Людмила Бояджиева: Сборник рассказов [искусственный сборник]

Позвольте, спросите вы, как можно: с такими тонкостями — и при деньгах? Гений прекрасного и злодейство корыстолюбия — две вещи несовместные, подденете, вдумчивый вы мой. Да еще напомните: история, мол, свидетельствует, что в основе каждого солидного капитала заложено преступление. Во! В самую точку попали! Открещиваться не стану: заложено … А кому, интересно, надо, чтобы преступление совершалось вовсе бессмысленное и накоплению денег не способствовало? Немотивированное, от балды: прибил и сбежал, награбил и пропил, замочил, кинул, крутанул, а зачем, не подумал. Так просто, в избытке сил и свободного времени. Вот вы говорите: олигархи. У них–то как раз принцип есть: чтобы всем было хуже, а себе лучше. Это ж политическая программа! Если хотите — манифест истребления родины. Благодарность такая за близкие отношения с властью…

Меня, между прочим, властные структуры на гребень не поднимали, коробки из–под ксерокса носить не поручали. Сам в люди выбился.

Основатели унаследованного мною бизнеса ухитрились хапнуть бесхозную, то есть — тогда еще — народную собственность. Расхитили что можно, перегрызлись за барыши и мною прикрылись — надо кому–то отвечать перед законом. Скромняга–хиляк бухгалтерский с физиономией Пьера Ришара — самая подходящая фигура на скамье подсудимых. А я шариками пошуршал, подшипниками подвигал и сумел перевалить ответственность на вражьи головы. Подставил, короче, по всем показателям. Над трупами супостатов поднялся и начал все заново. Гляжу с высоты кресла хозяйского — и аж дух захватывает. Такие проекты в голове зреют, такие просторы открываются. А потом — все шире и шире размах, все пуще мысль предпринимательская играет, рука в бою крепчает, дух в испытаниях смелеет и нули показателя личной стоимости как тараканы множатся. Спрашиваете, ехидный вы мой, а дальше–то, после первоначально–грабительского этапа закладки фундамента капитала, игра велась по–честному? Без заглатывания конкурентов, без слезиночек потерпевших, без подлянки, хамелеонских пресмыканий в инстанциях, без вступления в порочные коррупционные связи? И так–таки никто мне по совести в личность не плюнул? Все было: плевали, утерся. Стреляли — стоял. Потому что смысл в своей войне за капитал видел. Потому что знал — дело мое правое, основам материализма соответствует. Вот если, допустим, запретить в джунглях их основой закон: «хочешь жить, умей кусаться», то никаких джунглей не будет. Будет перерождение сильных видов в слаборазвитые. Растительный гуманизм в форме миражной демократии и все в полном дерьме, на социальное обеспечение рассчитывают. Письма слезные президенту пишут: помогите не умереть заслужонному человеку!

А вот я такой–разэтакий дотаций и кредитов от государства не прошу, в чужие карманы, блин, не заглядываю. И пользу всем приношу, ну прямо как пчелка. Думаете, колбаса, соки, овощи к Новому году — из госказны произрастают? А ваши креслица, в которых так уютно глядятся отечественные сериалы — сами собой слепились? Нет, не сами, а благодаря вложению частных инвестиций в захиревший мебельный комбинат. Уж будьте уверены — и сериал, что вас так захватил, и чаек, который от волнения прихлебываете, и даже торт «Причуда» — явились из одного «флакона». И только не воображайте, что переоборудование допотопной фабрики или мясокомбината и выпуск достойной продукции требует меньших усилий, чем всенародные авралы освоения целины или строительства БАМа. И уж не мечтайте, идеальные вы мои, принципиальные — капиталец с неба не валится. Труд, риск и еще раз- труд. И еще раз — риск. И еще раз труд… Горячая голова и мозолистые, само собой, не чистоплюйские этакие руки. А где, спрашивается, монумент героическому российскому предпринимателю, которого и отстреливали, и мочили, и кидали, и в нравственные его ценности с особым смаком плевали, над совестью человеческой надругивались? Нету. И вот что иногда так прямо до слез обидно — народное признание, сострадание к нам, кормильцам — отсутствует. Отсутствует, меня не обманешь. Сострадать–то надо убогим и сирым — так вы считаете. А тут — мешок! Нет, я не горячусь. Я даже иногда думаю, может, прав народ: зачем жалеть, сострадать если у него — мешка этого — денег полно? Если сам выкарабкается? Допустим, сунули прошлой зимой бомбу в мой автомобиль. Шофера — дядю Сережу — разметало в куски. Мне оторвало ногу по самые… Ладно, ладно… Над чем рыдать? Я же богатенький: оперировали дважды — у нас и в Германии. Жизнь спасли, приладили протез отличный, от натуральной ноги не отличишь. В теннис играю. Это есть такая компьютерная игра. Можно не вставать с кровати.