Dmitry Glukhovskiy - Microsoft Word - VK Chapter 1.doc

господин Шрейер предпочитает не упоминать – возможно, пока не упоминать.

- Поэтому, предполагаю, вам хотелось бы услышать о повышении.

Я кусаю щеку; молчу, стараясь не выдать себя.

- А так как я всегда следую своему принципу, -­‐ опять эта дружеская

улыбка, -­‐ то и говорить с вами собираюсь об этом.

- Почему вы?.. Назначения в компетенции командующего Фаланги. Разве

не он…

- Конечно, он! Конечно, старина Риккардо. Назначает он! А я просто

разговариваю. – Шрейер машет рукой. – Вы сейчас правая рука

командира звена. Так? Вас рекомендуют повысить до командира

бригады.

- Десять звеньев? В моем распоряжении? Рекомендует кто?

Кровь с текилой стучится мне в голову. Это повышение через две

ступени. Я выпрямляю спину. Я чуть не нагнул его жену и не разбил морду

ему самому. Чудесно.

- Рекомендуют, – кивает господин Шрейер. – Что думаете?

Командовать бригадой значит перестать самому месить бутсами

человеческие судьбы. Командовать бригадой значит наконец поквитаться с

парой персонажей. Но главное, это значит выбраться из моей гнусной халупы

в жилище попросторней… Ума не приложу, кто там может меня

рекомендовать.

- Думаю, что я этого не заслужил, – слова даются мне тяжело.

- Вы думаете, что вы заслужили это давным-­‐давно, – говорит господин

Шрейер. – Еще текилы? Вы выглядите несколько рассредоточенно.

- Не понимаю, к чему эти ритуальные танцы, – мне все сложнее держать

себя в руках.

- Ну да… Вы же штурмовик, а не дипломат, – усмехается Шрейер. – Ладно,

урежем прелюдию. Эллен, иди в дом.

Она не сопротивляется, на прощание вручая мне еще один дабл-­‐шот.

Шрейер провожает ее странным взглядом. Улыбка отклеилась и слетела с его

губ, и на какой-­‐то миг он забывает надеть на свое красивое лицо другое

выражение. Долю секунды я вижу его настоящим – пустым. Но, обращаясь ко

мне, он снова весь словно лучится.

- Раз вы смотрите новости, фамилия Рокамора вам должна быть

знакома?

- Активист Партии жизни, – киваю я. – Один из руководителей…

- Террорист, – поправляет меня Шрейер.

- Тридцать лет в розыске…

- Мы его нашли.

- Арестовали?

- Нет! Нет, конечно. Вообразите себе: полицейская операция, куча камер,

он мужественно сдается, чтобы избежать кровопролития, назавтра он

во всех новостях. Начинается процесс, мы вынуждены сделать его

открытым, все самые чудовищные болтуны подряжаются защищать

его бесплатно, просто чтобы покрасоваться, он использует суд как

трибуну, становится звездой… Ощущение, что я переел на ночь и вижу

кошмар. А у вас?

Я пожимаю плечами.

- У меня ощущение, что мне собираются всучить пожизненный кредит.

- А кредиты вы не любите, – подхватывает Шрейер. – Так сказано в

вашем файле. Но это не кредит, не переживайте. Оплата вперед.

- Боюсь, мне с вами не расплатиться.

- Со мной? Ваш долг – не перед каким-­‐то сенатором. Ваш долг – перед

обществом. Перед Европой. Рокамора и его люди пытаются подорвать

устои нашей государственности. Сломать хрупкий баланс… Обрушить

башню европейской цивилизации. Но мы еще можем нанести

превентивный удар. Вы можете.

- Я? Каким образом?.

- Система оповещения выявила его. Его подруга беременна. Он

находится вместе с ней. Декларировать, судя по всему, они ничего не

собираются. Отличный шанс для вас попробовать себя в качестве

звеньевого.

- Хорошо, – я размышляю. – Но что мы можем сделать по нашей линии?

Даже если он сделает выбор… Обычная нейтрализация. После укола он

проживет еще несколько лет, возможно, все десять…

- Это если все пойдет по правилам. Но когда загоняешь такого крупного

зверя, надо готовиться к сюрпризам. Операция опасная, сами

понимаете. Может случиться все, что угодно!

Шрейер кладет руку на мое плечо.

- Вы же меня понимаете? Дело щепетильное… Подруга на четвертом

месяце… Обстановка напряженная, он сам не свой… Внезапное

вторжение звена Бессмертных… Он отважно бросается защищать

возлюбленную… Хаос… Не поймешь уже, как все и случилось. А

свидетелей, кроме самих Бессмертных, не осталось.

- Но ведь то же самое может сделать и полиция, разве нет?

- Полиция? Представляете себе скандал? Хуже – только повесить этого

гада в тюремной камере. А Бессмертные – другое дело.

- Совершенно неуправляемые, – киваю я.

- Погромщики, с которыми давно пора покончить, – он прикладывается к