: -Не будь слишком уж запанибрата с джентльменом, про которого тебе ничего не известно... и который приехал чуть не с Северного полюса.
Christopher Coney was silenced, and as he could get no public sympathy, he mumbled his feelings to himself:	Кристоферу Кони заткнули рот, и, не встретив ни у кого сочувствия, он что-то забормотал себе под нос, чтобы дать выход своим чувствам:
"Be dazed, if I loved my country half as well as the young feller do, I'd live by claning my neighbour's pigsties afore I'd go away!	- Будь я проклят, но уж если б я любил свою родину даже вполовину меньше, чем любит свою этот малый, я бы скорее согласился зарабатывать чисткой свиных хлевов у соседей, но не уехал бы на чужбину!
For my part I've no more love for my country than I have for Botany Bay!"	Что до меня, то я люблю свою родину не больше, чем Ботани-Бэй!
"Come," said Longways; "let the young man draw onward with his ballet, or we shall be here all night."	- Ну-ка, попросим теперь молодого человека допеть балладу до конца, а не то нам здесь ночевать придется, - сказал Лонгуэйс.
"That's all of it," said the singer apologetically.	- Она вся, - отозвался певец, как бы извиняясь.
"Soul of my body, then we'll have another!" said the general dealer.	- Черт побери, так послушаем другую! -воскликнул хозяин мелочной лавки.