Пролог

… и не знаю слов любви!..

Сдержать рвущийся наружу смех стоило Денису колоссальных усилий. Это, как в притче о белой обезьяне. О чем нельзя думать, о том и думаешь. Перед его внутренним взором замаршировали Джигарханян с Калягиным, Козаковым и Гафтом. До кучи вспомнилось: "Да мало ли в Бразилии Педров..! – и не сосчитаешь...", – и стало совсем нехорошо – смех рвался на волю. В пампасы! Однако же, не стоит забывать, что старший помощник был какой-никакой, а Красной Пчелой и некоторыми, честно скажем – небольшими, навыками самоконтроля владел. Однако, большими, или небольшими, не столь важно. Важен результат, а он был. Денис вышел на пару секунд в кадат, постоял там в уголке, и вернулся уже совсем другим человеком – серьезным и готовым выполнить любое задание Партии и Правительства.

– Я с ними не могу, с души воротит – Брикус Валент кивнул на придворных, образовавших в достаточном отдалении почтительный круг и разглядывающих Генерал-губернатора, компаньонов и заместителя министра финансов Акро-Меланской Империи с улыбками приторными до крайности. Можно сказать – до тошноты. На самом деле, ничего кроме раздражения крайней степени силы, а не исключено, что и самой настоящей ненависти, свитские к наглым и бесцеремонным пришельцам не испытывали. Тоже мне персоны! – два отморозка с Севера и столичный выскочка, а прут не глядя на уважаемых людей, как носороги. А не остановишь… – раздавят.

И их можно было понять. Дело было в том, что эти северные варвары, вкупе со столичным начальником – Тьма их всех побери, воровали время, за которое собравшимися уже было щедро заплачено личному секретарю Генерал-губернатора. Этот, в высшей степени уважаемый джентльмен, держал в голове длинный список лиц, согласно которого и допускал их к телу своего работодателя, причем на строго ограниченное время – согласно размеру предоплаты.

Достигнут ли просители поставленных перед собою задач: пристроят сыночка на теплую должность, получат концессию, или еще что, его не волновало. Сферой ответственности Ютропиуса Приска – так звали личного секретаря, было обеспечение аудиенции, а никак не ее результаты.

Сейчас он предавался тревожным размышлениям – потребуют ли возвращать деньги те, кто не получит доступа к Брикусу Валенту, а что таковые будут он не сомневался. Генерал-губернатор хотя и любил повеселиться, но возраст давал о себе знать и особо долго он на таких шумных мероприятиях, как бал, не задерживался. Из-за этого, а еще от того, что суровый по жизни и не позволявший себе ничего лишнего в приемные часы, губернатор на балах, по части горячительных напитков, ни в чем себе не отказывал и не то, чтобы сильно смягчался, а просто, скажем так – глубже входил в положение просителя, и из-за этого подмахивал такие бумаги, которые ни за что бы не подписал в своем рабочем кабинете, будучи хмурым и трезвым, "бальное аудиенционное время" ценилось гораздо выше "присутственного". Разумеется и стоило. Ну, и соответственно, расставаться с полученной предоплатой, учитывая ее размер, личному секретарю было бы особенно тяжело.

Вот в какое гнилое болото, заполненное жабами, гадюками и прочими ядовитыми пресмыкающимися, вступили, сами того не зная, компаньоны. Хорошо еще, что все присутствующие "гады" были осведомлены, что незваные гости обуты в железные сапоги и при попытке укусить можно лишиться последних ядовитых зубов. А то бы закусали!

Между тем, Брикус Валент продолжил развивать свою мысль:

– Они же улыбаются, льстят, подарки несут, а сами только и смотрят, как меня облапошить! Всем от меня чего-то надо… – Он досадливо махнул рукой. – У нас в седьмом легионе такого не было – никто перед начальством не лебезил, а если кого пороли – то за дело! – Он строго оглядел компаньонов: – Вот скажите. Только честно! Вам что-нибудь от меня надо? Я сделаю! – пообещал Генерал-губернатор, со все той же строгостью.

– Нет, – покачал головой Шэф. – Ничего не надо. Просто мы находимся в Бакаре уже некоторое время, познакомились со многими людьми, не последними в городе, и решили, что если не представиться Наместнику Императора, то это будет, по меньшей мере, невежливо. А так как мы хорошо знакомы с очаровательной дочерью графа, – он коротко поклонился замминистру, – то он согласился нас представить. Теперь, когда долг вежливости выполнен, мы больше не будем отнимать твое драгоценное время, а то, – командор ухмыльнулся, – народ волнуется, – он показал глазами на переминающихся с ноги на ногу, как в очереди в вагонный туалет, вельмож, жаждущих аудиенции.