LibCat » Книги » Проза » Классическая проза » Оноре Бальзак - Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты

Оноре Бальзак - Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Оноре Бальзак - Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Классическая проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты
Автор:
Оноре де Бальзак
Жанр:
Классическая проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

Над романом «Блеск и нищета куртизанок» Бальзак работал более десяти лет, с 1836 по 1847 год. Роман занимает значительное место в многотомном цикле произведений, объединенных писателем под общим названием «Человеческая комедия». Этим романом Бальзак заканчивает своеобразную трилогию («Отец Горио», «Утраченные иллюзии», «Блеск и нищета куртизанок»). Через все три произведения проходят основные персонажи «Человеческой комедии». В романе завершается история героя «Утраченных иллюзий» поэта Люсьена Шардона (де Рюбампре), растратившего талант и погубившего себя в погоне за богатством и соблазнами светской жизни. Здесь читатель вновь встречает преуспевающего карьериста Растиньяка и беглого каторжника Жака Коллена, знакомых по роману «Отец Горио».Действие романа происходит во время Реставрации и охватывает 1824—1830 годы. Писатель создает широкое социальное обобщение жизни Франции накануне Июльской революции 1830 года.

Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Блеск и нищета куртизанок - английский и русский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

When he left the Baron, Contenson went quietly from the Rue Saint-Lazare to the Rue Saint-Honore, as far as the Cafe David. He looked in through the windows, and saw an old man who was known there by the name of le Pere Canquoelle.	Расставшись с бароном, Контансон с улицы Сен-Лазар не спеша отправился на улицу Сент-Оноре, в кафе "Давид"; заглянул в окно кафе, он увидел старика, известного под именем папаши Канкоэля.
The Cafe David, at the corner of the Rue de la Monnaie and the Rue Saint-Honore, enjoyed a certain celebrity during the first thirty years of the century, though its fame was limited to the quarter known as that of the Bourdonnais.	Кафе "Давид", находившееся на углу улицы Монэ и Сент-Оноре, пользовалось в тридцатые годы нашего столетия своего рода известностью, которая, впрочем, ограничивалось пределами квартала, называемого Бурдоне.
Here certain old retired merchants, and large shopkeepers still in trade, were wont to meet - the Camusots, the Lebas, the Pilleraults, the Popinots, and a few house-owners like little old Molineux.	Тут собирались престарелые, ушедшие на покой негоцианты или крупные купцы, еще ворочающие делами: Камюзо, Леба, Пильеро, Попино и кое-кто из домовладельцев, вроде дядюшки Молино.
Now and again old Guillaume might be seen there, coming from the Rue du Colombier.	Тут можно было порою встретить престарелого Гильома, приходившего сюда с улицы Коломбье.
Politics were discussed in a quiet way, but cautiously, for the opinions of the Cafe David were liberal.	Тут толковали о политике, но осторожно, в тесном кругу, потому что клиенты кафе "Давид" придерживались либерального направления.
The gossip of the neighborhood was repeated, men so urgently feel the need of laughing at each other!	Тут обсуждались местные сплетни - так велика у людей потребность высмеивать своего ближнего!
This cafe, like all cafes for that matter, had its eccentric character in the person of the said Pere Canquoelle, who had been regular in his attendance there since 1811, and who seemed to be so completely in harmony with the good folks who assembled there, that they all talked politics in his presence without reserve.	В этом кафе, как и в прочих кафе, была своя достопримечательность в лице папаши Канкоэля, завсегдатая кафе с 1811 года и столь явного единомышленника собиравшихся тут честных обывателей, что в его присутствии велись самые откровенные беседы на политические темы.
Sometimes this old fellow, whose guilelessness was the subject of much laughter to the customers, would disappear for a month or two; but his absence never surprised anybody, and was always attributed to his infirmities or his great age, for he looked more than sixty in 1811.	Время от времени этот добродушный старик, простоватость которого служила для посетителей кафе предметом постоянных шуток, вдруг исчезал на месяц, на два; но отсутствие старика никого не удивляло, его приписывали возрасту, ибо еще в 1811 году Канкоэлю было лет за шестьдесят.
"What has become of old Canquoelle?" one or another would ask of the manageress at the desk.	- Что случилось с папашей Канкоэлем? -спрашивали, бывало, буфетчицу.
"I quite expect that one fine day we shall read in the advertisement-sheet that he is dead," she would reply.	- Я думаю, что в один прекрасный день мы узнаем о его смерти из Птит афиш, - отвечала она.
Old Canquoelle bore a perpetual certificate of his native province in his accent. He spoke of une estatue (a statue), le peuble (the people), and said ture for turc.	Папаша Канкоэль своим произношением неуклонно удостоверял, откуда он родом: говорил эстукан вместо истукан, эсобенный вместо особенный, турк вместо турок.
His name was that of a tiny estate called les Canquoelles, a word meaning cockchafer in some districts, situated in the department of Vaucluse, whence he had come.	Он был из небогатых дворян, владельцев небольшого имения "Канкоэли", что на языке некоторых провинций означает "майский жук", находившегося в департаменте Воклюз, откуда он и приехал.

At last every one had fallen into the habit of calling him Canquoelle, instead of des Canquoelles, and the old man took no offence, for in his opinion the nobility had perished in 1793; and besides, the land of les Canquoelles did not belong to him; he was a younger son's younger son.	В конце концов его стали называть попросту Канкоэль вместо де Канкоэль, и добряк не обижался, ибо считал, что с дворянством покончено в 1793 году; впрочем, он был младшим отпрыском младшей ветви, и ленное владение принадлежало не ему.
Nowadays old Canquoelle's costume would look strange, but between 1811 and 1820 it astonished no one.	В наши дни одеяние папаши Канкоэля показалось бы странным, но в 1811-1820 годах оно никого не удивляло.
The old man wore shoes with cut-steel buckles, silk stockings with stripes round the leg, alternately blue and white, corded silk knee-breeches with oval buckles cut to match those on his shoes.	Старик носил башмаки со стальными гранеными пряжками, шелковые чулки в синюю и белую полоску, короткие панталоны из плотного шелка с овальными пряжками, похожими по форме на пряжки башмаков.
A white embroidered waistcoat, an old coat of olive-brown with metal buttons, and a shirt with a flat-pleated frill completed his costume.	Белый расшитый жилет, потертый фрак из зеленовато-коричневого сукна с металлическими пуговицами и сорочка с плиссированной, заглаженной манишкой завершала его наряд.
In the middle of the shirt-frill twinkled a small gold locket, in which might be seen, under glass, a little temple worked in hair, one of those pathetic trifles which give men confidence, just as a scarecrow frightens sparrows. Most men, like other animals, are frightened or reassured by trifles.	Между складок манишки поблескивал золотой медальон, сквозь стеклышко которого виднелся сплетенный из волос крошечный храм - одна из очаровательных, милых сердцу мелочей, действующих на людей успокоительно по той же причине, по которой огородное чучело наводит ужас на воробьев; большинство людей, подобно животным, пугается и успокаивается из-за пустяков.
Old Canquoelle's breeches were kept in place by a buckle which, in the fashion of the last century, tightened them across the stomach; from the belt hung on each side a short steel chain, composed of several finer chains, and ending in a bunch of seals.	Панталоны папаши Канкоэля поддерживались поясом, который, согласно моде прошлого века, стягивался пряжкой под грудью. Из-за пояса свисали составленные из нескольких мелких цепочек две стальные цепочки, на конце которых болтался целый пучок брелоков.
His white neckcloth was fastened behind by a small gold buckle.	Белый галстук был застегнут сзади маленькой золотой пряжкой.
Finally, on his snowy and powdered hair, he still, in 1816, wore the municipal cocked hat which Monsieur Try, the President of the Law Courts, also used to wear.	Наконец, на белоснежных, напудренных волосах еще в 1816 году красовалась муниципальная треуголка, точно такая, как у г-на Три, председателя суда.
But Pere Canquoelle had recently substituted for this hat, so dear to old men, the undignified top-hat, which no one dares to rebel against. The good man thought he owed so much as this to the spirit of the age.	Этот столь дорогой ему убор папаша Канкоэль заменил недавно (добряк счел себя обязанным принести эту жертву своему времени) отвратительной круглой шляпой, против которого не могло быть никаких возражений.
A small pigtail tied with a ribbon had traced a semicircle on the back of his coat, the greasy mark being hidden by powder.	Маленькая косичка, перевязанная лентой, начертала на спине полукруг, присыпав этот жирный след легким слоем пудры.