Ахто Леви - Улыбка Фортуны

— А-а-а! Ну-ну.

А затем переключился на классиков, оседлал, что называется, любимого конька.

Вот где он себя чувствовал как рыба в воде. Он с жаром начал говорить о творчестве Достоевского, Толстого, Писемского, долго восхищался Шолоховым, а когда дошла очередь до Симонова, не удержался, начал декламировать целые поэмы и, когда забыл несколько строк, глазами страстно молил о помощи. Но Серый... У него на стихи плохая память. Он, в свою очередь, уставился призывным взглядом на Евгения, который на этот раз выручил: схватился за голову, будто силясь вспомнить, а пока он силился, директор вспомнил и уже свободно, без осечки шпарил дальше.

Второй раз сунулась в кабинет секретарша. И на этот раз директор, спохватившись, торопливо взглянул на часы. Тут он окончательно вернулся на землю и задал вполне уместный вопрос:

— Чем могу быть полезен, друзья мои?

Ответил Евгений. Он объяснил дело так. Они, дескать, ищут материал и хотят его не только созерцать, но чтобы в совершенстве понять, как живет на базе народ, как трудится, они согласны немного потрудиться вместе с этим народом, как обыкновенные простые люди. Он не забыл заметить, что они не протестуют, если им будут платить, как всем прочим работающим на базе.

Директор впал в раздумье. Он начал вышагивать по кабинету, потирая руки, что-то соображая. Видно, ему не понравилась предложенная Евгением перспектива. Наконец он остановился и, глядя на Евгения, спросил:

— Хотите матросами на днестровские баржи? У меня приятель один там начальником. Правда, надо ехать в другой город, но это недалеко. Он вас примет как родных, все сделает, что надо. У меня тут что — пыль, естественно, грязь — проза. А там... Заработки у них неважные, зато какая красота вокруг — пейзажики, видики, природа! Как раз то, что вашему брату надо. Такую книгу отчехвостите, не хуже Тургенева.

Господи! Кому нужны эти пейзажики?! Евгений вежливо объяснил, что романтика должна быть мужественной — если матросами, так уж лучше на море. Там, конечно, настоящее мужское дело, а что касается материала — разве сравнишь море с рекой... Вот на море, там, действительно, можно, что называется, отчехвостить книгу не хуже Короленко, с иллюстрациями.

А на море и соваться нечего, там писателей разных полным-полно. Они, как саранча, все северные районы страны, не говоря о дальневосточных, покрыли. Так что, если разобраться, единственно, где их еще нет,— это вот здесь, на базе. Еще он объяснил директору, что грязь там или пыль — это не страшно. То, что проза,— тоже не страшно, потому что они — прозаики, а грязи навидались за свою жизнь немало.

После долгих убеждений директор сдался, сел за стол и торопливо набросал что-то на листке бумаги, который затем протянул Серому.

— Пожалуйста, — сказал он, — идите в отдел кадров, вас оформят. Куда —сами договоритесь. Кстати, что вы думаете об убийстве Кеннеди? — спросил он вдруг, хитро улыбнувшись.

Заданный директором вопрос Серого весьма озадачил. Выручила секретарша, третий раз появившаяся в дверях.

— Пусть войдут,— сказал директор. — Желаю удачи,— «корреспондентам», которые, сердечно поблагодарив директора, гордо покинули кабинет, напевая про себя: «Чок-чок — шашлычок; чок-чок — коньячок!»

Начальник отдела кадров, отставной военный, недоуменно изучал паспорт Серого и записку директора,

— Как же я вас приму, прописаны временно и... Вы что? Освободились, что ли, откуда-нибудь?

Он испытующе осмотрел новый костюм Серого, занятый у Евгения на время этой операции. Изобразив холодное достоинство, Серый сказал, что не желает входить в подробности, что есть распоряжение директора и этим следует довольствоваться. Начальник позвонил директору. Но едва он поднял трубку, как она довольно громко пропищала: «Здесь совещание!» — раздались короткие гудки. Нахмурив брови, начальник отдела кадров несколько минут сосредоточенно думал, затем сказал:

— Значит, грузчиком хотите? И вы? — обратился он к Евгению.

Но тот, постукивая пальцами по своему «ящику», сказал:

— Я — нет. Я — бесплатное приложение.

Прошло несколько месяцев.

Однажды поздно вечером, отработав на базе вторую смену, Серый шел в гостиницу и нашел котенка, тот отчаянно мяукал от холода. Серый совершил глупость, подняв котенка, ибо оторвать его от себя уже нельзя было: котенок впился в него всеми своими коготками и орал, как маленький ребенок. Но куда его девать? Взял с собой. Увидев в одном доме на первом этаже открытую форточку в окне ярко освещенной квартиры, Серый рискнул: забросил котенка в форточку, надеясь, что он там, быть может, кому-нибудь понравится. Но котенок тут же вылетел обратно. Пошли дальше. Встретились мальчишки, он предложил котенка им. Не успели они отойти, котенок такой поднял крик, что Серый понял — хана коту. Отобрал. Пошли дальше. Встретился худощавый парень. На всякий случай рассказал парню кошачью историю, парень посмеялся и предложил: