Сигрун Слапгард - Сигрид Унсет. Королева слова

Летом 1927 года раздался звон мечей во время совершенно особенного поединка: женщина, с которой она просто жаждала скрестить мечи, Марта Стейнсвик, заехала в Лиллехаммер во время своего агитационного путешествия по стране. Во время дебатов в стуртинге о снятии запрета на въезд иезуитов она выступила с серьезными заявлениями в поддержку расширения запрета: «Вышлите всех норвежских большевиков в Россию, закройте страну для евреев и держите подальше иезуитов». Марта Стейнсвик тоже училась в школе Рагны Нильсен, но была на пять лет старше Сигрид Унсет. Она принадлежала к элите Аскера, как и Хульда Гарборг, но не относилась к ближайшему окружению Нини Ролл Анкер. Марта Стейнсвик стала известным антропософом и вот уже несколько лет как вышла на тропу войны с католичеством. И вот две яркие личности, бывшие ученицы школы Рагны Нильсен, столкнулись. Сигрид Унсет кипела; Марта Стейнсвик обладала не менее острым языком, недаром против нее уже давно велись судебные процессы. Сигрид Унсет была среди подписавших протест против критики католичества Мартой Стейнсвик, а сейчас Марта прибыла в Лиллехаммер, чтобы выступить с лекцией. «В объятиях матери-церкви», так назывался доклад, в котором она излагала свои взгляды на католическую мораль. Сигрид Унсет присутствовала на докладе с двумя стенографистами, чтобы зафиксировать каждое слово.

Марта Стейнсвик задела Сигрид Унсет за живое, поскольку взгляды писательницы на личность Святого Улава и норвежское Средневековье были своего рода фундаментом ее католической веры. Их точки зрения совпадали только в одном: «Когда народ за одно поколение изменяется, превращаясь из дикого и воинственного в христианский и законопослушный, это заслуга культа Святого Улава», — сказала Марта Стейнсвик. Но в остальном мнения женщин расходятся. Марта Стейнсвик утверждала, что на культ Улава большое влияние оказала ирландская церковь, поскольку именно она взрастила Улава. А когда католическая церковь объявила Святого Улава римско-католическим святым, это «было не чем иным, как невероятной заведомой ложью, хитрой уловкой, присвоением». Норвежская церковь по своему устройству близка ирландской, с более поздним греко-католическим влиянием и она, к примеру, и знать не хотела о целибате. Пришел ли упадок культуры с Реформацией, как любила это представлять Сигрид Унсет? Нет, считала Марта Стейнсвик:

— К началу Реформации католическая церковь так придушила крестьян, что не больше 50 % из них владели своей землей.

В отличие от Сигрид Унсет, она считала, что католичество препятствовало просвещению Норвегии.

— Никогда еще до этого норвежский народ не имел такого низкого культурного и социального положения, как в католическо-римский период с середины XIV века. И то, что Норвегия потеряла свою независимость, не было виной Реформации, — полагала Марта Стейнсвик.

Она оценивала роль и наследие Святого Улава в норвежской церкви иначе, чем Сигрид Унсет:

— Католикам не удалось оскорбить память о Святом Улаве и сделать из него жалкого католического святого, ведь у него нет никакой, даже самой отдаленной связи ни с римским папством, ни с тем, что сейчас принято описывать понятием «католичество», <���…> от этого Святой Улав отвернулся бы с отвращением и гадливостью.

Марта Стейнсвик подняла дрожащий указательный палец, словно, обращалась непосредственно к Сигрид Унсет — та сидела в самом конце зала:

— Да, это неслыханная наглость со стороны католиков утверждать, что <���…> они выиграют битву и обратят норвежский народ в старую веру, веру в Улава. Пусть радуются, что короля Улава нет в живых и он не может покарать их за дерзость.

Сигрид Унсет не задело то, что ее укорили в дерзости. Возможно, она не считала Марту Стейнсвик достойным противником, потому что, отпустив несколько саркастических комментариев, она открыла стрельбу по другим мишеням. Газеты писали, что писательница выслушала доклад, но в дискуссию не вступила. На вопрос, почему католики не стали возражать, фру Унсет ответила, что они не хотели выглядеть «нелюбезными». Наиболее полный отчет о происшедшем можно было прочесть в газете «Гудбрандсдёлен» [442] Gudbrandsdølen, 6.5.1927. : «Я была там только для того, чтобы сделать стенографический реферат. На докладе присутствовали два самых способных стенографиста в городе». Она обещает заняться этим делом после завершения судебного процесса. Ее спрашивают: а что же будет дальше?