ЛибКат » Книги » Проза » Классическая проза

Дэвид Лоуренс: Любовник леди Чаттерли - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Дэвид Лоуренс: Любовник леди Чаттерли - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях присутствует краткое содержание. категория: Классическая проза / на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале. Библиотека «Либ Кат» — LibCat.ru создана для любителей полистать хорошую книжку и предлагает широкий выбор жанров:

любовные романы фантастика и фэнтези приключения детективы и триллеры эротика документальные научные юмористические анекдоты о бизнесе проза детские сказки о религиии новинки православные старинные про компьютеры программирование на английском домоводство поэзия

Выбрав категорию по душе Вы сможете найти действительно стоящие книги и насладиться погружением в мир воображения, прочувствовать переживания героев или узнать для себя что-то новое, совершить внутреннее открытие. Подробная информация для ознакомления по текущему запросу представлена ниже:

Название:
Любовник леди Чаттерли - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Дэвид Герберт Лоуренс
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Язык:
Русский
Рейтинг книги:
5 / 5
Избранное:
Добавить книгу в избранное
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Описание
Другие книги автора
Правообладателям
Похожие книги

Любовник леди Чаттерли - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Любовник леди Чаттерли - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Дэвид Герберт Лоуренс остается одним из самых любимых и читаемых авторов у себя на родине, в Англии, да, пожалуй, и во всей Европе. Важнейшую часть его обширного наследия составляют романы. Лучшие из них — «Сыновья и любовники», «Радуга», «Влюбленные женщины», «Любовник леди Чаттерли» — стали классикой англоязычной литературы XX века. Последний из названных романов принес Лоуренсу самый большой успех и самое горькое разочарование. Этический либерализм писателя, его убежденность в том, что каждому человеку дано право на свободный нравственный выбор, пришлись не по вкусу многим представителям английской буржуазии. Накал страстей и яркость любовных сцен этого романа были восприняты блюстителями морали как вызов обществу. «Любовник леди Чаттерли» сразу же после выхода в свет в 1928 году был запрещен к дальнейшему изданию, а готовый тираж был изъят и уничтожен. Запрет действовал более 30 лет, и лишь в 1960 году после громкого судебного процесса, всколыхнувшего всю Англию, роман был реабилитирован и полностью восстановлен в правах.

Дэвид Лоуренс: другие книги автора

Кто написал Любовник леди Чаттерли - английский и русский параллельные тексты? Узнайте фамилию, как зовут автора книги и список всех его произведений по сериям.

Уважаемые правообладатели!

Эта книга опубликована на нашем сайте на правах партнёрской программы ЛитРес (litres.ru) и содержит только ознакомительный отрывок. Если Вы против её размещения, пожалуйста, направьте Вашу жалобу на info@libcat.ru или заполните форму обратной связи.

Любовник леди Чаттерли - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Любовник леди Чаттерли - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

Only a dank ride in a motor-car up a dark, damp drive, burrowing through gloomy trees, out to the slope of the park where grey damp sheep were feeding, to the knoll where the house spread its dark brown facade, and the housekeeper and her husband were hovering, like unsure tenants on the face of the earth, ready to stammer a welcome.	И пришлось уныло трястись в машине под дождем по мокрой, темной, обсаженной угрюмыми деревцами аллее; на холме, где начинался парк, паслись овцы; чуть выше раскинулась мрачная усадьба. У подъезда, как загостившиеся и в доме, и на земле постояльцы, робко переминались с ноги на ногу экономка и ее супруг, готовясь произнести кургузое приветствие.
There was no communication between Wragby Hall and Tevershall village, none.	Обитатели усадьбы и деревни не общались -решительно и бесповоротно.
No caps were touched, no curtseys bobbed.	Встречая господ, мужчины не снимали шапок, женщины не приседали в полупоклоне.
The colliers merely stared; the tradesmen lifted their caps to Connie as to an acquaintance, and nodded awkwardly to Clifford; that was all.	Шахтеры лишь глазели на хозяев; торговцы кивали Клиффорду, как знакомцу (хоть и смущались при этом), и чуть приподнимали шапки, здороваясь с Конни. Вот и все почести.
Gulf impassable, and a quiet sort of resentment on either side.	Непреодолимая пропасть пролегла между господами и простолюдинами. А еще их разделяло скрытое презрение друг к другу.
At first Connie suffered from the steady drizzle of resentment that came from the village.	Первые дни Конни очень страдала от этого чувства, изморосью висевшего в деревенском воздухе.
Then she hardened herself to it, and it became a sort of tonic, something to live up to.	Потом закалила сердце и даже гордилась своей твердостью.
It was not that she and Clifford were unpopular, they merely belonged to another species altogether from the colliers.	Нельзя сказать, что их с Клиффордом ненавидели. Просто Конни и Клиффорд -существа иного порядка, нежели шахтеры.
Gulf impassable, breach indescribable, such as is perhaps nonexistent south of the Trent.	И пропасть меж теми и другими бездонна, они немыслимо далеки друг от друга, как, скажем, далека река Трент (хотя отнюдь не бездонна).
But in the Midlands and the industrial North gulf impassable, across which no communication could take place.	Здесь же, среди заводов и шахт центральной и северной Англии, меж хозяевами и рабочими никакого мостика не перекинуть, общения не завязать.
You stick to your side, I'll stick to mine!	Мы на своем краю, вы - на своем!
A strange denial of the common pulse of humanity.	Странно: ведь и у тех, и у других бьются в груди одинаковые сердца!
Yet the village sympathized with Clifford and Connie in the abstract.	Впрочем, в деревне даже жалели молодоженов, но лишь отвлеченно.
In the flesh it was—You leave me alone!—on either side.	А в делах житейских - не тронь! - и та, и другая сторона замыкались.
The rector was a nice man of about sixty, full of his duty, and reduced, personally, almost to a nonentity by the silent—You leave me alone!—of the village.	Местный священник - милый старичок лет шестидесяти, истый ревнитель веры - напрочь потерял особинку, подчинившись деревенской заповеди.

The miners' wives were nearly all Methodists.	Шахтерские жены почти все принадлежали к методистской церкви.
The miners were nothing.	Сами шахтеры - ни к какой.
But even so much official uniform as the clergyman wore was enough to obscure entirely the fact that he was a man like any other man.	Но даже простое облачение отгораживало священника от шахтеров, те совершенно не принимали служителя культа как простого, обыкновенного человека.
No, he was Mester Ashby, a sort of automatic preaching and praying concern.	Для них он оставался господином Эшби, этакой произносящей молитвы и проповеди машиной.
This stubborn, instinctive—We think ourselves as good as you, if you are Lady Chatterley!—puzzled and baffled Connie at first extremely.	Поначалу Конни и удивлялась и недоумевала, натыкаясь на непроизвольно упрямую спесь местных: дескать, хоть вы и леди, мы тоже не лыком шиты.
The curious, suspicious, false amiability with which the miners' wives met her overtures; the curiously offensive tinge of---Oh dear me!	А чего стоит недоверчивая, насквозь лицемерная улыбчивость шахтерских жен в ответ на попытки Конни найти с ними общий язык. Как все это странно! И как обидно!
I am somebody now, with Lady Chatterley talking to me!	Всякий раз слышишь насмешливые шепотки: "Эка! Надо ж, сама леди Чаттерли меня словом удостоила!
But she needn't think I'm not as good as her for all that!—which she always heard twanging in the women's half-fawning voices, was impossible.	Только пусть нос не задирает, не воображает, что я - грязь у нее под ногами". Невыносимо!
There was no getting past it.	И не избавиться от этого.
It was hopelessly and offensively nonconformist.	Местные на сближение не пойдут, нечего и надеяться!
Clifford left them alone, and she learnt to do the same: she just went by without looking at them, and they stared as if she were a walking wax figure.	Клиффорд уже махнул на них рукой, пришлось и Конни менять отношение. Она шла по улице, ни на кого не глядя, хотя на нее глазели, как на заводную куклу.
When he had to deal with them, Clifford was rather haughty and contemptuous; one could no longer afford to be friendly.	Случись Клиффорду с кем заговорить, он держался надменно, даже презрительно. Искать с ними дружбы долее - непозволительная роскошь.
In fact he was altogether rather supercilious and contemptuous of anyone not in his own class.	Дело еще и в том, что Клиффорд привечал и уважал людей лишь своего круга.
He stood his ground, without any attempt at conciliation.	И в этом он был неколебим, никаких уступок и компромиссов!
And he was neither liked nor disliked by the people: he was just part of things, like the pit-bank and Wragby itself.	Среди шахтеров он не снискал ни любви, ни ненависти. Они принимали его как неотъемлемую часть бытия: как шахты или как усадьбу Рагби.
But Clifford was really extremely shy and self-conscious now he was lamed.	В душе Клиффорд отчаянно робел и страдал, сознавая свою увечность.
He hated seeing anyone except just the personal servants.	Он не хотел никого видеть, кроме домашней прислуги.