Dmitry Glukhovskiy - Microsoft Word - VK Chapter 1.doc

зеркало. Я гляжу на свое отражение. Улыбаюсь.

Разворачиваюсь, чтобы залепить кулаком по дверям.

И тут лифт останавливается.

Створки раздвигаются.

Стальные пальцы, пережавшие мне трахею, нехотя ослабляют хватку.

Я вываливаюсь из кабины в лобби. Пол выложен якобы камнем, стены

отделаны якобы деревом. Освещение вечернее, за простой стойкой –

загорелый благожелательный консьерж в свободной одежде. Никаких

надписей, никакой охраны; те, кто имеет сюда доступ, знают, куда попали, и

понимают, какую цену им придется заплатить за любой эксцесс.

Я собираюсь представиться, но консьерж дружелюбно отмахивается.

-­‐ Проходите-­‐проходите! За моей стойкой – второй лифт.

-­‐ Еще один?!

-­‐ Он поднимет вас прямо на крышу, буквально пара секунд!

На крышу?

Никогда раньше не бывал на крышах. Жизнь проходит в боксах, как и

д олжно. Иногда оказываешься снаружи – гонишься за кем-­‐нибудь, случается

всякое. Хорошего там мало, и делать там обычному человеку нечего. Но

крыши – другое дело.

Я как попало нацепляю на свою потную физиономию учтивую улыбку

и, собравшись, шагаю к потайному лифту.

Никаких экранов, никакого управления. Набираю воздуха, ныряю

внутрь. Пол – паркет из русского дерева, раритет. Забыв на секунду о своем

страхе, я приседаю и ощупываю его. Это не композит, точно… Солидно.

Именно таким идиотом на корточках – промежуточная стадия

известного рисунка на тему превращения обезьяны в человека – меня и

застает она , когда двери вдруг распахиваются. Будто и не удивлена тем, в

какой позе я езжу на лифтах. Воспитание.

-­‐ Я…

-­‐ Я знаю, кто вы. Мой муж немного задерживается, попросил меня вас

развлечь. Считайте меня его авангардом. Я – Эллен.

-­‐ Пользуясь случаем… – не поднимаясь с колен, я улыбаюсь и целую ее

руку.

-­‐ Кажется, вам немного жарко, – она забирает у меня свои пальцы.

Ее голос прохладен и ровен, а глаза скрыты за огромными круглыми

стеклами темных очков. Широкие поля элегантной шляпы – коричневые и

бежевые полосы концентрически чередуются – опускают на лицо вуаль тени.

Мне видны только губы – вишневая помада – и композитно-­‐идеальные зубы,

ровные и кокаиново-­‐белые. Может быть, это обещание улыбки. А может, ей

просто хочется одним полудвижением своих губ заставить мужчину строить

щекочущие гипотезы. Просто так, для упражнения.

-­‐ Мне немного тесно, -­‐ признаюсь я.

-­‐ Так пойдемте, я покажу вам наш дом.

Я встаю и оказываюсь с ней одного роста, но мне кажется, что из-­‐за

своих стекол она продолжает смотреть на меня свысока. Она предлагает

называть себя Эллен, но это все игры в демократию. Госпожа Шрейер, вот как

мне следует к ней обращаться, учитывая, кто такой я и чьей супругой

является она.

Понятия не имею, зачем я понадобился ее мужу, и уж совсем не могу

представить себе, к чему ему впускать меня в свой дом. Я бы на его месте

побрезговал.

Из светлой прихожей – створка лифтовой кабины притворяется

обычной входной дверью – я попадаю в вереницу просторных комнат. Эллен

идет чуть впереди, указывая дорогу, не оборачиваясь ко мне. И прекрасно –

потому что я пялюсь по сторонам, как деревенщина. Я бываю во всяких домах

– моя служба, как некогда служба старухи с косой, не позволяет делать

различий между бедными и богатыми. Но таких интерьеров мне не

доводилось видеть нигде.

На господина Шрейера и его супругу приходится больше жилой

площади, чем на обитателей нескольких кварталов десятком-­‐другим ярусов

ниже.

И не надо ползать на коленях, чтобы убедиться: все в доме –

натуральное. Конечно, неплотно пригнанные и вытертые мореные доски

пола, ленивые латунные вентиляторы под потолком, азиатская темно-­‐

коричневая мебель и отполированные пальцами дверные ручки – все это

стилизация. Начинка у дома – сверхсовременная, но скрыта она за самой

настоящей латунью и самой настоящей древесиной. С моей точки зрения –

непрактично и неоправданно дорого; композит стоит в десятки раз меньше, и

он-­‐то вечен.

Тенистые комнаты, через которые неспешно шагает их хозяйка, пусты.

Прислуги нет; иной раз проявится из тени человеческий силуэт, но окажется

скульптурой – то из покрытой белесым налетом патины зеленой бронзы, то

из лакированного черного дерева. Доносится откуда-­‐то тихая старинная