Владимир Колышкин - Тайна сэра Моррисона

Пламя плясало пока еще заключенное в каменные стенки домашнего очага, но уже растворялись стены гостиной, исчезали; и видел затворник снежную пелену беснующейся метели и живого Тома Пирсона, сидящего по ту сторону костра, а рядом с ним - взъерошенный загривок Реша. С тревогой и злобой пес вглядывался в темноту, откуда несет ненавистным ему запахом волчьей стаи, терпеливо ждущей своего часа. Но через некоторое время внимание Реша притупляется усталостью. Он кладет умную голову на лапы с обледенелой шерстью и, тяжко вздохнув, затихает. Глаза закрыты. Потом его лапы начинают нервно подергиваться. Может быть, во сне, может, мысленно - если только собаки способны в уме воссоздавать события - он вел жестокую схватку с безжалостным врагом. Судя по всему, довольно скоро ему предстоит сразиться реально.

Моррисон перевел слезящийся взгляд на бесценный мешок. Они-таки нашли свое Эльдорадо. А что толку? Это богатство еще надо донести до тех цивилизованных мест, где оно имеет цену.

Мысли Пирсона текли примерно в том же русле. Но он, в отличие от своего компаньона, не промолчал, а решил высказать их вслух, чтобы иметь повод лишний раз посетовать на злую судьбу. Его хриплый простуженный голос нарушил тягостное молчание:

- Золото, оказывается, имеет один существенный недостаток: его нельзя съесть. - Он устало пихнул ногой тяжеленный мешок с самородками. - Дерьмо! Готов отдать весь этот мешок всего за одну банку тушенки из наших припасов, что лежат сейчас на дне пропасти.

- Половину мешка, - счел необходимым поправить его Моррисон. - Ты волен распоряжаться лишь половиной... Ты нашел жилу, а я финансировал нашу экспедицию. Фифти-фифти.

- Не будь дураком, Генри, - откинув голову и закрывая глаза, желчно сказал Пирсон. - Мы обречены. Ты не успеешь воспользоваться своим золотом. Неужто ты надеешься выбраться отсюда? Мы все потеряли! Нарты, собак, продовольствие... боеприпасы. Оружие... Один ствол на двоих и дюжина патронов - это все, чем мы располагаем.

- Да... не густо, - согласился Моррисон. - Но нам еще повезло. С нами Реш. Славный пес! - Моррисон потрепал собаку по загривку. Пес жалостливо взвизгнул. - Молодец...Умница. Ну, как твоя лапа, зажила?.. Уже не кровоточит. Повезло тебе, брат. Если бы не твоя больная нога, запрягли бы тебя в нарты, и лежал бы ты сейчас вместе с остальными псами на глубине тысячи футов. Остались бы мы тогда без сторожа... Что скажешь, Пирсон, он ведь неплохой боец?

- Дерется он хорошо, - отозвался компаньон. - Только от одной собаки много ли проку...

- Ну-ну. Еще как много. Будет драться вместе с нами... Если, конечно, не сбежит. А, Реш? Ты ведь нас не бросишь? Хороший пес...

Моррисон вновь погладил собаку. У нее был густой белый мех и удивительные голубые глаза. Это пес был просто красавец.

Реш был так польщен вниманием хозяев, что даже сделал слабую попытку поиграть с ласкающей его рукой. Моррисон затеял возню с собакой, чтобы отвлечь товарища от мрачных мыслей, но Пирсон не обращал ни на что внимания и продолжал гундеть:

- До ближайшего жилья - около сотни миль. С пустым брюхом мы и половины не пройдем... Мы вообще не дойдем, понимаешь, Генри!

- Не ори, - сжав зубы, тихо сказал Моррисон, - я еще пока не оглох (Генри почувствовал, как слуховой канал его левого уха от холодного ветра сжался еще сильнее, а надоедливый звон усилился). Прекрати истерику, ты не баба. Раздоры и скулеж подрывают силы. Мы должны верить в себя, тогда обязательно дойдем.

- К черту, Генри, к черту все! обстоятельства сильнее нас. Это судьба. Фатум. Злой рок преследует нас. А я, между прочим, еще в Кинг-тауне знал, что этим все кончится. Вот что я тебе скажу: это наказание за наши грехи. Да, да... раньше я издевался над подобными высказываниями, а теперь верю... Вон она - наша судьба, сверкает зелеными глазами в темноте. Сегодня ночью или завтра утром они разделаются с нами... и кончится наша дурацкая жизнь. И правильно. Все суета... суета...

Пирсон вдруг истерически захохотал, потом заплакал и снова захохотал. Отдышавшись и обтерев рукавом шубы глаза, он продолжил свой монолог со злобной улыбкой:

- Иногда я его ненавижу...

- Кого? Хейворта?

- Да что Хейворт... Он, конечно, сволочь, продал нам нетренированных собак... и за это, как и мы, поплатится... Нет, я беру выше... Того, Кто Управляет нами.

- Ты имеешь в виду Бога?

- Нет, в Бога я не верю. Но вот то, что существует Рок, в этом я убедился. Погляди, какое изощренное коварство! Он оставляет нам самый минимум. И начинает ждать: выживем мы или загнемся. Это игра! Понимаешь, Генри, этот негодяй забавляется. Но, нет, я не стану играть по его правилам.