Майкл Крайтон - Стрела времени - английский и русский параллельные тексты

— Если бы я работал для «Майкрософт», то результатами моих исследований владел бы Билл Гейтс. Все, что я обнаружил бы, принадлежало бы Биллу Гейтсу.

— Да Но вряд ли это одно и то же.

“Why not? ITC is a technical company, and Doniger set up this fund the way technical companies do such things. The arrangement doesn't bother me. We have the right to publish our findings—they even pay for publication.”

— Почему же? МТК — техническая компания, и Дониджер организовал этот фонд именно так, как это всегда делают технические компании. Договоренности не беспокоят меня. Мы имеем право публиковать наши результаты. Больше того, они даже оплачивают публикации.

“After they approve them.”

“Yes. We send our reports to them first. But they have never commented.”

— После того как одобрят их.

— Да. Мы сначала посылаем наши отчеты им. Но они еще ни разу не возражали.

“So you see no greater ITC plan behind all this?” she asked.

Johnston said, “Do you?”

— Значит, вы не видите за всем этим никакого более крупного плана МТК? — спросила она.

— А вы? — парировал Джонстон.

“I don't know,” she said. “That is why I am asking you. Because of course there are some extremely puzzling aspects to the behavior of ITC as a company.”

“What aspects?”

“For example,” she said, “they are one of the world's largest consumers of xenon.”

— Не знаю, — призналась она — Именно поэтому я и спрашиваю вас. Потому что, несомненно, во всем этом имеются определенные аспекты поведения МТК как компании, которые чрезвычайно сильно озадачивают меня.

— И что же это за аспекты?

— Ну, например, — сказала она, — эта компания является одним из крупнейших в мире потребителей ксенона.

“Xenon? You mean the gas?”

“Yes. It is used in lasers and electron tubes.”

Johnston shrugged. “They can have all the xenon gas they want. I can't see how it concerns me.”

— Ксенон? Вы имеете в виду газ?

— Да. Он используется в лазерах и электронных трубках, Джонстон пожал плечами.

— Они могут потреблять столько ксенона, сколько им вздумается. Я не вижу, каким образом это может касаться меня.

“What about their interest in exotic metals? ITC recently purchased a Nigerian company to assure their supply of niobium.”

“Niobium.” Johnston shook his head. “What's niobium?”

— А как насчет их интереса к редким металлам? МТК недавно купила нигерийскую компанию, чтобы обеспечить себе стабильные поставки ниобия.

— Ниобий? — Джонстон покачал головой. — Что это такое?

“It is a metal similar to titanium.”

“What's it used for?”

— Это металл, наподобие титана.

— И для чего он используется?

“Superconducting magnets, and nuclear reactors.”

“And you wonder what ITC is using it for?” Johnston shook his head again. “You'd have to ask them, Miss Delvert.”

— Для электромагнитов на основе сверхпроводимости и ядерных реакторов.

— И вы бьетесь над загадкой, для чего МТК все это использует? — Джонстон снова покачал головой. — Вам следовало бы спросить это у них самих, мисс Дельвер.

“I did. They said it was for `research in advanced magnetics. '”

“There you are. Any reason not to believe them?”

— Я так и поступила. Они сказали, что это нужно для исследований новых магнитов..

— Ну вот. Разве у вас есть какие-нибудь основания не верить им?

“No,” she said. “But as you said yourself, ITC is a research company. They employ two hundred physicists at their main facility, a place called Black Rock, in New Mexico. It is clearly and unquestionably a high-technology company.”

“Yes...”

— Нет, — сказала она. — Но, как вы сами сказали, МТК — это исследовательская компания. Они нанимают две сотни физиков для работы в своем главном центре, местечке Блэк-Рок, в Нью-Мексико. Совершенно ясно и бесспорно, что эта компания занимается высокими технологиями.

— Да...

“So I wonder: Why would a high-technology company want so much land?”

“Land?”

“ITC has purchased large land parcels in remote locations around the world: the mountains of Sumatra, northern Cambodia, southeast Pakistan, the jungles of central Guatemala, the highlands of Peru.”

— Вот я и удивляюсь: зачем компании, разрабатывающей высокие технологии, столько земли?

— Земли? — Джонстон явно упустил инициативу в разговоре.

— МТК купила большие участки земли в труднодоступных местах в разных концах мира: в горах Суматры, на севере Кампучии, на юго-востоке Пакистана, в джунглях центральной Гватемалы, на высокогорном плато в Перу.

Johnston frowned. “Are you sure?”

“Yes. They have made acquisitions in Europe, as well. West of Rome, five hundred hectares. In Germany near Heidelberg, seven hundred hectares. In France, a thousand thousand hectares in the limestone hills above the River Lot. And finally, right here.”

“Here?”

Джонстон нахмурился.

— Вы уверены?

— Да. Они совершают приобретения и в Европе. К западу от Рима — полтысячи гектаров. В Германии, около Гейдельберга, — семьсот гектаров. Во Франции — тысяча гектаров в известняковых холмах над рекой Лот. И, наконец, прямо здесь.

— Здесь?

“Yes. Using British and Swedish holding companies, they have very quietly acquired five hundred hectares, all around your site. It is mostly forest and farmland, at the moment.”

“Holding companies?” he said.

— Да. Используя британские и шведские холдинговые компании, они без всякой огласки приобрели пятьсот гектаров земель, окружающих ваш участок. На сегодня это главным образом лес и сельскохозяйственные угодья.