Окна были замазаны грязно-белой краской, которая не позволяла заглянуть внутрь. Кривые черные буквы сообщали название газеты.
Инкассатор открыл дверь и вошел. Вдоль стен склада стояло восемь или девять пустых столов. У задней стенки возвышался широкий стеллаж, заваленный бумагами, сколотыми красными, желтыми и синими скрепками.
— Есть кто-нибудь? — подал голос Инкассатор.
Хлопнула туалетная дверь. Оттуда показался усталый мужчина средних лет, который на ходу вытирал руки бумажным полотенцем. Увидев нас, он швырнул его на пол и быстро подошел.
— Вы опоздали на целый час!
— Это не я опоздал, а ты пришел слишком рано, — спокойно ответил Инкассатор.
— Лонеган сказал…
Тут человек поймал взгляд Инкассатора и умолк.
— Гарис Брендан, — махнул в мою сторону Инкассатор. — Джо Перски.
Представленный без всякого энтузиазма потряс мою руку. Даже его пальцы оставляли ощущение усталости.
— Очень приятно, — пробормотал он.
Я кивнул.
— Это Верита Веласкес, мой аудитор.
Джо Перски обменялся рукопожатием и с ней, затем обратился ко мне:
— Лонеган сказал, что вы заинтересованы в покупке газеты.
— Рад, что он поставил вас в известность. Лично я впервые услышал об этом прошлой ночью.
Перски повернулся к Инкассатору, и в его голосе прорезались эмоции:
— Какого черта затеял Лонеган? Он же говорил, что пришлет набитого деньгами покупателя.
Инкассатор только молча посмотрел на него.
Перски снова налетел на меня:
— Так вы хотите купить или нет?
— Может быть. В зависимости от обстоятельств. Чтобы прийти к определенному решению, мне бы хотелось ознакомиться с тем, как обстоят дела.
— Не́чего тут смотреть. И так все видно.
— Непохоже, чтобы вы горели желанием продать. Скорее всего, нам следует забыть об этой затее.
— У него нет выбора, — заявил Инкассатор. — Лонеган сказал, что он продаст.
В помещении воцарилась тишина; затем Перски устало поинтересовался:
— Что вы хотите знать?
— Как обычно. Тираж, сбыт, доходы от рекламы, себестоимость. Думаю, мы быстро во всем разберемся, если вы покажете книги мисс Веласкес.
— Мы не вели книг, — угрюмо буркнул Перски.
— Но какие-то записи у вас должны быть. Иначе как вы следите за ходом дел?
— Я в основном оперировал наличными. Деньги поступали, я расплачивался, и все.
— Лонегану это известно? — спросил я у Инкассатора.
Тот пожал плечами. Вопрос, разумеется, был глупым. Лонегану известно все. Я опять обратился к Перски:
— У вас должны быть конкретные цифры. Хотя бы для регистрации налогов.
— У меня не сохранилось копий.
— Но у кого-то они есть. У вашего бухгалтера, например.
— У меня нет бухгалтера. Я все делал сам. Даже разносил газету по почтовым ящикам.
С меня было достаточно. Если Лонеган рассчитывал, что я сунусь в подобное болото, он свихнулся гораздо сильнее, чем я полагал.
— Пошли, — бросил я Инкассатору.
Я едва успел уловить движение его руки. Перски отлетел к столу с широко открытым ртом, сразу же согнувшись чуть ли не пополам и прижав руки к животу.
— Ты покажешь этому человеку все, что он просит, — ровным тоном сказал Инкассатор.
— Откуда мне знать? — хрипло выдавил из себя Перски. — Вдруг этот тип со своей дамочкой из налоговой инспекции? Нет такого закона, чтоб наговаривать на себя.
— Балда! Кой черт налоговой инспекции потеть над тем, как вернуть Лонегану его денежки?
Перски с трудом выпрямился. Его лицо постепенно приобретало нормальный оттенок.
— Книг здесь действительно нет. Они в моей квартире.
— Мы пойдем туда и посмотрим, — сказал я. — Куда двигаться?
— По лестнице. Квартира прямо над складом.
Верита разложила бухгалтерские книги и кучу бланков-форм на кухонном столе.
— Мне понадобится некоторое время, чтобы разобраться во всем этом.
— Сколько? — спросил я.
— Вероятно, весь остаток дня. Порядком тут и не пахнет. У вас найдется блокнот на четыре колонки? — Последний вопрос относился к Перски.
— Я все достал. Больше у меня ничего нет.
— Я сбегаю за ним в магазин, — сказала Верита.
Когда она ушла, Перски посмотрел на меня и спросил:
— Хотите пива?
— Не откажусь.
Мы прошли на кухню. Перски извлек из холодильника две банки и перелил их в кружки.
— Ты хоть раз делал газету? — поинтересовался он, переходя на «ты».
— Нет.
Я сделал хороший глоток. Пиво оказалось прохладным, но не холодным по-настоящему. Перски, очевидно, следил за моим лицом, поскольку счел нужным пояснить:
Читать дальше