LibCat » Книги » Проза » Современная проза » Александр Солженицын - Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты

Александр Солженицын - Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты

Здесь есть возможность читать онлайн «Александр Солженицын - Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты» — ознакомительный отрывок электронной книги совершенно бесплатно, а после прочтения отрывка купить полную версию. В некоторых случаях можно слушать аудио, скачать через торрент в формате fb2 и присутствует краткое содержание. Жанр: Современная проза, на русском языке. Описание произведения, (предисловие) а так же отзывы посетителей доступны на портале библиотеки ЛибКат.

Читать книгу

Название:
Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты
Автор:
Александр Исаевич Солженицын
Жанр:
Современная проза / на русском языке
Год:
неизвестен
ISBN:
нет данных
Рейтинг книги:
5 / 5. Голосов: 1
Избранное:

Добавить в избранное
Отзывы:
Написать комментарий
Ваша оценка:
- 100
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5

Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты: краткое содержание, описание и аннотация

Предлагаем к чтению аннотацию, описание, краткое содержание или предисловие (зависит от того, что написал сам автор книги «Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты»). Если вы не нашли необходимую информацию о книге — напишите в комментариях, мы постараемся отыскать её.

В основе повести – личный опыт и наблюдения автора. Больные «ракового корпуса» – люди со всех концов огромной страны, изо всех социальных слоев. Читатель становится свидетелем борения с болезнью, попыток осмысления жизни и смерти; с волнением следит за робкой сменой общественной обстановки после смерти Сталина, когда страна будто начала обретать сознание после страшной болезни. В героях повести, населяющих одну больничную палату, воплощены боль и надежды России.

Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты — читать онлайн ознакомительный отрывок

Ниже представлен текст книги, разбитый по страницам. Система сохранения места последней прочитанной страницы, позволяет с удобством читать онлайн бесплатно книгу «Раковый корпус - русский и английский параллельные тексты», без необходимости каждый раз заново искать на чём Вы остановились. Поставьте закладку, и сможете в любой момент перейти на страницу, на которой закончили чтение.

Тёмная тема

Шрифт:

↓

↑

Сбросить

Интервал:

↓

↑

Закладка:

Сделать

'You think that while we're working towards communism the privileges some have over others ought to be increased, do you?	- Что ж, по пути к коммунизму привилегии одних перед другими должны увеличиваться, да?
You mean that to become equal we must first become unequal, is that right?	Значит, чтобы стать равными, надо сперва стать неравными, да?
You call that dialectics, do you?'	Диалектика, да?
He was shouting, but his shouts echoed painfully through his chest. His voice was shaken with pain.	Он кричал, но от крика ему больно отзывалось повыше желудка, и это схватывало голос.
Several times Vadim tried to intervene, but Kostoglotov managed to draw on a hidden reserve. He threw more and more arguments into the field, like balls in a game of skittles, and Vadim had no time to dodge them all.	Вадим несколько раз пробовал вмешаться, но так быстро откуда-то вытягивал и швырял Костоглотов всё новые и новые доводы как городошные палки, что и Вадим не успевал уворачиваться.
'Oleg!' Vadim cried, trying to stop him.	- Олег! - пытался он его остановить.
'Oleg!	- Олег!
It's the easiest thing in the world to criticize a society which is still establishing itself, but you must remember it's only forty years old, it's not yet forty.'	Легче всего критиковать ещё только становящееся общество. Но надо помнить, что ему пока только сорок лет, и того нет.
'I'm no older than that,' Kostoglotov retorted insistently.	- Так и мне не больше! - с быстротой откликнулся Костоглотов.
' I'll always be younger than this society.	- И всегда будет меньше!
What do you expect me to do, keep silent all my life?'	Что ж мне поэтому - всю жизнь молчать?
Again the philosopher tried to check him with a gesture of his hand. Beseeching him to have mercy on his stricken larynx, he whispered a few reasonable sentences about people making different contributions to the national product and the need to distinguish between those who washed hospital floors and the men in charge of the health service.	Останавливая его рукой, прося пощады для своего больного горла, философ вышепетывал вразумительные фразы о разном вкладе в общественный продукт того, кто моет полы в клинике, и того, кто руководит здравоохранением.
Kostoglotov was about to roar something incoherent in reply when suddenly Shulubin, whom everyone had forgotten, began to move in on them from his far corner by the door.	И на это б ещё Костоглотов что-нибудь бы рявкнул беспутное, но вдруг из своего дальнего дверного угла к ним полез Шулубин, о котором все и забыли.
He hobbled towards them awkwardly, looking as slovenly and dishevelled as ever, his dressing-gown in such disorder that he looked like a man roused from sleep in the middle of the night.	С неловкостью переставляя ноги, он брёл к ним в своём располошенном неряшливом виде, с расхристанным халатом, как поднятый внезапно среди ночи.
They all saw him and looked at him in surprise.	Все увидели - и удивились.
He stood in front of the philosopher, raised a finger and waited till the room was silent.	А он стал перед философом, поднял палец и в тишине спросил:

'Are you familiar with the April Theses?' he asked.[Footnote: The revolutionary programme expounded by Lenin in April 1917, after his return to Russia from Switzerland. (Translators' note).'Why, aren't we all?' The philosopher smiled.'Can you list them point by point?' continued Shulubin, interrogating him in his guttural voice.'My dear sir, there's no need to go through them one by one. The April Theses discussed the methods of transition from the bourgeois-democratic revolution to the socialist revolution. In this sense...''There's one point I remember,' said Shulubin, moving the bushy brows above his unhealthy, tired, tobacco-coloured, blood-shot circular eyes. 'It runs, "No official should receive a salary higher than the average pay of a good worker". That's what they began the revolution with.' 'Is that so?' said the professor in surprise. 'I don't remember that.''Go home and check it.	- А вы помните, что "Апрельские тезисы" обещали?
The regional health service director shouldn't get any more than Nellya here.'	Облздрав не должен получать больше вот этой Нэльки.
He wagged his finger reprovingly in front of the philosopher's face, then limped back to his corner.	И захромал к себе в угол.
'Ahah, you see!' said Kostoglotov. He'd enjoyed this unexpected support. It was just the sort of argument he'd been in need of, and the old man had rescued him. 'Put that in your pipe and smoke it!'The philosopher straightened the toggle on his larynx. He couldn't think of anything to say. 'You don't think Nellya's a good worker, do you?' he brought out finally. 'All right then, what about that orderly who wears glasses? They all get the same pay.'	- Ха-га! Ха-га! - зарадовался Костоглотов неожиданной поддержке, выручил старик!
Rusanov was just sitting there. He had turned his back on the whole thing. He couldn't bear the sight of Kostoglotov any more. He was shaking with disgust but Kostoglotov's long arms and fists meant he could not take administrative action.	Русанов сел и отвернулся: Костоглотова он больше видеть не мог.
As for that repulsive owl from the corner, he'd been right to take an immediate dislike to him. Imagine paying the health service director and the floor-scrubber the same rate! Couldn't he think of anything cleverer than that?	А отвратительного этого сыча из угла недаром Павел Николаевич сразу не полюбил, ничего умней сказать не мог - приравнять облздрав и поломойку!
There was absolutely nothing to be said.Suddenly the whole debate fell apart and Kostoglotov found no one to go on arguing with. Anyway, he'd already shouted all he wanted to say. Besides, shouting had made him feel sore inside. It was now painful for him to speak.	Все сразу рассыпались - и не видел Костоглотов, с кем дальше ему спорить.

At that point Vadim, who hadn't got up from his bed throughout the debate, beckoned Kostoglotov over to him. He asked him to sit down and began to explain quietly,	Тут Вадим, так и не вставший с кровати, поманил его к себе, посадил и стал втолковывать без шума:
' You use the wrong scale of values, Oleg.	- У вас неправильная мерка, Олег.
Your mistake is comparing the present day with the ideal of the future; you should rather compare it with the festering sores that plagued Russia's history before 1917.'	Вот в чём ваша ошибка: вы сравниваете с будущим идеалом, а вы сравните с теми язвами и гноем, которые представляла вся предшествующая история России до семнадцатого года.
'I wasn't alive then, I don't know.' Kostoglotov yawned.	-Я не жил, не знаю, - зевнул Костоглотов.
'You don't have to have lived then, you can find out easily enough.	- И жить не надо, легко узнать.
Read Saltykov-Shchedrin,' he's the only text-book you need. [Footnote: The best-known Russian satirist of the nineteenth century (1826- 59). (Translators' note).] Or compare us with these showcase Western democracies where a man can never get his rights or justice or even lead a normal, human life.'	Почитайте Салтыкова-Щедрина, других пособий и не потребуется.
Kostoglotov yawned once more, wearily. The anger that had flared and thrown him into argument had subsided.	Костоглотов ещё раз зевнул, не давая себе спорить.
The exercise of his lungs made his stomach or his tumour very sore. He mustn't talk so loudly.	Движениями легких очень он намял себе желудок или опухоль, нельзя ему, значит, громко.
'Were you in the Army, Vadim?'	- Вы в армии не служили, Вадим?
'No, I wasn't. Why?'	- Нет, а что?
'Why weren't you?'	- Как это получилось?
'We were doing an officers' training course at university.'	- У нас в институте была высшая вневойсковая.
'Oh, I see.' 'I was in for seven years, as a sergeant.	- А-а-а... А я семь лет служил. Сержантом.
It was called the Workers' and Peasants' Army then.	Называлась тогда наша армия Рабоче-Крестьянской.
The section commander got twenty roubles a month, but the platoon commander got six hundred.	Командир отделения две десятки получал, а командир взвода - шестьсот, понятно?
And at the front they gave the officers special rations: biscuits and butter and tinned food. They hid somewhere where we other ranks couldn't see them, and ate the stuff there. Do you see?	А на фронте офицеры получали доппаёк -печенье, масло, консервы, и прятались от нас, когда ели, понятно?
They did it because they were ashamed.	Потому что - стыдно.
And we had to build the officers' shelters before we built our own.	И блиндажи мы им строили прежде, чем себе.
I was a sergeant, I told you that, didn't I?'	Я сержантом был, повторяю.