Анатолий Луцков - Африканский связной

В ресторанном салоне было немного народу и можно было выбрать столик, за которым никого не было. Но Вьюгину сейчас вовсе не хотелось быть в одиночестве, он теперь смутно нуждался в свидетеле. Он сел за столик почти напротив европейской дамы с короткой светлой стрижкой, которой на вид было лет около сорока, попросив ее разрешения. Дама в это время рассеянно изучала меню, состоящее от силы из десятка строчек, и она любезно кивнула ему и даже чуть заметно улыбнулась глазами орехового цвета. Дама была одета в духе эдакой псевдоколониальной затрапезности: помятая рубашка хаки с гнездами для патронов над левым карманом и с погончиками, и шорты того же цвета. Это сразу же выяснил Вьюгин, скосив глаза под стол и обнаружив там ее круглые загорелые коленки. В Африке она была явно не новичок и Вьюгин сразу же отнес ее к типу женщин, которых условно называл “амазонками”. Он не раз видел таких на экране героинями американских и английских фильмов, где их действие разворачивалось где-нибудь в тропиках. Они умело стреляли и лихо водили джипы-вездеходы. Он не скрывал от себя то, что питал к этому типу тайное влечение, но сейчас Вьюгин не позволял себе даже и намека на какой-то эротический интерес к незнакомке. Он напомнил себе, правда, с неубедительной строгостью о том, что эта незнакомка определенно замужем, мать своих детей и к тому же старше его на добрый десяток лет. Нет, вьюгинские помыслы сейчас были неподдельно чисты и думал он главным образом о том, как бы ему благополучно завершить свою поездку. А это означало, что ему надо было сохранить свою жизнь или остаться хотя бы относительно невредимым. В нем крепла, мало чем подтвержденная пока уверенность в том, что те двое появились рядом с ним неспроста. И они мало были похожи на тех, кто ездит в первом классе, а это, как правило, европейцы, богатые торговцы-азиаты и чиновники-африканцы, едущие куда-то по казенной надобности и, естественно, за счет той же казны. Вьюгин без особого удовольствия подумал, что впереди темная и долгая африканская ночь в мчащемся через лес и саванну поезде, двери вагонов которого были всегда почему-то распахнуты и по коридорам гулял ветер. Проводник в поезде был один на несколько вагонов, он занимался только проверкой билетов у вошедших и их размещением. В каждом же вагоне находился его помощник, он же уборщик, который также выдавал постельное белье и свое присутствие почему-то никак не афишировал.

Дама тем временем заказала достаточно безвкусное, по мнению Вьюгина, но типично английское блюдо на обед: жареную говяжью вырезку без всяких признаков подливы в сопровождении нескольких отваренных картофелин, трех вареных морковок и крупно порезанной капусты. Сам же Вьюгин уже успел привыкнуть к здешнему дежурному блюду, которое можно было получить везде, начиная от приличного ресторана и кончая уличной харчевней, и это был весьма упрощенный вариант индийского мясного карри. Блюдо состояло из миски тушеного с овощами мяса в пряном и остром соусе и большой тарелки риса. Именно это и было поставлено перед Вьюгиным темнокожим официантом в белой куртке с короткими рукавами.

— Запах специй и чеснока вас не будет беспокоить? — несколько неуверенно, но стараясь быть галантным, спросил Вьюгин соседку напротив. Положение, в котором он сейчас находился, толкало его к поискам срочного знакомства. У него уже созревал план дальнейших действий. — Я даже могу пересесть за другой столик.

— То, что вы не англичанин, чувствуется не только по вашему выговору, но и по гастрономическим пристрастиям, — усмехнулась дама, отрезая от бифштекса маленький кусочек. — Но запах карри мне аппетит не испортит. Я, как и многие мои соотечественники, к этому блюду давно привыкла и иногда даже готовлю сама дома. Только у меня плохо получается.

Дальше они продолжали есть молча, а Вьюгин не знал, что ему сказать еще, ему не давала двигаться аморфная вязкость словесного материала, которым он располагал и из которого он ничего не мог выбрать подходящего для поддержания разговора. Он все же произнес несколько стертых фраз об утомительной монотонности пути и она что-то отвечала ему с холодноватой умеренностью. Когда им принесли кофе, он вдруг решился и сказал, словно прыгнул в холодную ночную воду с причала:

— Послушайте, я могу до утра оставить у вас мою дорожную сумку? Понимаю, это звучит странно, но у меня мало времени и я …

Она слегка придвинулась к нему через стол и спросила почти шопотом: