Ларс Кеплер - Соглядатай

– Я не был уверен, что гипноз подействует, учитывая повреждения тканей мозга и эпилептическую активность…

– Но он поддался гипнозу? – Йона запрокинул голову и посмотрел в небо.

– Да, но понять, какие из воспоминаний настоящие, было нелегко… Роки в то время основательно сидел на наркотиках, и кое-что из сказанного им под гипнозом – это могли быть и настоящие воспоминания – походило на ночной кошмар… на бред в белой горячке.

– Ужас, какие сложности, – вздохнула Нелли и вытянула ноги.

Эрик встал, гамак закачался.

– Вообще я мог спросить напрямик об убийстве Ребекки Ханссон, чтобы дознаться, был ли у Роки сообщник, – продолжил он. – Но из его показаний под гипнозом следует, что он полностью невиновен.

– Поясни, – попросил Йона.

– Роки снова заговорил о человеке, которого он называет проповедником… «грязным проповедником».

– Мурашки по коже, – вставила Нелли.

– И он вдруг вспомнил про свое алиби на вечер убийства, – тихо закончил Эрик.

– Он сказал это под гипнозом? – уточнил Йона.

– Нет, в этот момент он бодрствовал.

– Кто-нибудь может подтвердить это алиби?

– Ее зовут Оливия Торебю… Он сегодня это вспомнил, но, вероятно, уже забыл, – ответил Эрик и отвернулся.

– Алиби, – подытожила Нелли.

– Во всяком случае, проверить стоит, – сказал Эрик.

– Ты говорил об этом с Марго? – спросил Йона.

– Само собой.

– Психологи ведут один – ноль, – улыбнулась Нелли и похлопала по подушке рядом с собой, приглашая Эрика снова сесть.

Эрик сел, и они опять немного покачались. Растворились в протяжном скрипе металлических пружин, птичьем щебете и гомоне детей, игравших вдалеке.

На подушке зажужжал телефон Эрика. Звонила Марго, и Йона ответил.

– Полагаю, вы просмотрели реестр судимостей, базу данных по подозреваемым и Всешведское объединение священников, – сказал он, не здороваясь.

– Отрадно слышать, что тебе уже лучше, – послышался хриплый голос Марго.

– Убийца мог сидеть здесь, но с тем же успехом он все это время мог жить за границей, – продолжил Йона. – У меня неплохие контакты и с Европолом, и…

– Йона, мне нельзя обсуждать с тобой ход расследования, – перебила Марго.

– Замечу лишь, что девять лет – это приличный период для того, чтобы страсти остыли у…

– О’кей, теперь я понимаю… теперь понимаю, что ты имеешь в виду, но алиби Роки Чюрклунда не выдержало проверки.

– Вы нашли эту женщину?

– Оливия Торебю не могла взять в толк, о чем мы с ней говорим… она в то время жила в Линчёпинге, и мы не усмотрели ничего, что связывало бы ее и Роки Чюрклунда.

– Значит, ты по-прежнему думаешь, что у него подмастерье? И что он замешан в этих убийствах?

– Поэтому я и звоню Эрику, – сосредоточенно сказала Марго. – Я хочу, чтобы он снова расспросил Роки о сообщнике как следует.

– Поговори с Эриком сама, – сказал Йона и передал телефон.

Пока Эрик говорил с Марго, Йона подобрал ножи и отнес их в сарай. Он оперся о ручку газонокосилки и перевел дух. Под потолком умостилось осиное гнездо, в глубине, за складными стульями, виднелся самодельный мини-кар из ящиков.

Когда он вышел, Эрик уже закончил разговор и растянулся в гамаке рядом с Нелли.

– У вас принято звонить свидетелю и спрашивать об алиби? – спросил его Эрик.

– Когда как.

– Я что хочу сказать… Неизвестно – вдруг человек просто не желает оказаться замешанным, – пояснил Эрик. – Неизвестно, скажет ли человек правду, когда прошло столько лет, – и тут полицейские звонят ему.

– Верно, – заметил Йона.

– Я обязан поговорить с ней, если мне придется снова ехать к Роки и смотреть ему в глаза, – решил Эрик.

Йона тоже хотел поехать на встречу с Оливией Торебю, но смирился с тем, что пока не пришел в форму. Эрик дал ему еще пенициллина, снова сделал укол кортизона в бедро и проследил, чтобы Йона принял пятьдесят милиграммов топирамата – для предотвращения приступов мигрени.

Нелли села на пассажирское сиденье. В зеркало заднего вида Эрик заметил, что Йона устроился в гамаке.

– Отвезти тебя домой? – предложил Эрик.

– Ты сказал – она жила в Йончёпинге? – спросила Нелли.

– Вероятно, вернулась в Эскильстуну пять лет назад.

– Туда ехать примерно с час?

– Да.

– Все равно Мартин сегодня поздно вернется с работы. Не хочется сидеть дома одной – окна такие огромные… У меня теперь ощущение, будто за мной кто-то наблюдает… Все оттого, что ты говоришь об убийствах, я знаю, но все-таки.