Анатолий Луцков - Африканский связной

Они передвигались по дорогам, где могла в случае необходимости проехать легковая машина, но единственным транспортом здесь был велосипед, а главным способом передвижения было использование собственных ног. Они ночевали в одной из придорожных деревушек пока еще только один раз. Вьюгину была предоставлена знакомая ему уже туземная кровать, покрытая шкурами, а Мэтью улегся неподалеку на полу, застеленном циновкой. В травяной крыше шуршали мыши или кто-то еще, рядом с хижиной был загон для скота и, когда у коровы появлялось желание почесать свой бок о стену, внутри сыпались комочки глины и мыши на время затихали.

Эти долгие переходы по жаре в сопровождении роя мух (к счастью, це-це здесь не встречались) напоминали Вьюгину нечто читанное о путешествиях по Африке. Правда, в те далекие и уже колониальные времена белый человек мог позволить себе нанять небольшой караван носильщиков, а его самого иногда несли в чем-то, напоминающем, судя по фотографиям, гамак. Впрочем, носильщики иногда проявляли строптивость и отказывались двигаться дальше, требуя увеличения жалования или лучшей еды. А порой они не желали идти через какую-то местность, опасаясь, например, злых духов или враждебности чужих племен.

В этом отношении Вьюгину было легче, так как из вещей у него была одна сумка с ремнем и Мэтью настоял на том, что он будет ее нести, совмещая за дополнительный доллар еще и функцию носильщика.

Однажды, когда они шли по лесной дороге, Мэтью с беспокойством в глазах указал ему на кучу того, что несомненно было чьим-то пометом и, судя по пугающе большой массе фекалий, они принадлежали животному соответствующих размеров.

— Помет свежий, — огласил свои наблюдения следопыта Мэтью, не скрывая откровенного страха, — и ветки сломанные кругом. Они здесь где-то поблизости.

Было видно, что двигаться дальше он явно боится. Он даже перевел с буала для Вьюгина пословицу: “Уклоняться от встречи со слонами не стыдно”.

Вьюгин при этом подумал, что смысл ее достаточно широк и под слонами здесь понимается безусловно превосходящая сила вообще.

Терять время на лесной дороге было глупо и преодолеть страх переводчика удалось только обещанием прибавки к дневному заработку. Никаких слонов впереди они тогда не встретили, возможно, они просто углубились в лес.

Этот Мэтью проявлял сообразительность только, когда дело касалось денег, а во всех остальных случаях открыто демонстрировал свое слабое знакомство с обыденной реальностью. Так, о войне, которая шла в стране, он имел весьма приблизительное представление, правда, в этих краях выстрелов не слышали уже так давно, что успели о них позабыть. И еще у него была манера все время переспрашивать, словно он сомневался в правомерности постановки самого вопроса или не верил в существование того, чего вопрос касался. Но, возможно, он просто оттягивал время ответа из каких-то своих соображений. Так, Вьюгин долго втолковывал ему, что он ищет одного белого человека. Имя он не называл, так как странно звучащие имена здесь безбожно перевирали и часто заменяли чем-то более понятным. Он объяснял Мэтью, что этот человек пишет для газет и фотографирует (это здесь уже понимали) и он должен был попадаться людям в этих местах. Дело в том, что еще только оказавшись в этом округе, Вьюгину было сказано местным начальством, что искомый человек, по слухам, был здесь недавно.

— Спроси этого хозяина лавки, не заходил ли к нему недавно белый человек.

— Белый человек? — сразу же переспросил Мэтью.

— Мэтью, я тебе говорил уже о нем сто раз!

— Сто раз?

Вьюгину это даже напомнило какой-то рассказ все того же Грэма Грина, где его персонаж занят мучительными поисками одного геолога-европейца в африканских джунглях. В конце он находит его в палатке недавно умершим от лихорадки. Он и сам в конце умирает от той же болезни. Вьюгин тут же нащупал в кармане куртки, словно это был его талисман, флакон со спасительными таблетками, который очень боялся потерять.

— Ну, что он говорит о белом человеке?

— Он говорит, что давно не видел здесь белых людей.

— Ладно. Узнай тогда у него, как лучше добраться отсюда до Квангали.

Вьюгин заблаговременно записал для себя названия главных населенных пунктов в этих местах.

— Квангали?

— Ну да, Квангали. Ты что, впервые слышишь это название? Чем ты удивлен?

— Нет, я его знаю. Там центр этого округа.

Далее выяснилось, что туда ходит автобус один раз в день. И если водитель достал горючее, то уехать можно будет даже сегодня. Автобус останавливается под большим деревом манго, которое растет на поле для собраний недалеко от дома вождя деревни.