Винс Флинн - Наемник

Рэпп пожал плечами, словно хотел показать, что ему все очевидно.

– Я понял это по тому, как оно было написано.

Стэнсфилд кивнул, предлагая ему продолжать, сделав себе мысленную пометку вернуться к данному вопросу позднее.

– Я прочитал досье и сразу увидел… это бросалось в глаза.

– Что именно?

– Возможность. В отчете говорилось, что цель каждый день отправлялась в парк гулять с собакой. Он сидел на скамейке, разговаривал по сотовому телефону и бросал маленький мячик собачке. – Рэпп поднял ладони вверх. – Что могло быть проще? Никаких телохранителей и водителей, никаких бронированных автомобилей или камер наблюдения… и совсем немного свидетелей; ну а те, кто оказались поблизости, просто шли мимо по своим делам.

– А тебе не пришло в голову передать эти сведения Стэну?

– Пришло, но я не хотел упускать выгодную возможность.

– Ты ее не упустил бы, если б все рассказал Стэну.

– Вы шутите.

– Нет, я совершенно серьезен.

– Если б я обратился с такой идеей к Стэну, он назвал бы меня идиотом и предложил заткнуться.

Скорее всего, молодой агент был прав.

– Стэн очень хорош в таких вещах. И это далеко не первый его танец.

– Так мне говорили, – небрежно сказал Рэпп, словно эти слова не произвели на него впечатления.

– Я слышал, что у тебя проблемы с Харли.

– А у кого их нет?

Тут с Рэппом было трудно не согласиться.

– И все же… у него очень длинный послужной список.

– Я не сомневаюсь, что так и есть, но вся операция была слишком сложной. Ведь главная идея состоит в том, чтобы добраться до места, сделать дело и свалить подальше, пока никто не заметил, что мы там были. Если б мы придерживались плана Стэна, то пять дней следили бы за тем типом, потом пришли бы к такому же выводу, который я сделал из отчета британцев, но шансы на то, что мы запорем операцию, заметно увеличились бы… нас могли заметить… таких возможностей стало бы по меньшей мере в пять раз больше.

Скорее всего, Рэпп был прав, но Стэнсфилд не стал ему этого говорить. Сначала он хотел разобраться с Харли.

– Где ты прочитал отчет?

– На конспиративной квартире.

– В первый же вечер?

– Да.

– И тогда же решил, что проведешь операцию самостоятельно?

– Нет… я лишь увидел хорошую возможность, не более того.

– А когда ты решил утром отправиться в парк с оружием?

– Я считал, что у меня есть шанс. Хотел взглянуть на все собственными глазами и уже там, на месте, принять решение.

– Но в тот момент, когда покидал конспиративную квартиру, ты уже был готов его убить, если б представилась такая возможность?

После некоторых колебаний Рэпп признал правду:

– Да.

Стэнсфилд сделал глоток кофе и медленно поставил чашку на стол.

– Есть ли еще какие-то причины, которые заставили тебя действовать самостоятельно?

– Что вы имеете в виду?

Стэнсфилд знающе усмехнулся.

– Когда-то я был молод, как ты… много лет назад. Меня просили делать кое-какие вещи для нашей страны, и до тех пор, пока я их не совершил, я не был уверен, что во мне это есть.

Митч опустил взгляд и принялся изучать рисунок серо-черного ковра. Он не собирался откровенничать с человеком, с которым только что познакомился, в особенности когда речь шла о таких вещах, но было в его собеседнике нечто, заставившее Рэппа сказать правду.

– Я хотел его убить, – наконец, сказал он.

– Месть?

Митч уклончиво пожал плечами.

– Ты ведь помнишь… мы выбрали тебя не просто так. Я знаю, что тебе пришлось пережить. Мне известно, как сильно на тебя подействовал взрыв самолета над Локерби.

– Месть, справедливость… я не знаю. Мне известно лишь одно: утром я отправился в парк, еще не приняв окончательного решения, но как только увидел ублюдка, мне захотелось его убить. Меня тошнило от бесконечного планирования и обсуждений. Я не видел ни малейшего смысла в том, чтобы все усложнять.

Стэнсфилд снял очки и посмотрел на Рэппа серо-голубыми глазами.

– Есть ли другие причины, которые могут толкнуть тебя к краю?

Митч снова посмотрел на ковер. В последней части он не признавался даже самому себе. Во всяком случае, не в полной мере.

– Я боялся, что у меня не хватит мужества это сделать, – тихо сказал он, не поднимая головы.

С пониманием человека, который испытал такие же сомнения, Стэнсфилд сочувственно кивнул. Прошло много времени с того момента, как он в последний раз убил человека, но все еще хорошо помнил сомнения, которые мучили его до тех пор, пока он не нажал на спусковой крючок.