Винс Флинн - Наемник

Но после страшной войны, во время которой погибли миллионы, люди больше не хотели сражаться. Поэтому Ольмайер помалкивал и ждал своего часа, а потом, получив степень по экономике, бежал в американский сектор. Несколько лет спустя, когда работал в банке, он познакомился с молодым забиякой-американцем, ненавидевшим коммунистов даже больше, чем он. Его звали Стэнли Альбертус Харли, они стали друзьями, и их дружба выходила далеко за рамки обычного презрения к коммунизму.

Ольмайер, увидев Харли, отбросил в сторону формальности и выбежал из-за стола. Схватив руку Стэна обеими руками, он принялся по-немецки ругать друга. Харли от него не отставал. После короткой перепалки Ольмайер посмотрел на Рэппа и Ричардса и спросил по-английски:

– Это те двое, о которых ты мне говорил?

Харли кивнул:

– Угу, Майк и Пэт.

– Да… уверен, вас именно так и зовут. – Ольмайер улыбнулся и протянул им руку, ни на секунду не поверив, что это их настоящие имена. – У меня нет слов, чтобы выразить, какой восторг я испытываю от встречи с вами. Стэн сказал мне, что вы двое – лучшие из всех, кого он видел за прошедшие несколько лет. – Он тут же заметил удивление на лицах молодых людей, и, изобразив фальшивое изумление, повернулся к Харли и сказал: – Я не должен был ничего такого говорить?

Стэн явно не испытывал удовольствия от его болтовни.

– Вы должны простить моего старого друга, – сказал Ольмайер и обнял Харли за плечи. – Ему невероятно трудно выражать чувства восхищения и расположения. Так он гораздо меньше переживает, когда ему приходится треснуть кого-то по голове.

Рэпп и Ричардс рассмеялись, но Харли сохранял серьезность.

– Прошу вас, устраивайтесь поудобнее. На столе есть кофе, чай, сок и свежие рогалики. Если вам нужно что-то еще, не стесняйтесь попросить. Нам со Стэном нужно поработать, но это не займет много времени, а потом предлагаю вам всем поспать. Вы со мной поужинаете сегодня… нет? – Ольмайер повернулся к Харли за ответом.

– Надеюсь.

– Чушь. Конечно же, поужинаете.

Стэн ненавидел жесткие рамки.

– Я бы с удовольствием, но кто знает, какой черт выскочит из табакерки после сегодняшнего утра?

– Тут ты прав. Я прикажу держать мой самолет наготове, чтобы он доставил вас в любое нужное вам место завтра утром. Вы останетесь на ужин. Нам нужно многое наверстать; кроме того, мне просто необходимо рассказать этим молодым людям о наших с тобой подвигах.

– Мне эта идея не кажется такой уж хорошей.

– Ерунда. – Ольмайер отмахнулся от возражений Харли как от не имеющих ни малейшего значения. Потом взглянул на чемоданчик в руке друга, на лице у него появилось бесовское выражение, и он спросил: – Ты привез коды?

– Нет… я ехал сюда из самого Гамбурга, чтобы взглянуть на твою уродливую морду. Естественно, я их привез.

Ольмайер громко рассмеялся и, повернувшись к Рэппу и Ричардсу, спросил:

– Вы когда-нибудь встречали более сварливого человека?

– Нет, – без малейших колебаний ответил Митч, Ричардс только молча покачал головой.

Когда Рэпп и Ричардс отошли в другой конец кабинета, длина которого составляла сорок футов, чтобы перекусить, к Ольмайеру и Харли присоединились двое мужчин лет сорока пяти, по прикидкам Митча. Они выглядели как бизнесмены и, скорее всего, были банкирами. Все четверо столпились около массивного письменного стола, и седовласый банкир начал выдавать подробные указания на немецком. Через сорок минут эти двое ушли, унося с собой несколько страниц с инструкциями.

В пять минут десятого им позвонили и сообщили, что с семнадцати счетов сняты все деньги, но это было только начало. В течение следующих трех часов компьютеры продолжали осуществлять трансферы. Каждый счет был разделен на три новых счета, затем еще раз на три, пока их не стало 153. Деньги отправились в самые разные места – от офшорных счетов на Кипре, в Малайзии и Гонконге, до мест по всему Карибскому побережью. Каждая операция уменьшала общий баланс, поскольку банки брали определенный процент за свои услуги, но Харли это не волновало. Он развлекался не со своими деньгами.

Главная задача заключалась в том, чтобы оставить такой след, который невозможно распутать. Учитывая разные юрисдикции и законы о частной собственности, армия юристов до конца жизни станет разбираться с этой путаницей. К полудню число счетов сократилось до пяти с общим балансом тридцать восемь миллионов долларов.

Бейрут, Ливан